 |
| Нескучный сад | Марина Нефедова | 14.02.2007 |
«За державу обидно»
Если сравнить, сколько фильмов снимали в советское время и сколько сейчас, можно сказать, что детское кино почти умерло. По словам режиссера Леонида Нечаева, снявшего около 20 детских картин, раньше в Госкино был план, и на 100 фильмов делали 30 детских. Сегодня это количество уменьшилось в десять раз. А в 90-е годы вообще приближалось к нулю. Как выяснилось, многие родители с удовольствием показывают своим детям именно советское доперестроечное кино. И все бы неплохо, но все-таки нового кино не хватает. Почему? Во-первых, потому, что детское кино должно быть актуально. Смотреть фильмы про пионеров можно, но все же дети с тех пор немного изменились, и изменилась среда, в которой они живут. А многие фильмы вообще непонятно как показывать сегодня детям, потому что, к примеру, после «Неуловимых мстителей», сделанных с кинематографической точки зрения очень хорошо (здесь все есть — смелые герои, погоня, прекрасная музыка), дети начинают играть в «хороших чекистов"…Во-вторых, сегодняшние дети смотрят телевизор, смотрят зарубежные фильмы. Они привыкли к яркому, динамичному сюжету. Надо констатировать факт, что сейчас фильм с долгими планами, с затянутым сюжетом большинству детей смотреть будет скучно. И дети, знакомые с компьютерными технологиями, будут ждать их в кино.
Ко всему прочему, еще и за державу обидно. Раньше на Западе говорили, что советский детский кинематограф — это высший класс, а сегодня… Вот один маленький пример: в Калуге в октябре 2006 года проходил международный фестиваль семейных и детских фильмов «Верное сердце». Первый приз получил фильм «Элина» — шведский! А из наших представленных на этот фестиваль картин, по мнению кинокритиков, серьезного уровня была только одна — «Итальянец». Да и то ее детской не назовешь. Очень грустно.
Есть еще одна причина, по которой новое детское кино необходимо: детям нужен сегодняшний, современный, настоящий герой, в которого они могли бы играть, как играли раньше в разведчиков и в Чапаева. В кого играют сегодня дети? В черепашку-ниндзя и человека-паука. За неимением лучшего дети любят Гарри Поттера и Джеки Чана. Герой детям нужен, конечно, не только чтоб в него играть. Бедный современный, часто слабый и неуверенный ребенок может учиться у сильного, смелого, доброго героя, проживая с ним всякие сложные ситуации, совершая поступки, борясь за справедливость и всегда побеждая. Так где же он, современный герой нашего ребенка?.. Ау!
Нет личности — нет кино
Нельзя сказать, что сейчас совсем ничего не снимается для детей. Вот, к примеру, в 2006 году вышел фильм «Азирис Нуна» по фантастической повести Сергея Лукьяненко. Из полутора часов фильма сорок минут занимает компьютерная графика — ура новым технологиям, костюмы и грим замечательные, главные герои — два современных мальчика. Казалось бы, все есть. А фильм смотреть совсем не интересно. Потому что на самом деле здесь никаких героев нет. С двумя братьями происходят какие-то приключения, они бестолково перемещаются во времени и пространстве, и все время очень хочется спросить: а зачем они все это делают? Они не совершают абсолютно никаких поступков, им не приходится делать выбор, это приключения тела, а зрителю-то интересно наблюдать за приключениями души, за развитием взаимоотношений между действующими лицами. В кино, как и в любом искусстве, прежде всего интересна личность, а если ее нет, то нет и кино. А одними компьютерными спецэффектами сыт не будешь.«Нищенства тормоз»
Почему же почти никто не снимает для наших детей сегодня кино? По мнению продюсера Юрия Гинзбурга, проблема в кадрах, в первую очередь в режиссерах такого уровня, которые были раньше, и в том, что молодым режиссерам, возможно, талантливым, интересны «другие темы и другие жанры». Говорят, и раньше-то в кинематографическом мире к детским режиссерам было отношение несерьезное. А уж что говорить про сегодня…Но вот есть режиссер из тех, «кто был раньше», — Леонид Нечаев. Он снимал с начала 70-х, и мало найдется детей и взрослых, которые не смотрели бы его «Буратино» или «Про Красную Шапочку». А в послеперестроечное время, почти двадцать лет, Леонид Алексеевич мечтал снять фильм «Дюймовочка». И не мог. «Вот сейчас говорят — свобода, пожалуйста, делай все что угодно, никакой над тобой редактуры. Но мы уже сами себя редактируем, — говорит Леонид Алексеевич. — Помните, как у Маяковского: про планы, которые „на станциях лбов задерживал нищенства тормоз“. Сегодня на станциях лбов задерживается огромное количество прекрасных произведений по одной простой причине — нищенства тормоз. В Америке обычный бюджет фильма — 10−20 миллионов долларов. У нас найти на детский фильм два миллиона долларов невероятно сложно. Когда говоришь об этом с денежными людьми, они сразу спрашивают: а что мы с этого получим? Сейчас прокат нигде, кроме крупных городов, не налажен, инфраструктура разрушена, а прибыль все хотят сию минуту».
