Христос — это пустой шкаф

Критиков тошнит, на всех окрестных бойнях кончилась кровь, а в аптеках — формалин. Дэмиан Хирст, надежда и опора современного искусства, открыл давно обещанную выставку в лондонской галерее «White Cube».

Главный и лучший среди современных художников Великобритании (или, по крайней мере, самый раскрученный из них), бескомпромиссный Дэмиан Хирст пришел к христианству. Каждый художник, если он доживает до этого этапа своей жизни, приходит к евангельским сюжетам. Каждый настоящий художник просто обязан написать «Тайную Вечерю», или «Распятие», или «Вознесение», или какие-нибудь «Страсти по Матфею» — со всем полагающимся благоговением, используя все доступные ему выразительные средства, делая это по зову сердца, внимая голосу врожденного религиозного чувства. Именно это и произошло с Дэмианом Хирстом, художником-таксидермистом, маринующим коров в формалине, отправляющим свои картины на Марс, выставляющегося в лучших галереях мира и даже продающего свои произведения. Он повторяет судьбу многих великих своих предшественников. Раньше движущей силой его таланта был алкоголь.

Свои шедевры он создавал в состоянии интоксикации, они воплощали тщету мира и служили ей же. Последний год он воздерживался от пороков и готовил нечто невероятное во славу Божию.

Галерейщики засуетились уже давно. Не обошлось без скандала — галерея «Саатчи» устроила пиратскую выставку — так называемый «Спойлер», — на котором показала часть экспонатов, дурно собранных, в перепутанном порядке, и даже не пригласила на вернисаж автора. Но только начиная с 10 сентября, на другой день после Рождества Богородицы, можно считать, что грандиозный замысел Хирста открылся публике. Выставка называется «Романтика в эпоху неуверенности» и посвящена изучению, анализу и воссозданию (слово «деконструкция» не упоминается ни при каких обстоятельствах) Священной истории Христа и его апостолов. Изобразительный язык Хирста не изменился. Он парадоксально совмещает аптеку, хирургические инструменты, шкафы и пробирки, стекло и хромированную сталь с любовью к отходам бойни, вымоченному в формалине мясу и детскому живодерству.

Христу и каждому из святых апостолов отведено по аквариуму с бычьей головой в формалине и по шкафу.

При этом и аквариум, и шкаф Христа пусты, только одно чучело голубя в полете висит над ним. Иуда — черная бычья голова, которая смотрит в другую сторону, и глаза ее завязаны. Хирургические шкафы изображают страсти, мучения святых. Все шкафы бело-стальные, кроме иудиного — черного и с петлей. Остальное — череп, насаженный на топорище у Матфея, чучело голубя в полете на рядах полки с пробирками — изображает Вознесение.

Есть еще несколько аллегорий: притча о блудном сыне проиллюстрирована двумя аквариумами с формалином, в которых плавают тучные тельцы. Некоторые аллегории созданы без формалина, при помощи настоящих бабочек. В «Молитве» например используется всего несколько прекрасных насекомых, в «Экстазе» — сотни и сотни оторванных крыльев самых красивых бабочек. Мертвым насекомым противостоят таблетки, которые символизируют рай — в аллегории «Рай наверху, ад внизу» (Разделенный наискось квадрат, нижняя правая половина которого выложена черными мухами, верхняя левая — белыми таблетками) и в аллегории «Утерянная память — фрагменты рая» (таблетки, аккуратными рядами лежащие на полках стеллажа). Но при этом Хирсту не чужды и традиционные изобразительные средства. На выставке есть одна картина «холст, масло» — «Дух». «Кровь» — разумеется Христова — передана при помощи настоящей крови с бойни, что доводит до экстаза слабонервных критиков. Критики не могли и представить, до чего могло довести современного художника религиозное чувство. Не то чтобы кого-то это могло шокировать.

Просто если в сердце художника религия помещена в таксидермическую аптеку, он будет славить Бога как умеет.

Остается только надеяться, что до Москвы эта выставка никогда не доедет. Непонятно, кого тут больше бояться — современных художников, которые порубят топорами хирстовские «иконы» или религиозных черносотенцев, которые разгромят «Романтику в неуверенную эпоху» как антирелигиозную. А если прибавить к этому православных активистов, которые борются с засильем католичества…