Геополитическая философия В.И. Ламанского

Фигура Владимира Ивановича Ламанского, известного деятеля второй половины XIX века — историка, слависта, геополитика, этнолога, публициста, критика и общественного деятеля, проводившего идеи славянофильства и панславизма — на протяжении долгого времени, к сожалению, была предана забвению. Между тем, Владимир Иванович являлся создателем и крупнейшим представителем целого направления в славяноведении и оставил после себя свою научную школу. Многие известные слависты, географы, этнологи, филологи, публицисты были учениками В.И. Ламанского, среди них такие имена как — Е. Петухов, А.С. Будилович, Н.В. Ястребов, Т.Д. Флоринский, Р.Ф. Бранд, К.Я. Грот, А.А. Шахматов.

Многие сочинения учёного, представляющие огромный интерес для читателя, интересующегося геополитическими и историософскими проблемами до сих пор не опубликованы, а немногие дореволюционные издания хранятся в отделах редких книг различных библиотек. Настоящая статья это — попытка восполнить данный пробел в отношении одного из ученейших и образованнейших людей своего времени (достаточно упомянуть, что он дружил и вёл переписку с Ф.И. Тютчевым, Иваном Аксаковым, Ф. Достоевским, А.Н. Майковым, Н. Страховым, А.Ф. Гильфердингом, Ю. Самариным, Л. Толстым).

В.И. Ламанский родился 26 июня 8 июля 1833 года в Петербурге в семье чиновника министерства финансов, впоследствии сенатора. Несмотря на свою принадлежность к течению славянофилов, в большинстве своём предпочитавших жить в Москве, Ламанский был коренным петербуржцем и всю свою жизнь прожил в столице Империи.

В 1854 году он окончил историко-филологический факультет Петербургского университета, где изучал славянские древности и русские этнологию и географию на семинарах уже в то время знаменитого учёного-слависта И.И. Срезневского.

Увлечённость идеями славянофилов привела Владимира Ивановича к сближению с кружком московских славянофилов, куда входили братья Аксаковы, Ю. Самарин, Ф.В. Чижов. В Петербурге он поддерживал дружеские контакты с А.Ф. Гильфердингом и Ф.И. Тютчевым. Для начавшейся в это время полемики с австрийской периодикой о выражении русских начал, Владимира Ивановича привлекают к сотрудничеству со славянским отделом «Русской беседы» и газеты «Парус». После запрещения последней Ламанский активно сотрудничал с газетой «День».

Свою публицистическую деятельность Владимир Иванович совмещал с занятиями академической наукой и преподаванием. В 1859 году он успешно защитил магистерскую диссертацию «О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании». В 1867 году издал собственный перевод трактата словацкого деятеля первой половины XIX века Л. Штура «Славянство и мир будущего», оказавшего большое влияние на труды русских неославянофилов, в том числе и самого Ламанского, а также Н.Я. Данилевского и Ю.Ф. Самарина.

В 1871 году он защитил докторскую диссертацию на тему «Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе». Эта диссертация стала главной геополитической работой мыслителя, в которой он выразил суть взаимоотношений России с Западом и Востоком. С 1872 года Ламанский преподавал в Петербургской духовной академии, где 25 лет занимал кафедры русского и церковнославянского языков и истории русской литературы. С 1890 по 1900 гг. он состоял профессором академии Генерального штаба, где читал лекции о современном положении славян. В 1899 году стал академиком Петербургской Академии наук.

Уже в 60-х годах XIX века Ламанский сформулировал собственную историософскую концепцию коренных начал славянского просвещения, возрождения славян и их взаимоотношений с Россией, развивающую и детализирующую в практическом плане общие представления ранних славянофилов (таких как И.В. Киреевский и А.С. Хомяков). Отдельные теоретические положения Владимира Ивановича изложены в его магистерской диссертации, а также в очерке «Национальности итальянская и славянская в политическом и литературном отношениях» (1865) и в статье «Изучение славянства и русское национальное самосознание» (1867). В полном виде эта концепция представлена в его докторской диссертации.

