На днях патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй высказал свое мнение о возможной канонизации человека, благодаря подвигу которого состоялась династия Романовых и прекратилась Смута. По мнению главы РПЦ, прославление Ивана Сусанина в лике святых возможно, но преждевременно, поскольку его личность и биография пока еще мало изучены. Костромская епархия, на территории которой имел место подвиг Сусанина, продолжает собирать сведения о его благочестивой жизни и мученической смерти. А корреспондент «Известий» побывал в окрестностях Исуповского болота, в котором в 1613 году сгинул отряд поляков-интервентов, и обнаружил удивительную вещь: местные жители до сих пор отмечают день Ивана Сусанина, который в дореволюционной России регулярно праздновался 11 сентября, в праздник усекновения главы Иоанна Предтечи. И здесь шуток про земляка не любят. Потому что Сусанин — это не горе-проводник, а символ выхода из Смуты. Символ реванша. А кому такой образ не нравится, может идти дальше в болото. Грачи прилетели На центральной площади Костромы стоит памятник Сусанину. Его поставили спустя полвека после того, как разрушили другой памятник Сусанину, который никому не мешал до 1918 года. Прежний памятник выглядел так: высокая колонна, на ней бюст царя Михаила Федоровича, возле колонны на коленях стоит Сусанин и молится. Сусанин нынешний, сделанный из материала, который называется азербайджанский известняк, стоит в позе Ленина лицом к Волге и спиной к гуляющему по бульвару народу. Если повернуться к этой спине своей спиной и, никуда не сворачивая, проехать 50 километров, то можно увидеть живьем картину Саврасова «Грачи прилетели». — Художник-передвижник был в нашем селе проездом, а его мольберт стоял сейчас покажу где, — Надежда Кудрявцева, смотритель Музея подвига Ивана Сусанина долго прицеливалась, наконец топнула ногой, — вот здесь. Правда тогда наше село не было райцентром и называлось не Сусанино, а Молвитино, здание было не музеем, а действующей церковью, а там, где приземлились грачи, еще не стояла эта уродская водонапорная башня. Под крышей музея Ивана Сусанина тихо играет старинная шарманка с фрагментом из оперы «Жизнь за царя» — какого именно, не разобрал бы уже и сам Глинка. Из других сокровищ экспозиции — грамота, выданная Михаилом Федоровичем зятю Ивана Сусанина Богдану Собянину с потомством его на освобождение от всех податей. — Грамота, правда, действовала недолго, — рассказала директор музея Татьяна Груздева. — По разгильдяйству царской канцелярии Собяниных в числе других крестьян отдали московскому Новоспасскому монастырю и уже после смерти мужа единственная дочь Ивана Сусанина Антонида поехала в Москву искать правду. После долгих мучений справедливость восторжествовала — потомки Сусаниных снова стали белопашцами, но землю им дали уже в другом конце губернии — в селе Коробово. Прямых потомков у Сусанина не стало уже в восемнадцатом веке, но жители этого села еще долго считали себя его родней и пользовались сусанинскими льготами. — А это что за сабля? Та самая, которой его зарубили? — Очень даже может быть. Это польская сабля, которую в 1988 году нашел наш односельчанин Валентин Романов — нет, не родственник. Знаете где? В печке. Разбирал печку и нашел. Мы отослали ее в Москву на экспертизу — оказалось, подлинная. Кто и зачем ее в печи замуровал, Романов ни сном ни духом, но когда находку презентовали, оказалось, что такие же долгое время хранились в чуланах еще у двоих, но они пустили их на ножи для шинковки капусты. Больше всего удивил список людей, повторивших подвиг Сусанина. 1648 год. Украинский крестьянин Никита Галаган вывел шляхтичей к месту засады казаков. 1701 год. Помор Иван Седунов посадил на мель перед пушками Архангельской крепости корабли шведской эскадры. По указу Петра I ему за это было пожаловано звание «Первого лоцмана». 1812 год. Житель Смоленской губернии Семен Шелаев заморозил в лесу большой отряд армии Наполеона. 