 |
| Православие и Мир | 19.02.2007 |
С великим искусством св. Андрей переплетает великие образы — Адама и Еву, рай и грехопадение, патриарха Ноя и потоп, Давида, Обетованную Землю и выше всего Христа и Церковь — с исповеданием грехов и раскаянием. События Священной истории явлены как события моей жизни, дела Божии в прошлом как дела, касающиеся меня и моего спасения, трагедия греха и измены как моя личная трагедия. Моя жизнь показана мне как часть той великой, всеобъемлющей борьбы между Богом и силами тьмы, которые восстают на Него.
Канон начинается с глубокого личного вопля: С чего я начну оплакивать окаянные дела моей жизни? Какое начало положу я, Христе, нынешнему рыданию?
Одним за другим раскрываются мои грехи в глубокой связи их со все продолжающейся трагедией отношений человека к Богу, история первого грехопадения — это моя личная история: Я совершил преступление первозданного Адама; я знаю, что я отрешен от Бога и вечного Его Царства и сладости из-за моих грехов… Я потерял божественные дары. Я осквернил одежду моей плоти, осквернил то, что было, Спасе, по образу и по подобию. Я омрачил душевную красоту наслаждениями страстей. Ныне я разодрал первую мою одежду, которую мне в начале соткал Зиждитель, и поэтому я наг…
Итак, в течение четырех вечеров девять песней Канона говорят снова и снова о духовной истории мира, которая в то же время — история и моей души. Слова Канона призывают меня к ответу, ибо говорят они о событиях и делах прошлого, смысл и сила которых вечны, поскольку каждая человеческая душа — единственная и неповторимая — проходит тем же путем испытаний, стоит перед тем же выбором, встречается с той же высшей и важнейшей реальностью. Значение и цель Великого канона именно в том и состоит, чтобы явить нам грех и тем самым привести нас к покаянию.
Но он являет нам грех не определениями и перечислениями, а неким глубоким созерцанием библейской истории, которая поистине есть история греха, покаяния и прощения. Канон восстанавливает в нас то духовное мироощущение, внутри которого раскаяние становится снова возможным. Когда мы слышим, например: Я не уподобился, Иисусе, Авелевой правде, никогда не принес Тебе приятного дара, ни дел божественных, ни жертвы чистой, ни безгрешной жизни… - мы понимаем, что история первого жертвоприношения, так кратко упоминаемая в Библии, открывает нам нечто основное в нашей собственной жизни, основное в самом человеке. Мы понимаем, что грех, прежде всего, есть отказ от жизни как приношения и дара, как жертвы Богу. Или другими словами, — отказ от жизни для Бога и по-Божьему. И благодаря этому откровению становится возможным произнести слова, бесконечно отдаленные от современного опыта жизни, но которые звучат глубочайшей правдой: Из праха создав жизнь, Ты вложил в мою плоть и кости, и дыхание, и жизнь: но, о Создатель мой, Избавитель мой и Судия, приими меня, кающегося.
Вот почему постный путь начинается с возврата к исходной точке, к творению мира, грехопадению, искуплению, к тому миру, где все говорит о Боге, все отражает Божью славу, где все, что происходит, все события непосредственно связаны с Богом, где человек находит настоящие измерения своей жизни, и, найдя их, кается.
Епископ Виссарион (Нечаев)
Толкования уроков покаяния
Предварительные замечания
Великим сей канон называется главным образом по своей обширности, потому что он содержит в себе 210 тропарей, не считая присовокупленных впоследствии к его составу тропарей в честь преподобной Марии Египетской и в честь самого творца канона Андрея, епископа Критского (всего 250 тропарей).
Великий канон принадлежит к разряду покаянных церковных песнопений. Весь он направлен к тому, чтобы пробудить душу от греховного усыпления, раскрыть перед нею, как пагубно греховное состояние ее, побудить ее к строгому самоиспытанию, самоосуждению и раскаянию, подвигнуть к отвращению от грехов и к исправлению жития.
С этой целью творец канона приводит на память грешнику лица, деяния и события из ветхозаветной и евангельской истории, начиная с сотворения Адама, и применяет сказания о них к нравственному состоянию и потребностям души, извлекает из этих сказаний обличения, угрозы, утешения, предостережения и наставления.
Канон больше всего наполнен обличениями, сущность которых выражена в следующих словах канона: «Я представил тебе, душа, Моисеево сказание о бытии мира и начиная с этого все богодухновенное писание, повествующее о праведных и неправедных. Из них ты, душа, подражала последним, а не первым, согрешая против Бога». Грешник не должен думать, что он может до конца жить во грехах безнаказанно. Нет, ему грозит участь содомлян. «Как Господь наказал некогда беззаконие содомлян, так и ты, душа, воспламенила огонь геенский, в котором будешь ты гореть» (Песнь 2).
От этой участи спасает раскаяние. Но чтобы раскаивающийся грешник не впадал в отчаяние, сознавая всю тяжесть своего падания, ему предлагается утешение в следующих словах канона: «Моисеева рука да уверит нас, душе, как Бог может убелить и отчистить жизнь прокаженную; и не предавайся отчаянию о себе, хотя ты и поражена проказою» (Песнь 6).
Немало в каноне предлагается предостережений от греха и наставлений к жизни богоугодной. Например: «Ты слышал, душа моя, что Измаил был изгнан, как порождение рабыни: будь бдительна, смотри, чтобы и тебе не потерпеть чего-либо подобного за сладострастие» (Песнь 3). «Великий Моисей поселился в пустыне; иди и ты, душа, подражай его образу жизни, дабы и тебе узреть в пустыни явление Бога» (Песнь 5).
