 |
| Столетие.Ru | Сергей Птичкин | 19.09.2009 |
Откликнулись, наверное, тысячи. Но одно письмо заинтересовало президента по-особому, о чем он публично заявил всей стране. Максим Калашников буквально в нескольких абзацах своего электронного послания обозначил тактику и стратегию инновационного прорыва. Правительству поручено оценить предложения Калашникова и принять по ним решение. И это опять же впервые в отечественной истории: на письмо обычного гражданина, к тому же скрывшегося под псевдонимом, правительство по поручению президента обязано ответить публично.
Максим Калашников — это Владимир Кучеренко. Он — профессиональный журналист. Не имея инженерного образования, Владимир настолько проникся технократическими идеями, что стал самым активным проводником технологических достижений нашей страны. А они, как ни странно, были и есть. Максим Калашников предлагает создать при президенте высший инновационный совет народного хозяйства. При этом он ссылается на то, что в США давно существует департамент передовых исследований, подчиненный Пентагону. Это ведомство обеспечивает разработку передовых технологий двойного назначения и продвигает полученные результаты на рынок. Работает сия структура эффективно. Подтверждение этому, по мнению Калашникова — создание аналогичного департамента при президенте США. Он будет заниматься реализацией альтернативных энергетических технологий. Максим Калашников предлагает воспользоваться американским опытом. Пикантность ситуации в том, что Соединенные Штаты сами скопировали то, что безуспешно пытались реализовать в СССР на закате перестройки и в России начала девяностых прошлого века.
То есть нам предстоит не столько опираться на пример США, сколько оценить, переосмыслить и эффективно реализовать собственный опыт. А он более чем интересен. Фактически надо вспомнить будущее.
Весь комплекс научно-технических секретов когда-то контролировался Комитетом государственной безопасности при Совете Министров СССР. И мало кто знает, что именно чекисты первыми попытались внедрить в народное хозяйство то, что сейчас называется хай-тек технологиями. В недрах комитета существовала структура, где централизованно собирались, тщательно изучались и анализировались поистине революционные технологии, аналогов которым не было ни в Западной Европе, ни в США, ни в Японии. Цель была одна: внедрить хотя бы часть из них в народное хозяйство, чтобы придать ему то самое ускорение, о котором трезвонили с высоких партийных трибун.
Одним из тех, кто активно участвовал в подготовке советской научно-технической революции, был генерал-майор КГБ Николай Алексеевич Шам.
Сегодня он в отставке, но остается в гуще инновационных борений, всеми силами старается помочь тем, кто действительно хочет видеть свою страну величайшей в мире индустриальной державой. Его опыт и знания остаются той базовой точкой, опираясь на которую можно, образно говоря, перевернуть мир.
— В 1985 году в КГБ сформировали 6-е управление госбезопасности, которое стало отслеживать ситуацию не только в науке и технике, но и в экономике, — вспоминает Николай Алексеевич. — Одним из руководителей этого управления назначили меня. Тогда-то и появилась возможность оценить научно-техническую ситуацию и состояние отечественной технологии в наиболее полном объеме. Положение было неоднозначным. С одной стороны, косность экономики становилась все более очевидной. Академическая наука и отраслевые НИИ шли давно проторенными путями, панически боясь сделать шаг в сторону. С другой стороны, к примеру, в космической индустрии, мы имели огромные приоритеты. Был период, когда Советский Союз запускал в космос ежегодно более сотни спутников, в то время как США — пятнадцать. И лично я считаю: если бы мы сделали упор на прикладную космонавтику, значительно сократив, или даже прекратив пилотируемые запуски, то сегодня нам просто не было бы равных ни в средствах связи с космическим сегментом, ни в глобальной космической навигации, ни во многом другом, что служило бы интересам всех землян и приносило бы значительный финансовый доход в государственную казну.
В 1987-м, при поддержке тогдашнего начальника Генштаба генерала армии Михаила Моисеева, в структуре Минобороны сформировали секретную воинскую часть, которая стала научно-исследовательской лабораторией, полностью подконтрольной КГБ.
В какой-то мере это был прообраз того департамента, который сейчас существует при Пентагоне. Но в нашем министерстве обороны тогда сути лаборатории так и не поняли. В итоге министр обороны Дмитрий Язов, так и не вникнув в смысл проводимых работ и не оценив полученных результатов, приказал часть расформировать. Сделал он это в очень грубой форме.
Между тем, двадцать лет назад, в совершенно секретной лаборатории Минобороны СССР были проведены уникальные исследования и получены фантастические результаты. К примеру, мы испытали методику очистки водоемов при помощи специального генератора «неких» — по другому не скажу — излучений. Безо всяких химикатов и сорбентов огромные объемы воды буквально на глазах очищались от самых токсичных примесей. Вода, черная от мазута и насыщенная диоксинами, становилась абсолютно прозрачной и пригодной для питья, а по вкусу — почти родниковой. Экология водоемов — проблема глобальная. И если бы Советский Союз официально заявил, что владеет технологией нехимической очистки воды на планете и стал бы эту технологию активно применять, наверное, не нашлось бы желающих Союз уничтожать.
С другой стороны, мы оказались способны делать на определенный отрезок времени непригодной для питья воду на территории противника — без всякого ее отравления. Апокалипсическая картина! И я лично был свидетелем ее возможной реализации.
Фактически СССР получал абсолютное и экологически чистое оружие, по сравнению с которым ядерные боеголовки — дубины неандертальцев.
