Церковь и PR: границы допустимого

Доклад на секции «Церковные СМИ: миссия, проблемы развития, журналистская этика» в рамках XVI образовательных Рождественских чтений

Возможно, что заявленная тема, на первый взгляд, прозвучит необычно. Но, кажется, проблема на самом деле существует. Хотелось бы ее обозначить и попытаться обсудить. Наверное, ни у кого из нас не возникает сомнения в том, может ли и должна ли существовать церковная журналистика. Однако имеет ли право на жизнь «церковный PR»? И вообще — насколько допустимо такое выражение? Этот немного неожиданный вопрос и ответ на него на самом деле крайне важен для нас, христиан, несущих сегодня послушание на ниве труда в православных средствах массовой информации. Можно даже сказать так, что во многом именно отношение к этому вопросу определяет правильно ли мы понимаем стоящую перед нами цель.

И безусловно, данная проблема имеет два аспекта, как духовный, так и чисто профессиональный, каждый из которых требует отдельного рассмотрения.

Современным секулярным обществом, не понимающим или же сознательно игнорирующим уникальную природу Церкви как Тела Христова, Церковь воспринимается прежде всего как некий социальный институт или организация. Эта ошибка в восприятии драматична в первую очередь для самого мира, однако она не может не сказываться и на нас, на людях, исполняющих в Церкви то служение, которое можно отнести к разряду общественных. Сегодня Церкви в ее земном плане действительно приходится входить с миром в очень сложные и порой противоречивые отношения — административные, финансовые, порой даже такие, которые кто-то охарактеризовал бы как политические. И эти отношения — подчеркну, не с паствой, а именно с секулярным миром — приходится определенным образом выстраивать. И конечно, наши собственные, церковные средства массовой информации играют в этом процессе очень значительную роль. Собственно говоря, здесь, в области общественных взаимоотношений или связей с общественностью, того, что именуется словом public relations, и возникает тема пиара и одновременно с этим опасность очень серьезной внутренней подмены, способной принципиально извратить наши понятия, увести по совершенно ложному, неправильному пути.

Мир Церковь, как мы сказали, не знает и не понимает, а зачастую и не желает понимать. Практически каждому из нас известно, через какую дремучую чащу нелепых предрассудков приходится нам порой пробиваться, чтобы буквально достучаться до сознания забывшего о том, что такое христианство, человека 21-го века. Более того, нередко непонимание носит характер предвзятый и враждебный. И, конечно, это не может не приводить к тому, что в прессе светской, которая является своеобразным зеркалом, отражающим лицо современного общества, такое отношение находит свое выражение. И, следовательно, тот образ Церкви, который предстает перед миром в сегодняшних СМИ, это образ зачастую абсолютно неверный, искаженный и потому далеко не всегда привлекательный.

Можем ли мы с этим мириться как православные христиане и бездействовать как профессионалы на ниве журналистики? Наверное, отрицательный ответ на этот вопрос очевиден. Однако он порождает в свою очередь новый вопрос — о средствах и методах, которые являются здесь оправданными и оптимальными.

В чем, если рассуждать, не вдаваясь в тонкости, заключается суть пиара? Она — в формировании посредством медийных и иных ресурсов образа положительного, причем подлинная суть того явления, которое необходимо таким образом представить в данном случае вторична. Естественно поэтому, что честность и добросовестность в области пиара — понятия весьма условные. Во многих случаях он прямо направлен к тому, чтобы белое представить черным и черное — белым. И надо сказать, что со своей задачей профессионалы-пиарщики великолепно справляются.

Можно ли сказать, что пиаром в пользу Церкви занимаемся или должны заниматься мы, православные журналисты, с той, разумеется, разницей, что наши цели не в пример благороднее? Вопрос не праздный, поскольку приходится видеть воочию свидетельства того, что именно так стоящая перед нами задача многими и понимается. Более того, в среде церковных журналистов выражение «мы должны грамотно пиарить кого-либо» или «что-либо» можно слышать нередко.

И дело тут не в словах, а в подходе, определяющем очень многое, точнее, самую суть нашего профессионального служения Церкви. И потому мне кажется, что очень важно сакцентировать внимание на том, в чем заключается принципиальное отличие от пиара того, к чему призваны мы.

Пиар — лепит, конструирует несуществующий образ, творит маску, за которой скрывается подлинное, но неизвестное миру лицо. А церковная пресса призвана не создавать что-то искусственно, но всего лишь навсего свидетельствовать о том, что есть. То есть свидетельствовать о Церкви в ее истинной сущности и природе, ничего не искажая, ничего не привнося от себя. И, конечно, ничего не приукрашивая искусственно, потому что сделать Церковь, Невесту Христову, прекраснее, чем она есть на самом деле, невозможно. Возможно лишь иное: постараться дать миру шанс увидеть ее действительную красоту настолько, насколько это вообще возможно.

Это задача на самом деле очень непростая, учитывая сегодняшнее состояние мира. Но только в том случае, если мы понимаем ее именно так, мы действительно являемся миссионерами, служителями Слова. Иначе мы рискуем превратиться в профессионалов-идеологов, пропагандистов, бойцов информационного фронта, но никак не в последователей апостолов.

Любой живой человек имеет присущие ему недостатки. Есть недостатки и в Церкви, и в ее жизни, разумеется, опять-таки в земном ее аспекте. И большое заблуждение считать своим долгом доказывать всем и каждому, что этих недостатков нет, и не может быть. Такое доказательство не будет достоверным, оно не будет вызывать уважения и доверия. Это вообще не то, на чем следует концентрировать свои усилия и свое, а также вообще чье бы то ни было, внимание.

Наше дело иное — убедительно показать, что Церковь не определяется чьими-то достоинствами и недостатками, что она есть нечто неизмеримо большее. А если уж говорить о наших внутренних недостатках, то по большому счету первыми их критиками должны быть именно мы. Во-первых, потому, что с ними необходимо бороться. Во-вторых, потому, что мир должен видеть, что-то, за что нас критикуют, не приемлем и отвергаем в первую очередь мы сами. Здесь нет никакой хитрости и тем более лжи, и вместе с тем именно в этом заключается самый разумный и профессиональный подход к проблеме, самое действенное средство противодействия тому, чем борются против Церкви ее враги и что именуется обычно антипиаром или же «черным пиаром». Только работать в этом направлении необходимо, конечно же, очень грамотно, взвешенно и профессионально.

Вообще задача воплощения в церковной журналистике миссии апостольской и есть задача, с одной стороны, требующая глубоко ее духовного понимания, а с другой — подлинного профессионализма.

О чем приходится заботиться специалистам в области пиара, перед которыми стоит задача представить обществу какое-то движение или партию? В первую очередь — о том, что бы такого об этом движении или партии рассказать, читай — придумать, что сделало бы рекламируемое привлекательным для максимального количества людей.

У нас профессиональная задача принципиально иная. Мне кажется, что она в профессиональном собственно плане — гораздо более интересная и увлекательная. Нам не надо додумываться до того, что бы сказать о Церкви хорошего. Тут недостатка в материале не будет. Проблема в том, как об этом говорить. Жизнь Церкви не только важна, не только священна, она еще и очень интересна, ведь по сути только являясь клеточкой Церкви человек и может понять, что есть собственно жизнь как таковая, какова ее подлинная глубина.

И вот тут-то коренится самое главное, самое существенное для нас, православных журналистов, то, вокруг чего должна выстраиваться вся наша работа, то, что уже нашли, поняли неким внутренним, сердечным и вместе с тем профессиональным чутьем некоторые современные церковные издания или авторы.

Мир секулярный не хочет слышать проповедь, он ее отвергает. Причем, далеко не всегда только лишь потому, что она его обличает. Он не только порочен и грехолюбив. Он еще и очень ленив. Но есть у него и слабость, которую в его же благо и в собственную силу можем обратить мы: он любопытен и жаден. И он примет и услышит проповедь, если она заинтересует его, если в его понимании и его представлении она будет качественным продуктом.

А следовательно мы должны учиться не проповедовать, а писать о Православии так, чтобы это было на самом деле интересно, причем интересно, любопытно и человеку невоцерковленному, который еще, возможно, и не думает о вере, которому просто очень хочется заглянуть за церковную ограду и понять, а как там живут люди, что у них за тайны? Почему о наших тайнах и о наших таинствах должны рассказывать другие, причем рассказывать то, чего они не знают и что на самом деле совсем не так? Разве не лучше, не правильнее расскажем об этом мы сами?

Наверное, подводя какие-то итоги, можно сделать такое краткое резюме. Если церковный пиар возможен и имеет право на существование, то сущность его должна заключаться в этом и ни в чем другом: свидетельствовать истину о Православии и о Церкви, но делать это интересно и профессионально, понимая тот, как принято говорить, формат, в котором доступна проповедь не для священника на церковном амвоне, а для журналиста на газетной полосе или в телеэфире.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4603&Itemid=60