Многие ожидали, что в ходе встречи с Папой Римским Владимир Путин пригласит его в Москву, как это сделали до него Горбачев и Ельцин. Этого не произошло. Почему?
Заведующий службой коммуникаций Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии Виктор Малухин:
— Предыдущие приглашения Горбачева и Ельцина, полагаю, остаются в силе, учитывая преемственность власти и уровень отношений между Россией и Ватиканом. Множить эти приглашения до бесконечности, видимо, большого смысла нет. Дело в другом. Папа Римский сам говорил, что может приехать в Россию только по приглашению Патриарха Московского и всея Руси — в качестве главы Римско-католической Церкви, а не в качестве главы государства Ватикан. А вот такого приглашения он пока не получал. Патриарх считает посещение Папой России в принципе возможным. Но полагает, что прежде должны быть уврачеваны проблемы в отношениях между нашими Церквами. Это прежде всего конфликт в православных епархиях на Западной Украине и прозелитический натиск греко-католиков.
Историк Яков Кротов:
— То, что Папа не хочет приезжать в Россию вопреки воле Патриарха Алексия Второго — чистая любезность со стороны Папы, проявление братской любви. Патриарх требует доказательств любви: Ватикан должен прекратить заниматься прозелитизмом в России и компенсировать ущерб, понесенный православными на Западной Украине от деятельности униатов. При этом под прозелитизмом понимается любая миссионерская активность, любая раздача гуманитарной помощи не через посредство структур Московской Патриархии. От католиков в России требуют даже богослужение совершать не на русском языке, а на латыни, польском, немецком — чтобы уменьшить вероятность соблазнения русского человека западным обрядом. Ватикан всячески сдерживает активность полутора сотен патеров, находящихся в России, вызывая ропот паствы, но все-таки не может себе позволить вовсе замереть, перестать дышать и говорить, а только это могло бы успокоить манию преследования.
Претензии по Западной Украине обнажают причины этой мании преследования. Москва считает этот регион своей «канонической территорией», хотя в составе России Львов, к примеру, находился за последние полтысячелетия в общей сложности менее пятидесяти лет. За время пребывания в составе Польши и Австро-Венгрии тут стали преобладать так называемые «католики восточного обряда» или «греко-католики», в России оскорбительно называемые «униатами». После окончания Второй мировой войны у них отобрали храмы, духовенство в массовом порядке было сослано в Сибирь, верующие насильно причислены к пастве Московской Патриархии. 17 сентября 1989 года многотысячная демонстрация греко-католиков во Львове потребовала восстановления в правах, и два месяца спустя они получили официальную регистрацию. Начался массовый переход паствы и духовенства из Московской Патриархии в греко-католичество, в начале 1990-х годов часто сопровождавшийся мстительным насилием по отношению к «москвичам». Но в последние годы на Западной Украине конфликт почти исчерпан. Московские церковные власти, однако, продолжают твердить о нарушении своих прав. Патриархия после долгого перерыва получила власть и влияние и теперь наслаждается своим престижем, не замечая, что мир уходит вперед, оставляя гордых за кормой. К светским властям России это тоже относится.
Даже если бы Папа удовлетворил все требования Патриархии, это, возможно, не помогло бы: выдвинули б новые. Амбиции церковной власти могут уступить лишь амбициям светской — как в Грузии, где Шеварднадзе принудил православных принять Папу; вид у них был при этом такой, словно они едят вымоченный в бензине шашлык. Отказавшись приглашать Папу, Путин не просто нарушил дипломатический протокол, но и выказал смирение перед патриархийной номенклатурой.
