 |
| Русский вестник | Валентин Лукияник | 11.06.2008 |
— Валентин Борисович, недавно исполнилось 15 лет организации, Вами возглавляемой — Союза Православных братств Украины.
Расскажите, пожалуйста, как все начиналось.
— Предыстория такова. Юбилейный 1988 год у нас прошел спокойно, а уже в 1989 году начались нестроения.
Помню, как обеспокоенные разворачивающимися событиями мы пришли к епископу Ионафану — тогдашнему управляющему делами Экзархата и сказали: «Надо же что-то делать». В 1990 году на праздник Торжества Православия было организовано Киево-Могилянское братство во имя Киево-Печерской иконы Божией Матери. С тех пор мы ежегодно в этот день совершаем чин анафематствования и крестный ход. В 1991 году мы были участниками II съезда Союза Православных братств, который избрал своим председателем насельника Свято-Данилова монастыря иеромонаха Кирилла (Сахарова). Отец Кирилл — наш земляк, уроженец Донбасса. В 1992 году, в преддверии Архиерейского Собора, на котором должен был рассматриваться вопрос об автокефалии Украинской Православной Церкви, в доме своих родителей в г. Артемовске Луганской области он провел учредительное собрание нашего Союза — тогда он был назван Объединением Православных братств Украины (ОПБУ).
В 1992—1993 гг. под руководством о. Кирилла прошло 8 собраний ОПБУ в разных регионах Украины (в Ялте, Львове, Виннице, Почаеве и несколько в Донбассе).
В 1994 году ОПБУ был преобразован в Союз Православных Братств Украины (СПБУ). Примерно через полтора года его председателем избрали меня. Зарегистрировались мы в 1996 году под названием «Всеукраинское православное братство во имя архистратига Божия Михаила».
— Какие наиболее значимые события были за время Вашей деятельности?
— Еще до создания ОПБУ, в 1991 году, в течение 3-х месяцев мы проводили молитвенные стояния, добиваясь передачи Трапезной церкви Киево-Печерской Лавры. Помню, как во время концерта в этой церкви мы, в количестве 40 человек, зажгли свечи и безмолвно стояли… Был тогда такой казус: во время концерта зрители кричали: «бис, бис», а одна старенькая монахиня — участница стояния сказала: «Воны ще й и биса зовуть». Во многом благодаря нашему участию было открыто несколько монастырей в Киеве — Ионинский, Выдубицкий и Введенский, а также Кирилловская и Воскресенская церкви.
Много было сделано в противодействие униатам на идейном уровне, а когда бывший киевский митрополит Филарет (Денисенко) пошел на раскол, — то в борьбе с этим расколом. Долгие стояния проводились против передачи раскольникам Софийского собора.
— А каково Ваше отношение к канонической автокефалии?
— Мы изначально заняли принципиально отрицательную позицию к любой автокефалии. Недавно Блаженнейший Владимир, митрополит Киевский и всея Украины, в одном из интервью вспомнил, как в 1992 году стоял рядом с нами и пел под плакатом «Мы против канонической автокефалии». Весь Великий пост тогда мы проводили ежедневные молитвенные стояния у городской администрации, требуя регистрации общин Украинской Православной Церкви. Шла напряженная борьба за храмы. Помню, как боевики УНА-УНСО во главе с Д. Корчинским штурмовали Лавру накануне приезда Блаженнейшего Владимира. При этом сильно пострадал наместник Лавры о. Питирим — нынешний архиепископ Николаевский. Мы участвовали в отпоре этому нападению, несколько дней ночевали в Лавре.
— А как Вам жилось при Кучме?
— Когда Кучма баллотировался на пост президента Украины, он обещал помогать нашей Церкви, обещал передать УПЦ помещения Киево-Печерской лавры, бороться с расколом. Однако, став президентом, стал проводить двойственную линию. Очень важным в это время был Архиерейский собор 1999 года, который принципиально выступил против автокефалии.
В 2001 году мы протестовали против визита на Украину римского папы. Накануне прошел крестный ход по 3-м рекам — Волге, Днепру и Западной Двине. Проводил его Фонд единства православных народов. Мы приняли в его проведении активное участие.
