Те, кто убивает невинных, не могут называться мусульманами, утверждает Верховный муфтий России Талгат Таджуддин
В связи с последними событиями в мире мы обратились к Верховному муфтию России, Шейху-уль-ислам, председателю крупнейшей организации российских мусульман — Центрального духовного управления мусульман России и европейских стран СНГ — Талгату Таджуддину с просьбой высказать свое отношение к ним. -Талгат-Хазрат, как вы относитесь к движению «Талибан», к его идеологии? — Свою экстремистскую сущность они показали. «Талиб» переводится как «студент», но студент — это человек, стремящийся к знаниям, а не разрушитель. Как относиться к ним, когда они принимают непосредственное участие в погроме своей страны, своей Родины? Когда у них не осталось ни домов, ни мечетей и они уже каменные изваяния Будды начинают расстреливать, что можно сказать об этих людях? Я сожалею, что те, кто должен стремиться к знаниям, вдруг взялись за автоматы и убивают друг друга и свой народ. Надо молиться Богу, чтобы он их наставил на истинный путь. То, что делают талибы, человек, стремящийся к знаниям, сделать не может. — Можно ли талибов назвать еретиками? — Еретик — это неверующий. А талибы — заблудшие люди, которым задурманили головы. Ведь в Коране говорится: не ругайте идолов и истуканов, которым поклоняются язычники. Если вы их будете ругать — они станут ругать Бога и вы окажетесь грешны. — Есть праздник «Навруз», который празднуют татары, башкиры, казахи, среднеазиатские народы, афганцы, персы. Талибы запретили его отмечать — на том основании, что этот праздник имеет зороастрийское происхождение. Как вы к этому относитесь? — Это действительно не религиозный праздник. Но зачем его запрещать? У нас, например, и «Сабантуй» есть, и что — талибы и его запретят? Посевы взошли, и люди празднуют это, отдыхают. Даже из семи дней недели Всевышний предписал один день отдыхать: у одних это воскресенье (христиане), у других — суббота (иудеи), у третьих — пятница (мусульмане). А талибы себя возомнили выше Бога и решили, что они могут запретить людям праздновать приход весны или сбор урожая. — Как российские мусульмане отреагировали на теракты в США? — Мусульмане, безусловно, скорбят по поводу этих трагических событий и осуждают людей, совершивших теракты. — Могли ли те, кто совершил эти теракты, быть мусульманами? — Нет. Верующий в Бога человек — и мусульманин, и христианин, и иудей — никогда такого не сделает. Не могут те, кто убивает невинных людей, называться мусульманами. Безоглядно — только ради того, чтобы кому-то насолить, — взрывать эти дома? Верующий человек на это неспособен. К тому же многие в мире сомневаются в том, что это сделали выходцы из исламских стран. Говорят, есть какие-то доказательства, но их почему-то никому не показывают, — неужели они такие секретные? Кстати, почти никто сейчас не вспоминает, что во время этого теракта были разрушены не только два небоскреба в Нью-Йорке, но и мечеть, в которой находилось 1500 — 2000 верующих мусульман. Сотни, если не тысячи мусульман погибли 11 сентября. — Что вы думаете об акциях возмездия США в отношении талибов? — Я могу вот такой пример привести. Захватили два-три террориста автобус с 50 пассажирами. И вот в наказание этим преступникам расстреливают весь автобус. Нужно с терроризмом бороться, но не так. В Афганистане почти два десятка лагерей, где готовят террористов, созданы при поддержке ЦРУ. Теперь американцы, конечно, могут их наказывать. Я вот сейчас смотрю репортажи из Афганистана и вижу, как там люди живут: голодные, ободранные, на ишаках ездят… Дома все разрушены. И сейчас американцы уже уничтожают даже те постройки, которые уцелели после двадцатилетней войны. И я не только как мусульманин и как муфтий эти бомбежки осуждаю, но и просто как человек. Американцы хотят показать, кто в мире хозяин, потому и устроили эти бомбежки. Но