Русская линия
Столетие.Ru Лариса Черкашина09.02.2008 

Швейцарская Пушкиниана
10 февраля — день памяти великого поэта

Страну вечного мира и благоденствия подчас именуют Русской Швейцарией, но никто и никогда не называл Швейцарию Пушкинской. И все-таки такое государство, не отмеченное ни на одной политической карте мира, реально существует.

В пушкинских мечтах о путешествиях в чужие земли достало места и Швейцарии, — к слову сказать, не из такого уж безмерно великого числа государств, где мечталось побывать поэту. «Физически красивой» представлялась ему маленькая заоблачная республика.

Ах, как страстно желал Александр Сергеевич увидеть швейцарские красоты собственными глазами, сколько разговоров было о стране, где запросто бывали его друзья Николай Карамзин, Петр Чаадаев и Василий Жуковский!

Швейцария — терра инкогнито для пушкинистов. Какие находки, связанные с именем русского гения могут таиться здесь, в частных коллекциях и архивах? Ведь привез же в Россию, и совсем недавно, швейцарец Кристофер Муравьев-Апостол, потомок русского декабриста, автограф неизвестного письма своего предка, отправленного из каземата Петропавловской крепости в январе 1826 года.

Не столь уж давно в Лозанне, в доме знаменитого балетмейстера и собирателя пушкинских реликвий Сергея Лифаря хранились письма Пушкина своей Натали, невесте и жене.

Сама Натали, к тому времени уже супруга генерала Ланского Наталия Николаевна, осень 1861 года провела на берегу Женевского озера. Но была ли она счастлива, оказавшись в красивейшем уголке земли? Там, в Женеве, в сентябре, застала ее горькая весть из России о смерти больного отца Николая Афанасьевича Гончарова. Тогда же Наталия Николаевна надела на себя траурное платье, и черный цвет стал единственным для всех ее нарядов.

Спустя семь лет, когда прекрасной Натали не было уже на свете, в Женеве родилась ее внучка Софи, в будущем графиня де Торби и супруга великого князя Михаила Романова. Правда, внучка Пушкина избрала для жизни иную страну, и стала подданной ее Величества королевы Великобритании Виктории.

С какой верой и надеждой уповал поэт на добрую память будущих своих потомков! От мощного родового пушкинского древа, берущего истоки на древнерусском севере и южном абиссинском нагорье, протянулась ветка в старую добрую Европу.

Швейцарская ветвь поэта — следствие пылкого романа русского венценосца Александра II и юной красавицы княжны Катеньки Долгоруковой.

Взрыв на Екатерининской набережной, гибельный для императора, стал спасительным для второй тайной семьи русского самодержца. Революционная Россия не пощадила бы отпрысков державной фамилии, хоть и скрытой под другой — Юрьевских. Вряд ли спасло бы наследников императора от верной гибели и то необычное обстоятельство, что одновременно они являлись и потомками Александра Пушкина…

Своему знакомству с графиней Лорис-Меликовой, наследницей императора и поэта, я обязана… Екатерине Юрьевской. Нет, не княгине, супруге русского самодержца, а молодой и не менее очаровательной избраннице светлейшего князя Георга Юрьевского. Поистине, жизнь изобилует странными совпадениями… История описала круг радиусом почти в полтора столетия, чтобы вновь даровать правнуку Александра II умницу и красавицу Екатерину Юрьевскую.

Катарина, так звучит ее имя, с самого детства испытывала неизъяснимую тягу к России. Повзрослев, она решила всерьез изучить русский язык и поступила в Цюрихский университет. Именно она познакомила меня со своей родственницей по мужу Натали Лорис-Меликовой, швейцарской прапраправнучкой Пушкина.

Все-таки удивительно воочию увидеть человека, предков коего знаешь до сорокового колена, а о нем — ровным счетом — ничего!

Натали красива. Невольно хочется разглядеть в ее чертах схожесть с прекрасной тезкой и… пра…бабушкой Натали Гончаровой-Пушкиной. Все-таки гены красоты неистребимы — гончаровская кровь столь же сильна, как и пушкинская, африканская.

