Совсем недавно, комментируя конфликт в Санкт-Петербургской духовной академии («НГР» N 13, 12.06.2000), мы предполагали, что глубинные причины скандала кроются в невнимании священноначалия РПЦ к нуждам духовных школ, в том числе и материальным, а также в пренебрежительном отношении к Петербургской академии со стороны Москвы. Слова и дела Архиерейского Собора 13−16 июня почти полностью подтверждают наш предварительный анализ.
Несмотря на то что богословскому образованию Патриарх посвятил четыре избыточных слова по сравнению с монастырями и монашествующими (889 и 885 слов в соответствующих разделах), нельзя сказать, что образовательные и церковно-научные проблемы явились приоритетами первосвятительской деятельности. Святейший отметил, что ему «приходилось иметь практически каждодневное попечение о епархиях, синодальных учреждениях, ставропигиях и приходах города Москвы». Однако не прозвучало, что Патриарх имел «каждодневное попечение» о какой-либо духовной школе.
По сути дела, проблемы лишь обозначались в докладе. Содержание трех духовных школ (Московской, Санкт-Петербургской и Тобольской) поглощает 55% бюджета Патриархии. В сметах 2000 года предполагаемые расходы увеличены на 65% (зарплата, коммунальные услуги, реформа). Однако и без этого духовные заведения испытывают финансовые трудности: средняя заработная плата всего лишь 900 рублей, и многие специалисты вынуждены увольняться. При этом резкое сокращение отчислений из епархий в центр привело к острому дефициту денежных средств, и Московская Патриархия была вынуждена финансировать духовные школы по прошлогодним смета.
Далее следует совсем нелогичный вывод: «Если положение не изменится, то в будущем году Московская Патриархия будет вынуждена прекратить финансирование духовных учебных заведений». И никаких тревожных призывов, никакой попытки хотя бы на словах обозначить пути выхода из чудовищной ситуации. В нынешних условиях, когда переход на самофинансирование не подготовлен ни практически, ни психологически, прекращение централизованного финансирования может поставить крест на духовном образовании в России. Такой же крест можно поставить и на активной общественной деятельности Русской Церкви в будущем и соответственно на ее авторитете в обществе. Кому-то очень нужно, чтобы православное духовенство в России было малообразованным, неспособным ответить на духовные запросы общества на современном ему языке. И делается это руками Патриархии, которая лишь констатирует печальное положение дел. На фоне такого вывода весьма странно звучат слова о том, что духовные школы «призваны стать подлинными очагами духовной культуры… нужны люди, способные на высоком духовном, нравственном и интеллектуальном уровне выполнять миссию, возлагаемую на них Церковью».
Собственно, из конкретных задач Патриархом была поставлена лишь одна: повышение недостаточно высокого уровня богословского образования духовенства. Все остальное — реформа духовных школ, улучшение качества преподавания, православно-церковная ответственность воспитателей, сочетание студентами духовного и светского образования, поощрение инициативы, необходимость превращения школы в единую семью — как-то общо, неконкретно.
Не задачи, а благие пожелания без каких-либо конкретных путей их реализации. Складывается ощущение, что образование — это неинтересно, поскольку «благочестие не служит для прибытка». Ни слова не было сказано о необходимости сотрудничества со светской гуманитарной наукой, которое многим видится как необходимое условие для возрождения богословских наук и образования в Русской Церкви. Примечательно, что и в основах социальной доктрины РПЦ, принятой на этом Соборе, конкретные вопросы взаимодействия богословской и светской науки в целях создания нового знания также не были затронуты. Однако в соответствующем разделе концепции отмечается, что «Церковь и светская наука призваны к сотрудничеству во имя спасения жизни и ее должного устроения». При этом были особо выделены общественные науки, неизбежно связанные с областями богословия, церковной истории, канонического права.
