 |
| Столетие.Ru | Александр Репников | 10.03.2007 |
К сожалению, до сего дня для многих Константин Петрович Победоносцев только лишь «реакционер», «монархист» и «мракобес», который, по выражению Блока, «простер совиные крыла» над Россией. При этом как-то забывается, что сова — это еще и символ мудрости.
Победоносцев родился в Москве 21 мая 1827 года. Его отец Петр Васильевич был профессором российской словесности Московского университета, а дед приходским священником. Семья была глубоко религиозной, что оказало сильное влияние на формирование охранительных взглядов будущего обер-прокурора, который вспоминал, что был «воспитан в семье благочестивой, преданной царю и отечеству, трудолюбивой».
По окончании Императорского Училища правоведения (1846 г.) Победоносцев был определен в канцелярию 8-го департамента Сената в Москве. С 1863 году он обер-прокурор 8-го департамента Сената. Одновременно изучал источники по истории русского гражданского права, выступал с публикациями по этой теме и читал лекции в Московском университете.
В 1859 году Победоносцев защитил магистерскую диссертацию «К реформе гражданского судопроизводства», с 1860-го он профессор Московского университета по кафедре гражданского права. При этом продолжал нести службу, читал лекции и почти два десятка лет работал над «Курсом гражданского права». Газета «Россия» после смерти Победоносцева так оценила этот труд: «Этой своей книгой Победоносцев создал науку русского гражданского права; он по справедливости может называться отцом и родоначальником этой науки». Видные правоведы Г. Ф. Шершеневич и А.Э. Нольде, расходившиеся в своих политических взглядах с Победоносцевым, также признавали значимость этого курса.
С 1861 года на протяжении ряда лет Победоносцев преподавал законоведение членам императорской фамилии, в том числе будущим императорам Александру III и Николаю II, что способствовало его приближению к царской семье. Покинув Москву, он переехал в Петербург, где постоянно жил с 1865 года. Его карьера получила дальнейшее развитие: с 1868 года он сенатор, с 1872 член Государственного совета по Департаменту гражданских и духовных дел, с апреля 1880 по октябрь 1905 обер-прокурор Святейшего Синода, одновременно с октября 1880 член Кабинета министров.
Взгляды Победоносцева со временем эволюционировали в сторону консерватизма. Еще в ходе подготовки судебной реформы он выступал против «безрассудного заимствования» не свойственных России юридических норм из французского кодекса, позднее выступил с критикой военных реформ 1860−70-х гг. осуществленных под руководством Д.А. Милютина, и даже подверг осуждению действия императора Александра II.
При Александре III Победоносцев оказывал значительное влияние на внутреннюю политику. В 1896 году он выпустил «Московский сборник» (выдержал до революции 5 изданий), в котором изложил свои общественно-политические и религиозные взгляды. Победоносцев был убежденным критиком либерализма и нигилизма, подчеркивал, что представительные учреждения имеют прямую связь с историей той страны, где они существуют. «Не всякому быту, не всякой истории, не всякому народу свойственны эти учреждения. Они могут в порядке действовать только там, где есть для того условия в быте народном и в учреждениях прежнего времени (Англия)».
В качестве примера Победоносцев неоднократно приводил Великобританию, считая, что там демократия оправдала себя, поскольку органично вписалась в государственную систему и укоренилась в исторически подготовленной почве. Но это, по мнению автора, вовсе не означало, что британские государственные формы являются эталоном и могут быть скопированы в России, где они привели бы к распаду государственности и к анархии. Победоносцев полагал, что наиболее успешно британская система управления (исключая королевскую власть и аристократию) прижилась в Соединенных Штатах. Парламентаризм, по его мнению, мог существовать и развиваться в странах англосаксонского ареала и в таких небольших европейских государствах, как Бельгия и Голландия. Попытки перенесения парламентских форм в Европу и на Балканы Победоносцев считал искусственными и неудачными; критически оценивал результаты «привития» либеральных систем во Франции, Италии, Испании, на Балканах, в Австро-Венгрии и в Латинской Америке. Например, в Испании, по его мнению, либерализм всегда неразрывно связан с мятежом, поскольку не имеет под собой твердой исторической почвы. Победоносцев считал, что практическое осуществление в России либеральных реформ приведет к неизбежным изменениям во всей государственной системе.
В своих суждениях Победоносцев исходил из того, что самодержавная власть — это, прежде всего, огромная личная ответственность монарха перед Богом. «Власть не для себя существует, но ради Бога, и есть служение, на которое обречен человек… Дело власти есть дело непрерывного служения, а потому, в сущности, — дело самопожертвования». Любая власть (а тем более власть самодержца) — это жертва, приносимая во имя Отечества. О людях, которые, участвуя в управлении государством, не понимают сущность власти, Победоносцев писал: «Если б они понимали, что значит быть государственным человеком, они никогда не приняли бы на себя страшного звания: везде оно страшно, а особенно у нас в России. Ведь это значит — не утешаться своим величием, не веселиться удобством, а приносить себя в жертву тому делу, которому служишь, отдать себя работе, которая сжигает человека, отдавать каждый час свой и с утра до ночи быть в живом общении с живыми людьми, а не с бумагами только».