Когда почти чудом деньги на «Дюймовочку» нашлись, все равно была масса различных трудностей. «Если „Буратино“ я полностью снял за восемь месяцев, то „Дюймовочку“ снимал четыре года. Я предложил однажды в одном из своих выступлений: „Господа, ребенок сейчас огромное количество времени проводит перед телевизором. И реклама на него обрушивается со страшной силой, выбивая мозги и душу. Или идет он по городу своему любимому, но города не видит, потому что всю перспективу закрывает реклама. Отдайте один процент от вашей рекламы на кино для детей. Во будет денег!“ Но все это глас вопиющего в пустыне».
Кино в Раю
«Сегодняшних детей мне очень жалко, — говорит Нечаев. — Это зритель, которого не любят. Ведь вкус, в том числе и вкус к кино, воспитывается с детства. Большинство детей, смотрящих сегодня без разбора то, что предлагается телевидением, почти потеряны как зрители для кинематографа, если не потеряны вообще для искусства». А может быть, важность детского кино — это надуманная взрослыми проблема? Священник Андрей Близнюк, отец четверых детей, преподаватель Традиционной гимназии, рассказывал, как однажды в православной школе у него был с детьми разговор о Рае и дети задали ему такой вопрос: «А в Раю кино будет? Если там должно быть хорошо — то, наверное, и кино там должно быть». Такое вот отношение у детей к кино. И тогда важность хорошего детского кино очевидна. Наверное, хорошее кино, как и хорошая книга, в первую очередь приносит ребенку радость. «Я в школе преподаю тринадцать лет, — говорит отец Андрей, — и наблюдая за детьми, я понял, что кино для них — это так много, что мы, взрослые, часто даже себе не представляем. Я замечал, как часто у детей, даже и в православной школе, не говоря уж об обычной, происходит первое знакомство: а ты смотрел „Властелин колец“? а „Хозяин морей“? Если они что-то общее смотрели — то это уже начало знакомства, а то и дружбы».А если обобщить рассуждения киноведов и режиссеров на тему «Для чего нужно детское кино?», то ответ будет прост: чтобы помочь ребенку научиться различать добро и зло. «Если бы я не чувствовала, что детское кино дает ребенку радость, я давно занялась бы другим делом, — говорила ныне уже покойная Кира Константиновна Парамонова, искусствовед, создатель авторской истории отечественного детского кинематографа. — Но я знаю, что впечатление от талантливого произведения искусства — одно из самых сильных в жизни. Дети через фильм познают красоту поступка. Кино учит сопереживанию. Художник способен повлиять на ребенка гораздо сильнее, чем самый отличный педагог».
Золушка не постарела
Конечно, очень грустно, что сейчас детское кино переживает такой упадок. Леонид Нечаев говорит об этом даже очень сурово: «Нет страны, если в ней нет детского кино». Но с другой стороны, родители сейчас вынуждены думать, что показывать ребенку, а что нет. Они могут смотреть кино вместе с детьми, чтобы потом вместе что-то обсудить. А общение родителей и детей — что может быть важнее для ребенка? Даже «Неуловимые мстители» могут стать поводом к серьезному разговору. Диакон Федор Котрелев, отец шестерых детей, говорит, что его дети смотрели «Неуловимых», и фильм им очень нравится. «А потом мы с ними говорили о белых и о красных. В результате у них сформировалось, с моей точки зрения, правильное суждение, что следует разделять историческую реальность и кинематографический контекст. В этом фильме добро все равно побеждает зло, и это главное. А вот дать историческую оценку, объяснить ее — это уж задача родителей».Вопрос добра и зла в детском кино, пожалуй, самый важный. И здесь не обойтись без сказок, где добро и зло всегда четко обозначены и сильный всегда защищает слабого — для маленького ребенка это очень важно.
«В детском фильме зло не может превалировать, тем более побеждать. И даже если в конце концов герой побеждает, но зрительный ряд оставляет впечатление жестокости и насилия, то такое кино нельзя назвать хорошим, — говорит Леонид Нечаев. — В нашем сегодняшнем кино, как и в литературе, идет поиск героя. Появится ли детский герой нашего времени и каким он будет, я не знаю. Могу сказать, каким он не должен быть. Например, таким, как главный герой вышедшего несколько лет назад фильма „Спартак и Калашников“. Там речь идет о мальчике, беспризорнике, который любит собачку, но при этом считает злым весь окружающий мир, и так и остается с этим мнением. Зло может быть воплощено в конкретном лице, которое противопоставляется главному герою, но серьезно ошибается тот художник (и тем более детский), если для его персонажа весь окружающий мир — зло».
