«Мы хорошо знаем, западные люди считают нас сумасшедшими, но мы следуем только тому, что заповедано нам Всевышним», — заявляет мулла Омар
Мы предлагаем вниманию читателей интервью лидера «Талибан», духовного руководителя большей части сегодняшнего Афганистана, муллы Мухаамада Омара. Интервью было взято собственными корреспондентами ежедневной итальянской газеты «Иль Манифесто» (Il Manifesto) и опубликовано 21 августа. Итальянские коллеги любезно разрешили редакции «НГР» использовать этот материал, представляющий бесспорный интерес для всех, кто хочет понять происходящее в Афганистане. Роскошная вилла Муллы Омара, бесспорного лидера и духовного предводителя Талибана, возвышается в Кандагаре на юге Афганистана. Молодой, тридцатидевятилетний Омар является одним из наиболее таинственных персонажей Афганистана, как и его родственник Усама бен Ладен, первое лицо международного терроризма, на которого хотели бы наложить свои руки американцы, если бы «Талибан» не взял его под свою защиту. Для своих противников Омар — марионетка в руках пакистанских секретных служб, для своих сторонников — герой войны против СССР, лучшим доказательством чего служат потерянный им глаз и четыре ранения в различные части тела. Во время интервью он говорит весомо и осмотрительно, тихим голосом. — Кабульское правительство «Талибан» признано только тремя государствами: Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами и Пакистаном. Как вы объясняете эту политическую изоляцию? — Нам важно следовать словам Аллаха и сделать из нашего государства исламское общество. — Оппозиция утверждает, что без военной и финансовой поддержки со стороны Пакистана ваши «студентов теологии» никогда бы не появились и не смогли бы выстоять ни минуты. Я не спрашиваю, верно ли это утверждение или нет, так как ответ очевиден, но мне хотелось бы спросить: что значит для вас Пакистан? — Тем не менее я отвечу. Действительно, мы не смогли бы существовать без Пакистана. Однако тогда не было бы ни Раббани, ни Масуда, ни Исмаил-хана. Они должны быть благодарны именно Пакистану за то, что русские ушли из Афганистана. Чем был бы Раббани без поддержки Пакистана? Мы вместе сражались с коммунистическим дьяволом, и мы победили. Потом их опьянила власть, и на протяжение четырех лет они несли Афганистану лишь смерть и разрушение. Мы, талибы, вдохновленные словом Аллаха, принесли в страну мир и стабильность. — Допустим, на большей части Афганистана, по крайне мере в южных регионах, сегодня царят относительные мир и благополучие, но вы не ответили мне о том, что значит для вас Пакистан? — Пакистан — это братская страна, стремящаяся помочь Афганистану вновь обрести мир в вере в Аллаха. — Большинство ваших решений подвергается резкой критике со стороны международного сообщества. Вы можете объяснять, что разрушение статуй Будды было вызвано предложением ЮНЕСКО и европейской комиссии выложить миллионы долларов за их спасение, хотя рядом с ними живут миллионы граждан, борющихся за существование; можно согласиться с тем, что введение чадры (бурка) на самом деле было принудительным только для женщин Кабула, и можно объяснить цензуру на телевидении тем, что ваше общество является традиционалистским. Но не кажется ли вам, что подобная позиция наносит вам вред в глазах внешнего мира именно в тот момент, когда вы наиболее остро нуждаетесь в поддержке? — У нас есть свои принципы, и мы намерены соблюдать их. Если это является грехом в глазах мира, что ж, мы готовы претерпеть последствия этого здесь, на земле, чтобы насладиться плодами своего послушания в раю Аллаха. Мы хорошо знаем, что вы, западные люди, считаете нас сумасшедшими, но мы следуем только тому, что заповедано нам Кораном. Мы считаем упадочным ваш образ жизни, однако, не вмешиваемся в ваши решения. — Только потому что не можете? — Возможно, вы правы. — Вашу веру разделяет миллиард мусульман, однако только три государства, в общем насчитывающие около 140−150 миллионов исламистов, признали ваше правительство. Возникает вопрос: неужели оставшиеся 800−900 миллионов являются испорченными? -Вы путаете веру с правительством, состоящим из нескольких человек. Вы не учитываете экономические интересы, географические соображения, военные и политические альянсы. — Вас обвиняют также в том, что вы оказали гостеприимство Усаме бен Ладену. — Усама предстал перед исламским судом, который не нашел никаких доказательств его вины. Если у нас окажутся доказательства, свидетельствующие о его виновности, мы готовы передать Усаму бен Ладена трибуналу, в который войдут также отдельные представители Запада. — Почему вы отказываетесь от создания коалиционного правительства с Северным альянсом Масуда и Раббани? — Это неправда, что мы отказываемся. Мы только хотим знать, каковы их условия, и на каких основаниях должна строиться дискуссия. На эти простые вопросы ни Масуд, ни Раббани ответа не дали. — Вам известен тот факт, что в мире вы больше известны благодаря вашим законам против женщин, нежели вашей реальной внутренней политике? — Мы никогда не издавали законов против женщин. — Нет? Им запрещено работать, учиться, свободно передвигаться по улицам. Как вы называете эти запреты? — Традиции. Вы должны понять, что Афганистан — это страна, развивающаяся очень медленно. Радикальное изменение традиций приведет к полному расстройству общества и утрате контроля над ним. — Следовательно, для афганской женщины свободы выбора не существует. Волей-неволей она должна оставаться внутри чадры, которая отчуждает ее от общества? — Видите ли, вы привыкли использовать женщин как красивые финтифлюшки, украшающие вашу жизнь. Для нас же женщина должна быть целостной частью общества и сердцем семьи. Кроме того, неверно, что афганская женщина изгоняется из общества. Спросите у Шведской комиссии по Афганистану, какой процент женщин посещает школу в нашей стране. Сам я не хочу называть этой цифры, спросите у шведов. Поезжайте в Кабульский университет. На некоторых факультетах, например, на медицинском, процент учащихся женщин выше, чем студентов мужчин. — В заключение, какой выход вы видите для Афганистана? — Джихад. (Перевод с итальянского Виктории Ванюшкиной)