в Испании есть баски-террористы, и в Северной Ирландии есть террористы, — так теперь что, Америка тоже будет их бомбить? Очень жаль, что американцы показывают, кто в мире хозяин, именно на многострадальной земле Афганистана. Если они действительно хотят бороться с терроризмом — они знают, как это делать. Надо объединить усилия спецслужб и спецподразделений США, Европы и России, которые могут без огромных жертв среди мирного населения победить террористов. — Сейчас говорят о том, что Америка может нанести авиаудары еще и по Ираку. Как вы к этому относитесь? — Это будет беспредел уже полный, это ничем нельзя будет оправдать. Сейчас в Катаре идет чрезвычайное заседание министров иностранных дел исламских государств. Весь исламский мир объединяется, и к чему это может привести для Америки? Чего они добиваются? На бомбежки Ирака будет крайне негативная реакция у мусульман мира, и такая же негативная реакция будет у российских мусульман. — Изменились ли как-то взаимоотношения российских мусульман с властями и Русской Православной Церковью после терактов в США? — Конечно, не изменились. А почему они должны меняться? Мы на встрече с президентом решили провести конференцию «Ислам против терроризма», чтобы продемонстрировать свое отношение к терроризму. Эту конференцию будут организовывать наше ЦДУМ, Координационный центр духовных управлений мусульман Северного Кавказа (глава — Магомед Албогачиев) и Совет муфтиев (глава — Равиль Гайнутдин). Гайнутдин уже ездил в Казань и совершенно необоснованно заявил там, что президент ему одному поручил организовать эту конференцию. — Каковы перспективы развития внутриисламских взаимоотношений — раскол будет усиливаться или возможно примирение? — Я думаю, пена уйдет, а то, что полезно людям, останется, как говорится в Коране. Примирение не только возможно, оно нужно. Нам делить нечего. Если раскольники или люди, которые в свое время шли на поводу у зарубежных центров, одумаются и поймут, что настоящее и будущее наше здесь и Россия — наша Отчизна, если они будут думать о своих прихожанах, о своих детях и внуках, то покаяние и примирение возможно. Последние полтора года они (раскольники. — М.Т.) говорят правильные речи. Дай Бог, чтобы и правильные действия были. — Есть информация, что в Кремле хотят объединить российских мусульман под руководством одного человека. Как вы считаете, возможно ли это и кто может стать такой объединяющей фигурой, которая может примирить хотя бы какие-то из конфликтующих сторон? — Знаете, я такого от представителей администрации президента не слышал. Это дело самих мусульман, мусульманских организаций. И кроме самих мусульман, никто их ни разъединить, ни объединить не сможет. Разъединить мусульман России из-за рубежа смогли, но как? При помощи денег. А объединить каким путем? — То есть дело здесь не в фигуре, не в личности? — Возьмем, например, экстремистов и особенно ваххабитов. Мне по роду деятельности приходится бывать в различных регионах страны. В Волгоградской области среди чеченской диаспоры есть молодые люди, придерживающиеся ваххабитских взглядов, и они говорят: «Если на нашем пути будет мой отец или мать, мы даже и с этим не посчитаемся». Кто для них может стать объединяющей фигурой? Кто может объединить нас и тех, кто даже могилу Пророка не чтит? — Кстати, насколько я знаю, ваххабиты не чтут могилы… — А что они чтут вообще? — Есть такие слухи, что Кремль предложит стать лидером всех российских мусульман Ахмату Кадырову. Как вы считаете, он сможет стать объединяющей фигурой или нет и почему? — Я считаю, ему еще надо дать возможность, чтобы он навел порядок в самой Чечне, и дай Бог ему помощь в восстановлении там нормальной жизни. — Какие иностранные мусульманские государства и фонды сейчас наиболее активны в России? — Это вопрос не к верховному муфтию, а к спецслужбам. Пусть они этим займутся. Все