 |
| Победа.Ru | 30.04.2004 |
В ходе подрывной деятельности, при проведении вербовочной работы в повстанческие организации противником широко использовались родовые пережитки и культурная отсталость значительной части населения. Почва для враждебной деятельности была благоприятной. Только на территории ЧИАССР с 1 января по 22 июня 1941 года был зарегистрирован 31 случай бандповстанческих проявлений, а в период с 22 июня по 3 сентября 1941 года имели место 40 аналогичных фактов. С 10 июля по 10 октября 1941 года на территории Чечено-Ингушетии было ликвидировано 5 бандитских группировок (26 человек), в ходе оперативно-розыскных мероприятий арестовано 411 человек (6 бандитов, 51 бандпособник, 32 ското-конокрада, 140 бежавших из мест заключения, 145 дезертиров, 11 уклоняющихся от мобилизации в армию и т. д.), изъято 37 единиц огнестрельного оружия. На 20 октября 1941 года продолжали активно действовать 10 банд (Асуева-Хатуева; С. Магомадова; Исмаилова; Цоголаева-Тарамова; С. Макшудова; А. Бадаева; И. Магомадова; Муртазалиева; Аслаханова и Нальгиева); в розыске находилось 708 дезертиров (195 человек бежавших из воинских частей, 355 бежавших в пути следования и 158 уклонившихся от явки на призывные пункты). Кроме того, значительная часть партийно-советских национальных кадров оказалась неустойчивой, а некоторые из них заняли откровенно предательскую позицию. Перед вступлением немцев они бросали работу, уходили на нелегальное положение, присоединялись к повстанческим и уголовным элементам. В их числе оказались такие известные в то время люди Чечено-Ингушетии, как Абдурахман Авторханов, профессор, работавший в институте языка и литературы, который при приближении немцев к границам области перешел на их сторону и организовал отряд для борьбы с партизанами; Эльсбек Тимуркаев, работник редакции газеты «Ленинский путь», вместе с Авторхановым перешедший к немцам; Майрбек Шерипов, член ВКП (б), председатель Леспромсовета ЧИАССР, создавший антисоветскую повстанческую организацию и поднявший в горной Чечне вооруженное восстание. Подобную позицию заняли Тангиев — 1-й секретарь Итум-Калинского РК ВКП (б); Садыков —
2-й секретарь РК ВКП (б) этого района и другие. Нарком просвещения ЧИАССР Мариам Чантаева и нарком соцобеспечения ЧИАССР Дакаева были связаны с националистами Авторхановым и Шериповым, знали об их преступных намерениях и оказывали им помощь. В Галашкинском районе ЧИАССР после получения повесток о явке в республиканский военкомат бросили работу и скрылись:
3-й секретарь РК ВКП (б) Харсиев; инструктор РК ВКП (б) и депутат Верховного Совета ЧИАССР Султанов; зам. председателя РИКа Евлоев; секретарь РК ВЛКСМ Цичоев и ряд других ответственных работников. Ответственные работники Галашкинского района: заведующий организационно-инструкторским отделом РК ВКП (б) Вишагуров, председатель РИКа Албаков, районный прокурор Аушев, командир истребительного батальона Пригородного РО НКВД Орцханов, оставаясь на своих местах, вступили в преступную связь с руководителем разведывательно-диверсионной группы «полковником» немецких спецслужб Османом Губе, которым были завербованы для подготовки вооруженного восстания в тылу Красной Армии. Начальник Старо-Юртовского РО НКВД Эльмурзаев и районный уполномоченный заготовительной конторы Гайтиев совместно с четырьмя милиционерами в августе 1942 года, забрав 8 винтовок, несколько миллионов рублей денег, принадлежавших банкам Орджоникидзевской области, перешли на нелегальное положение и, установив связь с немецкими парашютистами, вели подготовку к вооруженному выступлению в тылу Красной Армии.
