Аборигены Индонезии не принимают помощи от властей даже во время стихийных бедствий
Стоит отъехать лишь на двести километров от десятимиллионной Джакарты, столицы Индонезии, как по пути встретится небольшой горный анклав, жителям которого традиционный закон — адат — запрещает использовать любые изделия современной промышленности. Единственным исключением является средних размеров мачете, которое каждый взрослый мужчина носит за поясом. Жители анклава, именуемые бадуями, традиционно представляют собой изолированное сообщество, которое благодаря твердой убежденности в действенности древнейших традиций способно выживать под боком у современной цивилизации. Кто такие бадуи и почему они решили отгородиться от внешнего мира — является загадкой. Они говорят на диалекте сунданского языка, распространенного в западной части острова Ява и этнически ничем не отличаются от соседей. Но в культурном плане — это совсем другие люди. Индонезийские ученые полагают, что бадуи являются последними представителями сунданцев доисламской западной Явы, изолировавшихся в XVII веке под натиском новой религии, пришедшей с Ближнего Востока и из Индии. Туманное происхождение племени и упорное отрицание им современного мира окутывают бадуев ореолом тайны. Равнинные жители приписывают им магические качества. Многочисленные паломники (в их числе были и первый президент Индонезии Сукарно, и многие индонезийские генералы), регулярно посещающие земли бадуев в поисках совета и благословения потусторонних духов, не находят ответа на эту загадку. Магическая сила бадуев, конечно же, сомнительна, однако неоспоримо одно: их приверженность адату. Немногочисленные старейшины, поддерживающие контакт с внешним миром, говорят, что подобная самоизоляция вызвана не стремлением быть непохожими на других людей, а волей «святого Адама», именем которого они называют своего Бога. Бадуи делятся на жителей внутренних и внешних районов, число которых составляет соответственно 6000 и 500 человек. Визуально их можно различить по цвету домотканой одежды. Принадлежащие к первой группе предпочитают белый цвет, представители второй — темно-синий и черный. Последние более разговорчивы и общительны, им разрешается вступать в контакт с иностранцами, которым запрещено проникать в глубь горного анклава. Бадуи внутренних районов наиболее привержены соблюдению табу: никаких промышленных товаров в работе и быту, никаких четвероногих животных в хозяйстве, никакого образования. Считается, что это помогает людям делаться более изобретательными, изворотливыми, тем более что обмануть чужака грехом здесь не считается. При первой же попытке вторгнуться во внутренний район следует высылка на территорию внешнего ареала, при повторной — «в Индонезию». Как рассказывал репортеру гонконгского журнала «Фар истерн экономик ревью» Саймону Элеганту один из старейшин деревни, лежавшей на границе бадуйского анклава и «внешнего мира», важнейшим ритуалом его соплеменников из глубинных районов является трехмесячная медитация после уборки урожая риса. В это время аборигены молятся о достатке, мире и спокойствии. Как хранители священного огня, старейшины «внутренних бадуев» имеют моральную и духовную власть над всем племенем. Несколько раз в год они совершают «инспекционные обходы» всех бадуйских деревень с целью проверки соблюдения адата. Часто дело заканчивается конфискацией таких «греховных» предметов, как резиновые шлепанцы, стеклянная посуда, а иногда даже и радиоприемники. Бадуи никогда не принимают помощи со стороны индонезийских властей, даже в случае стихийных бедствий. Часто практическим результатом самоизоляции и приверженности адату является пустой желудок. Собранного риса не хватает до следующего урожая, и в таких случаях единственной надеждой на спасение от голода остаются овощи и фрукты. Если же их не хватает, приходится закупать рыбу, чаще всего соленую, у индонезийских торговцев. Чтобы заработать на это какие-то деньги, бадуи глубинки занимаются заготовкой и транспортировкой древесины ценных пород к «индонезийской границе», где она реализуется с помощью посредников. Главное богатство аборигенов — земля. Но ее становится все меньше из-за природной эрозии, усугубляемой вырубкой леса по периметру анклава. Это главная проблема. Другая опасность таится в наступлении ислама на приграничные деревни, пять раз в сутки оглашаемые звуками громкоговорителей на мечетях соседних индонезийских поселений. В верованиях бадуев причудливо сочетается смесь индуизма и анимизма, известного в Индонезии как «сунда вивитан». Бадуи верят в верхний мир божеств и духов предков, во главе которых возвышается фигура «святого Адама», главного божества. Имеется также нижний материальный мир, возникший первоначально вокруг священного столпа. Этим столпом или «пупом Земли» является гора Кенденг, или, как ее называют бадуи, Арча Домас. Именно здесь встречаются мир духов и мир людей. Ежегодная медитация на Арча Домас, приходящаяся на период после уборки урожая риса, является важнейшим ритуалом. В это время местные жители молятся от имени всех религий и верований, чтобы было достаточно пищи, за спокойствие и мир во всем мире. Ни в коем случае нельзя мешать выполнению этой церемонии, иначе нагрянут горные оползни, землетрясения, наводнения и войны. Религия — центральный аспект жизни бадуйского общества. В старинных манускриптах, описывающих религиозные церемонии, установлен строгий порядок их проведения. Эти правила относятся и к самим обитателям деревень. Они не должны «быть тщеславными», носить украшения из драгоценных металлов, разводить и убивать четвероногих животных, иметь свыше одной жены и продавать продукты своего труда на земле. Так или иначе, средневековые сунданские и яванские царства исчезли, оставив по себе лишь безмолвные каменные храмы. А жители скромных бадуйских деревень по сей день продолжают следовать древним традициям.