В этой работе Ламанский, также как Тютчев и Н.Я. Данилевский, на основании духовных (внутренних) признаков, а также географических, этнографических, религиозных, общественных и культурных особенностей каждой нации делит европейский мир на Запад и Восток. Западноевропейский мир он именовал «миром романо-германским», восточноевропейский — «греко-славянским». Ламанский пояснял, что «деление Христианско-арийского мира на восточный и западный — Греко-славянский и Романо-германский — основано на строгом различии их внутренних, существенных признаков». Типологическое различие двух названных европейских ареалов Владимир Иванович доказывал на основании ряда исторических, социальных, религиозных и культурологических фактов и показателей, среди которых основную роль играет т.н. «исторический возраст». Проводя сравнение России с Древней Элладой и Римом, объединившими значительное число разноплеменных народов, учёный утверждал, что «славянство, именно в лице русского народа, представляет собой громадный крепкий кряж или ствол, а все прочие инородческие племена являются её ветвями».

Ламанскому по праву принадлежит особое словоупотребление термина «самопознание», используемое затем А.А. Шахматовым и окончательно утверждённое впоследствии евразийцем Н.С. Трубецким. Таким образом. Можно сказать, что помимо историософской линии, представленной именами Ф.И. Тютчева, Н.Я. Данилевского, Н.Н. Страхова, К.Н. Леонтьева, от славянофилов к евразийцам идет также и «академическая» линия: Ламанский — Шахматов — Трубецкой.

В указанной выше работе Владимир Иванович остановил также свое внимание на русофобских и антиславянских настроениях некоторых современных ему немецких публицистов и учёных, отметив в них негативно-презрительное отношение «цивилизованных» к русским в данном и славянам вообще.

Так, например, в одном журнале, выходившем в Австрии на немецком языке, русский был описан следующим образом: «характер русняков общий всем славянам — недоверчив, обманчив, лукав, без малейшей нравственности, без религии, непослушный начальству, в высшей степени тупой и грубый, предан пьянству и разврату». Более того, некоторые немецкие писатели и публицисты, — в частности, известный немецкий политический писатель Густав Дитцель — сравнивали русских и славян с неграми. Ламанский приводит следующее высказывание по этому поводу: «русские хоть и белые, но у них есть свойства негров. Они не работают более чем нужно, и без принуждения». При этом немецкий писатель самоуверенно считает, что именно немцы удерживают Россию от распада и разорения, находясь на высших постах империи.

Однако Ламанский верно замечает, что немцы «в последние два столетия из всех славянских земель наиболее боятся России, ибо справедливо в ней видят плотное, могущественное тело, которое, обладая притягательной силой и влиянием на западных славян, может легко вобрать вокруг себя все остальные славянские земли». Ламанский был одним из первых из наших публицистов во второй половине XIX века, который уделил серьезное внимание проблеме проникновения еврейства в Россию через польские, белорусские и украинские земли. Так, в статье «Евреи и немцы в Привистлянском крае» он выводит механизм закабаления польских земель евреями.

Среди признаков, определивших самобытность греко-славянского мира, учёный особо выделял нравственный идеал Восточно-христианской Православной Церкви, сохранившей чистоту христианских начал и, в первую очередь, принципы терпимости и свободы веры и мысли. Именно забвением этих принципов в католицизме объяснял Ламанский низкий, по его мнению, нравственный уровень европейского общества, который не могут повысить ни прогресс науки, ни улучшение материальных условий жизни.

Вместе с тем, скептически оценивая нравственное состояние западного общества, Ламанский, как и многие основатели славянофильства, несмотря на это, уважительно относился к западной науке и литературе — всему тому «великому и прекрасному», что было создано в Европе. Позднее, в последнем в XIX веке крупном историософском труде славянофильской направленности «Три мира Азийско — Европейского материка», Ламанский подверг свою концепцию определённой корректировке. В его схему был включён «третий» мир — Азия (народы, не входившие в Российскую империю), а Россия, славянские и некоторые неславянские народы, были объединены под названием «среднего мира». Мыслитель делил евроазиатский мир на три части: романо-германский, азиатский и греко-славянский.

