Церковь не настаивает на обязательном преподавании православия

— Буквально накануне нашей записи вышел в свет очередной номер журнала «Нескучный сад», который, как мне кажется, один из лучших журналов о православной жизни в нашей стране, и теме, о которой мы с вами говорим, посвящен целый номер в этом журнале. Здесь много всяких интересных мыслей, но главная, мне кажется, такая — дискуссию нужно продолжать. Скажите, отчего такое острое у нас разграничение позиций? Очень много каких-то, я бы даже сказал, партийных тезисов высказывается разными людьми как церковными, так и не церковными, вплоть до того, что некоторые говорят, что у кого есть сомнения в том, что нужно брать вот учебники Бородиной и преподавать в средней школе, тот является врагом церкви, врагом всего человеческого в нашей стране. Почему такая резкость в позиции?

— Вообще для меня самого непонятно, что происходит. Вообще тема чрезвычайно проста. И тот факт, что она вдруг стала такой трудной, вы знаете, наталкивает на какие-то плохие мысли. Фантазия такая, что церковь предлагает преподавать православие всем в обязательном порядке во всех учебных заведениях России. Вот просто ясно нужно сказать, что никогда церковь этого не предлагала. Но именно вокруг этого тезиса весь благородный гнев.

— И не только. А есть, понимаете, владыка, есть определенный здравый скепсис в рядах церковных людей относительно того, по каким методикам, например, должен преподаваться этот предмет, согласитесь.

— Я дойду до церковной дискуссии и до методики преподавания. Значит, первое, что нужно постулировать — церковь не предлагает, чтобы преподавание религии, основ православия было обязательным предметом для всех школьников России. Церковь, ссылаясь на существующий закон, и на Конституцию, утверждает, что в учебных заведениях, светских учебных заведениях факультативно, на выбор, могут преподаваться основы православия, то есть богословский предмет, не культурологический, а религиозный предмет, но на основе факультатива. Кроме того, церковь предлагает — поскольку в России православная культура является, если хотите, такой государственно образующей, поскольку более 80% людей принадлежит к этой культуре, — чтобы в школах преподавался также культурологический предмет — «Основы православной культуры». Не богословский, не Закон Божий, не религиозная доктрина, а культурологический предмет. Для чего это нужно? Человек, живущий в России, вне зависимости от его отношения к религии должен знать основы религиозной культуры. Без этих знаний он, простите, ни в Русский музей не сможет сходить, ни в Третьяковскую галерею, ни в Эрмитаж. И предлагается, чтобы вот этот предмет преподавался не в качестве факультатива, а на основе альтернативы. Факультатив — это то, что вы можете выбрать или не выбрать, и факультативы чаще всего преподаются вне сетки часов. Вот там, в факультативах, может и должен преподаваться религиозный предмет «Основы православия», и во многих школах сегодня это и происходит. Но сыр-бор не вокруг факультативов православия, а сыр-бор вокруг культурологического предмета «Основы православной культуры», который церковь предлагает изучать вариативно, но в рамках расписания. Что такое вариативно? Вообще-то, конечно, каждый гражданин России должен знать основы православной культуры, будь он мусульманин, или еврей, или буддист, как, наверное, должен знать основы исламской культуры человек, живущий там, где большинство мусульман.

— То есть вы предлагаете в Казани православным посещать основы исламской культуры?

— Я бы посещал, если бы я учился в Казани. Я ничего не предлагаю, но я бы посещал. Потому что проходишь мимо минарета, что-то кричит муэдзин, а ты не знаешь, что это за крики. Надо знать, что вокруг тебя происходит. «Основы православной культуры» предлагает церковь, чтобы преподавались в рамках программы, но тоже на основе выбора. Если человек не хочет изучать «Основы православия», ну никак не хочет знать ничего, что касается православия, это, конечно, странный какой-то культуркампф. Ну ладно, Бог с ним. Ну вот нашелся такой чудак, который говорит: «Не хочу». Бог с тобой, не изучай. Тебе дается альтернативный курс. Например, как мы предлагаем, «Основы светской этики». Но, кроме того, в таких городах, как Москва, где есть много мусульман, иудеев, есть и буддисты, есть и католики, кстати, протестанты, может быть, для тех, кто желает изучать основы своей религиозной культуры, дать такую возможность. И в таких странах, как Германия, Финляндия, эта задача прекрасно решается без всякого конфликта и с законодательством, и с обществом.

— Это вызвано путаницей внутри самого целеположения. Вот, например, мы возьмем учебник Бородиной для 1-го класса, который называется «Мы и наша культура». Он вроде бы культурологический. Я его открываю, и сейчас я почитаю вам отсюда одну фразу: «Моя мама, — написано в этой учебнике, — училась любить меня и заботиться обо мне у Пресвятой Богородицы». Посмотрите, пожалуйста. Это культурологическое утверждение, владыка? А учебник называется «Учебник культуры», понимаете, какая штука.

