Владимир Ламанский: Теоретик славянского единства

Имя такого известного деятеля XIX века, как Владимир Иванович Ламанский — русский историк, славист, геополитик, этнолог, публицист, критик и общественный деятель, проводивший идеи славянофильства и панславизма, — на протяжение долгого времени, к сожалению, было предаваемо забвению. Между тем, Ламанский являлся создателем и крупнейшим представителем целого направления в славяноведении и оставил после себя широкую научную школу. Многие известные слависты, географы, этнологи, филологи, публицисты были учениками Ламанского (Е. Петухов, А. С. Будилович, Н. В. Ястребов, Т. Д. Флоринский, Р. Ф. Брандт, К. Я. Грот, А. А. Шахматов и др.).

К сожалению, до сих пор не опубликованы многие сочинения ученого, представляющие огромный интерес для читателя, интересующегося геополитическими и историософскими проблемами, и хранящиеся в отделах редких книг различных библиотек.

Попыткой восполнить данный пробел в отношении одного из ученейших и образованнейших людей своего времени (достаточно упомянуть, что он дружил и вел переписку с Тютчевым, Иваном Аксаковым, Достоевским, Майковым, Страховым, Гильфердингом, Самариным и Львом Толстым) и должна послужить данная статья.

Владимир Иванович Ламанский родился 26 июня / 8 июля 1833 года в Петербурге в семье чиновника министерства финансов, впоследствии сенатора. Несмотря на свою принадлежность течению славянофилов, в большинстве своем предпочитающих жить в Москве, Ламанский был коренным петербуржцем и прожил в столице всю свою жизнь.

В 1854 году юноша окончил историко-филологический факультет Петербургского университета, где изучал славянские древности и русские этнологию и географию на семинарах уже знаменитого в то время ученого-слависта И. И. Срезневского.

Увлеченность славянофильскими идеями, отразившаяся и в статьях «Современника», вызвала сближение Ламанского с кружком московских славянофилов: братьями Аксаковыми, Ю. Самариным, Ф. В. Чижовым. В Петербурге он поддерживал контакты с А. Гильфердингом и Ф. Тютчевым. Для полемики с австрийской периодикой Иван Аксаков привлек Владимира Ивановича к сотрудничеству со славянским отделом «Русской беседы» и газеты «Парус»; после запрещения последней Ламанский активно сотрудничал с «Днем».

Публицистическая деятельность Ламанского совмещалась с научной и педагогической. В 1859 году он успешно защитил магистерскую диссертацию «О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании»; в 1867 году издал собственный перевод трактата словацкого деятеля первой половины XIX века Л. Штура «Славянство и мир будущего», оказавшего большое влияние на труды русских неославянофилов, в том числе и самого Ламанского, а также Данилевского, Самарина.

В 1871 году была защищена докторская диссертация «Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе», ставшая основной геополитической работой мыслителя, где он выразил суть взаимоотношений России с Западом и Востоком. С 1872 года Ламанский преподавал в Петербургской духовной академии, где 25 лет занимал кафедры русского и церковнославянского языков и истории русской литературы. С 1890 по 1900 гг. Владимир Иванович состоял профессором академии Генерального штаба, где читал лекции о современном положении славян; в 1899 году стал академиком Петербургской Академии наук.

Уже в шестидесятых годах молодой русский ученый сформулировал собственную историософскую концепцию коренных начал славянского просвещения, возрождения славян и их взаимоотношений с Россией, развивающую и детализирующую в практическом плане общие представления ранних славянофилов (таких как И. Киреевский, Алексей Хомяков). Отдельные теоретические положения Владимира Ивановича изложены в его магистерской диссертации, а также в очерке «Национальности итальянская и славянская в политическом и литературном отношениях» (1865), статье «Изучение славянства и русское национальное самосознание» (1867). В полном виде эта концепция представлена в его докторской диссертации.