эти государства известны. Наиболее активно действующие фонды — «Ибрагим аль-Ибрагим», «Хаят уль-Игаса» и «Таиба» — как работали, так и работают, как мутили воду, так и мутят. И будут мутить, пока не изменят законодательство, касающееся их деятельности. Они внесли свою огромную долю в создание параллельных «муфтиятов», в извращение понимания ислама молодой порослью нашего духовенства. — Какие из этих фондов можно назвать ваххабитскими? — Суть не в названии, а в их деятельности. А последние 8−10 лет показали, чем они занимаются. В строительстве мечетей и медресе они никакой помощи не оказывали, а только сталкивали друг с другом мусульман нашей страны. — В каких государствах мира ваххабизм является официальной идеологией? — Нигде. Ваххабизм как термин не признается. Нигде официально не объявляется, что ваххабизм является официальной идеологией. — То есть формально они все называют себя просто мусульманами. Но учение ибн Абд-аль-Ваххаба является господствующей идеологией в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, Кувейте, Катаре и Бахрейне — во всяком случае, правящие элиты этих стран придерживаются именно такой трактовки ислама. — Наверное, вы правы. — Некоторые мусульманские деятели в России с симпатией относятся к идее всемирного «Великого исламского халифата», в который должны войти Северный Кавказ, Башкирия, Татарстан. Как вы относитесь к этой идее? — Я считаю ее бредовой. Истинный мусульманин должен думать не о «халифатах», а о Царстве Божием. Мусульмане верят во второе пришествие Иисуса Христа, после которого все объединятся — и мусульмане, и христиане — во имя справедливости. Надо думать о том, чтобы люди стали ближе друг другу, а не о том, чтобы одни люди властвовали над другими и насильно навязывали им свои воззрения. Об этом говорил и пророк Мухаммед: «Вы никогда не уверуете в единого Бога, пока не полюбите друг друга, но вы не полюбите друг друга, пока не будете распространять мир и спокойствие среди людей». Не распрями, когда мы в первую очередь видим в человеке, что он такой нации, сякой нации, такой веры, другой веры, а распространением мира и спокойствия надо заниматься. Даже неверующего мы должны уважать: у него есть право выбора, которое дано Богом. — Скажите, в Коране вообще есть такая идея или предписание, что все мусульмане мира должны объединиться в одно государство? — Нет такого, это все не соответствует Корану. — Сколько общин и учебных заведений ЦДУМ зарегистрировано в Минюсте на 1 января этого года? — Из двух с половиной тысяч наших общин прошли перерегистрацию 1800, а 700 не прошли, в том числе только в Башкортостане более 200. Эти общины существуют в отдаленных районах, и у них нет денег и возможностей, чтобы по несколько раз приезжать в Уфу. — А сколько общин ЦДУМ зарегистрировано в Башкирии? — Более 400. — А в Татарстане какая ситуация? — Сейчас там у нас несколько десятков общин, и главная — мечеть Булгар. Ведь большая часть общин, а мы там их создали 600, была насильственно переведена под юрисдикцию Духовного управления мусульман Республики Татарстан, возглавляемого Гусманом Исхаковым. — Кого поддерживает президент Башкирии Рахимов — одновременно ЦДУМ и ДУМ РБ? Или его позиция какая-то другая? — Президент Муртаза Рахимов никого не поддерживает, он лоялен и к ЦДУМ, и к ДУМ РБ. В прошлом году мы пытались найти взаимопонимание с Нурмухаммедом Нигматуллиным и сблизить наши позиции. А потом Нигматуллин с Гайнутдином написали жалобу президенту России, что власти Башкортостана вмешиваются в дела религиозных организаций, хотя это совершенно не так. Во всяком случае, в Башкирии не было и нет такого закона, который, например, действовал в Татарстане с августа 1999 года по июль 2001-го (пока Конституционный суд его не отменил), — закона, в котором прямо говорилось: «Мусульманские религиозные организации в РТ представляются и