Характеризуя наметившиеся тенденции развития романо-германских стран, он говорил о постепенной утрате Европой доминирующего положения в мировой политике и образованности (центр романо-германского мира), которое вскоре «переносятся из Европы в другие части света, особенно в Америку и Австралию с Полинезиею». Акцентирование им общехристианских основ всей европейской цивилизации (включая славянские народы) сочеталось с повторением положений о «разлагающем» воздействии католицизма на славян (особенно резким в этом плане было отношение учёного к полякам — «отступникам» от славянских идеалов).

Ламанский постоянно критикует прозападнический настрой образованный слоя русского общества, в то время, когда Запад, на самом деле хочет уничтожения России и греко- славянского мира и плетёт против этого многочисленные заговоры. «…Наши образованные русские люди, — утверждает он, — с того времени единодушно полагали, что ничто европейское, никакие европейские интересы и злобы не могут, не должны быть чужды русскому сердцу. Они за счастье почитали, когда проливалась русская кровь, тратились русские деньги на пользу и благо Европы. Им никогда в голову не приходило, что исконный, первый и главный интерес Европы Карла Великого и его преемников вплоть до Наполеона I и III до Вильгельма I и Фридриха II с их Бисмарком состоял в ослаблении, унижении, территориальном сокращении греко-славянского мира. Главную же представительницу Европа давно и справедливо стала считать Россию, чего сама Россия, особенно в лице её вождей и высоких представителей (с исхода XVIII века) не сознавала: ещё дольше она не поднимала историко-культурных, этнологических отношений между своим миром греко-славянским и собственно Европой, или миром Романо-германским».

Как и Тютчев, Ламанский относил Россию к молодому, до конца себя ещё не проявившему греко-славянскому миру, где самую важную роль играет православие. Но в отличие от Тютчева, он впервые, ещё до К.Н. Леонтьева, помимо славянских племён ввёл в орбиту интересов России также греков и ряд мусульманских народов. В этом плане его вместе с Константином Леонтьевым можно считать одним из предшественников евразийского учения. При этом Ламанский, также как Тютчев и Н.Я. Данилевский, был горячим сторонником славянского единства под эгидой России и православия. Он поддерживал Тютчева в мыслях о противодействии русофобии идеей империи, видя в этом позитивный смысл.

Как авторитетный учёный-славист, Ламанский был довольно заметной фигурой в общественной и культурной жизни второй половины XIX века. В 60-е годы он принимал активное участие в организации этнографической выставки и Славянского съезда в Москве в 1867 году (где также участвовали Ф.И. Тютчев, Иван Аксаков, А.Ф. Гильфердинг, Ю.Ф. Самарин и другие). Среди прочего, он был учредителем петербургского отделения Славянского комитета, в 1877 году преобразованного в петербургское Славянское благотворительное общество. В 1890 году Ламанский разрабатывал проект устройства этнографического музея Александра III, тогда же он основал этнографический журнал «Живая старина», главным редактором которого он оставался вплоть до 1910 года. На страницах Ламанский часто выступал против излишней русификации окраин империи и, в частности, насильственного насаждения русского языка в Литве (введённого, в том числе, А.Ф. Гильфердингом и отменённого в 1900 году).

Умер В.И. Ламанский в ноябре 1914 года, застав начало Первой мировой войны и во многом предсказав её начало в своих трудах т. Ещё в 1867 году, как отмечает его ученик Г. Князев, он указывал на опасность, угрожающую России с возникновением на «Балтийском и Немецком морях» сильного немецкого флота и стремлением немцев к объединению Северной и Южной Германии. Более того, в других своих работах он предвидел план совместной компании Германии и Австро-Венгрии против России.

Бог был милостив к Владимиру Ивановичу и ему не довелось застать страшную русскую катастрофу 1917 года, в которой, казалось бы, погибло все чему всю свою жизнь беззаветно служил этот замечательный ученый и патриот.

С.С. Лабанов , кандидат философских наук.

http://www.pravaya.ru/ludi/450/9357