В этой работе Ламанский, равно как Тютчев и Данилевский, делил европейский мир на Запад и Восток прежде всего на основе духовных (внутренних) признаков, а также географических, этнографических, религиозных, общественных и культурных особенностях каждой нации. Западноевропейский мир он именовал «миром романо-германским», восточноевропейский — «греко-славянским». При этом Ламанский пояснял, что «деление Христианско-арийского мира на восточный и западный — Греко-славянский и Романо-германский — основано на строгом различии их внутренних, существенных признаков».

Типологическое различие двух названных европейских ореолов В. И. Ламанский доказывал на основании ряда исторических, социальных, религиозных и культурологических фактов и показателей, среди которых немалую роль играет и показатель «исторического возраста». Проводя сравнение России с Древней Элладой и Римом, объединившим значительное число разноплеменных народов, русский ученый утверждал, что «славянство, именно в лице русского народа, представляет собой громадный крепкий кряж или ствол, а все прочие инородческие племена являются ее ветвями».

Ламанскому также по праву принадлежит особое словоупотребление термина «самопознание», используемого затем А. А. Шахматовым и утвержденного евразийцем Н. Трубецким. Таким образом, помимо историософской линии (Тютчев — Данилевский — Н. Страхов, К. Леонтьев), от славянофилов к евразийцам ведет также и «академическая» линия: Ламанский — Шахматов, Трубецкой.

В вышеуказанной работе Владимир Иванович остановил также внимание и на русофобских настроениях некоторых немецких публицистов и ученых, направленных против России и славян, отметив в них негативно-презрительное отношение «цивилизованных» немцев к русским в данном случае и славянам вообще и заняв в этом вопросе сходную с Тютчевым позицию.

Так, в одном журнале, вышедшем в Австрии в начале XIX века на немецком языке, русский был описан следующим образом: «Характер Русняков общий всем славянам — недоверчив, обманчив, лукав, без малейшей нравственности, без религии, непослушный начальству, в высшей степени тупой и грубый, предан пьянству и разврату». Более того, некоторые немецкие писатели и публицисты — в частности, известный немецкий политический писатель Густав Дитцель — сравнивали русских и славян с неграми. Ламанский приводит следующее высказывание по этому поводу: «русские хоть и белые, но у них есть свойства негров. Они не работают более, чем нужно, и без принуждения». При этом немецкий писатель самоуверенно считает, что именно немцы удерживают Россию от распада и разорения, находясь на высших постах империи.

Однако в то же самое время, как замечает Ламанский, немцы «в последние два столетия из всех славянских земель наиболее боятся России, ибо справедливо в ней видят плотное, могущественное тело, которое, обладая притягательной силой и влиянием на западных славян, может легко вобрать вокруг себя все остальные славянские земли».

Ламанский один из первых уделил особое внимание проблеме проникновения еврейства в Россию через польские, белорусские и украинские земли. Так, в статье «Евреи и немцы в Привислянском крае» он выводит механизм закабаления польских земель евреями, позднее успешно осуществленным в самой России.

Среди признаков, определивших самобытность греко-славянского мира, ученый особо выделял нравственный идеал Восточно-христианской Церкви, сохранившей чистоту христианских начал и, в первую очередь, принципа терпимости и свободы веры и мысли (хотя и искаженных отчасти в народном быту и общественной жизни из-за умственной грубости и расстройства нравов). Забвением этих принципов в католицизме Ламанский объяснял низкий, по его мнению, нравственный уровень европейского общества, который не могут повысить ни прогресс науки, ни улучшение материальных условий жизни.

Вместе с тем, скептически оценивая нравственное состояние западного общества, Ламанский, как и многие основатели славянофильства, уважительно относился к западной науке и литературе — всему тому «великому и прекрасному», что было создано в Европе.

