Святая Русь и Англия

Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и обломках люди спасаются. Не все погибнут. А что после шторма бывает? После шторма бывает штиль. А потом будет явлено великое чудо Божие. И все щепки и обломки соберутся и соединятся, и снова явится великий корабль во всей своей красе.
Преп. Анатолий Оптинский

Cудьбы народов и святая Русь

Священник Андрей Филлипс

Каждый народ имеет свои достоинства, равно как и свои слабые места. Достоинства и недостатки эти нередко представляют собой две стороны одной и той же медали.

Таким образом, французы отличаются изысканной культурой, хорошим вкусом, восприимчивостью к красоте, о чем гласит даже и тот эпитет, который они сами употребляют в сочетании с именем своей родины: La Belle France (Красавица Франция). С другой стороны, французы способны также быть сластолюбами, тщеславными, поверхностными, превозносящими внешность, форму, теорию над содержанием и трезвой практичностью.

В свою очередь немцы способны проявлять изумительную любовь к порядку, чувство стройной технической налаженности, замечательную музыкальность и высококультурную расположенность к возвышенным стремлениям духа. С другой стороны, они способны быть бесчеловечно систематическими, неспособными проявлять чуткость, спонтанность, порывистость живых эмоций.

Что же касается англичан, то они обладают чувством традиции, личного долга и дисциплины, понятием чести джентльмена «Мое слово — моя порука «. И отражаются все эти понятия в собственном самоопределении: Old England (Старая Англия). С другой стороны, англичане способны быть невыносимо высокомерными ханжами, холодным взором обозревающими весь мир, по которому шагают, как хотят, без малейшего зазрения совести.

Что же можем мы, православные, сказать о народе Руси, державы с не менее сильно проявляющимися личностными качествами национального облика?

Употребляя нарицательное Русь, я имею в виду все четыре Руси, состоящие из трех современных государств и еще четвертого края, обозначаемого статусом области. Это — многонациональная Русь Великая, простирающаяся через всю Сибирь до самого Тихого океана, Русь Малая, переименованная недавно в Украину, Русь Белая и совсем небольшая в территориальном смысле, зато во многом поразительная Русь Карпатская, родина карпатороссов. Даже если, лишившись Царя своего, Русь лишилась политической целостности, ее духовная целостность по-прежнему явственно неделима в лице ее Церкви, так как Его Святейшество Патриарх Московский является Патриархом всех этих земель и всех их православных жителей, являясь Патриархом Всея Руси.

В 988 году Русь крестили монахи. Естественно, не все население крестилось в один и тот же день. Понадобились поколения и даже века, чтобы досконально Русь воцерковить. И, тем не менее, национальным идеалом Руси стало не быть красавицей, как Франция, ни образцом порядка, как Германия, ни старой, как Англия, но быть Святой. Уникальное призвание, ежели вникнуть. Более чем призвание, более чем самоопределение или титул, ибо народ Руси просиял перед Богом большей численностью святых, чем любой другой народ.

Но и с другой стороны, точно так же, как и французы, немцы и англичане имеют свои национальные слабости и недостатки, так же и народ Руси. Мы уже знаем, видели, как они в ХХ веке отступили от своего национального призвания и предназначения, восприняв самоубийственную, иноземную, антирусскую идеологию и порабощение Церкви, ввергнув себя в чудовищный кошмар варварства безбожного, лютого лихолетия и геноцида беспрецедентных масштабов.

В это страшное время Русь явила еще большее число святых, чем во все многие предыдущие века, в то время, когда западные державы не явили ни одного святого. Более того, Русь, в отличие от западных стран, продолжает являть миру святых. Это само по себе является достаточной причиной для того, чтобы народы Запада отреклись от своей многовековой гордыни мудрствования, научились бы хоть чуточке смирения и предоставили бы, наконец, опустевший престол опустошенной западной души Христу, ее Царю и Богу.

