Антисемитофобия

Борьба с антисемитизмом, приобретя вселенский размах, потеряла всякую связь с реальностью
Несколько лет назад мне рассказали любопытную литературную байку. Якобы замечательный поэт Сергей Гандлевский в одном из лучших своих стихотворений
«Вот наша улица, допустим, Орджоникидзержинского…» долго сомневался, не стоит ли заменить строку «И вырезают, как армян свои дурацкие надежды…» В конечном итоге, после долгих колебаний, стихотворение было опубликовано со строкой «И выжигают, как древлян…» Несмотря на советы близких, пытавшихся объяснить, что новый вариант звучит гораздо хуже, поэт оставался непоколебим: «Армяне могут обидеться».
Трудно судить со стороны. Не очень понятно, на что должны были обидеться армяне — не на констатацию же исторического факта? И чем древляне хуже армян — разве что нет их сегодня на политической карте, но ведь, в принципе, за древлян могли бы обидеться русские, в жилах которых все же течет некоторая доля древлянской крови… Но вопросы эти неактуальны просто потому, что занимать они могут только человека, пребывающего в парадигме «политкорректности», так, к счастью, в России и не прижившейся. Не очень, правда, понятно, почему эта заморская ересь коснулась самого Гандлевского, действительно одного из лучших сегодняшних поэтов (хотя и переживающего нынче очевидный творческий кризис и переключившегося по этой причине на производство довольно посредственной прозы).

Любопытно другое.
«В настоящее время я числюсь при СУ-//206, под началом Н.В. Соткилава,//Через день караульную службу несу.//Шельмоватый кавказец содержит ораву//Очарованных странников. Форменный зоо-//Музей посетителям на удивленье://Величанский, Гандлевский, Сопровский, Шаззо -//Часовые строительного управленья…» Цитата, кстати, тоже из удивительного стихотворения «Дай Бог памяти вспомнить работы мои…». Но вот что любопытно. Почему та же самая политкорректность дала осечку на «шельмоватом кавказце»? Согласитесь, здесь возникает куда больший повод для обиды…

Первое, инстинктивное, объяснение возникало сразу — евреи и армяне, определенная близость, нежелание «обижать почти своих"… А грузин Соткилава — это уже как бы можно… Ну, допустим. Но все равно в голову закрадывается провокационный вопрос — а что, если бы начальником СУ-206 был бы Гандлевский С.М., а поэтом, сторожащим СУ, — некто по фамилии Сокилава, который бы позволил себе в стихах выражение «шельмоватый еврей»? Ответ очевиден — поэт Соткилава на всю жизнь заработал бы клеймо антисемита, закрывшее бы ему дорогу в литературу.

Вообще говоря, фраза с «шельмоватым кавказцем» вполне естественна и обыденна. Так же, как естественна и обыденна ксенофобия вообще. Нет, речь не о том, что Сергей Гандлевский мучим тайной ксенофобией, которая исподволь внедряется в его тексты, несмотря на тщетные авторские старания. Просто литература и политкорректность — две вещи несовместные… Но, к сожалению, если в целом эта беда обошла Россию стороной, то одна из ее составляющих упорно бродит по стране, как призрак коммунизма, и покидать ее не собирается. Это тема антисемитизма и борьбы с оным.

Если старый советский анекдот гласил, что «еврей — это средство для передвижения» (имелось в виду, если кто не помнит, передвижение за пределы Совка путем заключения браков с евреем или еврейкой), то в первые годы Смуты средством передвижения для тех, кто мог отыскать в себе малейшие следы еврейской крови, стал пресловутый антисемитизм. В одном романе недавно промелькнула фраза: «А за соседним столом в консульстве сидела толстая дама, активно старающаяся страдать от антисемитизма"…

Было довольно противно наблюдать, как твои же приятели и однокурсники, еще буквально вчера — славные и вменяемые люди, начинали судорожно коллекционировать (для предъявления в консульства) вырезки из «Завтра», «Русского порядка» и еще двух дюжин каких-то невообразимых непериодичных листков на плохой бумаге. Листков, о существовании которых я и мои друзья узнали исключительно от отъезжантов, и которых никогда больше — ни до, ни после — не видели… Для большинства из них, впрочем, это был одноразовый гешефт, и после отъезда никто из них не вспоминает о своем недолгом коллекционерстве.

