«Веру насаждать нельзя, культуру — можно. Это надо всячески разъяснять всем, кто думает иначе», — наставлял замминистра образования РФ Леонид Гребнев аудиторию, собравшуюся на XI Международные Рождественские образовательные чтения. Всю прошлую неделю участники их обсуждали главным образом вопросы преподавания православной культуры в светской школе. Однако каждый день чтений свидетельствовал, что ни руководители министерства, ни вовлеченные в процесс обучения священники, ни огромное большинство приехавших с разных концов страны учителей не видят разницы между изучением православной культуры и тем, что называется «наставлением в православной вере». Представители министерства неоднократно повторяли в своих выступлениях, что пособия по предмету «Основы православной культуры» должны писаться с культурологических позиций. А многочисленные киоски с методической литературой, которыми было уставлено фойе, предлагали откровенно катехизаторские учебники с грифом координационного совета министерства и Патриархии. Священники, может быть, лучше других сознают грань между вероучительством и культуртрегерством, но много ли найдется среди них тех, у кого гражданская позиция перевесит миссионерскую? Судя по докладам на конференции — единицы. Однако гораздо удивительнее то, что взять на себя проповедническую миссию готово большинство обычных преподавателей, из которых в основном и состояла аудитория. Всякий раз, когда с трибуны звучали призывы «держать ориентир на вечное», зал взрывался аплодисментами. А вот слова сотрудника ГосНИИ семьи и воспитания Игоря Метлика о том, что курс православной культуры «не преследует целей приобщения к вере и конфессионального самоопределения», были встречены весьма недоброжелательно. В президиум тут же прилетела и была оглашена записка, что таким «скрытым противникам православной духовности» не место на форуме. Консультант Главного управления образования Псковской области Надежда Алешина пожаловалась на священников, которые отказываются преподавать в школе: дескать, «мы должны растить и воспитывать будущих прихожан». По словам руководителя Отдела религиозного образования Санкт-Петербургской епархии протоиерея Александра Зелененко, многие педагоги воцерковляются, посещая трехмесячные курсы повышения квалификации. Конечно, и среди этих учителей может оказаться новый Иоанн Креститель. Но и в этом случае он вряд ли будет настаивать на проповеди непременно в рамках «основной сетки часов». А российские учителя предпочитают именно ее, родимую, открыто высказывая опасение, что если православные предметы делать факультативными, дети ходить на них не будут. Впрочем, тут прослеживается интересная закономерность: на детскую лень и несознательность, на плохую посещаемость занятий жаловались в основном те, кто готов именно что «насаждать веру». Те же, кто считает, что разумнее религиоведческий подход, отчитались в неплохих результатах. Например, в Пятигорске, где возобладал именно такой взгляд, православные факультативы посещают чуть ли не 90 процентов всех учащихся. Однако абсолютно все независимо от своих принципов и подходов рано или поздно принимались жаловаться на средства массовой информации, которые, «рекламируя насилие, разврат и асоциальное поведение», сводят на нет героические попытки учителей наладить духовно-нравственное воспитание школьников. Поэтому предложения ввести цензуру, образовать разнообразные регулирующие и регламентирующие комиссии, подкомиссии и комитеты сыпались на конференции со всех сторон. Очевидно, участники воспитательного процесса не питают настоящего доверия к христианским ценностям, которые должны помочь человеку устоять именно среди скорбей мира сего. Но если бы дело ограничилось только этим… В рамках чтений можно было посетить открытые уроки в школах, где введены предметы, призванные, как было сказано в программе, вернуть в содержание школьного образования «культурно значимые смыслы». Корреспондент «Журнала» побывал на двух уроках в московской школе № 225. Один из них — по мировым религиям — на тему: «Западное и восточное христианство» оказался выстроенным как неприкрытая антикатолическая пропаганда. Православная церковь на каждом этапе своего развития представлялась воплощением всех добродетелей, католическая — всех пороков. Заданный по окончании урока вопрос сидевшему среди «зрителей» батюшке — как, на его взгляд, способствуют ли такие уроки воспитанию терпимости (что заявлено едва ли не главной целью православного воспитания) — вызвал суровую реакцию: «Терпимости к кому? Так мы можем дойти и до терпимости к каким-нибудь наркоманам». Наркоманов, надо полагать, этот христианнейший из мужей сразу бы пускал под нож. С тех пор как осенью минувшего года было опубликовано письмо министра образования РФ Владимира Филиппова в поддержку преподавания «Православной культуры», интерес к предмету вырос многократно. «К нам сейчас в Отдел религиозного образования шквал звонков и писем с просьбами: мы не знаем как, но готовы попробовать», — говорит, к примеру, директор православной гимназии города Тольятти протоиерей Димитрий Лескин. Вот интересно, что будет, когда все эти энтузиасты бросятся «пробовать». Где гарантии, что среди них не окажется противников ИНН или сторонников канонизации Распутина и Ивана Грозного? А министр лишь подливает масла в огонь, сетуя на то, что школа не дорабатывает по части духовно-нравственного воспитания. «Пока еще главный показатель работы школы — высокая успеваемость», — повинился он в речи на открытии конференции. Неужели в скором времени нас ждет в качестве главного показателя процент выданной на-гора духовности?