И именно в этом смысле мы можем даже допустить некое сравнение между историей Руси и земной жизнью Господа нашего Иисуса Христа. Господь Бог наш крестился тридцати лет от роду, а распят был в возрасте тридцати трех лет. Иными словами, Его земная жизнь от Святого Крещения до Распятия на Голгофе охватывает более тысячи дней. Учитывая, что Русь приняла Святое Крещение в 988 г., а ее Голгофа наступила в 1917-ом, т. е. через примерно одно тысячелетие, можно допустить некое соотношение, сопоставляя один день земной жизни нашего Спасителя одному году истории Руси. Усугубляет это соотношение еще и то, что как и Христа предал Иуда, так и Русь предали другие иуды. Более того, Ленин даже готовился осквернить Красную площадь сооружением на ней статуи Иуды Искариота, но умер в страшных муках, так и не успев выполнить своей богохульной мечты. Христос же, приняв смерть на Кресте, сошел во ад и освободил души праведные, заключенные там в плен. Всю Землю охватила тишина великая. А на третий день после смерти Христос воскрес. Точно так же, после распятия Руси на Голгофе безбожия и ее погребения во гробе Советской системы, Земля своеобразно замерла. Этот период духовного застоя длился до восьмидесятых годов ХХ века, когда вдруг, после прославления во святых Новомучеников и Исповедников всея Руси в 1981 г., гробы и могилы отверзлись и многие усопшие святые восстали, и вышли из гробов своих после Его Воскресения, и вошли во град святой и явились многим (Евангелие от Матфея, гл. 27, 52−53). Повсеместно стали появляться признаки новой жизни, ознаменования новой весны, слухи о Воскресении Христовом. И слухи эти оправдались, получив подтверждение в воскрешении Церкви, Тела Христова, восставшей как бы несмотря на полную утрату всех своих жизненных сил, из приготовленного ей советской властью гроба.

Мы знаем, что Христос прожил на земле еще сорок дней после Своего Воскресения. Не дано нам однако знать, следует ли из этого согласно упомянутому сопоставлению, что Воскресшей Руси предназначен срок земной жизни около сорока лет. Тщетно увлекаться подобными догадками, ибо судьбы народов и держав в руках Божиих. В любом случае и процесс Воскрешения Руси еще не достиг своей полноты, так что мы только находимся на самом пороге этих потенциальных сорока лет расцвета. И все-таки мы можем с полной уверенностью опираться на один известный и неоспоримый факт, а именно тот факт, что момент Воскрешения Руси уже наступил. Некоторые говорят о том, что началось уже возрождение Православной Руси. Конечно, такие суждения с некоторой опрометчивостью опережают события. Мы отмечаем, повторяю, всего лишь начало Воскрешения Руси, охватившее пока еще только небольшую часть населения — малую его часть. Еще должно очень, очень многое произойти для того, чтобы можно было бы безоговорочно заявить, что Святая Русь воскресла. И, тем не менее, все то, что двадцать пять лет тому назад казалось невозможным, сегодня явственно предстает перед нашими глазами.

Но разве можно найти какую-либо связь между данным явлением и отдаленными западными странами, давно утратившими православие и с тех пор скитающимися в пространстве истории в состоянии горделивого умственного заблуждения?

Воскрешение Руси и Англия

Воскрешение Руси имеет огромное значение для православных в западных (а также во многих других) странах. С момента падения Константинополя Русь очутилась в самом центре всего православного мира, в центре же и самой Церкви. В том или ином смысле все мы, православные, неизбежно обращаемся к Руси как своеобразной поборнице православия.

Гордыня всегда являлась помехой для западных держав в их отношениях с Русью, препятствуя полноценному согласию. Гордыня всегда ослепляла западные державы, закрывая их глаза на достоинства и ценности православной Руси и возбуждая в них, как в братоубийце, попытки посягнуть на ее свободу, завоевать ее, уничтожить ее и реформировать (т.е. перевоспитать) ее, вместо того, чтобы самим подчиниться законам Церкви Христовой, которые она исповедует. И так и получилось, когда в роковом 1917 г. катастрофа, подготовленная, разработанная и финансированная в Нью-Йорке и Берлине, была встречена не без некоего одобрения в Лондоне и Париже. Сегодня западные страны отказываются верить в Воскресение Христово и тем более в возможность воскрешения Руси, ибо они верят только в распятие. Но если бы западные страны сумели преодолеть свое высокомерие и ложные представления о воображаемом своем превосходстве, если бы они сумели обрести некую часть смирения, то каждая из них смогла бы найти в себе что-то достойное того, чтобы принести в дар Воскресшей Руси во искупление своего прошлого и доселе затянувшегося отступничества от Веры. В том, что касается Англии, я могу предложить, что именно могло бы послужить таким достойным даром. Я говорю здесь не о Британии, но об Англии. Британия — для нас слово, в которое заложены понятия, ничего общего не имеющие с Англией, наподобие того, как слово советское не тождественно, по сути своей, со словом «русское «. Британия — слово гордое, имперское, вошедшее в употребление еще во времена римских походов первого века, затем опять вернувшееся в моду благодаря французским нормандцам в XI, а еще позднее немцам-гановерцам в XVIII году. Гордыня же не должна быть по вкусу православным.