Тема жива стараниями совсем другой категории людей — журналистов, политологов, общественных деятелей разного толка и калибра. Для которых это стабильный бизнес — практически безрисковый и вполне успешный. Нет, в торговле нефтью (или хотя бы пивом) рентабельность, конечно, значительно выше, но там, все же, требуется какая-никакая квалификация, да и риски совсем другие… Причем, в отличие от «жертв антисемитизма» (уже вызывающих у окружающих раздражение того же рода, что и неожиданно расплодившиеся в семидесятые годы «ветераны ВОВ», по милости которых чуть ли не большинство подлинных ветеранов стеснялись пользоваться своими льготами), которым требуется наличие еврейской крови, в сословие борцов вход свободный…

Недавно академик Арбатов рассказал в своих мемуарах, как он «боролся с великорусским шовинизмом» в семидесятые годы. Читатели Стругацких еще могут вспомнить Мерлина, «боровшегося с империализмом янки еще в раннем Средневековье», прочие же будут сильно озадачены. Примерно так же обстоят дела у борцов с антисемитизмом. Здесь — диссертация, там — книжка, тут — грант, там — фонд… Так же, как российский феминизм, являющийся выгодным бизнесом для Маши Арбртовой и источником проблем и неврозов для тех читательниц, которых угораздит принять ее писания всерьез…

Точно так же огромное число потребителей стряпни, производимой борцами в невероятных количествах, начинают всерьез оглядываться в поисках подстерегающих на каждом шагу опасностей. Я практически уверен — не будь подобная инновация чересчур неполиткорректной — очень и очень многим сегодня пришлось бы ставить новый медицинский диагноз: «антисемитофобия». Серьезный невроз, иногда протекающий в очень тяжелой форме.
Судя по всему, минимальное число жертв невроза находится в Израиле — что совершенно естественно. Люди, воюющие за свою страну, окруженные реальными опасностями, менее подвержены опасностям мнимым.

Но помимо неврозов, бизнес борцов с анисемитизмом представляет реальную опасность — в том числе и для евреев. Насколько можно судить невооруженным глазом (а судить сегодня, если нужна действительно объективная информация, приходится только невооруженным глазом, ибо глаз вооруженный — это уже данные ВЦИОМа или, там, прости Господи, КОМКОНа… ну, вы поняли), все последние годы т.н. «борьба с анисемитизмом» приводит исключительно к росту этого самого «антисемитизма».

Причем сегодня ряды этой ужасной когорты пополняют уже совершенно другие люди. Люди, которым тема изначально была чужда напрочь, но упорное старание внедрить в их головы внутреннего цензора, который бы отслеживал «недолжные мысли», вызывает у них естественное возмущение. «Не думай о белой обезьяне…» Запретной становится вообще тема еврейства, потому что, за исключением чистой математики, в природе нет таких тем, которые исключали бы оценочные суждения. Если же оценочное суждение о евреях в чем-то окажется некомплиментарным — получите ярлык…

Недавно, обнаружив в свежекупленной книге фразу: «Вот еще одна книжка про Холокост. На этот раз — раскраска…» и отсмеявшись, я показал фразу приятелю. Тот выпучил глаза, но, посмотрев обложку, успокоился: «А, это Вуди Аллен… Он — еврей, ему можно…» И вот тут я испытал вспышку ярости — оказывается, если бы эта шутка пришла в голову мне, я должен был бы ее скрывать и таиться — ибо не еврей… Бдящим на посту, насколько я понимаю, достаточно этого рассказа для того, чтобы внести в списки и меня.

Значительная часть евреев совершают ту же ошибку, что и старые, «зоологические антисемиты», всерьез полагая, что доля евреев среди менеджеров и акционеров управляющих компаний ООО РФ, USA Ltd. и Europa GmbH имеет какое-либо значение. В действительности же эти люди являются акционерами по национальности, вероисповеданию и даже половой принадлежности.

И «антисемитизм», и «борьба с антисемитизмом» давно уже превратились средством социальных манипуляций, в которых евреи оказываются такой же страдательной стороной, как и все прочие. Это понемногу начинают понимать израильтяне…

В отличие от борьбы с атисемитизмом, борьба с антисемитофобией — это дело исключительно еврейское. Невротикам — помогать, успокаивать, лечить. Гешефтмахеров — бить по рукам.
И призрак растает с первым петушиным криком.
Вот, собственно, и все. Девушку, конечно, жаль. Порубленные помидоры — тоже. Но если поселковому алкашу потребовалось устроить дебош и рядом оказались люди, показавшиеся ему достаточно безопасными, — дебош бы случился в любом случае. Не окажись жертвы «жидовками» — ну, так они оказались бы «черножопыми» или «интеллигентами», да хоть «убийцами в белых халатах"… Печально, конечно, но никакой почвы для обобщений. Только невроз.

Впрочем, судя по всему, все у нее достаточно хорошо. И даже помидоры когда-нибудь вырастут. Не надо отчаиваться.