Чего мы ждём от Архиерейского Собора?

«Русская линия» провела блиц-опрос православных священнослужителей, миссионеров и общественных деятелей

Протоиерей Олег Стеняев, московский проповедник и миссионер, клирик храма святого Иоанна Предтечи в Сокольниках:

Вопрос владыки Диомида, о котором сейчас так много говорят — это всего лишь некая частность. В Послании Апостола Павла сказано: «Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1Кор. 11: 19). Искусные в данном контексте означает более способные. Да и сама богословская мысль остановилась бы в своем развитии, если бы не было острых дискуссионных тем.
Более серьезной проблемой нашей Церкви является проблема обновленчества. Здесь уже не дискуссия внутри одной конфессии, но попытка осуществить интервенцию внутри Церкви. На воре, как говорится, и шапка горит, вот почему в преддверии Архиерейского Собора и поднят вопрос о проблемах владыки Диомида, чтобы отвлечь внимание от более насущных проблем.
Серьезная проблема — это проблема неообновленцев, которые буквально осуществляют диверсию внутри Церкви. В этой связи хочется привести свидетельство молодого человека Александра Карпова, в котором говорится о том, как проходит собрание сторонников так называемой программы «Альфа-курс» или «Путь»:
«Я нижеподписавшийся познакомился с Вадимом Вершининым в храме Святителя Николая в Отрадном, который пригласил меня посетить молодежную православную программу „Путь“. Меня это предложение заинтересовало. Я стал регулярно посещать эту программу. Что меня смутило, так это, прежде всего, протестантская форма молитв. Все молитвы совершаются сидя или стоя под гитарную музыку и песни в полумраке. Гасится свет, ставится свеча в центре, вокруг которой становятся молящиеся и молятся вслух своими словами, иногда с возложением рук. А руки возлагает как мужчина, так и женщина друг на друга. На выездном семинаре во время главной молитвы происходило следующее: свет был погашен, стоя вокруг свечи на полу молитва начиналась с молитвы отца Евмения (Перестого) Святому Духу о том, чтобы он сошел на всех нас.
Вадим Вершинин говорил нам об „уикенде“ Святого Духа, что можно „подсесть“ на благодать Святого Духа также, как подсаживаются на алкоголь или наркотики и приобрести зависимость. Благодать они называют „кайфом Святого Духа“, а если человек ощутил ее, они говорят, что его „торкнуло“. Во время молитвы молящихся переполняли разные эмоции: кто-то плакал, кто-то громко смеялся, кто-то мычал, кто-то обнимался, кто-то падал, кто-то возлагал руки. Некоторые молящиеся прыгали от радости на месте, катались по полу, а отца Иоасафа (Сорокина) носили вокруг свечи за руки и за ноги, что отец Евмений прокомментировал тем, что лучше носить живых, чем мощи мертвых святых. Про смех они говорят, что это их посещает „смешной ангел“.
Меня все это смутило тем, что при молитве отсутствует благоговение и страх Божий. Илья Шмелев, бывший офицер ФСБ, не рекомендует молодежи, посторонним рассказывать обо всем происшедшем. То, что происходит на программе „Путь“. Он считает, что „Путь“ — это новая семья, это все очень лично, об этом не положено говорить посторонним, особенно тем, кто против этой программы. На входе уже в помещение молитвы все были подвержены странной форме „фейсконтроля“, мотивированной тем, что это „отсевка злых духов“, перетрепывали одежду сверху донизу, дули в лицо, как будто что-то сдували.
После того, как они узнали, что я общаюсь со священнослужителями, которые не поддерживают программу „Путь“ и они перестали меня приглашать. Описанное мною „молитвенное“ собрание происходило в 2008 году, перед праздником Пасхи. Последний раз я посещал их собрание две недели назад, и там все осталось по-прежнему».
Вот еще одно свидетельство молодого человека, который до сих пор продолжает посещать программы игумена Евмения:
«На выездной семинаре перед первой трапезой отец Евмений (Перестый) сказал: „Давайте помолимся перед едой, и, как православные, будем молиться стоя“. Вечером было следующее молитвенное действие: была комната на втором этаже, зал, дверь в который охранял один человек, и когда я захотел туда зайти, мне сказали, что там сейчас люди из команды, готовятся к чему-то. Я увидел, что там на полу в кругу сидят люди, держатся за руки, образовав кольцо вокруг свечи, свет был выключен. После некоторого времени стали запускать по одному в этот зал, запускала Анна Никишина и еще кто-то. Сказали, чтобы было тихо. Они выбирали, кого запустить сейчас, а кого потом. Теперь все внутри все стояли. Отец Евмений молился вслух, его основные слова: „Еще, еще больше приди, Святой Дух“. Когда мне предложили помолится за меня, чтобы почувствовать в себе Святого Духа, я отказался. После второго предложения, я согласился. Пройдя в середину и возложив на меня руки, отец Евмений и, возможно, Вадим Вершинин начали молится, потом подошли еще два человека для того, чтобы тоже молится и тоже возложили руки. Их слова были: „Открой сердце, пусть сердце станет теплым, горячим, приди, Святой Дух, коснись“. Во время действа Анна Никишина начала падать, ее поддержали, положили. В итоге несколько человек отключились, одна девушка, ходящая на костылях, вдруг стала прыгать и громко кричать: „Не болит“. Лица некоторых людей были очень изменены, постепенно все расходились. Лежащие лежали. Отец Евмений сказал, что типа „уикенд“ состоялся».
Как говорится: комментарии излишне. По сравнению с этими психическим экспериментами над нашей молодежью позиция владыки Диомида выглядит как навязчивое упрямство в благочестии.