1919 год. Житель Алтая Федор Гуляев завел в болото колчаковцев, а сам сумел выбраться живым и невредимым. За это он был удостоен личного приема у Ленина, а вместо ордена ему дали новую почетную фамилию — Гуляев-Сусанин. 1942 год. Двенадцатилетний Коля Молчанов сделал то же самое в лесах Брянщины. Ему удалось вернуться в родное село, после того как он завел в болото немецкий обоз. — Я же говорила вам, что это музей не Ивана Сусанина, а музей подвига. Всего в списке 58 человек, которые за четыре неполных века кого-нибудь завели в болото или подвели под пули. И один, который никого никуда не заводил, но, как и Сусанин, спас царя Романова. — Осип Комиссаров, наш земляк, — представила его Татьяна. — 4 апреля 1866 года спас Александра II от пули Дмитрия Каракозова. Он работал в Петербурге отходником, то есть дилером, сбывал шапки. У нас тут испокон веков делали сыр и шапки и держали в столице отходников, которые их там сбывали. В тот день у него был день ангела, выходной. Он гулял по улицам и вдруг увидел, что какой-то тип целится в царя. Он успел ударить его по локтю, и террорист промахнулся. За это Александр II пожаловал ему дворянский титул и имение под Полтавой. А Некрасов даже написал по этому поводу «антисоветские» стихи, которые вы не найдете ни в одном издании после 1917 года: «Сын народа! Тебя я пою!/ Будешь славен ты много и много./ Ты велик, как орудие Бога,/ Направлявшего руку твою!» Так что мы дважды спасали династию Романовых. Незаконнорожденный староста Сусанинский район — это холмистая местность, которую то там то сям пересекает речка Шача, в которую впадает речка Корба, на которой стояла деревня Деревеньки, в которой когда-то стоял дом, который построил Сусанин. Теперь на его месте стоит часовня с мемориальной доской. Возле нее мы застали двух пожилых людей благородного вида, закусывавших, но не выпивавших. — А Сусаниных у вас тут много? — Ни одного. И не было никогда. — Залетный какой, что ли? — Ну вот еще, залетный! Сделали бы залетного старостой. Поговаривают, что якобы незаконнорожденный он был. По матери назвали, по Сусанне. Едем еще десять километров по Буйскому тракту. — Это дорога, по которой пришел сюда тот самый отряд поляков, — рассказывает Татьяна Александровна. — Они шли из Вологды через Данилов, Любим, Головинское. Вот сейчас повертка будет направо («повертка» — здесь все так говорят), на деревню Домнино, бывшую вотчину Романовых. Если бы Сусанин не оказался героем, здесь бы их и накрыли поляки. На месте романовского дома теперь тоже стоит церковь. А в ограде, среди могил с табличками, — большой безымянный крест. Это предполагаемое место погребения Сусанина. — А чего это он тут похоронен, — спросил я, подсев на скамейку возле дома напротив к мужчине и двум женщинам лет пятидесяти. — Разве его останки не затонули в болоте вместе с ляхами? — В болоте? — задумчиво пропел мужчина, которого звали дядя Вова. — У нас тут председатель райкома утонул в болоте. — Да-а, — задумчиво и гордо подпела сидящая рядом Анна Павловна, — было дело, утонул. Клюкву пошел собирать. А еще двое охотников. А еще дачница два дня назад. — У нас если кто в болоте задержится до вечера, то лучше ему там всю ночь простоять, чем идти домой в сумерках. По крайней мере жив останешься. Кочки коварные. Ступишь на нее, она и проваливается. Зонтиков против камня Дядя Вова предложил проводить до какого-то «камня». Прочитав в моих глазах недоверие, опять рассмеялся: «Да ладно, не боись! Чай, не война, выведу». Огромный былинный камень с надписью «Иван Сусанин» стоит на краю обрыва, с которого открывается потрясающий вид на то самое болото. Весь героический маршрут как на ладони. — Вон деревня Деревеньки, — показывает Вова. — Вон русло реки Корбы, по которому Сусанин довел отряд до болота, вон на другом конце болота село Юсупово. — По мнению некоторых историков, именно туда, на другой конец болота, увел он врагов, — пояснила директор музея Татьяна, — а