Буду поэтому говорить об Англии. Англия — та страна, которая, получив Слово Божие при своем Святом Крещении в конце VI века, тотчас же восприняла и свое Божественное призвание от своего Ангела-Хранителя. Призванием этим было распространение Слова Божия. И действительно: не истекло и четырех поколений от Крещения Англии, как уже англичане занесли Слово Божие через море в Голландию, затем в другие германские края, затем в скандинавские страны и оттуда еще далее — таким образом, что уже в одиннадцатом веке в самом Киеве почитали и английских святых.

Намного позднее, когда Англия отпала уже от православного христианства и от евхаристического общения со Вселенской православной церковью, вдоль всей длинной темной ночи римокатоличества, а затем протестантизма, она по-прежнему видела свое призвание в распространении слова, но уже не Слова Божия в православном его смысле, а слова самой Англии — английского слова, английского языка. И в результате, на сегодняшний день языком земного шара, как бы мы к этому ни относились, является именно английский язык. Даже если в нас одна лишь мысль об этом вызывает ужас, английский язык является ныне языком глобализации и, таким образом, тем языком, который будет использовать антихрист, когда он явится. Что же нам тогда надлежит делать?

Нашим ответом на эту угрозу глобализации — а она действительно для всех нас опасна — должна стать глобализация православия. Разнести во все концы и веси нашей Земли православную веру, православные вероучения, где бы мы ни встречали тех, кто восприимчив к нам — вот что подразумевается в этом сопоставлении концепций. В этом ведь и есть Божественное и спасительное призвание русского православия, то призвание, которое Руси было дано ее Ангелом-Хранителем при ее Святом Крещении. Именно это православие, православие Руси и русских, в силах выполнить это служение, ибо это то православие, которое сохранилось в чистой форме, не скомпрометировав себя приспособлениями к западным заблуждениям. Именно русское православие сохранило свою свободу и независимость от влияний XX века, Евро-Атлантического мира, оставив за собой собственный идеал соборности, целостности и святости.

Глобализация в православии и по-православному — это вовсе не глобализация согласно понятиям мира сего. Последняя является унитарной, монополярной глобализацией материи тленного мира, покушением на воссоздание видимого мира согласно единой мерке и форме. Православная же версия глобализации как раз противоположность той, к которой призывают светские власти: она Троическая, проповедуя единение при многообразии, уважение к единству и цельности Веры, но также уважение к достоинствам отдельных личностей каждого из народов, охраняемых своими Ангелами-Хранителями. В этом и заключается великое призвание русского православия в эти последние времена, когда всем православным во всем мире предстоит подготовиться и объединиться, сплотиться друг с другом перед концом, подкрепляя и преумножая друг во друге духовные силы.

Коли историческим призванием России в прошлом являлось собирание воедино всех концов и земель Руси, то призванием России в будущем должно быть собирание воедино всех народов православных. Мы в это верим, и мы это утверждаем. Это задание не географического характера, каким было то, первое, в прошлом — это задание и призвание духовное по сути своей, ради будущего века. Оно уже налицо, начато: воссоединением двух частей русского православия, Русской Православной Зарубежной Церкви и Русской Православной Церкви Московского Патриархата. Около пятидесяти лет тому назад об этом событии пророчески писал Святитель Иоанн Шанхайский: «Мы молим Господа, да ускорит Он наступление того вожделенного и чаемого часа, когда Первосвятитель всея Руси, взойдя на свое Патриаршее место в первопрестольном Успенском соборе, соберет вокруг себя всех русских архипастырей от всех Русской и чужих земель сшедшихся». В грядущем октябре Его Святейшество Патриарх Алексий Второй Московский и Всея Руси посетит Париж. Мы надеемся, что там продолжится собирание воедино всех русских православных чад Церкви, всех национальностей.