Физическая картина изменения свойств воды описывалась вполне научно, никакой мистики там не было. Однако академическая наука и уровень мышления наших вождей того времени оказались просто не в состоянии понять и принять работу чудо-генератора — что, быть может, и к лучшему. Проведенные нами опыты повторить никому больше не удалось. Сам же создатель излучателя жизни — или смерти? — скончался в конце прошлого века, унеся с собой, подобно Николе Тесле, главные секреты своего удивительного изобретения.
Всего мы отобрали и детально исследовали около двухсот инновационных технологий по энергетике, связи, биологии, медицине, сельскому хозяйству и другим направлениям. Причем все технологии как не имели, так и не имеют до сих пор мировых аналогов. Так что фора у России осталась.
Нами была проверена на практике весьма оригинальная агротехнология, основанная на так называемых резонансных явлениях.
Урожайность на опытных полях повышалась на треть, отпадала необходимость внесения в почву удобрений, использования гербицидов и пестицидов. Хорошие урожаи получались в самых засушливых степях, а на черноземах — просто запредельные.
Использование этой технологии в животноводстве сулило еще большие перспективы.
Без каких бы то ни было дополнительных капиталовложений, а только за счет перераспределения уже запланированных бюджетных средств Советский Союз мог не только за пару лет решить «неразрешимую» продовольственную программу, но и стать крупнейшим в мире экспортером самых дешевых и абсолютно экологически чистых продуктов сельского хозяйства. Однако даже КГБ оказался бессильным перед косностью чиновников от сельского хозяйства.
Впрочем, технологии, опробованные двадцать лет назад, своей актуальности не утратили. Россия готовится вступать в ВТО, где конкуренция в сфере сельского хозяйства особо велика. Многие наши аграрии ждут этого вступления с ужасом. А ведь мы можем оказаться в самом выигрышном положении.
В Западной Европе на гектар почвы вносится почти тонна различных удобрений и ядохимикатов. Урожаи стабильные, но содержание химии в зерновых, овощах и фруктах — запредельное.
Мы же обладаем огромными посевными площадями, способными уже завтра начать давать рекордные и абсолютно экологически чистые урожаи.
То, что не удалось реализовать в условиях жесткой плановой экономики СССР, мы попытались внедрить в условиях рынка новой России. В 1992-м, при формальной поддержке президента Ельцина, организовали Центр исследований наукоемких технологий — ЦИНТ, одним из руководителей которого стал и я. В ЦИНТ было собрано около сорока самых многообещающих технологий гражданского назначения в области новых материалов, медицины, экологии — лучшее из того, что накопили за время существования секретной части Генштаба. Увы, то время вошло в историю печальной памяти залоговыми аукционами, продажей-перепродажей приватизированных предприятий и спекуляциями на сырье. Существование и развитие ЦИНТа в системе складывавшихся ценностей довольно быстро потеряло всякий смысл. А ведь это был своеобразный прообраз того департамента, который сейчас создается при Бараке Обаме и о котором упомянул Максим Калашников.
Если приступить к реализации советских еще инновационных проектов, то за российское индустриальное будущее можно было бы быть спокойным. Приведу лишь несколько примеров.
Мы считаем, что цифровые технологии пришли к нам из-за границы, хотя впервые связь на основе цифровых систем была опробована еще в СССР. Так вот, российская цифровая телефония, я это ответственно заявляю, на несколько порядков превосходит все западные аналоги, будучи значительно дешевле. Внедрение отечественных разработок способно совершить просто революцию в мире цифровых телекоммуникаций. Но пробить глухую оборону наших чиновников от связи, похоже, труднее, чем организовать экспедицию на Марс.
В Тольятти работают настоящие технические гении — братья Сергей и Владимир Куделькины. Их разработки в области сверхтонкой сенсорики — это настоящий переворот в здравоохранении, речь о точнейшей диагностике любых заболеваний на самых ранних стадиях, и в системах организации безопасности любого объекта. Причем, это не какие-то абстрактные прожекты, а давно работающие системы. Просто их недопустимо мало.
Инженером Кузнецовым спроектирован объемно-струйный двигатель, способный вытеснить с рынка все двигатели внутреннего сгорания. Отзывы специалистов о нем самые восторженные. Для доводки и запуска уникального мотора в серийное производство необходимы не столь уж и большие деньги. Доходы при этом тысячекратно превзойдут вложения, но денег нет — на него…
В США миллиарды долларов бюджетных средств потрачены на создание новейшего поколения компьютеров с быстродействием триллион операций в секунду. Супер-ЭВМ уже назвали чудом XXI века. А отечественный гений математики Александр Хатыбов пятнадцать лет назад, на примитивной по нынешним меркам персональной ЭВМ, справлялся с задачами, для решения которых требовались машины с операционной скоростью в триллионы триллионов операций в секунду. Сегодня, насколько я знаю, такого понятия, как ограничение по скорости вычислений для него просто не существует.
Живи Хатыбов в США, был бы богаче Гейтса и давно удостоился бы нескольких Нобелевских премий. А кому он известен даже среди математиков в родной стране?
Не столь уж и давно первый вице-премьер Сергей Иванов на одном из заседаний ВПК с грустью заметил, что идеи и деньги у нас до сих пор разъединены: по одну сторону идеи без денег, по другую деньги без идей. Хотелось бы надеяться, что письмо Калашникова поможет высшей власти России разрубить Гордиев узел и волевым решением объединить: деньги с идеями.
http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/sekretnyj_resurs_rossii_2009−09−18.htm