Личная жизнь Победоносцева устроилась далеко не сразу. В 1865 году он женился на своей ученице Екатерине Александровне Энгельгард. О встрече с будущей супругой, бывшей на 22 года моложе, он вспоминал так: «…она была семилетней девочкой, когда я встретил ее в семействе товарища своего Энгельгардта и привязался к ней как к ребенку, играл с нею сначала, потом учил ее, читал с нею, молился с нею, — и вот пришло время, когда она выросла, и Бог указал ее мне в невесты. Я любил ее, а как она меня полюбила, не знаю…».
15 июля 1865 г. в письме А.Ф. Тютчевой Победоносцев делился своей радостью: «Сколько вы показали мне доброго расположения и участия сердечного, что я без боязни спешу к вам сказать вам радость великую, которую послал мне Господь. О, порадуйтесь вместе со мною и благословите мою радость. Со вчерашнего дня я жених, и невеста моя — та, о ком десять лет не переставал я думать с трепетом — одному Богу сказывая глубокую мысль свою… она росла и развивалась у меня на глазах, и чем больше я вглядывался в душу к ней, тем больше и глубже отдавал ей и в нее полагал свою душу… Года проходили, и Катя моя вырастала… и вот, прошлый год весь прошел в недоразуменье, в робости — между нами завязались новые отношения в тихой тени отношений прежних… и наконец услышал я то слово, которого ждала душа моя. И радость перед всеми явилась». Екатерина Александровна была красивой и умной девушкой и «легенда о ее браке с известным профессором» (т.е. Победоносцевым) еще долго «была у всех любимым разговором». К сожалению, брак был бездетным (супруги воспитывали девочку, подкидыша).
В быту Победоносцев был скромным, непритязательным человеком. В отведенном ему казенном доме на Литейном проспекте он занимал десять комнат из сорока, остальные пустовали. Его очень смущала роскошь дворцовых приемов. В своих статьях он зло клеймил великолепные «чертоги», где «разряженные дамы рассказывают друг другу про любовные игры свои» и даже предлагал Тютчевой начать среди светских дам движение против роскоши в одежде.
Победоносцев считал православную церковь единственной истинной христианской церковью и всемерно ратовал за усиление ее роли, выступал за организацию масштабных церковных торжеств, строительство храмов в «русском стиле» (ежегодно в России открывалось до 250 новых храмов), способствовал ужесточению репрессий против старообрядцев, баптистов (штундистов), униатов. Особым покровительством обер-прокурора пользовались церковно-приходские школы, которые, по его мнению, служили «единственным надежным средством к воспитанию нового поколения» в «смутное время, когда со всех сторон испорченные и безумные люди стараются поселить в народе разврат мысли и развить в невежественной массе неудовольствие против властей, озлобление, потрясти в нем прочную веру».
В период царствования Александра III Победоносцев, обладавший скептическим умом, стремился все регламентировать, за всем уследить, все «пропустить» через себя, но его действия оказывались малоэффективными. Осознавая это, Победоносцев пессимистично утверждал, что «никакая страна в мире не в состоянии была избежать коренного переворота, что, вероятно, и нас ожидает подобная же участь и что революционный ураган очистит атмосферу».
После подписания Николаем II манифеста «Об усовершенствовании государственного порядка» Победоносцев ушел в отставку с поста обер-прокурора, с тяжелым сердцем («Плачу об учреждениях и людях, коих оставляю»). За четыре месяца до смерти, 3 ноября 1906 года, словно подводя итоги своей жизни, он писал: «Тяжко сидеть на развалинах прошедшего и присутствовать при ломке всего того, что не успели еще повалить…». Победоносцеву было суждено в буквальном смысле услышать «музыку революции», когда революционно настроенные колонны проходили мимо его дома на Литейном, и, остановившись напротив окон его квартиры, стали выкрикивать проклятья и ругательства.
Последняя работа Победоносцева была посвящена переводу Нового Завета. Он давно уже занимался переводами (например, перевел в 1869 году на русский язык книгу Фомы Кемпийского «О Подражании Христу»). Можно предположить, что, обратившись к Новому Завету, Победоносцев попытался опереться на что-то вечное и неизменное. Это было особенно важно для него в свете исполнения собственных предсказаний: «Мы погибаем — что делать! И никаким писанием никого не образумишь, когда нет власти, а какая носит это имя, — с ума сошла!»
Скончался Константин Петрович Победоносцев 10 марта 1907 года, на 80-м году жизни.
