Крылатые изгои

Соколы в истории России

Быть или не быть?

Любимого издавна на Руси сокола-сапсана наши предки величали русским соколом. К сожалению, ему в отличие от других трех подвидов сапсанов, обитающих в России, не повезло. В конце ХХ века из года в год ученым удавалось обнаруживать все меньше гнезд русского сокола. Пришлось занести сокола-сапсана в Красную книгу. А ведь именно эта красивая птица, проносящаяся стремительной тенью, на протяжении столетий владела небом центральных областей России. Помнят об этом не только у нас, но и «в остальном мире». Восхищаясь теперь уже полетом «железных птиц», управляемых нашими летчиками-асами, их называют русскими соколами.

Гордые птицы были всегда не рабами, а скорее крылатыми братьями наших предков. Только русский сокол и мог стать прообразом знаменитой гоголевской птицы-тройки, справедливо ассоциирующейся с Русью, Россией. Многие, очень многие символы, созданные у нас в разные эпохи, выражают извечную мечту русских — летать. Только мы, романтики и безумцы, могли повторить полет Икара. Только у нас, в России, и должны были родиться Жуковский и Циолковский, Чкалов и Гагарин… А сегодня вслед за русскими соколами мы того и гляди потеряем и нашу авиацию.

Лучшее место в Москве для сокола-сапсана — окрестности МГУ на Воробьевых горах. И это — символично! Именно отсюда — с красивейшего и самого высокого берега реки Москвы в черте современного города — князь Юрий Долгорукий впервые обозрел окрестности и подумал: «Верно, — подсказало явившееся перед этим знамение, — здесь стоять граду великому!» Это решение князя оказалось судьбоносным, пророческим, на что обратил внимание Антон Павлович Чехов, который сказал о Воробьевых горах: «Кто хочет понять Россию — должен посмотреть отсюда на Москву».

Здесь, на Воробьевых, русский сокол «держался» во второй половине ХХ века до последнего. С 1953 года, когда было построено высотное здание Московского университета, соколы-сапсаны даже облюбовали для гнезд его многочисленные шпили и карнизы. Так продолжалось около десяти лет, до начала 1960-х. На эти годы приходится пик применения печально известных пестицидов. Вскоре от этого смертельно опасного средства борьбы с сельхозвредителями отказались. Но было уже поздно: пестициды «подорвали экологию» не только бывшего СССР, но и многих других стран и, как считают ученые, нанесли непоправимый урон популяции русских соколов. В столице последнее гнездо птицы — живого символа Москвы — нашли в 1968 году на территории национального парка Лосиный остров.

Соколиная охота

В глубокой древности человек вдруг понял: стремительный полет хищной птицы, которую он смог не только приручить, но и заставил служить своим интересам, — надежное оружие. Оно настигает дичь даже тогда, когда ее не удается поразить копьем или стрелой. Так — тысячелетия назад — возникла охота с ловчими птицами.

Страстным охотником, одним из родоначальников соколиной охоты, вокруг которой сложился особый ореол таинственности, был, наверное, и небесный покровитель Юрия Долгорукого — Георгий Победоносец. Наследовав от него это увлечение, основатель Москвы и повелел поэтому изобразить сокола-сапсана на гербе города. Знало толк в соколиной охоте и ни одно поколение наших предков. Со временем этот венец мастерства древних охотников стал привилегией избранных. Русские князья, а позже цари и императоры отдавали предпочтение соколам, потому что красота их полета несравнима ни с какими другими ловчими птицами.

На Руси соколиные дворы держали еще князья Олег и Игорь. Судя по былинам, существовала соколиная охота и при князе Владимире — крестителе Руси, который не искоренил ее, посчитав языческим пережитком. Так, в одной былине об Илье Муромце сказано: «Подъехал Илья Муромец к Сафат-реке, и увидел он богатыря в чистом поле /…/ спускал с руки ясного сокола…»

Наибольшего расцвета в России соколиная охота достигла в XVII веке во времена правления царя Алексея Михайловича, страстного любителя и знатока этого дела. Поэтическую сторону соколиной охоты Алексей Михайлович прекрасно изобразил в своем предисловии к «Уряднику сокольничья пути», который, как считают многие ученые, написан если не самим царем, то непременно при его непосредственном участии: «Красносмотрителен же и радостен высокого сокола лет…» Особый тон этого предисловия, отдельные обороты речи показывают, что соколиная охота слишком волнует царя, затрагивает всю его душу.

Охота Алексея Михайловича помещалась на потешных дворах в подмосковных селах Коломенском, Семеновском и Возниковском. В последнем селились царские сокольники, и это село вскоре стали называть Сокольниками. Вслед за укоренившимся названием и вся местность стала именоваться Сокольничьей рощей, или Сокольниками. Царь не только каждую птицу знал по кличке, но даже сам их давал. Однажды во время очередной охоты Алексея Михайловича в Сокольниках любимый сокол царя Ширяй в погоне за дичью разбился. Алексей Михайлович приказал похоронить сокола на месте его гибели, а поле назвать в его честь Ширяевым. Ширяево поле, Большая и Малая Ширяевские улицы… Легендарное имя царского сокола увековечено сегодня в названиях улиц Сокольнического района Москвы.

