 |
| Час | Сергей Николаев | 09.03.2004 |
«Весь мир вцепился в Россию!»
— Неужели в Латвии вам уже нечего снимать, раз вы обратили взор на «страшного» соседа?
— Не только мы, многие документалисты мира «вцепились» в Россию. Они ищут там что-то дикое… нет, первозданное. Да простит меня Европа, но вся она одинаковая и скучная. Найти там что-то «первобытное» очень трудно.
У нас все началось с проекта Андиса Мизиша о «мессии» Виссарионе. Мы поехали в нему в Сибирь, в «Солнечный город», и впервые оказались в ТАКОЙ глубинке. Все мы дружно ахнули и поняли: вот где непочатый край! Наша студия снимает путешествия, этнографию, даже антропологию. В той России, что за Уралом, этих тем — искать не переискать.
Главное, там нам очень легко контактировать с людьми, потому что у нас — общее прошлое. Они понимают нас, мы — их. С простым народом очень интересно общаться — люди в глубинке России открыты и темпераментны. И еще: те же датчане или немцы охотно доверяют нам съемки в России, потому что они никогда не достигнут того уровня понимания с людьми, как мы.
Мы поняли, насколько Россия огромна и необъятна в своих человеческих ресурсах. Но стали туда ездить вовсе не оттого, что в Латвии нечего снимать. Просто там все по-другому, и нам там очень нравится.
«Последователи» — это был тяжелый, почти неподъемный фильм, прежде всего потому, что никто не хотел его финансировать. Напуганный тоталитарными сектами Запад не дает денег ни на что, хоть отдаленно связанное с новыми религиями. У кого только я не клянчила денег! Все как один: очень интересно, но — нельзя.
— Так и хочется сказать: идиоты…
— Круглые! Нам в конце концов удалось договориться с РТР — там такие темы не считаются табу, и нашим Национальным киноцентром… Немного денег подкинули датчане.
Свидетели Виссариона
— Отвлечемся от кино. Каким тебе показался Виссарион? Как человек, как мужчина, наконец.
— Как мужчина?! Ха-ха-ха! Меня все время грызло: ну что эти люди в нем нашли? Хотя мы перед интервью с ним заранее представили ему список вопросов и у него была возможность подготовиться, он, отвечая на любой вопрос и не глядя никому в глаза, говорил одно, где-то «плавал», а заканчивал совсем другим. И все таким гипнотизирующим голосом… Очевидно, этот бывший милиционер очень ловкий психолог-манипулятор.
Если меня спросить, несет ли он какое-то зло, я отвечу: нет. С этим согласны многие психологи, с которыми мы говорили. Дело в том, что людей, приходящих к Виссариону, можно отнести к категории риска. Они чувствуют себя в жизни дискомфортно и ищут выхода. Живя среди нас, они могли бы впасть в депрессию, покончить с собой или стать членами куда более опасной группировки.
Компанию Виссариона я бы назвала гибридом колхоза и коммуны хиппи. Живут они по своим придуманным правилам, в эйфории от самих себя. Семьи очень «мобильны» в смене партнеров. И все общее, никакой личной ответственности.
— Они ведь сеют и жнут своими руками?
— Это да, но у них там нет никакой последовательности в обустройстве быта. Десять лет живут в убогих домишках, вокруг грязь. Я хорошо понимаю тех людей, которые поехали туда во имя идеи, но через год-другой смылись. И не понимаю тех, кто остается там жить с надеждой, что все само собой устроится. Это уже люди странные.
— Но интерес к этому «Солнечному городу» не иссякает?
— Нет, что ты! Из Латвии много едут — и русские, и латыши. Они там на каждом шагу попадаются. А на базе того, что мы наснимали, можно написать кучу диссертаций на тему психологии, социологии и прочего. Мы очень удивились, получив минувшей осенью на 6-м Евразийском телефоруме в
Москве главный приз в номинации «Журналист исследует». Это ведь подразумевает: рыть, копать. А мы просто наблюдали за жизнью людей.