В качестве положительного примера богословского образования был упомянут лишь Свято-Тихоновский институт, известный своей оппозицией традиционному академическому образованию. При этом Патриарх выразил удовлетворение тем, что внедрение в систему светского высшего образования специальности «теология» откроет возможность для организации богословских факультетов в высших учебных заведениях. Складывается впечатление, что вся тяжесть богословского образования в РПЦ переносится на новые структуры, которым оказывается предпочтение по сравнению с традиционными академиями, на которые решили махнуть рукой.
Однако даже благие пожелания итогового доклада можно было бы воплотить, поскольку главный источник жизнеспособности духовных школ — бескорыстный энтузиазм студентов и преподавателей. Почаще бы священноначалие говорило публично об их проблемах, общалось со студентами и преподавателями — и те же самые спонсоры, что осуществляют проекты Патриархии и даже «проплатили» Юбилейный Архиерейский Собор, помогли бы семинариям. К тому же их можно просто об этом попросить от имени всей Церкви.
Атмосфера, которая складывается в самих школах под влиянием некоторых архиереев, препятствует нормальной жизни и осуществлению поставленных задач. Ни о какой единой семье или малой Церкви, которые Патриарх хочет видеть в духовных школах, и речи нет. Еще долго придется восстанавливать доверие между ректором — с одной стороны, и студентами и преподавателями — с другой, после инцидента с Питерской академией.
Нельзя не считаться с мнением других, даже если ты епископ, так же как нельзя увольнять авторитетных специалистов по ложному подозрению. Полноценную церковную жизнь можно построить только на личностях и уважении к ним. Но некоторые решения Синода никак не демонстрируют такого уважения.
Действительно, некая часть выпускников духовных школ шла служить не Церкви, а уходила в светские организации или коммерческие структуры. С 2000 года дипломы об окончании семинарий и академий будут выдаваться выпускникам только через 2 (!) года после обязательной отработки в качестве преподавателей в семинариях или церковнослужителей на приходах. Конечно, контроль за распределением необходим, однако это было сделано столь цинично, без намека на уважение или доверие к студентам, что весьма напоминает крепостное право.
Мы все же рассматриваем заявление Патриарха о возможном прекращении финансирования духовных школ как несбыточную угрозу. Если это произойдет, в самом невыгодном положении окажется Петербургская академия.
Поскольку до 30% доходов Патриархии составляют отчисления московских приходов, то это сделает будущее Московской академии безоблачным. Богатейшая нефтяная Тюмень еще сможет прокормить Тобольскую семинарию. Остальные училища и так живут, что Бог пошлет. Петербургская же академия станет напрямую зависеть от митрополитов, что приведет к ее быстрому краху. Учитывая, что Патриарх сознательно подбирает на питерскую кафедру провинциалов с кругозором сельского священника, примитивный уровень академической жизни в будущем спрогнозировать несложно. Не существует и отлаженных механизмов финансовой подпитки. Еще с 1990 года покойный митрополит Иоанн (Снычев) пытался направить кружечный и тарелочный сбор в праздник Покрова на содержание духовных школ. Это привело к тому, что официальные цифры сборов в этот день «неожиданно» упали. Потом владыка пытался обязать приходы вносить около 2% на содержание семинарии. Настоятели сделали все, чтобы освободить себя от этого побора. Переход на епархиальный уровень жизни противоречит и академическому уставу. В конце концов это приведет к потере академической самостоятельности и как следствие — к потере уровня науки и образования и к невозможности выполнить церковные задачи.
Слова патриаршего доклада о духовных школах оставляют у читателя чувство безрадостное, но не безысходное. Основное средство решения проблем духовного образования было названо самим Святейшим: «Не может быть признано нормальным положение, когда приход или епархия… строят комфортабельные дома для духовенства, устраивают обильные многочасовые трапезы и одновременно отказываются выделять средства на полноценную воскресную школу… подготовку кадров, работу с молодежью… просветительская, миссионерская, информационная деятельность епархий, монастырей и приходов сегодня нуждается в приоритетном приложении усилий и лепт».
Эти слова в полной мере могут быть отнесены к самой Патриархии: роскошь зала церковных соборов, где произносились эти слова, поразила даже видавших виды архиереев…