После смерти царя Алексея Михайловича соколиная охота стала угасать. Петр I, по воспоминаниям современников, очень не любил охоту, считая ее бессмысленной тратой времени. Приехав однажды на соколиный двор в Семеновское, тогда еще будущий реформатор России узнал о количестве сокольников и всех молодых тут же велел записать в потешные. Они составили впоследствии основу Преображенского и Семеновского полков — оплота царей. Пройдя испытание временем, переживая подъем и упадок, соколиная охота сохранилась однако вплоть до ХХ века, вытесняясь постепенно ружейной.

А сегодня? Трудно представить, как в VIP-клубах соколиной охотой занимаются новые русские: во-первых, если бы были увлечены ею, то вкладывали бы деньги в сохранение русского сокола, во-вторых, не занимали бы так хамски под свои особняки-дворцы лучшие поля вокруг Москвы, да и по всей России.

Служить бы рад

Лет пятнадцать назад в Кремле была организована Орнитологическая служба биозащиты, взявшая на вооружение опыт соколиной охоты. Во время утренних и вечерних «выгулов» сородичи сапсанов — соколы-балабаны и ястребы-тетеревятники забивают 10−15 ворон. Так поддерживается чистота в Кремле.

Биозащита с использованием соколов различных подвидов, которую у нас, по-моему, просто недооценивают (а скорее — плохо финансируют), может принести России огромную пользу. Например, в спасении военных и гражданских самолетов, которые часто гибнут сегодня из-за столкновения со скворцами, чибисами и другими птицами. Серьезные повреждения самолетам они наносят, в частности, попадая при взлете и посадке в сопла двигателей.

Почему бы нам ни перенять опыт французской, американской и английской армий? В ВВС у них созданы специальные подразделения, которые используют соколов для защиты самолетов. Недавно «призвала» их на службу и бельгийская армия. Сейчас здесь идет интенсивная дрессировка соколов. Они должны научиться после облета аэродрома возвращаться в точно установленное время к своим ловчим. Для того, чтобы отгонять птиц от аэродромов, бельгийцы уже использовали ультразвуковые сигналы, пушечные выстрелы, записи с криками хищных птиц, распространяли запахи, которые не переносят пернатые… Но все эти усилия никчему не привели. Теперь вся надежда у бельгийских военных на соколов.

Прощание с мечтой?

Популяцию сокола-сапсана уже в течение нескольких лет пытаются восстановить специалисты Русского соколиного центра ВНИИ охраны природы. В их питомнике обитает около 20 видов пернатых хищников, в том числе и этот подвид, завезенный… из Германии, Швейцарии и других стран. А вот отечественного генофонда русского сокола здесь нет. Не правда ли ситуация похожа на миграционные теории некоторых российских ученых, которые для того, чтобы приостановить стремительное вымирание нации, предлагают открыть пошире границы России?!

В 1996 году первых птенцов сокола-сапсана, родившихся в питомнике, решили выпустить на волю с главного здания МГУ. Их «выдерживали» в рукотворной гнездовой нише — вольере, установленной между 20 и 30 этажами, на высоте более 200 метров, подкармливая дорогостоящими японскими перепелами. Через несколько недель, когда молодые соколы-сапсаны научились летать и самостоятельно охотиться на воробьев, сизых голубей и перелетных птиц, они стали покидать вольеру.

Результаты исследований тогда показали, что появившиеся на свет в неволе русские соколы довольно успешно адаптировались к окружающей среде и одичали. Однако главная проблема была в другом: смогут ли эти соколы-сапсаны на свободе сформировать супружеские пары, а значит продолжить свой род?

Сенсационное сообщение поступило в питомник летом 1998 года: возле шпиля МГУ заметили двух уже взрослых соколов-сапсанов. Птицы вернулись и явно присматривали себе место для гнезда. Чтобы рукотворные утесы величественного здания облюбовали и другие супружеских пары русских соколов решили соорудить еще несколько вольер. В перспективе их хотели установить и на других московских высотках. Если в дикой природе гнезда соколов-сапсанов обычно отстоят друг от друга на 5−20 километров, то в Москве это расстояние может быть куда меньшим. Корм ни с кем делить не придется: в столице в избытке голубей, которые, кстати, своими гнездами наносят большой вред историческим зданиям.

Но больше претендентов на готовые гнезда — вольеры, увы, не оказалось, несмотря на то, что с 1996 года на волю было выпущено несколько десятков птиц. Орнитологи объясняют это тем, что около 70 процентов молодых соколов-сапсанов гибнет во время перелета к местам зимовки — в страны Средиземноморья. И все равно, считают ученые, традиционная процедура выпуска птенцов на волю необходима, ибо русский сокол окончательно исчезнет из Москвы и Подмосковья. Но теперь у Русского соколиного центра нет средств на корм — допинг в виде уже упомянутых японских перепелов, а без него выпустить в природу очередную стаю птенцов невозможно. Второе пришествие русского сокола откладывается до лучших времен. Дай Бог, чтобы оно вообще состоялось.

В новой России для поднятия патриотизма и пробуждения (формирования) национального самосознания возрождены многие старые символы. Так, Двуглавый орел и Георгий Победоносец уже служат идее преемственности традиций предков. Живой же символ — русский сокол — пока не так покладист: вспорхнул и улетел с победоносной длани небесного покровителя Москвы незнамо куда. Вернется ли изгой из мест, где ему живется сейчас неплохо? Или он покинул нас навсегда? Еще страшнее, если вместе с русским соколом улетела наша мечта…

25 января 2004 г.