 |
| Правая.Ru | Илья Бражников, Михаил Тюренков | 23.10.2006 |
Вопрос о правах и свободах человека, казалось бы, не столь актуален для русского православного сообщества. Как говорится, «дискурс не тот»: просвещенческо-секулярный. Собственно, именно поэтому большинство право-консервативных публицистов откровенно чуждаются рефлексировать на заданную тему: мол, начнёшь разговаривать с лукавым на лукавом языке, сам в его сети попадёшь; после чего нередко (дабы не прослыть махровыми обскурантами и мракобесами) добавляют слова Джорджа Оруэлла: «Тот, кто контролирует язык человека, контролирует его сознание…»
Однако в последнее время именно в православной среде всё чаще стали звучать разговоры о необходимости создания «Православной антидиффамационной лиги» (впервые этот термин прозвучал в 2005 году в уже ставшей легендарной «Русской доктрине»). Именно с этого момента понятие «права и свободы человека» постепенно начало освобождаться от навязанного ему устойчивого секулярно-гуманистического, антихристианского по своей сути, оттенка. Авторы «Правой.Ру» всё чаще стали обращать внимание на то, что оно, безусловно, коррелирует с православным богословским понятием «свободы человеческой воли», всё больше стали обращаться к «Основам социальной концепции Русской Православной Церкви», которые пусть пунктирно, но достаточно чётко излагают императивы православного отношения к современному секулярному обществу — взгляд современный, но преломлённый через благодатную призму святоотеческой традиции Православной Церкви.
Сегодня ни для кого не является секретом, что ведущую роль в составлении и принятии «Основ социальной концепции» сыграл Председатель ОВЦС Московского Патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Именно поэтому выступление Владыки Кирилла на X Всемирном Русском Народном Соборе «Права человека и нравственная ответственность. Церковно-общественный взгляд», вызвавшее настоящий фурор среди слушателей, экспертами «Правой.Ру» было воспринято как закономерный этап развития русской православной мысли. Таким же закономерным этапом стало принятие по итогам Собора Декларации о правах и достоинстве человека — документа, призванного стать полноценным ответом и даже заменой секулярно-гуманистической Всеобщей декларации прав человека. Как прокомментировал этот документ сам митрополит Кирилл:
«Ни одна страна, ни один народ не пережил в XX веке того, что вынесли наши люди. Однако после долгих лет несвободы, после страшного эксперимента, который был поставлен над нашим народом, став свободными и осознав многие неправды, которые совершались на нашей земле, мы делимся со своим народом и со всем миром философскими выводами из нашего трагического опыта. Мы формулируем идею человеческих прав и свобод, исходя из нашей истории, но находясь в культурном и духовном пространстве европейской цивилизации».
Между тем, этот документ, как и прочие глубокие начинания православной общественности, грозил остаться на бумаге и в умах нескольких десятков церковных интеллектуалов. К счастью, это оказалось не так. А потому, когда в рамках открытого семинара «Наука и религия», подготовленного кафедрой математической теории и интеллектуальных систем механико-математического факультета МГУ, на 18 октября была назначена лекция Митрополита Кирилла на тему «Должны ли православные отстаивать свои права и достоинство личности?», то уже задолго до её начала лекционная аудитория и её проходы были переполнены не только студентами самых различных факультетов Московского университета, но и многочисленными представителями профессорско-преподавательского состава главного российского вуза.
Казалось бы, люди науки — народ въедливый, тем более те из них, кто далёк от гуманитарной специфики, каковыми в массе своей являются представители мехмата (хотя, нужно заметить, что из его стен вышло немало представителей православного духовенства). Именно поэтому было особенно приятно наблюдать за тем, с каким неподдельным интересом эти люди вслушивались в каждое слово владыки, который чётко, как и подобает опытному лектору, изложил основные тезисы православного понимания свободы и ответственности, морали и нравственности, добра и зла, скрытых и откровенных опасностей секулярного мира.
Подобно набату, в устах Владыки прозвучало опасение, что шаг за шагом человеческое сообщество отдаляется от своих традиционных оснований, и если сегодня в качестве ценностной нормы навязывается гомосексуализм, то завтра подобной «нормой» (о чем можно говорить уже наверняка) станет педофилия. Однако, как отметил митрополит Кирилл, именно эти явления в последнее время начали вызывать всё большее противодействие людей традиционной культуры. И если ещё вчера правозащитные начинания Православной Церкви поддерживали только её чада, то после Всемирного саммита религиозных лидеров, состоявшегося в начале июля этого года, стало ясно, что инициативы владыки Кирилла находят отклик у людей всех конфессий. Именно поэтому Его Высокопреосвященство в своей лекции в МГУ выразил более чем оптимистичное ожидание того, что, пресытившись безбожием и нравственным релятивизмом, человечество уже в самом ближайшем будущем может перейти в пост-секулярную эпоху. И это наглядно подтверждается тем, что всё больше и больше всемирно известных интеллектуалов, специалистов в самых различных областях либо позиционируют себя людьми религиозными, либо, как минимум, выступают в защиту традиционной системы ценностей. Всё чаще в этой аксиологической системе понятие свободы соотносится с понятием ответственности, а права человека не отделяются от достоинства человеческой личности.