Позднее, в последнем в XIX веке крупном историософском труде славянофильской направленности «Три мира Азийско-Европейского материка», концепция ученого подверглась определенной корректировке: в его схему был включен «третий» мир — Азия (народы, не входившие в Российскую империю), а Россия, славянские и некоторые неславянские народы объединены под названием «среднего мира». Мыслитель делил евроазиатский мир на три части: романо-германский, азиатский и греко-славянский.

Характеризуя наметившиеся тенденции развития романо-германских стран, он говорил о постепенной утрате Европой доминирующего положения в мировой политике и образованности (центр романо-германского мира), которое вскоре «перенесется из Европы в другие части света, особенно в Америку и Австралию с Полинезиею». Акцентирование им общехристианских основ всей европейской цивилизации (включая славянские народы) сочеталось с повторением положений о «разлагающем» воздействии католицизма на славян (особенно резким в этом плане было отношение ученого к полякам — «отступникам» от славянских идеалов).

Как и Тютчев, Ламанский относил Россию к молодому, до конца себя еще не проявившему себя греко-славянскому миру, где важную роль играет Православие. Но в отличие от Тютчева, он впервые, еще до К. Н. Леонтьева, помимо славянских племен ввел в орбиту интересов России также греков и ряд мусульманских народов. В этом плане его вместе с Леонтьевым можно считать одним из предшественников евразийского учения.

Одновременно с этим Ламанский, равно как Тютчев и славянофилы с Н. Данилевским, был горячим сторонником славянского единства под эгидой России и Православия. Он поддерживал Тютчева в мыслях о противодействии русофобии идеей империи, видя в этом позитивный смысл.

Будучи авторитетным ученым-славистом, Ламанский был довольно заметной фигурой в общественной и культурной жизни второй половины XIX века. В шестидесятые годы он принимал активное участие в организации этнографической выставки и Славянского съезда в Москве 1867 года (где также участвовали Ф. Тютчев, Иван Аксаков, А. Ф. Гильфердинг, Юрий Самарин и др.). Был учредителем петербургского отделения Славянского комитета, в 1877 году преобразованного в петербургское Славянское благотворительное общество. В 1890 году разрабатывал проект устройства этнографического музея Александра III, в том же году основал этнографический журнал «Живая старина» (редактировал до 1910 года), где часто выступал против излишней русификации окраин империи и, в частности, насильственного насаждения русского языка в Литве (введенного, в том числе, А. Ф. Гильфердингом и отмененного в 1900 году).

Умер Ламанский в ноябре 1914 года, застав начало Первой мировой войны и во многом предсказав ее начало в своих трудах и так и не дождавшись издания собрания своих сочинений. Еще в 1867 году, как отмечает его ученик Г. Князев, он указывал на опасность, угрожающую России с возникновением на «Балтийском и Немецком морях» сильного немецкого флота и стремлением немцев к объединению Северной и Южной Германии. Более того, в других своих работах он предвидел план совместной кампании Германии и Австро-Венгрии против России.

Все это говорит только о том, что сегодня нам необходимо воздать по достоинству многообразное наследие замечательного русского ученого и патриота и издать его сочинения, не потерявшие своей актуальности и по сей день.

Используемая литература

Ламанский В. И. Евреи и немцы в Привислянском крае // Русский вестник. 1879. С. 371−421.
Он же. Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе. СПб., 1871.
Он же. Россия: полное географическое описание нашего отечества / ред. П. П. Семенова-Тян-Шанского. СПб., 1899−1914.
Он же. Три мира греко-славянского материка. Пг., 1916.
Шахматов А. А. В. И. Ламанский: Некролог // Известия Академии Наук. 1914. Серия 6. Т. 8. N 18.
Материалы для биографического словаря действительных членов Академии Наук. Пг., 1915. Ч. 1.
Русские писатели: 1800−1917. М., 1994. Т. 3. С. 283−285.
Князев Г. Русско-славянская цивилизация. М., 1998. С. 406−413.
Энциклопедический словарь русской цивилизации: Святая Русь. М., 2000.