 |
| Богослов. Ru | Иеромонах Иосиф (Павлинчук), Диакон Августин Соколовски | 16.04.2011 |
Предлагаем вниманию читателей портала богословское размышление о смысле и значении Великого поста, каждый день которого все более приближает нас к Седмице Великой славы. Великопостными мыслями делятся диакон Августин Соколовски и иеромонах Иосиф (Павлинчук).
Вместо вступления
Иеромонах Иосиф (Павлинчук): Близится к своему свершению Великий пост. Попробуем еще раз осмыслить пройденное, понять, в чем заключается для нас смысл поста, в чем его целеполагание и правило. Как обычно мы начинаем наш диалог с вопросов, с проблематики, которая обращена ко всем, и в первую очередь к самому себе. В святоотеческом наследии теме поста посвящены многие трактаты, проповеди и наставления. Также и в богослужебной литературе особое место отводится Великому посту. Что это за период в жизни Церкви, в жизни каждого христианина? Для чего мы постимся? В чем смысл поста для нас — и с духовной точки зрения, и с точки зрения телесного воздержания? Почему такое особое внимание Церковь уделяет посту и постному периоду?
Время Христово
Диакон Августин Соколовски: Великий Пост — это вхождение в странствование Отрока Божия Иисуса Христа. Его путь, воспринимаемый нами во всей нашей жизни и передаваемый евангельскими чтениями в течение года, с особенной силой и отчетливостью приоткрывается нам в это символически сорокадневное время, предшествующее Пасхе. Великий Пост — время Господне, время Его земной славы.
О. Иосиф: В течение года Церковь установила особые дни, периоды и праздники, связанные с земной жизнью Господа нашего Иисуса Христа. Сорокадневный Пост — это и воспоминание сорокадневного пребывания Христа в пустыне, это и подготовка к Страстной Седмице, это и выполнение заповеди о десятине. Образно говоря, 40 дней — это десятая часть года. Мы посвящаем, отдаем это время Богу. В дар получили ценный подарок — время, десятую ее часть приносим Богу. 40-летний период считается также сроком одного поколения. Таким образом, мы «сами себя и друг друга и всю жизнь нашу Христу Богу придаем (отдаем)».
Пасхальное время
О. Августин: Действительно, Великий Пост особым образом отличается от всех других постных времен, содержащихся в уставе Церкви. Это Пасхальный Пост — обратная сторона воскресения, в которое человек входит в соприкосновении с Крестным Путем Великого Страдальца.
О. Иосиф: Крестный Путь Спасителя — это и наш путь. «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Лк. 9, 23), — обращается к каждой верующей душе Христос. Во дни Великого Поста христианин ближе, чем в другие дни, подходит к узкой тропинке, к тернистому пути. И на этом пути он встречает множество испытаний, трудностей, внутренних томлений, недоумений. Потеряв бдительность, он в одно мгновение может оказаться в пропасти уныния, отчаяния, богооставленности. Таким образом, сострадая Спасителю, человек воспринимает его образ: Распятого и Воскресшего, образ Нового Адама.
О. Августин: Одной из важных составляющих предпасхального постного времени является аскетическое осмысление. Аскеза раскрывается как способ самосохранения, в котором человек осознает два основополагающих измерения своего бытия: ограниченность и конечность. Через приближение к правде о себе во Христе мы можем обрести новое для себя измерение. Оно раскрывается в бессмертии дара благодати.
Пощение и прощение
О. Иосиф: Аскетическое, духовное, богословское осмысление поста очень важно, но его самого по себе не достаточно. Пост требует чего-то большего, нашего участия. И начинается это участие с примирения, с Прощеного Воскресения. Христос наставляет своих учеников: «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5, 23−24). Это начало поста. Так Церковь призывает нас войти в него, войти в его спасительную струю.
О. Августин: Просьба о взаимном прощении многократно повторяется в течение богослужения каждого дня литургического года. Получается, что Чин Прощения, стоящий на пороге Великого Поста, становится кульминацией того, чем жила Церковь в течение года.
