 |
| Комсомольская правда | Галина Сапожникова | 21.07.2006 |
В начале этого материала мы рассказали, что недавно был арестован мэр Волгограда Евгений Ищенко. Город гудит о том, на какие деньги он якобы купил остров и самолет. Следствие упорно ищет факты казнокрадства и его связи с криминальным миром на посту градоначальника. Но наш корреспондент убеждена, что не все так однозначно в этой истории. Ведь все свое богатство Ищенко заработал еще в 20 лет, будучи студентом МГУ. Именно тогда он стал владельцем огромной сети обменных пунктов валюты в столице и долларовым миллионером. В политику он пришел явно не за деньгами. Возможно, кто-то сводит с ним счеты?
Сразу после ареста Евгений Петрович Ищенко ушел в глухую оборону. Он отказывается отвечать на вопросы следствия, потому что считает, что, во-первых, ни в чем не виноват, а во-вторых, отвечать мог бы, и находясь на свободе.
В кабинет, где мы с ним намеревались побеседовать, заглянул заместитель прокурора Михаил Музраев.
— Ну, как позиция? — спросил Музраев.
— После освобождения будет вам позиция, — буркнул в ответ плененный мэр.
— Сначала стулья, потом свобода, — назидательно постановил Музраев, перефразируя известную фразу Ильфа и Петрова. Судя по всему, следователям Евгений Петрович сказал гораздо меньше, чем нам — единственной российской газете, которой с согласия прокуратуры удалось взять у него интервью.
«Я жалею о том, что пошел в политику»
— Так кого же вы должны «благодарить» за свой арест? Неужели волгоградских предпринимателей, не смирившихся с повышением арендной платы?
Он вздохнул:
— Я управлял городом, как предприятием, считая, что основная его цель — прибыль, бюджет, рабочие места. Но, поскольку я полумосквич-полуволгоградец, я не был интегрирован в местную элиту. То, что произошло, и является следствием конфликта. Какова суть здешнего бизнеса? Все занимаются пересдачей имущества, все престижные места давно распределены между близкими городской администрации людьми, поскольку муниципальная аренда ниже рыночной. В Волгограде примерно 20 тысяч предпринимателей, из них всего тысячи полторы имеют договоры на аренду муниципального имущества. Я не считаю этих людей бизнесменами. Эти деньги должен получать город. Муниципальная аренда занижена в 10 раз — и высокопоставленные граждане или их родственники занимаются не ведением торгового и производственного бизнеса, а субарендой. Это рантье. Маржу, которую они получали, я и направил в бюджет. Я смотрел на экономику, не обращая внимания на то, что кто-то будет обижен.
В результате этой ошибки, на которой кормились высокопоставленные чиновники, я нажил себе очень много врагов. Стали вылезать такие случаи: в Кировском районе у нас отсутствуют, например, очистные сооружения и стоки шуруют в Волгу. На основании этого практически любое строительство в районе экологи запрещают. Очистные стоят порядка 400 миллионов рублей, эти деньги можно получить дополнительно за счет федерального бюджета, но нужно иметь проект. Мы предусмотрели 16 миллионов рублей на проектно-изыскательские работы. За одну фирму — «Акватик» — постоянно ходатайствовала одна из силовых структур. Дело в том, что почти у каждого из «силовиков» есть какой-то свой маленький бизнес. Когда мы провели конкурс, «Акватик» согласился сделать работы за 13 миллионов рублей, а конкурирующая фирма — за 5, но предпочтение все равно было отдано фирме «Акватик». Я стал возмущаться, сказал, чтобы отдали тем, кто предложил меньшую цену. Через несколько дней мне принесли письмо: фирма, которая предлагала сделать работу дешевле, теперь категорически отказывалась от работ…
Я не хочу сказать, что мои подчиненные были святые, среди них была масса людей, которые себя запятнали, я с этим боролся, как мог, но правоохранительные органы предпочитали поступать по-иному. Если они ловили моего чиновника на взятке — они не заводили дело о коррупции, а брали его на крючок и манипулировали им. А я был вне этой системы — я никак с ними не завязан. Я — белая ворона и, как бельмо на глазу, мешал очень многим. В этом и состоит мой конфликт с волгоградскими элитами. Естественно, большое количество этих людей и их родственников на меня очень сильно обозлились.
Выдумали концепцию — что весь город якобы работает на меня. Они считают, то, с чего получали раньше доходы они, теперь получаю я, и самоотверженно борются за свои интересы. В этой священной борьбе их поддерживает губернатор. Он настоящий политик, а я — нет. Мне, по-хорошему, не надо было бороться со всей этой кодлой, а следовало, как остальным, идти путем круговой поруки — но я не для этого шел во власть и избирался мэром.
— А для чего?
— Хотел изменить что-то.
