В N 11 «Русского Вестника» я продолжил начатый в N 5 за этот же год рассказ о русских людях чести и долга оставшихся верными Царской России, Царской Семье во время государственного переворота в феврале-марте 1917 года. Закончил я, рассказывая о флаг-капитане Его Величества Николая 2 адмирале, генерал-адъютанте К. Д. Нилове. К. Д. Нилов многие годы проявлял себя русским патриотом. Известные руководители патриотических организаций, например, А. И. Дубровин и другие русские патриоты, передавали ему ценную информацию для передачи непосредственно Царю. Важные сведения сообщали и ответственные руководители военно-морского флота при необходимости поставить в известность Царя, продвинуть дельное предложение по укреплению флота. 30.12.1916 года К. Д. Нилова конфиденциальной телеграммой уведомлял известный русский патриот Тиханович-Савицкий о подготовке депутатом Госдумы Гучковым А. И. дворцового переворота и умолял воздействовать на Царя в том смысле, чтобы удалить из армии обладавших большой властью «гучковцев». Как пишет А. И. Спиридович, К. Д. Нилов передал это обращению Царю. Кстати, ставя в известность Николая 2 о том, что адмирал Нилов не должен оставаться с ним (депутат Бубликов привез распоряжение Временного правительства об этом), депутаты Госдумы обещали Царю не арестовывать адмирала. Однако на следующей же остановке К. Д. Нилов был арестован и заточен в Петропавловскую крепость, где после переворота, и даже во время его, был установлен жестокий режим содержания заключенных. Похоже, что именно К. Д. Нилов сообщил адъютанту Рузского ротмистру А. В. Гендрикову об измене Рузского. Как лицо, приближенное к Царю, К. Д. Нилов, видимо знал, что брат А. В. Гендриковой, фрейлины Царицы Александры Феодоровны, служит адъютантом у Рузского. После этого А. В. Гендриков, объятый ненавистью к Рузскому, пытался его убить, но неудачно. Очевидно помешал избыток эмоций. Родился граф Александр Васильевич Гендриков 30 декабря 1885 г. в семье потомственных дворян Харьковской губернии. Сын тайного советника. Общее образование получил в Пажеском корпусе, военное_ в Николаевском кавалерийском училище, закончив его по 11 разряду. 29 августа 1904 г. он был зачислен в Кавалергардский Ее Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны полк рядовым на правах вольноопределяющегося 1 разряда в эскадрон Ее Величества. Чин младшего унтер-офицера получил 1 марта 1905 г. Был допущен к офицерскому экзамену при Николаевском кавалерийском училище 19 марта 1905 г. 29 августа 1905 г. произведен в корнеты. 9 ноября 1913 г. он был направлен в распоряжение министра внутренних дел с зачислением по Гвардейской кавалерии. А 1 августа 1914 г. назначен на службу к командующему 3 армией с зачислением по армейской кавалерии штабс-ротмистром. 1 сентября 1914 г. он назначен адъютантом к Главкому армиями Северо-Западного фронта. 6 декабря он произведен в ротмистры. 14 января 1915 г. был награжден орденом св. Станислава 3 ст. с мечом и бантом, а также орденом св. Анны 4 ст. с надписью: «За храбрость». Очевидно, быть адъютантом во время войны ему не хотелось и он был прикомандирован в 5 гусарский полк. Прибыл туда 23 января 1915 г. А 17 мая 1915 г. получил контузию артиллерийским снарядом в области лопатки. 26 мая он был награжден орденом св. Станислава 2 ст. А 22 августа 1915 г._ орденом св. Анны 2 ст. с мечами. Вот выписка из наградного алфавита в связи с данным награждением. «25 апреля 1915 г. он в конной атаке у села Ново-Място при форсировании через реку бросился со своим взводом на правый фланг эскадрона противника, спешившего на помощь своим. Он обратил противника в бегство и тем содействовал захвату переправы». Интересна и выписка из боевой аттестации его за время службы в 5 гусарском полку с января по июнь 1915 г. «Ротмистр граф Гендриков за свою службу в полку находился всегда в строю, участвовал во всех делах с полком, неоднократно исполняя ответственные поручения, своими смелыми и обстоятельными разведками всегда ориентировал свое начальство, несколько раз в бою командовал эскадронами. За все время он проявил много доблести и мужества, подавая пример подчиненным. Решительный, смелый, спокойный в бою, прекрасно разбирающийся в обстановке, умело и обстоятельно руководил боевыми действиями временно командуемого эскадрона и неоднократно выходил из трудных положений». Недвижимого имущества он не имел. Пользовался авторитетом очень честного человека. Поэтому участвовал в комиссиях по проверке вещевых складов, продовольственного магазина… После октября 1917 года участвовал в вооруженных силах Юга России, в Русской армии. В 1920 г._ адъютант Сводно-кирасирского полка. В том же году эвакуировался