 |
| Русский дом | Всеволод Меркулов | 06.12.2006 |
Георгий Константинович Жуков (1 декабря) и Константин Константинович Рокоссовский (21 декабря) родились в один год и в один месяц — в декабре 1896 года. Оба происходили из простых семей: Г. К. Жуков был из крестьянского рода, а К.К. Рокоссовский — из семьи машиниста железной дороги. Оба начали военную службу в царской армии и участвовали в Первой мировой войне, став унтер-офицерами. После революции оба оказались в рядах Красной Амии, продолжив военную карьеру.
Первая мировая война, а также последовавший за ней крах Российской и Германской империй вызвали не только серьёзные изменения на политической карте мира, но и поставили Европу перед реальностью новой мировой войны. К ней готовились, и она казалась неизбежной и для Советской России, и для Германии. Вскоре русским и немцам действительно суждено было скрестить оружие в самой кровавой битве за всю историю человечества. Масштабная война, в которой участвовали миллионные армии и тысячи единиц военной техники, потребовала от противоборствующих сторон гениальных решений в тактике и стратегии. И здесь огромную роль играл личностный фактор. Вряд ли Советский Союз одержал бы победу в этой войне, если в рядах его армии не нашлось бы военачальников, сильных духом и опытных в военном деле, подобных Г. К. Жукову и К.К. Рокоссовскому.
Они оба избрали для себя путь воинского служения Родине. Судьба свела этих людей в 1924 году в Ленинграде на кавалеристских курсах усовершенствования командного состава. Жуков и Рокоссовский принадлежали к суровому поколению, на долю которого выпали гражданская и две мировых войны. Им пришлось воевать всю жизнь, и они с честью приняли свою судьбу такой, какой она была им уготована.
Вместе с тем, оба незаурядных полководца, несмотря на сходство их судеб, были противоположностями друг другу. До Второй мировой войны Жуков и Рокоссовский были сослуживцами. Но они словно соперничали друг с другом в изучении и совершенствовании военного дела, в равной степени ощущая свой полководческий талант. Их характеры также были совершенно несхожи, но, несмотря на это, они до конца дней сохраняли взаимное доверие, уважение и привязанность. Сам Жуков писал, что Рокоссовский относился к нему с большим тактом, а он, в свою очередь, ценил его военную эрудицию и огромный опыт в руководстве боевой подготовкой.
С 1930 года Г. К. Жуков и К.К. Рокоссовский вместе оказались в 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Долг службы и потом бросал их по всей стране. Рокоссовский в своё время проходил службу на Дальнем Востоке. Жуков тоже служил там, в 1939 году участвуя в сражении на Халхин-Голе. Перед самой войной с Германией он был назначен командующим войсками Киевского военного округа. Но вначале Рокоссовский шёл по военной лестнице быстрее, и только грядущая война позволила Жукову в дальнейшем опередить его.
В начале войны Г. К. Жуков был начальником Генерального штаба, потом стал заместителем Верховного Главнокомандующего, командовал фронтами, координировал их действия, был причастен к разработке основных военных операций. Даже западные историки признавали его прирождённую военную одарённость. Один из них писал, что «Жуков был полководцем полководцев в ведении войны массовыми армиями двадцатого столетия». Маршал А.М. Василевский говорил о Жукове, что он был военачальником, наделённым огромным мужеством, самообладанием и могучей волей. Вряд ли будет преувеличением сказать, что он был тем полководцем, который своей волей ковал Победу.
Многие военные историки считали Рокоссовского тоже наилучшим военачальником Великой Отечественной войны. Тот же Василевский называл его «общим любимцем» армии, а сослуживцы характеризовали его как «скупого на слова и щедрого на боевую дружбу» и «отчаянно смелого» человека.
Но всё же отношение к Жукову и к Рокоссовскому в войсках было разным. Кто-то очень точно подметил, что Жукова уважали и побаивались, а Рокоссовского — уважали и любили. Последний писал, что они с Жуковым «по-разному понимали роль и форму проявления волевого начала в руководстве», подчёркивая, что на войне от этого зависит многое. Некоторые даже пишут, что Жукова в войсках откровенно не любили, хотя и приходилось признавать его военные заслуги. Но к Рокоссовскому это никак не относилось, его и любили, как командира, и чтили его подвиги как военачальника. Сам Жуков не отрицал, что его упрекали в «жёсткой требовательности» и в мемуарах признавал, что «не всегда был сдержан и терпим к проступкам своих подчинённых». Война была столь жестокой и напряжённой, что даже у такого железного маршала, как Жуков, не всегда хватало выдержки и хладнокровия. А Рокоссовскому, менее колоритному, конечно, чем его боевой товарищ, этих качеств было не занимать.
Пожалуй, вместе они прекрасно дополняли друг друга, а их военный талант, собранный воедино, превращался в могучую силу. В 1943 году Г. К. Жукову первому было присвоено звание Маршала Советского Союза, а вскоре Маршалом СССР стал и К.К. Рокоссовский.
К концу войны Жуков был командующим I-го Белорусского фронта, под его началом советские войска взяли Варшаву и победно закончили войну грандиозной Берлинской операцией. Рокоссовский же обеспечил Победу в разработке операции «Багратион» и разгромом крупных группировок Вермахта в Восточной Пруссии. Он командовал II-м Белорусским фронтом, уступив командный пост I-го Белорусского — именно Жукову.
24 июня 1945 года маршал Жуков принял на Красной площади Парад Победы, которым командовал маршал Рокоссовский. Оба советских маршала словно олицетворяли тем самым два направления в военном искусстве. Жуков шёл к этой Победе, ломая на пути все преграды, а Рокоссовский — побеждая сопротивление воинским умением и тактичностью. Но оба были военачальниками твёрдой воли и непоколебимой целеустремлённости. Жукова народ прозвал «маршалом Победы», а Рокоссовского историки окрестили «тенью Победы». Но, как и Жуков, он пережил искушение и властью, и почестями.
Г. К. Жуков и К.К. Рокоссовский немало сделали для укрепления мощи Советского государства. Их дружба продолжилась и после войны. В 1949 году Рокоссовский выехал в Польшу, где был назначен министром обороны Польской Республики. Маршал справился с этой задачей наилучшим образом, хотя и писал: «В России меня всегда считали поляком, а в Польше я оказался русским».
В 1956 году Рокоссовский вернулся в Советский Союз. Он продолжил нести воинскую службу на различных руководящих должностях Министерства обороны СССР.
Жуков же, после опалы у Сталина в 1946—1952 гг., принял активное участие в государственной жизни, в партийных интригах, и считается, что после смерти Сталина он многое сделал для того, чтобы страна не попала в руки кровавых авантюристов вроде Берии. В 1955 году он стал министром обороны СССР, но ненадолго. В связи с отстранением Хрущёвым Жукова от руководства вооружёнными силами в 1957-ом, Рокоссовский выступил с речью в его защиту на пленуме ЦК КПСС. Оба они оставались верными не только солдатскому долгу, но и солдатской дружбе.
Два русских маршала — Жуков и Рокоссовский навечно вписали свои имена в славную и одновременно трагическую историю Великой европейской войны, унёсшей жизни миллионов людей. И покой они обрели тоже вместе, будучи похороненными на Красной площади непокорённой Москвы.