Под влиянием разложенческой пропаганды дезертирство чеченцев и ингушей из рядов Красной Армии и переход их на нелегальное положение стали нередким явлением. Так, на 25 марта 1942 года было арестовано 1500 и находилось в розыске 1515 человек дезертиров из воинских частей. Только из 2986 человек, призванных в формировавшуюся в 1942 году Чечено-Ингушскую национальную кавдивизию, дезертировало 1772 человека. В эти цифры не входят дезертиры из рабочих команд, уклонившиеся от призыва в Красную Армию, общая численность которых измерялась тысячами.
Немецкое командование умело использовало создавшуюся ситуацию. На 22 февраля 1942 года в составе вооруженных сил Германии были созданы так называемые северокавказские легионы из военнопленных и добровольцев, выходцев из народов Северного Кавказа. Общая численность таких легионов достигла 28 тыс. человек. В частности, из них были сформированы карательные и диверсионно-разведывательные батальоны N 800, 801, 802, 835, 836, 842 и другие. С их помощью фашисты надеялись поднять вооруженное восстание в тылу Красной Армии и тем самым облегчить захват Северного Кавказа, в том числе и города Грозного с его нефтепромыслами и заводами.
Задача органов государственной безопасности в тот период заключалась в борьбе с националистическим сепаратистским подпольем и организованным им бандитско-повстанческим движением в горных районах республики, а также с немецкими разведчиками-парашютистами, заброшенными на территорию ЧИАССР в 1942 — 1943 гг.
Необходимо отметить, что хотя органы государственной безопасности из-за отсутствия достаточного количества войск и допущенных ошибок, главным образом связанных с предательством агентуры, не сумели предотвратить восстаний и деятельности преступных группировок, ими все же была проделана большая работа по разгрому антисоветского и бандитского подполья. Так, в период с 22 июня 1941 по 3 ноября 1943 года было арестовано за враждебную деятельность и уничтожено в ходе подавления вооруженных выступлений 3665 человек, в том числе чеченцев и ингушей — 2690 человек. За это время оперативно-чекистскими и войсковыми методами ликвидированы две крупные националистические сепаратистские организации, возглавляемые Хасаном Исраиловым и Майрбеком Шериповым, а также 46 более мелких повстанческих групп общей численностью 980 человек". Проведена большая работа по внедрению агентуры органов госбезопасности в националистические и бандитские формирования с целью их разложения и отрыва рядовых участников от руководящего ядра с последующей их легализацией, т. е. возвращением к мирной жизни.
К числу наиболее массовых и серьезных подпольных сепаратистских организаций, действовавших в тот период на территории ЧИАССР, можно отнести группировки «Чечено-горская национал-социалистическая подпольная организация» (ЧГНСПО) и «Национал-социалистическая партия кавказских братьев» (НСПКБ).
Каковы же основные этапы их возникновения, а затем и ликвидации?
Создание подпольной сепаратистской организации ЧГНСПО относится к ноябрю 1941 года и связано с переходом на нелегальное положение Майрбека Шерипова, 1905 года рождения, по национальности чеченца (выходец из семьи бывшего офицера царской армии), члена ВКП (б), работавшего председателем Леспромсовета ЧИАССР. Причиной, побудившей М. Шерипова перейти на нелегальное положение и заняться организацией вооруженной борьбы против Советской власти, являлись его националистические взгляды, за которые он арестовывался еще в 1938 году, но ввиду недоказанности вины из-под стражи в 1939 году был освобожден. По поводу перехода на нелегальное положение Майрбек Шерипов своим приверженцам говорил: «Мой брат, Шерипов Асламбек, в 1917 году предвидел свержение царя, поэтому стал бороться на стороне большевиков, я тоже знаю, что Советской власти пришел конец, поэтому хочу идти навстречу Германии». Перейдя на нелегальное положение, М. Шерипов объединил вокруг себя главарей банд, дезертиров, беглых уголовников, скрывавшихся на территории Шатоевского, Чеберлоевского и части Итум-Калинского районов, а также установил связи с религиозными и тейповыми авторитетами сел, пытаясь с их помощью склонить население на вооруженное выступление против Советской власти. Основная база Шерипова, где он скрывался и проводил вербовку единомышленников, находилась в Шатоевском районе. Там у него были широкие родственные связи.