Таким образом, мы можем по-новому осмыслить и воспринимать понятие слова «Русь». Русь вмещает в себя не только те четыре Руси, о которых упомянуто было выше, но вмещает в себя также всех верных чад духовных русского православия, всех самых различных национальностей, имеющихся на Земле, пребывающих в разных концах мира по воле Божией. Единством своим духовным при сохранении многообразия внешнего Русь также глобальна. И именно здесь мы обретаем связь между этой глобальной Русью и Англией. Потому что именно английский язык, английская речь и таким образом слово Англии является важным орудием в деле распространения Веры Православной Руси по всему пространству земному.

По Промыслу Божию, английский язык облечен также и в Богослужебную форму, относящуюся по времени своего совершенствования к эпохе гения словесности Шекспира, т. е. к рубежу XVI и XVII веков. Это вовсе не тот грубый, пошлый, вульгарный глобальный английский современных сделок международного бизнеса. Напротив, это — самая возвышенная и изысканная форма английской речи, форма, в которой Триединый Бог, Пресвятая Богородица и святые могут достойно быть воспеты и прославлены в странах, где английский язык многим знаком. Именно таким образом мы и дьявола посрамим, превратив язык антихриста в язык Христа, орудие глобализации в орудие православия и Вселенской Церкви. Подлинная, историческая литургическая форма английского языка, на мой взгляд, — один из двух даров, которые Англия может принести православию и его распространению по всем концам земли.

Другим даром Англии являются ее святые. Как и другие западные страны, до тех пор пока они не впали в заблуждение почти тысячу лет тому назад, как раз примерно в то время, когда по Промыслу Божию принимала Святое Крещение Русь, Англия была по-прежнему неотъемлемой частью Вселенской Православной Церкви. И в ней прославились святые Божьи, святые английской земли, ходившие и пребывающие в той же святости, как и святые Руси: а в Царствии Небесном они все вместе со Христом пребывают в блаженстве. Даже если они мало известны за пределами своего земного Отечества, эти древние, местночтимые святые — Албан и Августин, Лаврентий и Меллитий, Освальд и Павлиний, Феликс и Айдан, Чад и Катберт, Oдри и Гильда, Мильдред и Вербург, Феодор и Эркенвальд, Венедикт и Вильфрид, Альдгельм и Гутлак, Бид и Климент, Вонифатий и Свитин, Эдмунд и Эдуард, Эдит и Дунстан, Освальд и Альфедж — святые, чьи подвиги самоотверженности и аскетизма влились полностью в жизнь Вселенского Православия.

Если эти дары Англии, пожалуй, небольшие, скромные приношения делу утверждения Святого Православия и Руси, то и мы, в нашей Английской Руси, тоже небольшие. Страна наша небольшая, и в духовном смысле, как и весь Запад, мы тоже небольшие, являясь только отдаленной провинцией Святой Руси. Современных святых у нас нет, наша история — история грехопадений и отступничества, но, тем не менее, у нас имеются и такие дары, и мы можем принести их — принести, как дар покаянный. Эти два дара — святые наши древние и наш подлинный богослужебный язык — олицетворяют в лучшем смысле этого понятия то Английское слово, которое действительно является словом чести англичанина и его гарантом во всем. Они олицетворяют ту нашу Англию, которая по-прежнему сияет в обращающихся к Богу сердцах, ту Англию, которая живет всем тем, что никогда не умирает — вечную Англию.

Каким-нибудь образом, при помощи английской речи, английского слова, может быть, мы сможем еще приоткрыть и облегчить путь для других, размышляющих о присоединении к Церкви Христовой. Каким-нибудь образом, свидетельством и заступничеством древних святых Англии, как и, пожалуй, другие западные страны посредством и заступничеством также и своих древних святых, может, мы сможем еще указать остальным путь к Святому Православию и к Святой Руси — единственный выход из современного хаоса и духовной смерти.

Английское слово, богослужебный английский язык, совместно со свидетельством святых нашего отдаленного прошлого являются лишь двумя цветками в огромном благоухающем цветущем венке, которые Святая Русь преподносит миру своим идеалом святости. И, тем не менее, и эти два цветка также что-то привносят в целое, а ведь всякое даяние Господу благо, и благоухание его благолепно. Будем же надеяться, что это даяние ниспошлет милость Божию на приносящих его, ибо без милости Божией никто из нас не имеет ни малейшей надежды на спасение за тот предельно краткий срок, который нам осталось здесь на земле прожить.

Интернет-журнал «Русская неделя»