тем временем на этом конце царь, вовремя предупрежденный Богданом Собяниным, успел скрыться. Так Зонтиков считает. — Зонтиков — это кто? — Историк Костромской епархии. Собирает сведения для канонизации. Но только как-то странно собирает. Какие-то странные сведения. На обратном пути я заехал в Кострому и встретился с Зонтиковым. На все вопросы он давал один ответ: «Почитайте мою книгу. Там все есть». Я почитал. По мнению Зонтикова, ни одного поляка в болоте не утонуло, Сусанин принял мученическую смерть в Юсупове, причем совершенно зазря, потому что царя уже несколько месяцев как не было в Долмине, да и царем он еще на тот момент не был. Может быть, так оно и было, но я почему-то не хочу верить Зонтикову. Хочу верить камню. — Туда, куда нужно… - вдруг пробормотала молчавшая уже часа два смотрительница музея Надя. — Куда вам нужно? — не понял я. — Куда ты завел нас?! — лях старый вскричал. — Туда, куда нужно, — Сусанин сказал", — процитировала Надя Рылеева. — Я когда в школе наизусть читала отрывок из «Мертвых душ», мне все время хотелось после «Русь, куда же несешься ты?!» продолжить так: «Туда, куда нужно», — Сусанин сказал. Можно ли канонизировать Ивана Сусанина? Мнение эксперта Иеромонах Савва (МОЛЧАНОВ), сотрудник Московской патриархии: — Канонизация — это не чьи-то личные симпатии или антипатии, это объективный факт, к которому приходит церковь, рассмотрев работу тех людей, которые специально изучали жизнь канонизируемой личности. Канонизация — один из аспектов соборной жизни церкви. Решать вопросы канонизации того или иного человека может, например, Поместный собор. Сам я историю Сусанина не изучал, но если собор примет решение о канонизации, буду почитать Сусанина как святого. Георгий КАПРАЛОВ, доктор искусствоведения, сценарист, член Клуба «Известий»: — По-моему, Иван Сусанин уже давно канонизирован народом — еще до революции. И никто никогда на его образ не посягал. И сегодня он остается в памяти народа, в литературе; он воспринимается в самом широком смысле как воплощение патриотизма и любви к своей земле, готовности пожертвовать жизнью ради нее. Нет никаких сомнений в том, что подвиг Сусанина достоин того, чтобы его канонизировали. VIP-мнение Мария АРБАТОВА, писатель: — Канонизация — это целая процедура. Кандидатура проходит несколько инстанций, которые и определяют, достоин или нет человек быть святым. Мне кажется, что среди святых есть масса людей с меньшим, так сказать, вкладом в историю. Лично мне это было бы симпатично: Сусанин — это такая здоровая историческая мифология. Михаил БОЯРСКИЙ, актер: — Нет. Он не представляет духовной ценности в философском смысле. Сусанин — просто герой. На его месте все сделали бы так же, и вы, и я. Во время войны подвиг — это норма. Тогда получается, что нужно канонизировать всех, кто воевал в Великую Отечественную войну. Олег ГАЗМАНОВ, певец: — Я к этому вопросу серьезно отношусь. Имя Господа нельзя всуе поминать, и уж тем более это не может быть предметом для юмора. Это серьезно? Просто удивительно. Делать больше нечего? В стране проблем мало? Вон телевизор включишь — будто война идет… А про подлинную историю Сусанина мало чего достоверного известно: кого вел, куда шел… Сейчас Сусанин — герой анекдотов. Давайте еще и Чапаева канонизируем… Глас народа Елена НЕМЧИНОВА, корректор: — Я не церковный человек и не знаю критериев… Так можно канонизировать всех героев, которых народ помнит, не заглядывая в энциклопедию. Мне достаточно, что он народный герой. Владимир ФОМЕНКО, переводчик: — А чего? Если уж Василия Блаженного не постеснялись, то и Сусанина сам бог велел. Назло Варшаве. Александр КРАСНОВ, офицер спецназа: — Я про Сусанина анекдот знаю: «Опубликован сборник польского мата. Составитель — Иван Сусанин». Кто сейчас разберет, герой он или предателем был, просто заблудился? Но если серьезно, в жизни бывают ситуации, из которых выходом бывает только подвиг. Костромская область, Сусанинский район