Протоиерей Андрей Ткачев, сотрудник Синодального отдела религиозного образования, миссионерства и катехизации УПЦ МП, член редколлегии журнала «Отрок.ua», настоятель храма преподобного Агапита Печерского при медицинском университете г. Киева:

У нас накопились вопросы по практическому отношению к инославным, например, насчет крещения, миропомазания, покаяния; вопросы отношения к кремации, целый ряд богослужебных вопросов: частота Причащения, необходимость исповеди перед каждым Причастием; бессменное пребывание архиереев на кафедре. На мой взгляд, владыки должны вступать на кафедры так, как люди женятся, — «брать в жены» кафедру и оставлять ее только после смерти, тогда были бы видны плоды их трудов.
Существует повседневная практика, вызов времени, и иногда возникает необходимость пересмотра практики (например, крещение, оглашение). К примеру, на сегодняшний день нет у нас оглашенных. Очень часто мы крестим, не уча, это неправильно. «Шедше научите, а потом крестите».
Все эти и многие другие вопросы можно разделить на вопросы морального характера, вопросы церковного устройства, таинств, вопросы отношения с инославным миром. Вопросы церковного устройства касаются, например, участия активных мирян в жизни Церкви и не какой-то экзальтированной, полусектантской их части, а людей разумных и дисциплинированных — церковной интеллигенции.
Хотелось бы, чтобы архиереи, прежде чем решать какие-то вопросы, обращались непосредственно к среднему духовенству, к священникам и мирянам с вопросом о том, что нужно озвучить и какие вопросы решить, — чтобы образовалось какое-то взаимообщение между высшей и средней иерархией и народом. Хотелось бы, чтобы владыки четко представляли себе общие взаимные интересы при принятии определенных решений.
И конечно, вопросы миссионерства. Отсутствие миссионерства означает отмирание церковного организма. По сути, Церковь в мире — явление миссионерское, в противном случае она не живет — это все равно, что в Церкви перестанут служить Литургию. Церковь может не миссионерствовать, когда она находится в гонениях, когда она выживает и совершает подвиг хранения веры против внешних врагов; иноверцев, атеистов, безбожной власти. По степени активности миссии можно судить о живучести Церкви. Конечно, нужно говорить о рамках, о формах, методах миссионерства, ибо для нас это еще не освоенный вид деятельности. Все это должно подвергаться церковному анализу, т. е. должен быть сначала факт миссионерской работы, а потом анализ.

Владимир Семенко, ученый секретарь Научного совета по религиозно-социальным исследованиям Отделения общественных наук РАН, ответственный редактор журнала «Проблемы развития»:

