 |
| Время новостей | Дмитрий Карцев | 30.07.2007 |
Правда, назвать это шествие триумфальным можно лишь с большой натяжкой. Довольно долго распространители нового учения пытались проповедовать в синагогах, раскинутых по многим городам римского мира. Расчет был прост: евреи за пределами Израиля, как правило, были менее ортодоксальны и более восприимчивы к новым идеям. Однако этим надеждам оправдаться было не суждено, так как еврейские диаспоры слушали новоявленных учителей неохотно. Зато проповедь привлекла в ряды христиан немалое количество «оглашенных» — увлеченных иудаизмом неевреев, не исполнявших Закон Моисея. Тех обычно оставляли у дверей синагог, и именно туда переместились вскоре и последователи Христа.
Апологетами становилось все большее число неевреев, и это вызвало серьезное недовольство среди христиан в Земле обетованной. Многие из них не считали возможным разделять веру с несоблюдавшими Закон. Однако участники Первого Иерусалимского собора — о нем рассказывается в Деяниях апостолов — постановили, что от неиудеев соблюдение Закона не требуется. Это уже был серьезный шаг к разрыву с иудаизмом, а следующий сделал апостол Павел — в «прошлой» жизни ярый гонитель учеников Христа. Именно ему принадлежит знаменитая формула «нет больше ни эллина, ни иудея», окончательно превратившая христианство из одной из многочисленных иудейских сект в религию с претензией на всеобщность.
Иудеи были поначалу только рады избавиться от слишком экзальтированных собратьев, а вот в планы римских властей это явно не входило. Христианство становится объектом постоянных гонений со стороны императорской власти. Это неудивительно: первые поколения христиан ждали конца света буквально на днях, и в их намерения совершенно не входили такие мелочами, как, скажем, служба империи. Историк Олег Ауров напоминает, что ко всему прочему христиане не участвовали в культе императора, считая его языческим, и не платили соответствующий налог. Между тем он был существенным вкладом в доходную часть бюджета, и мириться с такими положением дел власти не собирались.
Однако шли годы, и христианство с его этической проповедью все больше проникало в самые разные слои римского общества, в том числе в его элиту. Началось сближение власти и церкви. Тем более что у последней была заготовленная формула лояльности власти (впоследствии ее будут использовать и сергианцы): «Отдайте кесарево кесарю, а Божие Богу». Вооружившись этой фразой Христа, христианство в 313 году в соответствии с Миланским эдиктом императора Константина получило равный с другими римскими вероучениями статус, а в течение следующих десятилетий постепенно становится господствующей религией империи.
После распада Римской империи христианская церковь остается, пожалуй, единственным более или менее централизованным институтом в Западной Европе. Это определило статус и роль церкви в средневековом европейском обществе. Папа Римский — как глава церкви — претендовал ни много ни мало на то, чтобы единолично представлять волю Господню на земле. Говоря проще — быть высшей властью. В конце концов наследник самого апостола Петра.
У светских правителей были, естественно, свои представления относительно прав на власть. Борьба между светской и духовной властью шла с переменным успехом. Ярким эпизодом этой увлекательной истории стало знаменитое «хождение в Каноссу», предпринятое императором Священной Римской империи Генрихом IV зимой 1077 года. Папа Григорий VII объявил, что отныне будет единолично назначать церковных иерархов без участия светских властителей. Возмущенный император был быстро отлучен от церкви и лишен престола. Во имя спасения своего положения Генрих и отправился в Каноссу, где и был милостиво прощен Папой. Правда, особых вариантов у того тоже не было, ведь отказать раскаявшемуся грешнику даже он не имел права. Понтифик мог чувствовать себя удовлетворенным лишь формально: на самом деле ему пришлось вернуть своему противнику власть.
Подобные столкновения с церковью не давали светским правителям расслабиться, ведь они всегда чувствовали, что за спиной у них находится потенциальная оппозиция, расправиться с которой не так уж и просто. Лучше уж учитывать ее мнение.
Любопытно, что в то же самое время, когда большевики искали способ подчинить себе строптивую русскую церковь, примерно той же проблемой озаботился и Бенито Муссолини, дуче фашистской Италии. И тоже с успехом решил эту задачу.
Со времени объединения Италии в 1870 году отношения между папством и светскими властями складывались непросто. Папа проклял народ, лишиший его власти над обширными областями в центре страны, и объявил себя «ватиканским узником». Муссолини сумел добиться в обмен на объявление Ватикана независимым государством во главе с Папой лояльности к своей власти. В феврале 1929 года был подписан Конкордат, регулировавший положение церкви в Италии. Католическая церковь получила право на сохранение независимых католических организаций, а также введение в школах обязательного религиозного обучения и приравнивание церковного брака к гражданскому. Как выяснилось, при опредленных условиях Римский престол также был не против на взаимовыгодных условиях в очередной раз отдать «кесарю» все, что тот попросит.