Для своего начавшего складываться отряда сепаратистов Шерипов искал наиболее подходящие организационные формы, в связи с чем несколько раз менял название организации: «Общество спасения горцев», «Союз освобожденных горцев», «Чечено-ингушский союз горских националистов» и наконец «Чечено-горская национал-социалистическая подпольная организация». В первом полугодии 1942 года он написал программу организации, в которой изложил ее идеологическую платформу, цели и задачи.
С целью подрыва доверия к Шерипову и снижения его авторитета у населения было принято решение скомпрометировать его в глазах единомышленников, для чего было проведено несколько арестов участников его организации. На следствии членам организации было сообщено, что об их участии в подпольной организации органам госбезопасности известно от самого Шерипова. Убедившись в том, что задержанные поверили версии о роли в этом деле Шерипова, были разрешены свидания с женами арестованным Мачеку Байсаеву и Хамзатову, которым последние сообщили о виновнике ареста. Распространенный женами арестованных слух о том, что Шерипов сотрудничает с органами госбезопасности, стал достоянием всего населения горных районов, которое из опасения предательства с его стороны начало не только отдаляться от Шерипова, но и отказывать ему в укрытии.
Несмотря на это, в августе 1942 года Шерипов сумел установить связь с вдохновителем ряда прошлых восстаний муллой и сподвижником имама Н. Гоцинского Джавотханом Муртазалиевым, находившимся на нелегальном положении со всей семьей с 1925 года, и, воспользовавшись его авторитетом среди уголовников и религиозно настроенной части жителей селения Дзумской Итум-Калинского района, спровоцировал их на вооруженное выступление, во время которого разгромил сельсовет и правление колхоза. Окрыленный успехом Шерипов повел сплотившихся вокруг него бандитов на районный центр Шатоевского района — селение Химой. Ворвавшись в Химой, повстанцы разгромили партийно-советские учреждения, а местное население разграбило и растащило имущество этих учреждений.
Завершив разгром райцентра, около 150 участников мятежа во главе с Шериповым направились на разгром райцентра Итум-Кале Итум-Калинского района, по пути присоединяя к себе повстанцев и уголовников. 20 августа 1942 года село Итум-Кале окружили 1500 мятежников, но ввиду оказанного силами небольшого гарнизона сопротивления им занять его не удалось, а подоспевшее подкрепление из двух рот разорвало кольцо окружения и обратило повстанцев в бегство.
В процессе дальнейшей разработки Шерипова было установлено, что после неудачного вооруженного выступления он снова ищет пути для встречи с руководителем бандповстанческой группы Хасаном Исраиловым с целью продолжения совместной борьбы против Советской власти. Учитывая опасность подобных действий Шерипова, органами госбезопасности была проведена специальная операция. В результате этой операции 7 ноября 1942 года Майрбек Шерипов был убит.
Следующей достаточно мощной подпольной организацией, разоблаченной и обезвреженной органами госбезопасности ЧИАССР, была НСПКБ.
В начальный период Великой Отечественной войны в горных районах Чечни активизировалась антисоветская борьба: распространялись всевозможные измышления и слухи пораженческого толка, предсказывалась скорая гибель Советской власти, звучали призывы саботировать выполнение хозяйственных и финансовых гособязательств. Как результат этой разложенческой деятельности по некоторым селам Шатоевского, Галанчожского и Итум-Калинского районов в конце 1941 года прокатилась волна вооруженных выступлений против Советской власти.
