Невеста папы

Впервые исследована теневая экономическая деятельность Московской патриархии

Чистый бизнес
Борис Устюгов, бывший помощник управляющего делами Новодевичьего монастыря

Церковные приходы торговали рыбными квотами правительства.
Помощник управляющего в женском монастыре — работа ответственная. Даже за короткое время она превращает обычного человека в «крепкого хозяйственника».
Канцелярия Новодевичьего монастыря, декабрь 1999 года, утро. Сижу, читаю рекламные факсы, пью кофе, готовлюсь к поездке на фирму «Тиль» за партией дешевых автомобильных икон. Телефонное дребезжание мешает считать деньги.
— Я насчет рыбы, — говорят из трубки.
— Рыбу мы уже купили на прошлой неделе.
— Да нет, я к вам насчет квот на вылов.
—? ? ?
— Иподиакон в епархиальном управлении дал этот номер, сказал, что вы распределяете выделенные пpавительством для церкви квоты на лосося, краба и треску. Крабов нам не надо, а на треску мы бы купили. Я с Владивостока сам, как определитесь с ценой, перезвоните…
Чувствуя, что из-под носа может уйти большая сумма, я заволновался и отправился к этому иподиакону из епархии.
— Отец Александр, — говорю, — мы квотами на рыбу еще не занимались, может, что-нибудь посоветуете?
— Не переживай, — успокоил иподиакон. — Все квоты давно раскуплены, этот мужик нас уже неделю достает. Ты уж извини, что мы ему ваш телефон дали. Вообще все вопросы с квотами решаются не в епархии, а там. — Отец Александр двусмысленно указал пальцем на облака. — А вы тут лучше иконами торгуйте.
Было бы заблуждением считать, что в РПЦ все регламентировано и подчинено строгим правилам. О деньгах в церкви говорить не принято, поэтому на ежегодные епархиальные собрания настоятели московских храмов привозят заранее оговоренные суммы наличных в одинаковых дипломатах и сдают их казначею. Каким образом они заработаны, никому из церковных чиновников знать не интересно.
В церковной торговле все понятно любому — здесь нет плана, налогов, пошлин и рэкета. Купить стараются подешевле, а продать подороже. Бухгалтерия ведется в основном в уме, поскольку проводить аудит все равно некому. Ежедневный доход одного «свечного ящика» в среднем московском храме составляет 5 — 8 тыс. рублей. Плюс пожертвования и плата за венчания, крестины, отпевания. Если учесть, что только в Москве церковных ларьков несколько сотен, прибыль с них выходит солидная.
Свечи оптовикам выгоднее всего покупать в «Софpино»: сотня там стоит 30 — 40 рублей, а розничная цена одной свечи в храме 3 — 6 рублей. Кроме того, свечи в «Софpино» можно получить в обмен на огарки на вес. То есть прибыль от этого предприятия составляет больше тысячи процентов.
Церковные экономы ничего, кроме свечей, для своей торговли в «Софpино» стараются не покупать — слишком дорого. Выгодных поставщиков каждый ищет самостоятельно. Обычно для простоты подсчетов закупочная цена умножается на два — и товар выставляется на прилавок. С поставщиками золота и серебра у церковных экономов отношения доверительно-конспиративные. Экономы не интересуются происхождением дешевых изделий из дpагметаллов, а поставщики безропотно соглашаются оставлять товар на реализацию с неограниченным сроком.
К ценам на литературу подход более дифференцирован. Толстые фолианты серьезного содержания у прихожан спросом не пользуются — наценка на них составляет процентов двадцать. То же с невразумительными брошюрами под странными заголовками вроде «Электронные карточки и печать антихриста» или «Телевизор — исчадие ада». Зато общедоступная потребительская литература раскупается мгновенно — хоть по 20, хоть по 50 рублей. В прошлом году таким бестселлером стало православное пособие «Как правильно выйти замуж».
Конечно, ежедневная прибыль в несколько сотен долларов с одного ларька — деньги для одной церкви небольшие. И чтобы их заработать и не прогореть, нужно точно рассчитать структуру рынка, предвидеть спрос и не ошибаться с закупкой товара, что иногда бывает трудно. Зато никаких сложностей, все — как в учебнике по экономике: без «черного нала» и «двойной бухгалтерии». Бизнес в чистом виде.