из Севастополя. В эмиграции жил во Франции. Полковник. Умер 23 мая 1962 г. в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев де Буа. Нельзя не рассказать, хотя бы кратко, о его сестре Анастасии Васильевне Гендриковой, давно причисленной к лику святых РПЦЗ, фрейлине Царицы Александры Феодоровны, добровольно поехавшей с Царской семьей в г. Тобольск. После смерти ее отца в 1912 году, а затем ее матери, фрейлины Царицы_ графини Софьи Петровны Гендриковой, она осталась сиротой, запомнив душевное отношение Царицы и к ее матери, и к ней. В Тобольске А. В. Гендрикова занималась историей с Великой княжной Анастасией. Она в тех сложных условиях вела дневник, старалась поддержать у близких бодрость духа. Когда Царя и Царицу перевозили в Екатеринбург, графиню Гендрикову и других оставили с Царскими детьми в Тобольске. 7 мая 1918 г. Царских детей вместе с обслуживающим персоналом, в том числе гр. Гендриковой, отправили в Екатеринбург через г. Тюмень. До Тюмени плыли на пароходе «Русь», а оттуда по железной дороге добирались до Екатеринбурга; что интересно и удивительно, как пишет исследователь Зайцев Г. Б., на остановках поезда, следовавшего секретно, Царских детей приветствовали цветами крестьяне окрестных деревень. По прибытии в Екатеринбург, гр. Гендрикову, чтицу Государыни Шнейдер и камердинера Волкова прямо с вокзала без багажа и вещей отвезли в Екатеринбургскую губернскую тюрьму. 23 июля (нов. ст.) их привезли в г. Пермь, где поместили в Пермскую губернскую тюрьму. В тюрьме она поддерживала бодрость духа у своих сокамерниц: Шнейдер Е. А. и княгини Елены Петровны Сербской. На допросе она в ответ на вопросы прямо заявила, что добровольно поехала с Царской Семьей в Тобольск и что ей нужно только до конца служить Царской Семье. Вскоре, 4 сентября (нов. ст.) 1918 г., с ней очень жестоко расправились латышские большевики. Через 7 месяцев 7 мая 1919 г. ее тело было разыскано и откопано. Оно оказалось нетленным. Это засвидетельствовал М. К. Дитерихс в своих воспоминаниях и другие очевидцы. В книге следователя Соколова помещен фотоснимок, убедительно подтверждающий это. Похоронена она на Ново-Смоленском кладбище в г. Перми. Перезахоронение туда состоялось 16 мая 1919 г… Там же на Северном фронте, на котором служил гр. Гендриков А. В., находился головной санитарный поезд v 67, созданный на средства княгини Ольги Александровны Щербатовой, которая шефствовала над ним и служила в этом поезде. Февральско-мартовский переворот она, как настоящая монархистка, восприняла резко отрицательно. Как рассказывали очевидцы, она убеждала персонал поезда не подчиняться новому строю, указывала на возможность возврата старого, препятствовала новомодной организации санитаров поезда и ношению ими красных ленточек. Кроме того, кн. Щербатова О. А. принимала в свой поезд в качестве санитаров урядников, уволенных от службы во время переворота. После отречения Николая 2, узнав об этом тяжком событии, княгиня О. А. Щербатова посылала в Петроград письма со своим лакеем Бутковым и старшим врачом поезда Дембе. При этом она лично наблюдала на вокзале за тем, чтобы Бутков не имел никакого общения с посторонними лицами. В связи с этим возникло подозрение, что кн. О. А. Щербатова могла составить и рассылать прокламацию, о которой рассказывалось в моей предыдущей публикации. Однако специально установленное наблюдение и расследование не дали никаких результатов. Сравнение шрифта машинописного текста прокламации со шрифтом текста, отпечатанного на пишущей машинке, имевшейся в санитарном поезде, показало, что между ними нет ничего общего. Генерал-майор Шавров, руководивший следствием, не признал возможным производить обыск в этом поезде, тем более, что Армейский комитет 5-й армии по соображению принципиального характера (всякая розыскная деятельность противоречила бы единению в армии) уклонился от содействия ему. А обращение к Двинскому уездному комиссару оказалось бесполезным, т. к. поезд находился тогда на территории Курляндской губернии. Однако, похоже, что та прокламация действительно была составлена княгиней О. А. Щербатовой, убежденной монархисткой, очень смелой, решительной, мужественной женщиной, автора нескольких солидных книг о длительных путешествиях, в которых она участвовала. Участие в таких путешествиях сделало бы честь любому мужчине… А в санитарном поезде у нее на всякий случай, очевидно, была запасная пишущая машинка. И слава Богу, что обыска удалось избежать. Хотя и само ее поведение после переворота, даже не касаясь прокламации, ясно говорит о том, что она осталась верна Царю, Царской России. (В этой и предыдущей публикациях использованы материалы архивных фондов РГВИА.)
