 |
| НГ-Религии | Павел Круг | 05.12.2007 |
Сторонники светскости государства, отделения школы от какой бы то ни было религии могут аплодировать этому решению. Региональный компонент был той лазейкой, которую представители религиозных организаций, в первую очередь Русской Православной Церкви, использовали для преподавания в школах основ религии. Это вызывало протесты, но Министерство образования и науки ничего не могло поделать с подобной практикой, так как вероучительный предмет был замаскирован под «культурологический». При этом каждое региональное управление устанавливало свой стандарт по ОПК, нередко консультируясь при этом с местным епархиальным начальством. Заключать соглашения с региональными управлениями о преподавании ОПК было вменено в обязанность главам епархий РПЦ еще в 1999 году. С тех пор было заключено множество таких договоров, причем если в одних регионах ОПК вводились на факультативной основе, то в других — уже на обязательной. Таким образом за восемь лет система скрытой катехизации молодежи была Церковью более или менее отлажена.
Поэтому новая реформа системы образования, усиливающая ее централизацию, вызвала протесты со стороны православного епископата. Накануне парламентских выборов Церковь сделала попытку заступиться за региональный компонент образования, по сути — за «Основы православной культуры». «Представляется справедливым сохранение права региональных органов власти и самих школ определять некоторую часть образовательной программы, которая могла бы использоваться для введения предметов духовно-нравственного содержания», — говорилось в заявлении Патриарха Алексия II и Священного Синода в связи с реформой школьного образования от 6 ноября. Глава Отдела внешних церковных связей митрополит Кирилл (Гундяев) фактически призвал депутатов нижней палаты заблокировать законопроект.
Однако повлиять на уже сложившуюся ситуацию Церкви не удалось. Когда Госдума одобрила реформу, в РПЦ не скрывали разочарования. «Мне кажется, депутаты находятся в плену дезинформации, распространяемой противниками „Основ православной культуры“, и просто не ведают, что творят», — заявил по этому поводу пресс-секретарь Московской Патриархии Владимир Вигилянский. Представитель «Союза православных граждан» Кирилл Фролов даже обещал «Справедливой России» лишние 2% голосов за счет «православного электората», если ее лидер Сергей Миронов «провалит» законопроект в Совете Федерации. Неудивительно, что в церковных кругах восприняли запуск новой школьной реформы как свое поражение от «безбожного» министра Андрея Фурсенко. Кирилл Фролов назвал принятый закон «уничтожением православной культуры в школах». Но, во-первых, преподавание ОПК в регионах было результатом договоренностей между региональными департаментами образования и Церковью, в то время как этот предмет никогда не вводился Минобрнауки официально. Никакого закона о введении основ православия в школе не было, а значит, не может быть и противоположного закона. Ну, а во-вторых, проблема гораздо шире, чем идеологическое противостояние «клерикалов» и «секуляристов». Против централизации системы образования выступили и представители республик. Они увидели в происходящем угрозу изучению своих национальных языков, которое сейчас ведется именно в рамках регионального компонента образования. В частности, министр образования и науки Татарстана Наиль Валеев высказался об отмене регионального компонента весьма резко: «Это совершенно недопустимо, а в случае утверждения нанесет очень сильный удар по национальным школам».
В ведомстве Андрея Фурсенко успокаивают скептиков: региональная специфика из школ ни в коем случае не уйдет, просто определять требования к уровню знаний школьников будет исключительно федеральный центр. Правда, возникает другой вопрос — соответствует ли такая централизация управления образованием принципам федерализма? Получается, что теперь любой школьный курс, который ранее преподавался в рамках упраздненных компонентов образования (начиная от краеведения и заканчивая «Основами безопасности жизнедеятельности») нужно будет утверждать в Москве. В том числе и предметы «духовно-нравственного блока образования», о которых так пекутся церковные иерархи. Это создает дополнительные сложности для Церкви в деле «православного просвещения», однако вовсе не исключает того, что школьников будут в той или иной форме знакомить с религией.
Во-первых, остается посвященный православию раздел в курсе «Истории мировых религий», разработанном Минобрнауки. Во-вторых, в РПЦ активно лоббируют введение предмета «Духовно-нравственная культура» — судя по всему, предполагается некая улучшенная версия ОПК, но уже на федеральном уровне и с возможностью посещения альтернативных курсов этики. «Духовно-нравственную культуру» отстаивает управляющий делами Московской Патриархии митрополит Климент (Капалин). Если в названии курса «Основ православной культуры» чиновники резонно видели элемент церковной проповеди, то отказать во введении «нравственной культуры» будет значительно труднее. Кто же сейчас выступит против нравственности? Таких нет!
В-третьих, определенные перспективы есть у того курса православной культурологии, который предлагает ввести в школах дьякон Андрей Кураев. Известный миссионер всерьез воспринял былые утверждения епископата РПЦ о «культурологическом характере» ОПК и неоднократно заявлял, что сам напишет учебник, рассказывающий о православии так, чтобы и детям было интересно, и светскому начальству не казалось православным катехизисом. Вероятно, исходя из этих побуждений Кураев поддержал отмену регионального компонента. По его мнению, «Церковь слишком рано отправилась в школы, не имея ни квалифицированных кадров, ни качественных учебников. Провалилось не введение в школах ОПК, а авантюра». Однако с этими убеждениями Кураев остается в меньшинстве в самом православном сообществе…