Так, 22 октября 1941 года работнику по заготовкам скота, оформлявшему недоимки по мясопоставкам в Борзоевском сельсовете Шатоевского района, со стороны братьев Мунаевых было оказано сопротивление. Они избили этого работника и отобрали собранный им скот. Когда подоспевшая опергруппа предупредила Мунаевых, что за их бесчинства они будут привлечены к ответственности, братья призвали население к сопротивлению под лозунгом «Русские бьют мусульман, кто мужчины — выступайте!» На их призыв откликнулись не только мужчины, но и женщины, и дети, которые оказали сопротивление опергруппе.
29 октября 1941 года работники милиции задержали в селе Борзой уклонявшегося от трудовой повинности и подстрекавшего к этому население Найзулу Джангиреева. Его брат, Гучик Джангиреев, призвал население на помощь. Собравшаяся толпа после заявления Гучика: «Советской власти нет, можно действовать» — обезоружила работников милиции, разгромила сельсовет и разграбила колхозный скот. С присоединившимися повстанцами из окрестных сел борзоевцы оказали вооруженное сопротивление опергруппе НКВД, однако не выдержав ответного удара, рассеялись по лесам и ущельям.
Несколько ранее, 21 октября 1941 года, жители хутора Хилохой Начхоевского сельсовета Галанчожского района разграбили колхоз и оказали вооруженное сопротивление опергруппе, пытавшейся восстановить порядок. В связи с этим в район был послан отряд в составе 40 человек для ареста зачинщиков разгрома колхоза. Оперативный отряд двумя частями двинулся для выполнения задачи на хутора Хайбахай и Хилохой. Его первая группа была окружена повстанцами. Потеряв в перестрелке четырех человек убитыми, шестерых ранеными, она в результате трусости начальника группы была разоружена и за исключением четырех оперработников расстреляна. Вторая, услышав перестрелку повстанцев с первой группой, стала отступать и будучи окруженной в селе Галанчож была разоружена. Первые успехи повстанцев вызвали значительную активность с их стороны, и только вводом крупных сил удалось ликвидировать вооруженное выступление. Вслед за этими двумя вспыхнуло аналогичное выступление в Бавлоевском сельсовете Итум-Калинского района.
Как впоследствии было установлено, повстанческой организацией на осень 1941 года готовилось всеобщее вооруженное выступление в горных районах ЧИАССР, которое в силу постоянно наносимых НКВД оперударов, отсутствия должной дисциплины, единого плана действий и четкой связи между повстанческими ячейками не состоялось, а вылилось в разрозненные выступления отдельных групп, которые быстро ликвидировались. Возглавлял националистическую повстанческую организацию Хасан Исраилов, являвшийся в прошлом членом ВКП (б). Он окончил Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) в Москве и до перехода на нелегальное положение работал адвокатом в Шатоевском районе. В 1935 году его арестовывали, предъявив обвинение по ст. 58 п. 10 ч. 2 и 95 УК РСФСР. Зарождение организации относится к середине 1941 года после перехода Исраилова на нелегальное положение и начала его деятельности по сколачиванию повстанческих отрядов для вооруженной борьбы против Советской власти. Исраилов вначале назвал свою организацию «Объединенная партия кавказских братьев» (ОПКБ), а затем переименовал ее в «Национал-социалистическую партию кавказских братьев» (НСПКБ), пытался разработать программу и устав организации, положив в их основу задачу свержения существующей власти и установления фашистского строя на Кавказе.
После разгрома разрозненных повстанческих выступлений в октябре 1941 года он продолжал проводить активную работу по расширению деятельности организации, вербуя в свои ряды дезертиров, участников действующих банд, уголовников, доведя число ее членов до 1000 человек. Организация была построена по принципу вооруженных отрядов, охватывавших своей деятельностью определенный район или группу населенных пунктов. Основным звеном организации были аулкомы или тройки-пятерки, проводившие антисоветскую и повстанческую работу на местах.