Накануне Архиерейского Собора, который является весьма значимым событием в жизни нашей Церкви, я ожидаю решения многих важных вопросов. Одной из важнейших тем, которую, надеюсь, будет обсуждать Собор, является тема, связанная с ситуацией на Украине, где со стороны украинских властей идет серьезное давление на каноническую Церковь Московского Патриархата.
Я ожидаю также принятие решения о церковном суде и утверждение документа по правам человека «Основы учения Русской Православной Церкви о свободе и достоинстве личности и правах человека», который был подготовлен нашей рабочей группой под руководством председателя ОВЦС митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла. Принятие этого документа — это весомый ответ нашей Церкви на те вопросы, которые обращает к нам внешний секулярный мир, причем, в той области, которую светские либералы традиционно считают своей исключительной прерогативой. Я очень надеюсь, что этот документ будет принят.
Я замечаю, что в последнее время искусственно нагнетается ситуация вокруг епископа Чукотского Диомида, причем, как это не парадоксально, сам епископ Диомид, которого за написанные им обращения к священноначалию мы вполне обоснованно критиковали, сейчас не предпринимает никаких шагов. Он ведет себя сейчас тихо и канонически безупречно. Но с одной стороны от его имени, а с другой стороны от людей, которые себя называют его противниками, нагнетается ситуация. Я вижу в этом попытку превратить так называемый «фактор епископа Диомида» в чуть ли не главную тему Архиерейского Собора. На мой взгляд, это делается намеренно, для того, чтобы отвлечь внимание архиереев и православной общественности от действительно важных и насущных вопросов, которые поставлены перед Собором и нуждаются в решении. В частности, я имею в виду то письмо 124 московских и петербургских священников в адрес Архиерейского Собора, которое оказалось «засвеченным» в сети Интернет, его оппонентами. Думаю, что нагнетание информационной волны противниками письма было сделано специально для того, чтобы помешать Собору на него спокойно отреагировать. Но увидев, что серьезных аргументов против позиции священников, изложенной в этом письме и направленной против нарастания либеральных и неообновленческих тенденций в нашей Церкви, в общем-то нет, эти люди хотят увести Собор в сторону обсуждения владыки Диомида, представляя его как чуть ли не главную угрозу нормальному существованию Церкви. В свое время я уже описывал эту технологию в своей работе «Призрак второго Ватикана», где шла речь об этом обращении, и отчасти в своей недавней работе «Как разрушают Церковь». Суть технологии заключается в том, что используется некая ситуация, связанная с заведомо маргинальной темой, или с заведомо маргинальной попыткой решения тех или иных проблем. Эта тема начинает раздуваться и, таким образом, реальные насущные проблемы остаются в стороне, а к «фактору епископа Диомида» пытаются искусственно «прицепить» всех тех, кто высказывает обоснованную тревогу по поводу нарастания либерализма и неообновленческих тенденций в нашей Церкви.
В связи с этим я хотел бы отметить, что у нас было много претензий по существу позиции владыки Диомида, но как бы там ни было, разговаривать с епископом в таком тоне, как это позволяют себе некоторые публицисты, в частности небезызвестный комментатор, автор «Живых журналов» господин Фролов, который подписывает свои посты как пресс-секретарь «Союза православных граждан» и руководитель московского отделения этой организации, конечно, абсолютно недопустимо. Хамский тон, когда в отношении епископа употребляются выражения типа «Спасти рядового Дзюбана», что-то говорится о седалищном нерве епископа и так далее совершенно неприемлем. Так могут вести себя люди, абсолютно лишенные церковного иерархического сознания и сыновнего чувства Церкви.
Но я надеюсь, что Собор в конечном итоге примет все те судьбоносные решения, которые ждет от него православная общественность и все вышеозначенные проблемы получат должное решение и освещение".

Сергей Носенко, главный редактор журнала «Благодатный огонь»:

Я надеюсь, что обращение московских священнослужителей об опасности неообновленчества, об опасности реформации как богослужебных и литургических традиций Церкви, так и нравственных основ Церкви, что особенно отчетливо проявилось в кощунственной конференции в Санкт-Петербурге, что этот вопрос все-таки будет поднят на Архиерейском Соборе, и Собор прислушается к голосу духовенства, тем более, под обращением к Архиерейскому Собору подписался, можно сказать, весь цвет московского духовенства — 124 клирика. Поэтому я очень надеюсь, что вопрос о модернизме в Церкви будет поднят, и архиереи наши предпримут адекватные действия, чтобы отстоять литургические традиции нашей Церкви. Это основной вопрос.
Второе, что меня беспокоит, этот то, что под вывеской миссионерской концепции, некоторые деятели пытаются протащить чисто обновленченские тенденции. В частности, этим занимаются некоторые миссионеры из Белгородской епархии. И это очень опасно. Само миссионерство необходимо нашей Церкви, но тут нужно, чтобы не было «троянского коня», чтобы под видом миссионерских проектов не протащили бы чисто обновленческие реформы".