— Вот здесь мы и подходим к той теме, которую вы обозначили в самом начале нашего разговора — об учебниках, о методологии, о том, кто должен преподавать этот предмет. Я думаю, что опыт во многих епархиях — а я готов сослаться на свою собственную епархию, где мы уже больше 10 лет все это преподаем — не вызывает, к счастью, никаких конфликтов и напряжения это преподавание. Опыт этот предлагает уже совершенно конкретные вещи. Преподавателем должен быть светский человек из числа тех преподавателей, которые работают в школе, но у которых есть желание преподавать этот предмет. Они должны пройти специальную подготовку на базе института повышения квалификации учителей. Что касается учебников, нужно закрыть эту тему и создать рабочую группу с участием ученых, представителей церкви, историков. Создать хороший курс по основам православной культуры, как, наверное, нужно сделать то же самое в отношении исламской культуры и в отношении других наших национальных культур.

— Мировой опыт показывает, что культура религиозная — она практически нигде не преподается. Везде, если преподается, то преподается в первом смысле, о котором вы сказали вначале. Преподаются все-таки основы религии для тех, кто желает знать основы этой религии. Может быть, неразличением культурологического курса и религиозного и вызвано все происходящее сейчас у нас?

— Я полагаю, что так, что просто запутались. Кстати, и в церкви многие не понимают, о чем речь идет. Даже иногда друг с другом спорят и ссорятся. На самом деле изначально церковь предлагала именно то, что я сегодня ясно или не ясно, но пытался сформулировать.

— Владыка, как вам кажется, в школе необходимо преподавание культуры или религии?

— Вы знаете, я бы хотел не говорить, что преподается, чего не преподается, а подчеркнуть то, что детям нравится и дети хотят. Даже если это и религиозно окрашенный курс, но если его выбирают учащиеся и их родители, то это, значит, тот самый факультатив, который имеет право на существование на основе закона и Конституции.

— Владыка, а у вас не вызывает опасения вот такая вот вещь: в дореволюционной России изучение Закона Божьего было почти поголовным, по крайней мере, для тех, кто не принадлежал к другим религиям. Тем не менее, эти люди, занимавшиеся Законом Божьим, они потом, как мы знаем, рушили храмы, убивали священников, рубили иконы. Вот это внешнее изучение, оно не кажется вам опасным?

— Опыт России действительно заставляет задуматься. Но меня сегодня больше заставляет задуматься другое. Когда я смотрю на молодежь, идущую по нашим городам с бутылками пива, пьяными, наколотые наркотиками, с обезумевшими лицами, мне от этого становится страшно. Ни одна политическая партия не избегает этой темы, все говорят о необходимости нравственного возрождения, но так ведь давайте наваливаться всем миром на решение этой проблемы. У религиозной мотивации есть своя как бы ниша, она может воздействовать на сознание людей, в том числе и в плане нравственного воспитания. Давайте использовать религиозную мотивацию. Давайте использовать другую мотивацию — культурную, гуманистическую. А там где, как в белгородской школе, все дети хотят изучать православие, пусть с Богом изучают.

— Владыка, им повезло с педагогом — верующая женщина, которая с любовью преподает предмет.

— Совершенно верно.

— Но сказать, что это всеобщее правило, невозможно, потому что невозможно педагога родить, он должен появиться, нельзя морковку вытащить из земли за хвостик.

— Знаете, я могу с чувством внутреннего удовлетворения и тихой радости сказать, что у меня в Смоленской епархии нет плохих педагогов, преподающих «Основы православной культуры». Это наши замечательные преподаватели, которые прошли специализацию, которые сделают уже очень много доброго для воспитания нашего молодого поколения. Уверен, что это и в других епархиях.

— А как исправить чувашскую ситуацию, которая явно не столь благополучна?

— Но другой стороны, это нормальный процесс. Где-то вот так, а где-то хорошо. Но из-за того, что в Чувашии в одной школе не очень хорошо, это не означает, что нужно весь проект отменять.

— Владыка, вы понимаете, это проблема педагогов. 60 тысяч школ. Где взять 60 тысяч хороших педагогов? У вас в епархии? Охотно верю, у вас хорошие педагоги. В Белгородской области, конкретно эта женщина, — хороший педагог. Но они же не могут возникнуть из воздуха.

— Для этого нужно работать. Местная епархия вместе с местными департаментами образования должны просто сесть там, где этого еще не сделано, и четко отработать алгоритм действий. Это технические вопросы. Среди преподавателей у нас достаточно людей религиозных, вообще культурно продвинутых людей, способных преподавать этот предмет. Но нужно просто технически договориться о том, как эти люди будут получать образование, как они будут совершенствоваться в знаниях.

— С другой стороны, согласитесь, может быть, не согласитесь, что без хороших учебников, продуманных, без грамотных и любящих свой предмет педагогов можно нанести и вред детям.

— Совершенно верно. Вот я именно за то, чтобы были хорошие учебники, чтобы эти учебники создавались специалистами и чтобы педагоги были достаточно подготовленными. Но как я уже до этого сказал, это вопросы технические. У нас есть в России интеллектуальный потенциал, чтобы эти вопросы решить. Была бы добрая воля и была бы, то что называется, отмашка сверху. Вот тогда мы эти все вопросы решим.

— Спасибо большое. Это было мнение митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата.

http://www.vesti.ru/doc.html?id=185 425&cid=7