В сентябре 1942 года Исраилов установил контакт с руководителями заброшенных на территорию ЧИАССР немецких разведывательно-диверсионных групп — оберлейтенантом Ланге и «полковником» Османом Губе, с которыми вел переговоры о совместных действиях по подготовке всеобщего вооруженного восстания, но в связи с тем, что Исраилов главную роль отводил себе, переговоры ни к чему не привели. Ланге характеризовал Исраилова как фантазера, а написанную им программу считал тупой.
В результате деятельности НСПКБ в ЧИАССР было проведено несколько вооруженных выступлений, сопровождавшихся убийствами советских активистов, разграблением колхозов и потерями со стороны оперативных подразделений органов государственной безопасности при ликвидации этих выступлений.
С осени 1942 года после ряда нанесенных оперативных ударов и проведенной работы по разложению организации основная масса ее участников легализовалась и сдала оружие, а деятельность организации пошла на убыль. В период массовой депортации чеченцев и ингушей в феврале 1944 года (операция «Чечевица») активные участники НСПКБ были арестованы и привлечены к уголовной ответственности, а рядовые члены и пособники были переселены. Ввиду отсутствия возможности взять Хасана Исраилова живым или склонить его на легализацию он был убит в декабре 1944 года в результате проведенной УНКГБ по Грозненской области специальной операции.
В условиях, когда немецко-фашистские войска оккупировали часть Северного Кавказа, резко активизировало свою деятельность чечено-ингушское националистическое подполье, перейдя к активным вооруженным выступлениям. Так, в июне 1942 года в одном из районов Чечено-Ингушетии была ликвидирована крупная банда, возглавляемая неким Асуевым. После ее ликвидации, буквально через 3−4 дня, руководством националистического подполья был выпущен приказ-листовка: «Центральный комитет Чечено-Ингушской ОПКБ настоящим приказом, написанным в связи с гибелью одной из лучших передовых кадровых бригад, боевых дружин ОПКБ, возглавляемой начальником отряда боевых дружин первого повстанческого округа Чечено-Ингушской Республики Умар Хаджи Асуевым, с глубоким прискорбием извещает всех братьев ОПКБ о гибели асуевцев в неравных битвах с большевистской властью НКВД…
Приказываю:
1. Организовать траурный митинг, посвященный гибели передовой бригады, передовых дружин ОПКБ, возглавляемых Асуевым.
2. Восстановить бригаду N 13, возложить обязанности бригадира-командира на секретаря ЦК Чечено-Ингушского сектора ОПКБ брата Вавлоева.
3. Усилить организацию и расширение новых бригад вооруженных боевых дружин ОПКБ в ответ на гибель братьев-асуевцев.
4. Жестоко мстить врагам за кровь родных братьев-асуевцев, лучших патриотов Кавказа.
5. Беспощадно уничтожать сексотов, агентов и всяких доносчиков НКВД.
6. Категорически запретить ночевать в хуторах и аулах без обеспечения надежных караулов.
7. Бросать по всем главным дорогам в определенном месте камешки и прочее с чувством проклятия и презрения того окаянного мерзавца-сексота НКВД, по донесению которого бригада Асуева была окружена и физически уничтожена.
Таким образом, практически в каждом горном районе Чечено-Ингушетии имелись небольшие банды в 7−15 и более человек. Часто эти вооруженные группировки находились под руководством подпольных повстанческих организаций, что дестабилизировало и без того непростую политическую и экономическую обстановку на территории ЧИАССР в условиях ведения кровопролитной войны с немецко-фашистскими захватчиками на юге СССР. Поэтому не случайно при приближении своих войск к Северному Кавказу немецкое командование стало забрасывать в отдельные районы разведчиков, диверсантов и пропагандистов. Среди них имелись советские военнопленные-предатели, прошедшие школу германской разведки. Эти группы возглавлялись кадровыми разведчиками, унтер-офицерами и офицерами немецкой армии. Перед забрасываемыми агентами были поставлены следующие задачи: создать и максимально усилить бандитско-повстанческие формирования и этим отвлечь на себя части действующей Красной Армии; провести ряд диверсий; перекрыть наиболее важные для Красной Армии дороги; совершать террористические акты и т. п.
