…Еще пару недель назад обозревателям международной церковной хроники казалось, что наступление известных религиозно-политических кругов Запада на Русскую православную церковь если не выдохлось окончательно, то уж во всяком случае замедлилось. Залогом оздоровлению обстановки — начавшаяся нормализация отношений между теми православными приходами, которые остаются под юрисдикцией Москвы, и «владениями» так называемой зарубежной церкви, организационно порвавшей с отечественным первоистоком еще в 1926 году. Благотворный процесс сближения был недавно открыт успешным визитом Первоиерарха Русской зарубежной церкви — митрополита Нью-йоркского и Восточно-Американского Лавра, посетившего Россию по приглашению Владимира Путина.
Но если прежний очаг несправедливых претензий и нападок на иерархию Свято-Данилова монастыря благополучно потушен, то, увы, на карте появляются другие эпицентры искусственной, противоречащей чаяниям верующих конфронтации. Так, перетягиванием многих тысяч крещенных в русском православии людей, занесенных в Англию волею судеб, занялся нынче Константинопольский патриархат. А ведь это один из основных и, казалось бы, вполне уважаемых эпицентров «восточной» -доставшейся нам в наследство от Византии ветви христианства. Все, что ни задумают на Ла-Манше любители темных псевдорелигиозных интриг, одобряется и освящается на берегах Босфора. И это вопреки тому, что российская церковная иерархия по-братски просит константинопольское духовенство воздерживаться от взаимных противоречий.
Очередным «рингом» для сведения счетов с Москвой стали вопросы канонизации тех или иных религиозных деятелей прошлого — их возведения в культ святых. На сей счет у Патриарха Московского и всея Руси, как и у его окружения, самые строгие и принципиальные критерии. Константинополь же, наоборот, словно соревнуется за то, чтобы даже спорные исторические личности получали иконописные нимбы. Так, сейчас разошлись во мнениях: на каком основании ореол святости закреплен на Босфоре за матерью Марией, в девичестве Елизаветой Пиленко, в первом браке Кузьминой-Караваевой, а во втором — Скобцовой? В молодости член радикально-террористического крыла эсеровской партии (!), она не отличалась ни скромностью и сдержанностью в светской жизни, ни соблюдением монашеского уклада после пострига. «С пылом фанатичной бомбистки» взялась за пересмотр в своих теософских изысканиях двухтысячелетней истории православия и, главное, за подрыв самой идеи российской государственности.
Никто не спорит: мать Мария много страдала, потеряв двух дочерей в юном возрасте, сына в Освенциме, а сама погибла в крематории Равенсбрюка. Но разве не были столь же трагичными судьбы миллионов других матерей в роковом XX веке?! И разве для памяти о ней недостаточно, коль скоро она боролась с фашизмом, тех фильмов и книг, которые посвящены ей именно как гражданке с ярко выраженной политической позицией?
В общем, неудивительно, что не только Московский, но и до поры до времени Константинопольский патриархаты благоразумно воздерживались от канонизации столь громкого, но спорного имени. Даже когда на Босфор пришла такая заявка из Парижа, то есть от подчиненного Константинополю Русского западноевропейского экзархата, ничего сделано не было. Но вот вдруг и на Темзе нашлась «инициативная группа», пожаловавшаяся в тот же Константинополь: мы, мол, годами не можем дождаться из Москвы положительного решения о возведении матери Марии в святые. Помогите!
И помощь пришла. Синод Константинопольского патриархата постановил причислить покойную к лику «блаженных мучеников и святых Церкви».
Ну, казалось бы, причислили — и Бог с нею! АН нет, мгновенно из всех пропагандистских калибров посыпались провокационные призывы: вовсе отобрать у РПЦ русские православные приходы в Британии — слишком, мол, они прогрессивны для архаичной Москвы. Вот что с явным удовольствием пишет издаваемая в Париже «Русская мысль»:
— Константинопольский патриархат наносит патриархату Московскому чрезвычайно сильный и абсолютно точный удар в необъявленной войне за Сурожскую епархию (а в перспективе и за всю Западную Европу). Для Сурожской епархии есть лишь один способ избавиться от навязываемой ей теперь диктатуры Москвы — присоединиться к Константинополю… Мать Мария не была лидером, но была яркой фигурой того направления в современном православном мире, которое некоторые именуют либеральным… На месте Константинополя мы выбрали бы следующую стратегию. Создать для РПЦ Московского патриархата статус церкви для российских туристов и командированных, а для своего экзархата — статус церкви сегодняшних и потенциальных граждан ЕС. Пусть проезжие русские ходят в РПЦ МП, а те, кто являются настоящими эмигрантами, ходят в русский экзархат Константинополя.
Такие вот раскольнические планы. Разве спросили их авторы у прихожан православных церквей на Альбионе: хотят ли простые люди реализации столь кощунственных намерений и отрыва от отеческого духовного ядра? Конечно, не спрашивали. Но ведь продолжают тем не менее витийствовать, интриговать, искажать и провоцировать.
Как это ни прискорбно, но возникает еще один псевдорелигиозный эшелон эмигрантских нападок и наскоков на Россию. На глазах завершается формирование незримой, но спаянной структуры идейного противоборства с Кремлем. Все в этой антимосковской иерархии сплетено воедино — «профессорско-диссидентский» блок эмигрантов-семидесятников, сомнительная «плеяда» перебежчиков из КГБ, богатейшее «экс-олигархическое лобби», гнездовья чеченского сепаратизма, а теперь, как видите, еще и команда по «дистанцированию» Сурожских приходов от Русской православной церкви. Видно, кого-то очень тревожит наметившаяся тенденция к преодолению раскола, сближению православных.
Лондон.
6 июля 2004 г.