Владимир Крупин, известный русский писатель, член правления и секретарь Союза писателей России:

Нам, простым мирянам, хочется услышать от предстоящего Архиерейского Собора то, что высшие иерархи нашей Церкви озабочены тем же, чем в основном озабочены мы. Это как раз главное, крепость и сила нашей Православной Церкви, и мы знаем, что «врата адовы не одолеют Ее», но колебания Ее, расшатывание слабыми ручонками, и мощными экономическими рычагами, достигло очень опасного предела.
Хорошо бы нам говорить о том, что хотя Церковь и отделена от государства, но мы не можем допустить, чтобы государство губило души и тела людей. Стоит обратить внимание на угрозу китаизации страны — это совершенно глобальная проблема. Китайцев никогда не обратить в Православие, это страна, закрытая для разведки, страна, ведущая себя как империя, которая считает себя выше всех, именуя себя «поднебесной», а все остальные «варвары». И поэтому то, что вдруг каждый день по 2,5 тыс. китайцев заселяют нашу страну — страшно. Так же это относится к исламизации Москвы и страны в целом.
Надо говорить о наркотизации и опасности наркотиков, надо говорить о том, что как бы не хвалились демократы и либералы, что нам стало жить «лучше и веселее», все это вранье, потому что мы видим, что смертность превышает рождаемость, наркомания увеличивается, проституция растет. Надо громко говорить о том, что должны быть нравственные запреты на ту похабщину, пропаганду насилия, пошлости, разврата, преклонения перед деньгами, которая изливается на нас из СМИ.
Хотелось бы услышать от Собора об очень деликатном вопросе: околоцерковные люди постоянно затевают разговор с воцерковленными людьми, пороча священнослужителей высшего эшелона и любимых батюшек, обвиняя их в стяжательстве. Конечно, есть среди духовенства и стяжатели, но их очень мало. Есть единичные факты (о которых тоже надо говорить), но их раздувают недоброжелатели Церкви.
Также надо говорить об экуменизме — это самый больной вопрос теперешнего времени. Как бы нас не убаюкивали разговорами, что у нас с католиками, протестантами и мусульманами есть общие цели, задачи, общие болевые точки, борьба с наркотиками, с терроризмом, все-таки под этим предлогом происходит очень много экуменических собраний, их даже называют собачей кличкой «саммит», и дело уже дошло до того, что появилось название «религиозный саммит». Страшно подумать только до чего мы уже дожили! Святые отцы на Вселенских Соборах сказали, что мы не должны молиться с еретиками, а Католическая церковь — это не Церковь-сестра, как говорят некоторые, а это в лучшем случае отпавшая ведьма, губящая все кругом, делящая Россию на свои епархии. А мы об этом по непонятным причинам молчим! Мы налаживаем отношения с иудаизмом, а его представители ритуально сжигают в Израиле книги Нового Завета! Об этом тоже надо говорить. Мы почему-то вбили себе в голову, что надо прощать всех своих врагов. Но тут ведь дело касается Господа и Спаса нашего Иисуса Христа! Нам надо учиться у тех же мусульман, когда они защищают свои святыни, у тех же иудеев. Позвольте и нам свои святыни защищать. А то такое ощущение, что все очень хорошо. Конечно, врата адовы нашу Церковь не одолеют, но сколько мы потеряем душ, если не будет об этом говорить?

Игорь Друзь, известный киевский публицист и общественный деятель:

