 |
| Известия | Борис Клин | 25.10.2007 |
Катехизис этот написал выдающийся богослов, митрополит Московский и Коломенский Филарет. Вместе с обер-прокурором Синода Голицыным он выступал за перевод Библии с церковнославянского на русский. Против были силовик Аракчеев и ряд иерархов. Тем не менее Филарет вставил в катехизис переведенные на «простонародное наречие» главные молитвы и заповеди Господни. В 1824 году Голицын был смещен со своего поста, а в 1826-м катехизис запретили. Филарет учебник исправил. А молодой священник Алексей Ридигер спустя 100 лет задался вопросом: «Как же понять позицию собственно митрополита Филарета? Может быть, он на самом деле был человек беспринципный, человек „широких взглядов“, или человек компромисса? Чем объяснить, что он так „легко“ менял содержание катехизисов, отказывался от своих взглядов, от всего того, что в известной степени характеризовало его убеждения и, смеем сказать, верность православию?».
Митрополит Филарет не так широко известен, как Сергий Радонежский, но влияние на жизнь Церкви и страны оказал ничуть не меньшее, если даже не большее. Именно он начал дискуссию о роли русского языка в православии. Возможность богослужения на русском языке обсуждается в Церкви до сих пор.
Продолжаются и споры, возникшие еще в эпоху «великих реформ» Александра II. Святитель Филарет имел к ним самое прямое отношение — он автор текста Манифеста об освобождении крестьян. Но был ли Филарет либералом?
Он выступал за сохранение телесных наказаний, поскольку считал, что их отмена легла бы несправедливым бременем на честных налогоплательщиков, вынужденных оплачивать строительство и содержание новых тюрем. В наши дни схожие аргументы выдвигают сторонники смертной казни.
Филарет с иронией отзывался о самом понятии общественного договора: «Спросите, не говорю простого гражданина, спросите мудреца: когда и как вступил он в общественный договор? Посредством рождения? Это превосходно. При сей мысли охотно поздравляю всякого россиянина с тем, что он умел, не знаю, с родителями ли своими или с самою Россией, договориться, чтоб ему родиться в могущественной России…»
В отношении же гражданских свобод митрополит высказался в 1861 г. так: «Наблюдение над людьми и над обществами показывает, что люди, более попустившие себя в это внутреннее рабство — в рабство грехам, страстям, порокам, — чаще других являются ревнителями внешней свободы — в обществе человеческом пред законом и властью».
Сервильностью владыка явно не отличался. Ведь фактически он выступал против великого князя Константина Николаевича, брата Александра II и его главного идеолога. Но и в прежнее царствование митрополит уступал отнюдь не всегда. Император Николай I хотел освятить Триумфальную арку в Москве, украшенную языческими богами. Филарет приехал к своему духовнику в Лавру: «Все говорят — святи, а совесть говорит — не святи. Ты что скажешь?» — «Не святить». — «Будет скорбь». — «Потерпите». Николай I был вынужден отказаться от участия в церемонии. А во время холеры в Москве он заботливо предложил митрополиту переждать ее в Санкт-Петербурге. Владыка сообщил: бросить паству в такой момент не может. И это сподвигло Николая на поездку в Первопрестольную. А Пушкина — написать стихотворение «Герой». Между прочим, святитель состоял с Александром Сергеевичем в поэтической переписке. Поэт в 1828 году сетовал:
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.
Митрополит Филарет (окончивший семинарию с такой аттестацией: «И по прилежанию, и по остроте ума, как в других науках, а так и преимущественно в поэзии, он без сомнения лучше всех») на сочинение Пушкина откликнулся так:
Не напрасно, не случайно,
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.
Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум —
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум!
Пушкин ответил «Стансами митрополиту Филарету»:
Я лил потоки слез нежданных,
И к ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.
Но почему же святитель отказался от своего катехизиса? Священник Алексей Ридигер в 1953-м объяснил позицию митрополита его глубоким смирением. И все. А прав ли он был, смирившись? В России надо жить долго. Подозреваю, что люди, привыкшие думать о вечном, хорошо это понимают. В 1857 году ситуация изменилась, Филарет вновь поднял вопрос о переводе Библии. И Святейший синод дал разрешение. Митрополит, выдающийся богослов и знаток языков, блестящий публицист, успел перевести несколько частей Писания. Опубликован перевод был уже после завершения его земного пути.