13 июня 1942 года на территории Карачаевской автономной области одно из районных войсковых чекистских подразделений столкнулось с группой немецких разведчиков-диверсантов в количестве 11 человек. При их ликвидации семь человек было убито, а четверым удалось уйти. Из документов, которые были обнаружены у убитых, и других источников было установлено, что из числа убитых четверо, в том числе руководитель группы — бывший белый офицер, были сброшены немцами на парашютах. Помимо разведывательной работы перед диверсантами была поставлена задача связаться с бандповстанческими группами на Северном Кавказе, вооружить и организовать их для борьбы в тылу с частями Красной Армии. Руководитель диверсантов склонил на свою сторону и принял в группу ряд дезертиров и бандитов этой местности. У убитых разведчиков были изъяты в числе других следующие документы: коды, шифры, инструкции и записи, имевшие чрезвычайно важное значение для органов госбезопасности. Кроме того, у них были обнаружены удостоверения личности следующего содержания.
«Удостоверение
Предъявитель сего горец-националист (фамилия) является сотрудником германской армии, ведущей кровавую победоносную войну с врагами всех горцев и всего человечества — с большевиками. Долг каждого кавказца оказывать ему приют и помощь. Кто осмелится ему помешать в его деле, будет рассматриваться германским командованием как изменник и предатель».
Немецких разведчиков снабдили также документом «Обзор общего положения на Северном Кавказе». Этот обзор являлся руководством для их деятельности. В графе «Что необходимо делать» было выделено карандашом следующее:
«Абреков необходимо обеспечить оружием, организационно-военным руководством. Крайне необходимо, чтобы немецкое командование почаще сбрасывало листовки на кавказских и немецком языках на города и села областей Северного Кавказа, ибо это упрочит их уверенность в скорой победе немецкой армии.
Исследования показали, что во время войны различными германскими разведывательными органами, в частности военно-морской разведкой и специальным разведотделом верховного командования вооруженных сил Германии, было заброшено на территорию ЧИАССР только воздушным способом 8 диверсионно-разведывательных групп общей численностью 77 человек. Из них 5 групп (57 человек) были выброшены в июле-августе 1942 года и 3 группы (20 человек) — в августе 1943 года.
Группы:
Оберлейтенанта Ланге -30 чел.
Унтер-офицера Реккерта — 12 чел.
«Полковника» Османа Губе — 5 чел.
Осетина Дзугаева — 5 чел.
Осетина Зосиева — 4 чел.
Ингуша Хамяиева — 8 чел.
Ингуша Хаутиева — 6 чел.
Чеченца Селимова — 6 чел.
Примечание. Несколько позже в группу Ланге был заброшен немец-радист Швейффер.
По национальному составу диверсанты-парашютисты распределялись следующим образом: немцы -15 человек, кабардинцы — 3; чеченцы — 13; грузины — 2; осетины — 21; русские — 1; ингуши — 16; казахи — 1; дагестанцы — 5. Все диверсанты-парашютисты, входившие в состав перечисленных команд, были одеты в немецкую военную форму. Кроме того, некоторые из них имели на свои фамилии немецкие удостоверения, скрепленные печатями, где указывалась цель засылки в Чечено-Ингушетию.
Наиболее активно проявили себя диверсионно-разведывательные группы, возглавляемые унтер-офицером Реккертом, оберлейтенантом Ланге и «полковником» немецкой разведывательной службы Османом Губе.
Группа Реккерта, действовавшая на территории Веденского и Чеберлоевского районов, установила связь с главарем бандповстанческой группы Расулом Сахабовым. При содействии религиозных авторитетов и местных уголовников эта группа завербовала до 400 человек в повстанческое формирование, снабдила их немецким оружием, сброшенным с самолетов в октябре 1942 года, спровоцировала вооруженное выступление, которое охватило ряд аулов Веденского и Чеберлоевского районов. Принятыми оперативно-войсковыми мерами вооруженное выступление было ликвидировано. Руководителя диверсионно-разведывательной группы унтер-офицера Реккерта убили, а лидера другой шпионской группы Дзугаева, примкнувшего к Реккерту, арестовали. Актив повстанческого формирования, созданный Реккертом и главарем банды Расулом Сахабовым, в количестве 32 человек был арестован, остальных участников принудили сдать оружие и легализоваться.