От шаманов до «Лавра»
— Еще, — рассказывает Элвита, — мы получили в декабре приз «Лавр» — Российский национальный киноприз в области неигрового кино и телевидения, в номинации «Лучший полнометражный фильм на видео». Сначала нам дали первое место, но там свою роль сыграла политика: как это — латышам первое место?! И его отдали известному режиссеру Виктору Косаковскому. (Как доказательство Элвита показывает мне бронзовую пластинку с «Лавра», где выгравирована цифра «1». — С. Н.). Так мы стали вторыми.
А имя режиссера Мизиша стало авторитетным среди российских профи кино и телевидения. С ним теперь хотят работать, за имя готовы платить. Я работаю как сценарист, мы с Мизишем спелись и работаем в тандеме.
В Россию как ни поедешь — так новая тема. После Виссариона снимали шаманов в Тыве (бывшая Тува), потом маленькую народность — тофаларов, в Восточных Саянах. Поехали туда зимой, наш «газик» сломался, мы бросили в нем половину вещей и тащились пешком по тайге 40 км — два оператора, режиссер Айя Блейя и я. А мороз — 30 градусов.
— Две женщины — жуть! Впрочем, наукой доказано, что вы выносливее мужчин.
— Дошли… Уникальное место, очень интересные люди (когда трезвые). Мы с ними ловили северных оленей. Своего родного языка практически не знают. Сейчас, правда, начали обучать ему в школе. Там замечательные дети: они с 6−7 лет ловят петлями зайцев, сдают шкурки, тем самым зарабатывая почище взрослых. Только бы не спились, когда вырастут. А вообще район считается депрессивным.
— Россия, значит, продолжает спиваться?
— Ну… у Виссариона не пьют. В апреле снова — туда. Зиму отсняли, нужна весна, какое-то возрождение.
— Словом, в Латвии уже нечего снимать, получается?
— Почему? Например, мы нашли семью, живущую в экстремальных условиях, — этакие чудаки-бедняки. Об этом — наш новый фильм «Червяк». Пробуем понять, как можно так странно жить. Эта пара обитает в садовом домике-будочке на берегу озера Юглас, живут с того, что разводят червей для рыболовов. Ему — чуть за шестьдесят, а ей — чуть за сорок. Современные «отверженные». И у них в этих, мягко говоря, экстремальных условиях рождается ребенок. Что ждет его в этой жизни?
— А как ты нашла этих «червяков»?
— Сначала я вышла на человека, который выращивал червяков и продавал их. Узнала, что рыболовы с ночи стоят в очереди за червяками. У меня был шок: какие червяки?! Я очень удивилась и написала сценарий 10-минутного фильма. Достали на него денег, но тут родственники того человека запретили ему сниматься.
Прошло изрядно времени, пока я не нашла этих людей, которые помогли нам взглянуть на жизнь с другой, не «нормальной» точки зрения.
— Твой плюс в том, что ты любопытна и не утратила свойства удивляться.
В ответ Элвита хохочет:
— Это действительно так! Все наши проекты действительно нам очень интересны. Иначе просто невозможно работать.
…Недавно Элвита с коллегами получила премию минкульта «За удачную популяризацию латвийского киноискусства» в проекте «Фильмы на открытом воздухе»: прошлым летом они возили по республике передвижной экран и показывали народу фильмы своей студии. Премия скромная, но приятная — 700 Ls.
Теперь Элвита привозит в Ригу фильм известного российского документалиста Виталия Манского «Анатомия «Тату» (он же финансировал ее ленту о Виссарионе) и с 2 по 7 апреля организует в к/т K. Suns его просмотр вместе со своими «Последователями». Впереди другие замечательные проекты в России и о России. Но об этом — в другой раз.
6 марта 2004 г.
