Пост, молитва, милостыня — есть величайшие христианские благодетели. Господь заповедал нам о том, как нужно поститься: «Когда поститесь, не будьте унылы; как лицемеры; ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое, чтобы явиться постящимся не перед людьми, но перед Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф., 6, 16−18). Но мы почему-то забываем эту заповедь и стремимся к внешним эффектам, теряя внутреннее.
Например, однажды на проповеди священник, обратившись к народу, сказал: «Многие считают, что смотреть телевизор — это великий грех». И стоявший напротив него 10-летний мальчик, сокрушенно кивая головой, поддакнул: «Да — это великий грех». А между тем, дело не в телевизоре, а в нас. Если жена выбрасывает телевизор на помойку, а муж ее за это выгоняет из дома и закатывает скандал — это ненормально. Если у ребенка, в силу благочестивого воспитания, развивается страх пред телевизором — это тоже ненормально. Дело в нас самих. Если нами обладает страсть «телевизионного сидельца», то сам ящик, перед которым мы сидим, не виноват в этом. Церковь всегда учит разумности-рассудительности и не воспитывает трусость.
Но бывают вещи и более страшные. Приходит мать и говорит: «Вразумите моего сына. Он не дает мне молиться». Оказывается, что она «по соглашению» должна прочитывать шесть кафизм в день и буквально забивает малого ребенка за то, что он ее отвлекает. А ведь молится она за кого-то болящего или страждущего. Какая цена у такой молитвы, соединенной с раздражением, даже рукоприкладством, да и просто с забвением своего материнского долга? Все перевернулось: люди мирские, вместо того, чтобы нормально трудиться, заботиться о своей семье, ударяются в какое-то придуманное благочестие, а монахи должны строить, решать хозяйственные вопросы, сопереживать людским нуждам, быть в гуще полезной жизни, что не назовешь суетой.
Вера, благочестие должны быть деятельными. А часто люди за своим «благочестием» скрывают элементарную лень: не хочет человек для семьи трудиться, например, и вот без согласия жены, да еще и при живых престарелых брошенных родителях и малых детях, просит благословения принять его в монастырь. И при этом надеется, что в монастыре он будет жить «на всем готовом». Да еще и говорит красивые слова, что ему «спасаться от суеты мирской нужно».
Бог нам много дает, и мы приходим в храм для того, чтобы получить благодать Божию. Благодатным временем для каждого христианина является пост, особенно время Великого поста. Мы получаем через покаяние прощение и в силу особых молитв Церкви наше покаяние несет чистоту — это особый дар Божий. Но мы в ответ на все эти дарования Божии не всегда проявляем себя достойно, впадаем в уныние при осознании своей греховности, демонстрируем свою слабость, забывая о благодати Божией, не открывая ей свое сердце.
Мы должны постараться загладить грехи добрыми делами, мы должны, по слову апостола Павла, идти вперед, не оглядываясь на «залипающий нас грех», на то, что было плохого в нашей жизни. Мы должны быть «Церковью воинствующей», то есть не быть унылыми, забитыми, запуганными, а бодрыми, деятельными, творческими людьми. Сейчас Церкви так нужна помощь — и на стройке, и в деле просветительства народа, и в различной благотворительной деятельности. Это наш христианский долг — потрудиться на благо Церкви, а значит, и на благо нашей Родины, и наших ближних. Самопожертвование — вот, что должно отличать подлинно верующего человека от тех, кто стремится к какому-то показному благочестию. Такой человек может с утра и до вечера в храме бить поклоны, а дома у него дети не кормлены и не согреты теплом сердечным. Кому же такое благочестие нужно? Человек сам себя обманывает и не хочет этого замечать. Но Бога-то не обманешь.
Такая же «перевернутость» встречается и в отношении к исповеди: человек, готовясь к исповеди и, подойдя к аналою, начинает излагать «технику греха»: «Я пошел туда-то, там встретил того-то и произошло то-то, поэтому я так плохо поступил». А Богу разве такая исповедь нужна? Ему нужно сердечное сокрушение, желание больше так не поступать, моление о благодатной помощи, чтобы исправиться. «Бог судит внутренняя». Обязательно нужно готовиться и к исповеди, и к причащению Святых Христовых Тайн. Нельзя легкомысленно относиться к своим грехам. Грех должен быть болью души. Но именно из больной совести, из терзаний сердечных должна исповедь изливаться, а не по различным «памяткам», каких сейчас очень много издается перечислять грехи. «Сыне, даждь Мне твое сердце» — это основа правильного благочестия, а все внешнее должно только помогать такой самоотдаче, самопожертвованию.