— Но визит римского папы все-таки состоялся, как это было?
— По сути, он провалился. Папе не удалось побывать ни в Святой Софии, ни в Лавре — в случае этих попыток мы обещали перекрыть центральные улицы. Он был 3 дня, и главными пунктами его программы оказались посещения посольства Ватикана, Аскольдовой могилы и костела. Все это время мы дежурили в Лавре. Город был пуст, папамобиль ездил по пустому городу, триумфа победителя не получилось…
— Известно, что СПБУ занимает принципиально антиглобалистскую позицию. Что сделано в этом направлении и какова ситуация в этом плане на Украине сегодня?
— Наша борьба против присвоения кодов началась в 1998 году.
16 июля 1999 года, в канун памяти Царственных мучеников, после 12 голосований был принят закон, предоставляющий альтернативу несогласным. С тех пор каждый четверг мы собираемся у стен Верховной Рады, чтобы выразить протест против попыток загнать людей в электронный концлагерь. Нужно отметить, что Блаженнейший Владимир поддерживает нас в борьбе против кодов и электронных паспортов.
К сожалению, несколько месяцев тому назад был запущен страшный проект закона о чипах, биометрии, штрих-кодах для всех людей, начиная с 3-летнего возраста. Его уже приняли в первом чтении. Он отменяет возможность альтернативы и предусматривает уголовную ответственность для несогласных. Мы продолжаем борьбу, отстаиваем наше право на альтернативу. У здания Рады проходят крупные протестные мероприятия, в которых принимают участие несколько тысяч человек. Надеемся на мудрость депутатов в Верховном Совете, которые опирались на православных во время выборов.
— А как Вы пережили «оранжевую» революцию?
— Накануне т. н. «оранжевой» (по-украински — помаранчевой) революции у нас происходили чудесные события — предзнаменования грядущих испытаний. Под Киевом в деревне Демидово (где вскоре после революции было явление Спасителя двум пастушкам) у установленного креста на месте будущего храма обыкновенные свечи стали оплавляться кровью. Через месяц то же самое стало происходить в деревне Глебовка. Только через некоторое время мы уразумели смысл этих знаков свыше. «Революционные» события проходили бурно. Мы были в самой гуще этих событий.
Новые власти выдвинули нашему Священноначалию условия для нормализации отношений с нашей Церковью: изменение ее статуса, дистанциирование от СПБУ и «нейтрализация» некоторых архиереев.
— Ощущаете ли Вы поддержку в России?
— Главным образом от Союза Православных братств и особенно от общины церкви св. Николы на Берсеневке. За прошедшие годы здесь на Берсеневке побывали сотни наших активистов. Вообще этот храм притягивает особой молитвенной атмосферой и настоящей общинной жизнью.
К сожалению, со стороны официальных церковных властей почти полное молчание и похоже равнодушие. Все это дает повод для активных разговоров, что нас сдали. Хотелось бы, чтобы в России усугубили молитвы за нас, проводили бы собрания в поддержку единства. Желательно почаще посещать друг друга. Мы считаем, что не только Блаженнейшему, а всем архиереям УПЦ необходимо периодически приезжать на сессии Синода в Москву.
— Каков Ваш прогноз — как дальше будут развиваться события?
— Не исключено, что все-таки автокефалия будет достигнута.
Кстати, в ставленнических грамотах на Украине уже нет пункта о послушании Патриарху. Мы, конечно, будем бороться до конца. Если же это произойдет, встанет острый вопрос — а как быть несогласным? Это ведь тысячи и тысячи приходов и миллионы верующих. Наверное над этими вопросами надо думать уже сейчас. В принципе мы за статус Экзархата. К сожалению, о каком-то статусе для желающих оставаться в Московском Патриархате, в случае предоставления автокефалии, речи даже не ведется. Видимо, хотят всех стопроцентно охватить, заставить принять т. н. поместный статус УПЦ без несогласных. Опять-таки позиция Москвы неопределенна.
Не исключено, что на горизонте замаячат катакомбы…
