В Бурятском благочинии Читинской и Забайкальской епархии — скандал. Бывшего бурятского благочинного Игоря Арзуманова публично обвиняют в преступном деянии: изнасиловании, причем неоднократном, «сироты, прибившегося к Церкви». Как утверждают некоторые источники, развратные действия продолжались около трех лет. В роли разоблачителя выступает настоятель Улан-Удэнского храма Вознесения иерей Геннадий Комаров. Теперь, правда, тоже бывший.
Негодующие прихожане храма Вознесения шлют петиции в Москву и даже грозят выходом своей общины из-под омофора епископа Читинского и Забайкальского.
Взбудоражено казачество, точнее, часть его, объединенная в общественную организацию «Союз казаков Бурятии». Одна за другой появляются в прессе Бурятии публикации, повествующие о происшедшем, где слишком много противоречивого и странного.
Речь идет о преступлении, тяжком не только с точки зрения Божьих законов, но и с позиций Уголовного кодекса РФ. Преступник, кто бы он ни был, должен быть наказан. Но сначала должно быть проведено расследование и вынесен приговор суда.
Священника Игоря Арзуманова публично объявили виновным в одном из самых тяжких преступлений. Не обвинили даже, а как бы уже и признали виновным. Без суда и следствия. В публикациях бурятских СМИ его уже называют «батюшкой-злодеем», «гомосексуалистом», «насильником детей».
«Арзуманов родом из Грозного, чеченец по национальности. Я не даю гарантии, что он это делал без умысла. В то время когда Россия ведет боевые действия с отдельными представителями этой народности. Скорее всего делал все с умыслом…» — заявляет атаман Союза казаков Бурятии Юрий Касьянов со страниц республиканской еженедельной газеты «Информ-Полис».
Судя по другим публикациям, никто из журналистов, взявшихся писать о скандале в благочинии, не встречался лично с жертвой развратных действий. Повествование везде ведется с чьих-то слов.
В доказательство вины Игоря Арзуманова приводятся тексты записок «сироты, прибившегося к церкви» и якобы изнасилованного бывшим благочинным. Одна из них адресована некой бабе Тане, другая — настоятелю Улан-Удэнского храма Вознесения, иерею Геннадию Комарову.
В первой записке предполагаемая жертва изнасилования сообщает: «Баба Таня, прошу вас не терять меня я уехал что-бы избежать насилия со стороны о. благочинным Арзумановым И.А.». Во второй записке сирота просит Геннадия Комарова о защите «от приставаний в сексуальных отношениях о. Благочинным Арзумановым И.А.» (орфография сохранена. — С.Б.).
Сирота бежит, отказываясь даже сообщить куда, и одновременно просит о защите? Прямо скажем, нетипичное поведение жертвы. Чаще люди, пострадавшие от сексуального насилия, либо тщательно скрывают свою беду (в большинстве случаев), либо уж всеми силами добиваются сатисфакции.
Примечательно и другое. Орфография записок сильно хромает. Автор путает падежи в обычных фразах, однако совершенно грамотно выписывает: «Прошение его Преподобию настоятелю храма Вознесения иерею Геннадию…» Не споткнулся автор записки и на словах «сексуальные отношения», а также аккуратно указал фамилию Арзуманова и его инициалы, причем неоднократно. Кроме того, не забыл в записке, адресованной бабе Тане, поставить дату и подпись, как в официальном документе.
Невольно складывается впечатление, что кто-то помогал сироте в написании особо сложных и важных фрагментов текста. И возникает вопрос: касалась ли эта помощь только грамматики текста или также его содержания?
Утверждается, что было проведено медицинское освидетельствование двух (уже двух!) мальчиков, якобы изнасилованных Игорем Арзумановым. Однако общеизвестно, что медицинская экспертиза устанавливает лишь сам факт изнасилования, но никогда не называет виновного. Виновность же конкретного лица устанавливается на основании доказательств, собранных и изученных следствием и судом. Если предположить, что Игорь Арзуманов все-таки виновен, он, безусловно, должен понести ответственность. Но ответственность по закону, а не путем публичного линчевания.
Далее перейдем к самому странному в этой истории. Дело в том, что прошло уже два года с тех пор, как Игорь Арзуманов покинул Бурятию. Сначала он был переведен в Читу, а затем запрещен в служении в связи с выдвинутыми против него обвинениями.
Два года прошло с тех пор, как иерей Геннадий Комаров получил записки «сироты, прибившегося к церкви» и отвез их, а также самого сироту епископу Читинскому и Забайкальскому. И отнюдь не Евстафию, а Иннокентию. Владыка Евстафий принял епархию лишь в нынешнем году. Два года прошло с тех пор, как пополз среди прихожан смутный слух: «Благочинный-то насильник и содомит…»
И все это время люди, наперебой утверждающие ныне, что были в курсе событий с самого начала, скрывали от правосудия сведения о предполагаемом преступлении. Теперь они объясняют, что хотели уберечь от позора Церковь. Но разве шквал публикаций в республиканской прессе, появившихся явно при их активном и непосредственном участии, — не позор для Церкви? А вот если бы происшедшему была дана своевременная и квалифицированная оценка юристов, не кипели бы так страсти, появился бы ясный ответ на вопрос: было насилие или был навет?
Думается, истерия (иначе не скажешь), вдруг охватившая часть прихожан, казачества и прессу Бурятии, вызвана не столько и не только запоздалой жаждой справедливости. Скорее всего она связана с тем, что епископ Читинский и Забайкальский Евстафий недавно сместил Геннадия Комарова с поста настоятеля церкви Вознесения, а затем запретил ему служить.
Именно после этого случился первый публичный конфликт: во время пребывания правящего архиерея прихожане во главе с атаманом Юрием Касьяновым, журналисткой республиканского радио Любовью Зубенко и другими светскими лицами устроили в храме настоящий митинг. Они заявили, что не признают нового настоятеля, требовали от епископа отменить решение в отношении «истинно народного батюшки» Геннадия Комарова. Происходящее снимали кем-то заблаговременно приглашенные телеоператоры.
И последнее. Бросается в глаза активнейшее участие в церковном конфликте ряда известных в Бурятии светских лиц. Геннадий Комаров оказался человеком с весьма широкими связями, в том числе среди людей с политическими амбициями. За него ходатайствовал даже один из экс-кандидатов на пост президента Бурятии, известный в республике промышленник. Давно уже радеет за Геннадия Комарова руководимый Юрием Касьяновым Союз казаков Бурятии.
Не исключено, что после отставки Игоря Арзуманова на пост благочинного Бурятского округа рассчитывал сам Геннадий Комаров, непосредственно инициировавший смещение предшественника. Так не со стороны ли «вечного моря» — моря политики — подул в Церковь ветер раздора? Или это просто сквозняки околоцерковных интриг?
Улан-Удэ
