Инициативы Путина не встревожили представителей основных конфессий

Православные, мусульмане и буддисты полагают, что религиозный экстремизм — от политики, а не от веры

«Считаю, что экстремистские организации, прикрывающиеся религиозной, националистической и любой другой фразеологией и по сути являющиеся рассадником террора, должны быть запрещены, а их лидеры и активные участники преследоваться в соответствии с законом», — сказал Владимир Путин в понедельник на расширенном заседании правительства РФ. Свое понимание этих слов президента Стране.Ru прокомментировали известные представители различных конфессий — диакон Андрей Кураев, шейх Фарид Асадуллин и председатель Московского объединения буддистов Инна Мальханова.

Как отметил диакон Андрей Кураев, если речь идет о каких-то репрессивных мерах, то список мотивов, по которым они определяются, должен быть четко сформулирован. Очень важно, чтобы при выявлении экстремистских организаций и борьбе с ними обратили внимание и на реальную зону опасности, чтобы не уравнивали все религии и все конфессии в этом вопросе. «Если бы в нашей стране или в мире представители мировых религий по очереди устраивали теракты — то буддисты взорвут самолет, то даосы захватят школу с заложниками, то католики захватят роддом, — тогда можно было бы говорить о том, что терроризм вненационален, а в каждой религии есть свои подлецы. Сейчас понятно, что ислам — та почва, на которой слишком легко поднимаются паразитические всходы», — утверждает представитель Русской православной церкви. Как отмечает г-н Кураев, «несколько лет назад в Казахстане тоже начали бороться с религиозным экстремизмом, с „тотальным асфальтированием“ — закрыли все школы при мечетях и при православных храмах, что само по себе глупость, поскольку среди административных, сыскных и иных мер борьбы с терроризмом на первом месте — информационная составляющая. И превентивный удар по терроризму — религиозное воспитание людей не вне религиозных традиций, а внутри них. Только человек, который хорошо знает свою традицию изнутри, не поверит иностранным миссионерам, подталкивающим его к экстремистским действиям».

«Кроме того, — полагает диакон Андрей Кураев, — появление в наших школах уроков по православной культуре и по культуре ислама — единственный шанс государства взять под свой контроль потоки информации о религии, попадающие к детям, тем самым исключив возможность создания психологической базы, поддерживающей террор. Ну и, наконец, уже давным давно пора, чтобы на телевидении появились два круглосуточных религиозных канала — мусульманский и православный — опять же с жесткой государственной цензурой — что и как на них говорится. Потому что мы живем в обществе, где от телевизионной картинки очень многое зависит».

Как сообщила председатель Московского объединения буддистов «Соломенная хижина» (вьетнамская традиция) Инна Мальханова, «мы (буддисты — Страна.Ru) политикой не занимаемся и не интересуемся. Правда, я шла мимо телевизора и мельком кое-что слышала. Думаю, что президент укрепляет федеральную власть и свою собственную. Хорошо это или плохо — сказать трудно, посмотрим, что будет. Ведь не всегда желания совпадают с результатом.

Но в нашей традиции нет никаких ни экстремистских, ни агрессивных явлений, потому что, согласно учению, мы никак с этим не связаны. Но те, кто читал Коран, утверждают, что и ислам только к добру призывает, а экстремисты только прикрываются Кораном, осуществляя чьи-то политические заказы. Но если в мусульманском учении я не особенно сильна, то уж в буддизме нет никакой агрессии — это точно.

С точки зрения заместителя председателя Духовного управления мусульман европейской части России шейха Фарида Асадуллина, «ситуация, которая сложилась в последние месяцы в России, совершенно недопустима, поскольку все эти взрывы, эти диверсии, теракты расшатывают устои российской государственности. Они дают повод для различных спекуляций на почве межнациональных, межрелигиозных отношений.

В том, что президент озабочен проблемой экстремистских организаций и в таком ключе ставит ее, я усматриваю желание, во-первых, мобилизовать госаппарат, мобилизовать российское общество, а во-вторых, привлечь к решению этих вопросов людей верующих и традиционные религии в первую очередь. Проблема в такой формулировке прежде всего обращена к силовым структурам. Потому что ни для кого не секрет, что именно слабые силовые структуры дают возможность для диверсий, расшатывающих гражданское общество.

Не думаю, что слова президента каким-то образом касаются мусульман России, поскольку те медресе и учебные заведения, которые находятся под ведомством, прежде всего, московского муфтията, воспитывают молодых мусульман в духе патриотизма и уважения к устоям светского государства. Мы возрождаем те традиции отечественного ислама, которые привились в России задолго до демократической фазы российского государства. Ислама, который укоренялся еще во времена Российской империи. Этот ислам был толерантный, он был ориентирован на диалог с традиционными религиями. И в первую очередь, с Православием.

Уверен, что ни у президента, ни у его администрации не должно быть повода сомневаться в лояльности тех мусульман, которые живут в Центральной России».