управляются одной централизованной религиозной организацией — ДУМ РТ». То есть фактически у всех, кто не подчинялся Гусману Исхакову, государственная регистрация отменялась, а мечети отнимались. В Башкирии реально действуют две организации мусульман. Там между властями и религиозными организациями нормальные отношения, ничьи интересы власти этой республики не ущемляют. — Как вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в Татарстане, когда последние оставшиеся у ЦДУМ мечети (например, Булгар) пытаются силой захватить уполномоченные ДУМ РТ? — Во время попытки захвата мечети Булгар 2 октября несколько людей, защищавших мечеть, были ранены. Милиция при этом стояла в стороне и пассивно наблюдала. Я направил телеграммы и президенту Татарстана, и в МВД Татарстана, и президенту РФ Владимиру Владимировичу Путину, и главе МВД РФ Борису Грызлову. Неужели милиция должна вмешиваться только тогда, когда кого-то убьют? — А сторонники Исхакова направили в местную прокуратуру свою жалобу — на то, что местная милиция не участвовала вместе с ними в захвате мечети Булгар. Я процитирую их заявление: «Исхака Лутфуллина (глава „комиссии“, которой Исхаков поручил произвести захват мечети. — М.Т.) придавили дверью, после чего он закричал: „Убивают“. Находившиеся рядом женщины возмутились этим и кинули кирпичами в окна мечети». То есть мужчины вели себя паиньками, а кирпичами кидали женщины… — Большей наглости просто представить невозможно! Они пришли рано утром, когда почти никого не было, и надеялись благодаря этому захватить мечеть. До этого Исхаков много раз приходил с группой людей, и только верующие его выгоняли из этой мечети. И все это продолжается уже более года, при поддержке органов власти. — В 1996 году вы приводили цифры той помощи, которую в 1995 году российское государство оказало мусульманским организациям: ВКС ДУМ (Аширов) получил от государства 1,2 миллиарда рублей, ДУМЦЕР (Гайнутдин) — 3,5 миллиарда, а ЦДУМ (Таджуддин) — 2,2 миллиарда. Есть ли у вас данные о том, как обстоит дело сегодня? — Это была не в прямом смысле помощь, а ассигнования из бюджета на восстановление памятников культуры и архитектуры. Часть этих денег была распределена среди мусульманских организаций. Причем тогда у ЦДУМ было 2,5 тысячи общин, а у ДУМЦЕР — полсотни, но средства нам выделили даже меньшие. В последние три-четыре года вообще никаких средств не дают. — С какими иностранными фондами и государствами вы сотрудничаете? — У нас нормальные отношения со всеми посольствами исламских стран. Ни с какими иностранными фондами мы не сотрудничаем. У нас, слава Богу, и бизнесмены, и главы администраций в регионах помогают в строительстве мечетей, и народ сам помогает. — В каких регионах помогают вам главы администраций? — Например, в Самарской области при поддержке губернатора Титова прекраснейшую мечеть построили, слава Богу. В Марийской Республике построили две мечети — в Волжске и в Йошкар-Оле, и с новым руководством у нас тоже хорошие отношения. И в Астрахани, и в Челябинской области, и в Ханты-Мансийском округе власти нам помогают. Многие фирмы помогают по мере сил. — А в Ульяновской области с Шамановым как складываются отношения? — Прекрасно, замечательно. Мусульмане области поддержали его и на выборах. Там некоторые «мусульмане» во главе с Шангареевым совместно с некоторыми бизнесменами и с ваххабитами ведут оголтелую кампанию против местного духовного управления во главе с Аюп-хазратом Дебердеевым. — Московская газета «Жизнь» писала даже, что в Ульяновскую область помогать противникам Дебердеева приезжал брат бен Ладена… — Нет. Это в 1989 году на празднование 1100-летия ислама в Россию приезжали представители из 28 государств, в том числе Тарик бен Ладен — родной брат Усамы. У Усамы два десятка братьев, и вся семья давно отреклась от него. Они строители, строят, в частности, мечети в