Графиня Натали любезно пригласила меня в гости — благо, от Майлена, где я остановилась, до ее дома недалеко, не более получаса езды. После замужества она переселилась из Базеля в маленький городок, что в окрестностях Цюриха.

Мчимся на полной скорости по пустынному вечернему шоссе. Зримая ассоциация: Натали — наездница. Она также уверенно и лихо ведет свой черно-вороной джип по швейцарским дорогам, как некогда юная барышня Гончарова, гарцевала верхом в полотняно-заводских рощах.

Мы едем в Маур. Верно, такая глубинная Швейцария, в стороне от модных туристских трасс, и живет в воображении русского человека.

Но и у коренных ее обитателей есть ностальгия по той, романтической Швейцарии, что отступает ныне под натиском великой урбанизации.

Машина плавно останавливается у дома. Мне не терпится взглянуть на работы Натали, ведь она художница.

Обладала ли художническим даром ее прародительница Натали Гончарова? Если судить по сохранившимся альбомным рисункам нескольких поколений Гончаровых, то — да. В двадцатом веке снискала себе мировое имя и прославила свой род художница Наталья Гончарова. Долгие годы жила и работала она во Франции, в Париже, и ныне ее живопись украшает самые знаменитые музейные и частные коллекции.

И вот — Натали-третья! Словно замкнут некий географический треугольник: Полотняный Завод — Париж — Цюрих.

Стены просторной гостиной, спальни, детской сплошь увешаны живописными композициями — яркими, смелыми, экспрессивными…

Нет, Натали Лорис-Меликова не профессиональная художница, но и любительницей ее назвать трудно.

Страсть к живописи проснулась внезапно, будто снизошло озарение. Почему она начала рисовать? Наверное, правильнее было бы поставить вопрос иначе — почему она не могла не рисовать?

Натали явно ждет моей оценки. Да, белое полотно так сродни чистому бумажному листу. И в ее работах, и в самих их названиях доминирует поэтическое начало. Вечные поэтические образы…

Из детской, заслышав разговор, выглянули две симпатичные девчушки. Сестры-погодки — Софи и Сесиль. Обычные швейцарские девочки, ходят в начальную школу, ухаживают за домашними хомячками, рисуют принцесс и играют в куклы. И не подозревают, какая мощная сень родового древа хранит их…

В доме родной язык — французский. Жаль, что ни сама Натали, ни ее дочери, ни сестры, ни брат не владеют русским. В отличие от отца и бабушки Натали.

Бабушку Ольгу она помнит хорошо, — ведь когда та умерла, девочке шел двенадцатый год. Позже, в юности о необычном фамильном древе рассказал Натали отец.

Дочь Александра II, светлейшая княжна Ольга Юрьевская, стала женой внука Пушкина Георга фон Меренберга. В семействе родились двое детей: сын Георг даст начало «немецкой» ветви, а дочь Ольга — «швейцарской». Полное ее имя звучало так Ольга-Екатерина-Адда фон Меренберг, и приходилась она внучкой русскому царю и правнучкой великому поэту.

В ноябре 1923-го Ольга венчалась с графом Михаилом Лорис-Меликовым. Свадьба была необычна — ведь узы брака соединили внучку Александра II и внука ближайшего сподвижника императора, министра двора Его Величества! Благородная армянская фамилия Лорис-Меликовых вплелась в фамильное древо Пушкиных-Романовых.

Александр Михайлович, отец Натали, — единственный сын графской четы.

«Правда, — сетует Натали, — фамилия Лорис-Меликовых в Швейцарии на грани исчезновения. Ее унаследовали брат Михаил и я». Две сестры Анна и Доминика вышли замуж и сменили фамилию.

Самое большое желание Натали — побывать в России вместе с дочерьми в фамильном калужском имении. С таким трудно произносимым на французском названием — Полотняный Завод.

http://stoletie.ru/kultura/shvecarskaya_pushkiniana.htm


Каталог Православное Христианство.Ру Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика