 |
| НГ-Религии | Павел Круг | 21.12.2007 |
В этом году квота, предоставленная Саудовской Аравией российским мусульманам, составила 20,5 тыс. человек. После февральского визита Владимира Путина в Эр-Рияд она была увеличена на 5,5 тыс. Судя по всему, по личной просьбе президента. Получившаяся при сложении цифра — это и есть озвучиваемый мусульманскими духовными лидерами рекорд. Но даже если указанная квота и не будет заполнена до конца, налицо стремительный рост числа желающих побывать на родине Пророка Мухаммада.
Помимо обычных трудностей, с которыми сталкиваются организаторы хаджа (оформление документов, медицинское обеспечение, технические трудности в пути), самым слабым местом является обеспечение безопасности, особенно в отношении тех паломников, которые пользуются наземным транспортом. А это по крайней мере треть общего числа выезжающих на хадж. В Саудовскую Аравию они едут через Турцию, Сирию и Иорданию, а в Турцию попадают двумя путями — либо морем через сочинский порт, либо через Азербайджан и Иран. На пути следования немало горячих точек, и неприятности могут поджидать паломников еще до пересечения российской границы…
В этом году начало хаджа было омрачено на первый взгляд небольшим, но на деле крайне взрывоопасным инцидентом, который произошел 6 декабря с чеченскими паломниками. Они направлялись в Сочи через Северную Осетию и вступили в стычку с местными жителями. Что характерно, чеченские и североосетинские официальные лица дают взаимоисключающие версии случившегося на федеральной трассе «Кавказ» — вплоть до места, где инцидент произошел. Заместитель муфтия Чечни Хамзат Хирахматов заявил, что паломники, остановившиеся «вблизи населенного пункта Старый Терек для совершения вечерней молитвы», были избиты некими «молодыми людьми с бейсбольными битами, молотками и камнями».
Милиция Северной Осетии опровергает эту информацию. Глава РОВД Правобережного района Хасан Бекузаров утверждает, что инцидент произошел вблизи мемориального кладбища в Беслане, где чеченские паломники «остановились, чтобы справить нужду», что вызвало недовольство людей, находившихся на кладбище. После вмешательства милиции «паломники продолжили свой путь, но кто-то из подростков камнем разбил автобусное стекло, отчего травму получил один из паломников». Кроме того, Бекузаров сообщил, что населенного пункта Старый Терек, в котором, по словам чеченской стороны, произошло столкновение, в Северной Осетии вообще нет. До сих пор неясно, какая из версий случившегося ближе к правде. Как бы то ни было, информация попала на новостные ленты сразу в обеих версиях и подлила масла в огонь и без того непростых взаимоотношений между российскими северокавказскими республиками. Это лишний раз подтвердило, что хадж — не только священное, но и весьма рискованное мероприятие.
Уполномоченный по делам хаджа при правительстве РФ Ахмед Билалов на конференции в агентстве ИТАР-ТАСС в Москве 10 декабря признал, что проблема безопасности во время хаджа стоит чрезвычайно остро. При этом он почему-то делает акцент на неспокойной ситуации на иранских и турецких границах. Как будто внутри России с безопасностью все в порядке! Очевидно, что, с одной стороны, мирные паломники совершенно беззащитны перед отрядами бандформирований. Нельзя же каждую машину защитить вооруженным отрядом! Все-таки хадж — это не военная операция, а паломничество, богоугодное дело. С другой стороны, сами маршруты должны быть проложены так, чтобы лишний раз не искушать судьбу. Ведь Северная Осетия наряду с Краснодарским краем — единственные немусульманские российские регионы, через которые паломники из республик Северного Кавказа, пользующиеся наземным транспортом, должны проехать на своем пути в Мекку.
В Совете муфтиев России разводят руками: самый безопасный способ добраться до исламских святынь из России — лететь по воздуху. Однако для большинства мусульман Северного Кавказа 2 тыс. долл. (а это минимальная стоимость путевки с авиаперелетом) — значительная сумма. Больше того, для жителей Дагестана хадж — это еще и возможность заработать на челночной торговле привезенными из Саудовской Аравии «священными товарами», такими как бутылочки с водой из источника Зам-Зам. В российском Совете по хаджу давно скептически относятся к размаху этой торговли и вынуждены принимать административные меры. В частности, с этого года квоты на число паломников равномерно распределяются между мусульманскими духовными управлениями, что не позволяет какому-то одному из них отправлять неограниченное число «челноков». А со следующего года при формировании списков паломников приоритет будет отдаваться тем мусульманам, которые впервые совершают хадж. Эта мера должна воспрепятствовать тем, кто использует хадж в целях коммерции при том, что многие мусульмане, ни разу не бывавшие в Мекке, вынуждены ждать своей очереди.
За 17 лет — именно столько существует возрожденный институт ежегодного хаджа в России — все эти организационные трудности решать понемногу научились. Сыграли свою роль совместные усилия мусульманских духовных управлений, государственного Совета по хаджу и «исламского бизнеса». В частности, в этом году российские мусульмане должны быть особенно благодарны предпринимателю Сулейману Керимову, отправившему на свои средства в хадж 3,5 тыс. паломников (из них тысячу человек от Чеченской Республики). Все это хорошо. А вот проблемами безопасности, похоже, никто пока не озаботился. Если в 1990 году, когда в хадж из России отправились первые полторы тысячи человек, на это мало кто обращал особое внимание, то сегодня такая беспечность просто непозволительна.