К счастью, советский кинематограф оставил нам большое наследство, среди которого немало настоящих шедевров. Достаточно вспомнить хотя бы черно-белую «Золушку» Н. Кошеверовой и Е. Шварца, снятую на послевоенном «Мосфильме». Пусть декорации там рисованные — «Золушка» и сегодня не постарела. Большинство детей — и об этом говорят многие из родителей — гораздо больше ценят сюжет, а не компьютерную графику. Диакон Дионисий Гудзь, преподаватель Свято-Димитриевского училища сестер милосердия, вспоминает фильм «Гостья из будущего»: «Технически он снят жутко примитивно. Но зритель это легко прощает ради героев и идеи — это удивительно нравственный, оптимистичный фильм. „Звездные войны“ по сравнению с ним — отвлеченная чушь». А если детям очень захочется спецэффектов, то они увидят их даже в старых советских фильмах: режиссер Наталья Калашникова рассказывала, как недавно дала знакомому пятикласснику, который никогда не видел фильмов Александра Роу, посмотреть «Морозко» (с Георгием Милляром в роли Бабы Яги). Мальчик вернул кассету со словами: «Компьютерная графика здесь классная! Особенно Баба Яга"…
Так что традиция у нас есть, да и таланты, наверное, не перевелись. По крайней мере, есть у кого учиться. Если вспомнить, в каком состоянии пребывал «взрослый» кинематограф в 90-е годы, когда главным героем очень часто был какой-нибудь бандит, а сейчас потихоньку стали рождаться другие фильмы, недавно вот появился «Остров», то появляется надежда, что и детский кинематограф начнет возрождаться. Наверное, нужно потерпеть, пережить этот период переоценки ценностей. Для выздоровления необходимо какое-то время. А там, глядишь, появятся новые серьезные (не значит — не веселые и не радостные) детские фильмы. И режиссеры созреют. И новый герой найдется. Только очень хочется, чтобы это произошло поскорее. Ведь дети-то быстро вырастают.
Марина НЕФЕДОВА
Кино — искусство сильнодействующее. Оно может быть опасно: жизнь в кино яркая, но ненастоящая. Поэтому некоторые стараются кино вообще не смотреть. Но радикальный метод не всем по силам. Для того чтобы кино не становилось искушением, можно попробовать установить с ним правильные отношения. И определить долю его присутствия в собственной жизни. Свое мнение, исходя из личного опыта, высказал протоиерей Аркадий ШАТОВ, настоятель храма св. блгв. царевича Димитрия.
«Из всех искусств для нас важнейшим является кино» — добавив «детское», можно сделать эту цитату эпиграфом для данной статьи.
«Кино приносит детям радость», «дружба начинается с обсуждения просмотренных фильмов"… И все-таки нельзя сказать, что мы выросли на кино, тем более на советском. Вернее, да, нас выращивали на иллюзии, на лозунге, превращенном в искусство. Мы были рождены, по мнению наших советских идеологов, «чтоб сказку сделать былью».
Я должен публично покаяться: в детстве и юности я любил кино больше жизни. В жизни все было непонятно, трудно, сложно, больно — в кино все было просто и ясно: «плохие» и «хорошие», «наши» и «враги». На одном из первых Международных московских кинофестивалей я смотрел по пять-шесть фильмов в день, предпринимая невероятную, граничащую с совершением преступления изобретательность, чтобы попасть на очередной просмотр.
Из всех искусств самым сильнодействующим, несомненно, является кино. Ты с головой погружаешься в иную реальность, ты в ней живешь, сочувствуя и сопереживая героям, ты за два часа проживаешь целую новую жизнь.
Из густо отработавших кино,
Убитые, как после хлороформа,
Выходят толпы. До чего они венозны,
И до чего им нужен кислород!
О. Мандельштам
Особенно сильно воздействует на душу посещение кинотеатра. Мне всегда, когда в зале зажигался свет, было как-то неудобно и не хотелось смотреть в глаза другим зрителям. Душа находится в каком-то опьянении, и хочется, пока не протрезвишься, побыть одному. Иногда хочется, чтобы трезвость не наступала, а продолжалась и продолжалась эта иная, красивая, киношная жизнь. «Будет ли в раю кино? А если не будет, какой же это рай без кино? В раю должно быть нескончаемое кино, non-stop, рай должен быть вечным кино». Может быть, я слишком впечатлительный и сентиментальный? Может быть, люди с крепкой нормальной психикой воспринимают кино по-другому?
Конечно, я не хочу сказать, что кино надо запретить. Это невозможно. Но показывать его детям надо очень осторожно. Даже самое хорошее и доброе. Я бы и мультфильмы не показывал детям младше десяти лет, потому что эта громкая, яркая, цветная, ритмически выстроенная, с огромной скоростью меняющая формы реальность может повредить доверчивой и еще неокрепшей, несформированной душе ребенка. Повредить своей формой, не говоря о содержании. Оглушить, притупить чувства, исказить восприятие жизни вне рамок телевизионного экрана.