Мекке. — Ваши противники говорят, что вы сотрудничаете с турецкими организациями… — У нас добрые отношения с Управлением по делам религий Турции. Это официальная организация. Некоторые ее представители у нас работают, но абсолютно никакой материальной помощи мы от них не получаем. У нас с турками одно и то же направление в вере — ханафитский масхаб суннитского ислама. И притом турки и по языку, и по культуре, и по крови очень близки российским мусульманам, в первую очередь татарам и башкирам. И по менталитету они нам близки, и их направление ислама нам подходит: в Турции нет экстремистских течений, нет ваххабизма. А сейчас — и мы на встрече с президентом 24 сентября заявили об этом — кто-то хочет все возмущение действиями ваххабитов направить на тех, кто к ваххабизму не имеет никакого отношения, — на турок, и уже начались гонения на турок и турецкие лицеи в некоторых городах России — Астрахани, Ростове, Екатеринбурге. Хотя турецкое государство активнее, чем какое-либо другое, не допускает у себя усиления экстремистов. — Скажите, в каких еще государствах мира распространено ханафитское направление ислама, то есть такое же, как в России? — В Сирии, Египте, Пакистане, Афганистане, частично в Ираке — часть суннитов там шафеиты, как и у нас в Дагестане и Чечне. — Ваши оппоненты, оправдывая свое сегодняшнее сотрудничество с саудовскими фондами, заявляют, что Таджуддин в 1992 году тоже сотрудничал с ними. Когда вы впервые столкнулись с деятельностью саудитов в России, когда окончательно разорвали с ними отношения и почему? — Сотрудничал я со всеми международными мусульманскими организациями. В 1991 году мы заключили договор с Исламским банком развития (его центр находится в городе Джидда в Саудовской Аравии. — М.Т.) об оказании помощи в учебных программах на 1,4 миллиона долларов. — В итоге вы эту помощь получили или нет? — Получили мы только часть — 410 тысяч долларов. На эти деньги мы построили мечети в Бугульме, Октябрьске, Альметьевске. Эти отношения прекратились через год-полтора, потому что никаких их условий мы не принимали. — А какие с их стороны были условия? — Вы думаете, все свои условия они нам объяснили? Мы не хотели отказываться от своего традиционного направления ислама. Например, фонд «Ибрагим аль-Ибрагим», предлагая 3,5 миллиона долларов на расширение Московской соборной мечети в 1993 году, пожелал зафиксировать договором в английской адвокатской конторе, что половина мечети будет принадлежать московской общине мусульман, а половина — им. Мы это отвергли. Мы у них спросили: неужели половина мечети будет арабской, а половина — татарской? Если вы оказываете благотворительную помощь, то она должна быть безо всяких условий. — Как вы думаете, тут дело только в собственности или они еще хотели беспрепятственно пропагандировать свое, ваххабитское, направление ислама? — Трудно мне об этом судить, но я вижу, какое доброе сотрудничество пошло у них с параллельными «муфтиятами» и как потом эти «лидеры мусульман» стали говорить, что ваххабизм — это и есть истинный ислам. Я могу еще такой случай привести: мой сын 9 месяцев проучился в Кувейте, а когда там узнали, что в Уфе у меня идет борьба с ваххабитами, которые в 1994 году пытались захватывать наши мечети, то сразу моего сына из этого университета выгнали. Вот вы сами и судите: у муфтиев, которые вносят раскол, дети учатся и в Саудовской Аравии, и в Объединенных Арабских Эмиратах, а моих детей туда учиться не пускают. Так становится очевидно, кто у нас в России действует на пользу ваххабитам, а кто — во вред. Мы убеждены, что кадры священнослужителей нужно готовить именно в России, а уже после этого желающих можно посылать на стажировку за границу. В последнее время мы вообще студентов за границу не направляем, хотя у нас есть договоренности с Египтом, Сирией, Ираком, но международная обстановка этому не способствует.