Одновременно прощение перед вступлением в Великий Пост напоминает нам о том, что мы уже перестали замечать: наше прощение в Боге, которое, по слову Христову, находимо во взаимном прощении. Место прощения — стоящий рядом.
Диалектика доброделания
О. Иосиф: В прощении открывается нам другая духовная тайна — смирение. Отпущение грехов ближнего возможно только через смирение, через умаление себя, через осознание своей немощи, своего греха, в противном случае это будет фальшь, лицемерие и обман. Господь наш Иисус Христос неоднократно указывал своим ученикам на это. Его личный пример смирения, Его призыв не подражать законникам и фарисеям, Его указание на скромное совершение добродетелей: милостыни, поста и молитвы — являются для нас ориентиром в этом подвиге.
Всякое обострение самолюбия и гордости, которые незамедлительно проявляются после первых удачных шагов в начале поста, может и должно уврачеваться смиренным чувством, осознанием своих прегрешений и своей слабости.
О. Августин: Восприятие добродетели и желание ее усвоить и проявить в своей жизни не должно быть техническим. Один из отцов пустыни сказал: «Подражая святым, бойся превратить это в профессию».
Диалектика великопостного времени раскрывается в желании и одновременной неспособности выполнить те основы отказа, на которых строится пост. При этом в период Поста мы отказываемся не только и не столько от плохих вещей, но, и главным образом, от вещей хороших. Наибольшей ясности эта антиномия достигает в невозможности служения Литургии в будние дни великопостной недели.
Место встречи Заветов
О. Иосиф: К этому следует добавить, что и уставные чтения из Нового Завета не читаются, а заменяются на Ветхозаветные. Весь период Великого Поста воспринимается Церковью как переживание ветхозаветного состояния, переживание сокрушения о грехах и скорби об утраченной чистоте. Это состояние плача о потерянном рае, об утраченном богообщении, о несостоявшемся богоподобии. Покаянный канон Андрея Критского, читаемый в первые четыре вечера Великого Поста на Великом Повечерии, — яркий пример этого духовного состояния. Однако не следует забывать, что время Великого Поста — это и пора приготовления к встрече с Миссией, к встрече Пасхи Христовой. В паремиях, псалмах и великопостных песнопениях звучат радостные обетования о пришествии в мир Спасителя, о всеобщем воскресении, о Божием прощении и любви к человеческому роду.
О. Августин: Я думаю, что обращение к ветхозаветным чтениям в период Великого Поста ставит нас перед осознанием того, что в течение года слово Божие перестало быть замечаемо. Вся Библия наполнена Его присутствием, раскрываемым в прочтении с верой и терпением. Восточной христианской традиции в целом чужд дуализм противопоставления Ветхозаветных Писаний Новозаветным.
Приближение славы
О. Иосиф: Священное Писание цело и неделимо, но в своей структуре оно исторично и динамично. Тайна Божьего домостроительства раскрывается человеку поэтапно, временными отрезками. Вот почему и постный путь напоминает нам об этом воспитательном процессе. И начинается он с возврата к исходной точке, к творению мира, грехопадению, к тому миру, где все говорит о Боге, все отражает Божью славу, где все, что происходит, все события непосредственно связаны с Богом, где человек находит настоящие измерения своей жизни и, найдя их, кается, ищет одеться в одежду добродетели.
О. Августин: Завершение Великого Поста — в неделе Страданий Христовых. Христос восходит на Крест по злобе тех, кто не мог Ему простить. В таинственном приобщении Его делу раскрывается для нас и мира обетование реальность возвращения славы, обетованного вхождения в мир царства, приготовляемый для нас Искупителем. Грех — потерянная слава — преодолевается победой Его воскресения. «И сделает Господь Саваоф на горе сей трапезу из тучных яств, трапезу из чистых вин, из тука костей и самых чистых вин; и уничтожит на горе сей покрывало, покрывающее все народы, покрывало, лежащее на всех племенах. Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц, и снимет поношение с народа Своего по всей земле; ибо так говорит Господь» (Ис. 25, 6−8).