Для ликвидации руководителя вооруженного восстания Расула Сахабова органами госбезопасности была использована возникшая к нему кровная вражда у диверсанта-чеченца Рамазана Магомадова, который считал Сахабова виновником смерти своего брата. Через религиозного авторитета Гайсумова с Рамазаном Магомадовым были начаты переговоры о легализации, причем одним из условий легализации являлась ликвидация Сахабова. Магомадов дал на это свое согласие. В октябре 1943 года Расула Сахабова с помощью двух легализованных участников восстания удалось заманить в дом, где находился Магомадов, и очередью из автомата уничтожить. После ликвидации Расула Сахабова оставшиеся 2 немца-диверсанта присоединились к банде Сарали Магомадова, который отказался сдать немцев органам госбезопасности. Путем проведения специальной операции по их розыску и аресту участь агентов была решена.
Руководитель другой разведываельно-диверсионной группы, начитывавшей в своих рядах 30 парашютистов и заброшенной на территорию ЧИАССР 25 августа 1942 года, обер-лейтенант Ланге для решения задач, поставленных немецкой разведкой, связался с главарем НСПКБ Хасаном Исраиловым и изменником Эльмурзаевым, бывшим начальником Старо-Юртовского РО НКВД, совместно с которыми намеревался поднять массовое вооруженное восстание в горных районах Чечни. Однако преследование и аресты чекистско-войсковыми группами диверсантов, а также приостановление дальнейшего продвижения немецкой армии заставили Ланге с остатками группы в 6 человек (все немцы) с помощью проводников-предателей бежать на оккупированную немцами территорию.
Пробираясь к линии фронта по аулам Чечни и Ингушетии, Ланге продолжал работу по созданию бандитских ячеек, которые он называл «группы абвер». Им были организованы группы: в селе Сурхахи Назрановского района в количестве 10 человек во главе с Раадом Дакуевым; в ауле Яндырка Сунженского района численностью 13 человек; в ауле Средние Ачалуки Ачалукского района в количестве 13 человек; в ауле Пседах того же района — 5 человек. В ауле Гойты была создана группа из 5 человек унтер-офицером Келлером.
Немецко-фашистские спецслужбы практиковали также заброску на парашютах оружия для обеспечения бандповстанческих организаций, действовавших на Северном Кавказе. Чекистско-войсковой группе пришлось на протяжении нескольких дней вести операции в одном из районов Чечни, где были сброшены средства вооружения и обеспечения: ящики с патронами, винтовками, пулеметами. Для достижения определенного впечатления у местного населения немцами была даже сброшена мелкая разменная серебряная монета царской чеканки.
Показательным является следующий факт: когда немецкая армия отступала с Северного Кавказа, диверсионно-разведывательные группы, заброшенные в советский тыл, оказавшись в критической ситуации, запросили свое командование о дальнейших указаниях. В ответ они получили следующую директиву: «Объединиться, подыскать зимние квартиры у надежных людей, приступить к вербовке и концентрации групп для активной подрывной, диверсионной деятельности в тылу у Красной Армии.
Это были конкретные задачи, которые ставило немецкое командование и разведка перед своими группами, рассчитывая вновь вернуться на Северный Кавказ. Но благодаря мужеству и героизму воинов Красной Армии надеждам врага не суждено было сбыться.
В то же время сепаратистские и националистические взгляды части населения ЧИАССР, их стремление оказать помощь фашистам впоследствии серьезно повлияли на принятие решения о депортации народов ЧИАССР.
Военно Исторический Журнал, 02.2000