Очень важной, по мнению многих присутствовавших на лекции митрополита Кирилла, стала мысль владыки о том, что нельзя говорить об отсутствии универсальных категорий добра и зла. Ведь именно зло является главным антиподом жизни, этого наивеличайшего дара Творца. И, несмотря на то, что в светском обществе невозможно заставить людей не совершать греха, это отнюдь не означает, что невозможно оградить общество от преступлений против жизни. И при этом Церковь, несмотря на то, что не собирается насильно обращать людей в Православие, имеет полное право на свою миссию, в ходе которой возможно использовать самые различные методики: от адаптации богослужебных текстов для миссионерских целей (что не означает их перевода на современный русский язык и внесения изменений в структуру богослужений) до возможности привлечения к миссии православных рок-музыкантов, чьи выступления на концертах для определённой аудитории могут оказаться много действенней традиционной церковной проповеди.
Хотя вне храма человек, конечно же, не может стать православным, а потому владыка горячо поддержал предложение о необходимости возведения на Воробьёвых горах храмового комплекса при МГУ, а также создания в Университете кафедры православного богословия (ведь ни для кого не секрет, что совсем недавно при МГУ была открыта кафедра иудаики)…
Подводя итоги, можно констатировать следующее.
Успех встречи превзошёл все ожидания. Выступление архиерея Русской Православной Церкви перед студентами и профессурой МГУ продолжалось без малого три часа. Аудитория, как отмечалось выше, была забита до отказа. Начиная встречу, владыка сказал, что обязательно учтет, что большая часть слушателей стоит, и постарается быть кратким. И выступление его, в самом деле, было короче обычной академической пары. Однако, затем начались ответы на устные вопросы и записки — и беседе уже не видно было конца. Ведущему встречи — профессору факультета — пришлось прервать ее в самом разгаре. Осталась гора неотвеченных записок. Десятки людей подходили к владыке уже после конца с просьбой оставить автограф и обязательно, непременно им ответить — в какой угодно форме. Складывалось впечатление, что люди испытывают колоссальный религиозный голод.
Спрашивается: почему это так? Почему в наш век провозглашенной демократии и прав человека никто не хочет удовлетворить столь очевидные потребности людей? Почему такие встречи, например, не проводятся на регулярной основе? Почему в них не участвуют другие достойные представители нашего духовенства? Разве это нужно одному владыке Кириллу? Почему ни в огромном здании МГУ, ни на территории университета до сих пор не нашлось места — хотя бы для домовой церкви или часовни? Почему, в самом деле, до сих пор не восстановлен теологический факультет?
Совершенно очевидно, что возникающее во время таких событий единство духовной и интеллектуальной элиты, Церкви и народа может принести огромную пользу всему нашему обществу. В этом заинтересованы все. Кто же против?
Если предчувствие не обманывает владыку, то человечество, действительно, вступает в новую пост-секулярную эпоху — эпоху возвращения религиозных ценностей. В действительности, это не просто предчувствие: философия постмодерна (которая ведь совсем не сводится к релятивизму — отрицанию единой объективной Истины) говорит о том же самом. Религиозная истина сегодня вновь становится возможной и достижимой — после нескольких веков настоящих гонений на нее. Однако, наряду с возможностью открыть для себя Традицию, современность постмодерна предлагает и множество суррогатов истины и веры. Религиозный поиск сегодня может привести не только к корням, но и к не имеющим никакого отношения к истине сектам и бесовским культам, вроде сайентологии, «родноверия» или какой-нибудь совсем уж виртуально-экзотической «религии Ктулху».
В сущности, мир движется к тому, чтобы окончательно разделиться на две половины: тех, кто свободно и открыто выберет Истину-Христа и тех, кто так же свободно и открыто выберет анти-Христа. Это станет возможно, сказал владыка Кирилл, только после того, как часть человечества утратит способность различения духов — не сможет больше отличить добро от зла. Конец света наступит, когда человек начнет сознательно выбирать зло, потому что зло динамично — оно всегда движется по нарастающей. Система, основанная на зле, уничтожит саму себя, потому что зло нежизнеспособно, оно в сущности своей противно жизни, — с истинно апокалиптическим пафосом вещал владыка Кирилл. Наша задача — сделать всё возможное для удержания зла. Поэтому Русская Православная Церковь и выступила с инициативой о принятии Декларации прав и достоинства человека, поэтому она будет настаивать на включении понятия «нравственная ответственность» в систему международного права. Право, основанное на утверждении одних только свобод, сделает человека удоборасположенным ко всякому злу, а общество лишится возможности это зло пресекать.
Слушая выступление митрополита, невозможно отделаться от мысли, что наконец-то зазвучал в полную силу на самом высоком уровне настоящий русский голос. После почти векового молчания и бегства от самих себя мы постепенно возвращаем те авторитетные позиции в вопросах религии и нравственности, которые в XIX веке принадлежали русским по праву. В словах русского архиерея слышны преодоленные сомнения Достоевского, аналитический эсхатологизм Леонтьева, нравственный максимализм всей русской Традиции. Становится ясно: XXI век будет веком России.
Или — не будет ничего.
Но уже не по нашей вине.