Не знаю, какие вопросы будут обсуждены на Архиерейском Соборе, но могу сказать о чаяниях множества православных людей Украины. Прежде всего, большинство православных Украины надеется на твердую негативную позицию священноначалия Русской Православной Церкви по поводу автокефалии УПЦ. Думаю, такая автокефалия будь она получена даже каноническим путем, привела бы к самым негативным последствиям не только для чад РПЦ на Украине, но и для всего мирового Православия. Все наши святые, от священномученика Владимира до преподобного Лаврентия Черниговского выступали против нее. Духовное пространство Святой Руси должно по-прежнему оставаться единым и нераздельным.
Напрасно думают, что таковая автокефалия была бы безоговорочно поддержана украино-язычными приходами Западной Украины. Есть духовные вопросы, которые находятся неизмеримо выше нелепых племенных и языковых споров. Мне вспоминается меткое сравнение, которое привел один священник небольшого западно-украинского городка, в который мне недавно пришлось побывать. На своей проповеди он вспомнил видео-сюжет, который он смотрел перед этим. В сюжете было показано, как касатки в океане долго гнали китенка и китиху по океану, причем главной их задачей было разлучить их. После того, как китенок был оторван от своей матери, касатки окружили его и разорвали. Точно так же враги Церкви пытаются поступить с нами: нас, Украинскую Православную Церковь, пытаются оторвать от своей Матери-Церкви, чтобы уничтожить духовно.
С этой наболевшей темой смыкается и другая, не менее острая, которая тоже, надеюсь, будет решена на Соборе. Это проблема неообновленцев. Группка клириков и мирян УПЦ взяла на себя дерзость в различных СМИ постоянно распространять статьи, порочащие Церковь. Так, священник Петр Зуев, богословский уровень которого владыка Митрофан называл смехотворным, в своих материалах в либеральной газете «Зеркало Недели», обвинил Русскую Православную Церковь в … неканоническом получении автокефалии, повторяя тем самым глупейшие обвинения Денисенко — т.н. «Патриарха Киевского», помощником которого он был ранее. Вызывает возмущение и недоумение деятельность другого киевского клирика — священника Андрея Дудченко…
Вместе с атеистами он на руководимых им сайтах «Киевская Русь» и «Православие в Украине» отрицается чудо Благодатного Огня, публикуя статьи профессора Успенского, заодно с Огнем отрицавшего и Евхаристию, за что его учение было в 70-е годы осуждено Священным Синодом. Вместе с раскольниками он борется против строительства новых православных храмов в Киеве. Так, во время попытки строительства нового нашего храма на ул. Олеся Гончара на его сайте появилась статья, обвиняющая УПЦ в… рейдерстве и лишении киевлян мест отдыха. Излишне говорить, что этот клирик поддержал питерских «богословов», которые начали фактически агитировать за сокращение чадородия, внеся «коррективы» в Писание и труды Иоанна Златоуста. Одновременно в статьях на его сайтах ратуют за терпимость к гомосексуалистам, призывают «брать их в семьи» (!), якобы для перевоспитания.
В УПЦ деятельность отца Андрея пока вполне терпима иерархами. Тем более, что его сайт «Православие в Украине» — фактически полуофициальный. На него можно попасть с официального сайта УПЦ orthodox.org.ua, которым руководит епископ Александр Драбинко.
Многих православных Украины очень интересует роль владыки Александра в происходящем. Тем более, что сайт «Православие в Украине» вполне можно отнести к тому самому «политическому православию», которое вполне справедливо было осуждено Архиерейским Собором УПЦ. Ведь на сайте иерея Андрея Дудченко постоянно появляются статьи в защиту таких «героев» как Бжезинкий, Иван Мазепа, Бандера. Причем, по странному стечению обстоятельств, синхронно с очередными инициативами Секретариата Президента по их прославлению. Излишне говорить, что на этом сайте ведется и оголтелая пропаганда за автокефалию, за вступление Украины в НАТО, и т. д.
При этом, даже епископ Александр Драбинко в недавнем интервью откровенно признал, что большинство верных УПЦ — ПРОТИВ автокефалии. Почему же на подконтрольном ему сайте православным навязывают точки зрения, маргинальные даже для невоцерковленного населения, не говоря уже о верных чадах Русской Православной Церкви, живущих на Украине?
Мы искренне верим нашему священноначалию, и очень надеемся, что Архиерейский собор расставит точки над «i».

Николай Каклюгин, врач-психиатр, сотрудник научно-методического отдела Душепопечительного Центра св прав. Иоанна Кронштадтского, аспирант Отделения эндогенных психозов Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П.Сербского:

В первую очередь, я ожидаю от Архиерейского Собора решения вопроса, связанного с состоянием православного миссионерства в настоящее время, то есть разбора ситуации с теми сомнительными методиками, которые используются под прикрытием авторитета РПЦ. Это касается харизматического движения в Православии, которое в последнее время очень активно позиционирует себя. В частности, этим занимается игумен Евмений (Перестый) и его команда, но помимо него есть и другие. Велика также угроза церковного обновленчества, выражающаяся в реформаторских потугах, литургическом обновлении, переводе богослужения с церковнославянского на русский язык, игнорировании святоотеческого предания, а также отрицания существования некоторых святых (я имею в виду высказывания протоиерея Георгия Митрофанова на конференции по вопросам брака). То же можно сказать о деятельности игумена Петра (Мещеринова), который ведет активную кампанию по либерализации Православия, используя протестантские подходы (в частности, по вопросу, связанному с Благодатным огнем). Вообще сегодня очень остра ситуация с попытками отдельных священнослужителей реформировать традицию. Эти неолиберальные прокоталические, пропротестантские движения чреваты большими проблемами для православной миссии в дальнейшем. Поэтому я и считаю, что эти вопросы являются наиболее актуальными, ведь они несут угрозу церковного раскола. Это то основное, что должно быть осмыслено и чему, как мне кажется, должна быть жесткая оценка, которая бы пресекла подобные инициативы в лоне РПЦ.