— Я знаю много людей, которые уехали из провинции в Москву, и очень мало тех, кто захотел вернуться обратно.
— Объясню. Если бы я искал денег, я бы занимался бизнесом. Андрей Мельниченко на порядок богаче, чем я, но у меня бы денег было не меньше. Дело в том, что на жизнь мне давно уже хватает. Не были для меня никогда самоцелью ни деньги, ни власть. Но при моем личном благополучии мне было очень неприятно смотреть на то, что происходит в стране. Для моего душевного равновесия этого было мало, потому что я видел, что страна, которую я очень люблю и считаю своей родиной, лежит в развалинах, поэтому я считал своим долгом в этот процесс внести свою маленькую толику.
— Простите, а 1000 рублей — это для вас много? Вы знаете о том, что для некоторых волгоградских предпринимателей это — большие деньги?
— Между властью и бизнесом всегда есть ряд противоречий, которые изжить невозможно. Бизнесмен хочет минимизировать налоги, а муниципалитет — получать больше налогов, чтобы пополнить свой бюджет. Поэтому предприниматель, который получает 3000 рублей в месяц, — это не предприниматель. Можно назвать бабушку, которая семечками торгует, предпринимателем? Я не против того, чтобы люди зарабатывали у нас в городе. Зарабатывайте, пожалуйста, но только не получайте за так — как те, кто у муниципалитета за 10 тысяч рублей снимает помещение, а пересдает его за 100 тысяч.
— А почему вы действовали так нелогично? Для России более естественно, чтобы чиновник получал конвертик снизу. А вы почему-то сами доплачивали…
— Это одна из версий правоохранительных органов — что я специально коррумпировал своих подчиненных и тем самым поставил их в преступную зависимость от себя. Это нелогично — вы правильно сказали. Мои подчиненные и так были у меня в зависимости, мне дополнительных преступных зависимостей создавать резона не было. Поскольку я состоятельный человек, чего я никогда не скрывал, то ко мне действительно неоднократно обращались с разными просьбами. Я многим людям одалживал деньги, в том числе давал взаймы своим подчиненным — кто-то дом строил, дачу, квартиру, кто-то занимался благотворительностью. Руководитель Департамента муниципального имущества Валюшкин, например, хотел внести свою лепту в борьбу с наркоманией, поскольку это горе коснулось его семьи, и начал строить центр по реабилитации наркоманов. Но сам не справлялся финансово и обратился ко мне за помощью. Я поучаствовал — и никогда не считал, что это преступление, и помогал из личных денег, с которых были уплачены налоги. А что касается списков, которые публикуют газеты, я думаю, они были составлены в ФСБ или прокуратуре. Я живой человек и допускал ошибки, а их представляют как злонамеренные. Мне лично заместитель прокурора области предлагал добровольно уйти в отставку — если бы я это сделал, никаких уголовных дел не было бы. Сегодня в городе паралич власти. Это чревато: должна проводиться подготовка к зиме. Если что-то зимой навернется — они опять меня сделают виноватым, в мое отсутствие, и еще один вагон прицепят к длинному составу. Дело не во мне, а в том, что, кроме меня, есть еще миллион жителей города, и сегодня прокуратура производит над этим миллионом некий акт изнасилования.
— Какую из своих ошибок вы бы исправили, если бы была такая возможность?
— Честно говоря, жалею уже не только о том, что в мэры пошел, а что вообще пошел в политику. Я по складу своего характера не политик. Политик — человек, который ищет компромиссы, а я занимаю бескомпромиссную позицию. Понятно?
Яхта — «Мерседес» — пентхаус — жена-фотомодель… Сплошные штампы!
Капитализм, помещенный в феодальную среду, становится анекдотом
Сидим с политтехнологом Константином Калачевым в одном из волгоградских кафе.
— Вообще-то я знавал мэров и похуже, — признает он, хотя ему-то как раз (Ищенко уволил его из замов за месяц до своего ареста. — Авт.) потоптаться на теле бывшего шефа было бы позволительно.
Я тоже знавала. Часом раньше наблюдала, например, с соседнего столика, как обедает предыдущий волгоградский мэр Юрий Чехов — три охранника величиной со шкаф, с проводочками в ушах, охраняли процедуру поедания салата и пристально наблюдали, как он пьет чай. Бывший заведующий гаражом Чехов (от интервью он отказался. — Авт.) на выходе из мэрского кабинета в одночасье стал самым богатым человеком в городе и отстроил роскошный торговый центр «Пирамида». Но вопрос: «Откуда он взял деньги?» — в Волгограде почему-то никого не волнует.
«Просто Чехов растянул все на два срока, а Ищенко хотел обогатиться быстрее, чем предыдущий мэр», — душевно объяснили мне в прокуратуре…
Что меня смущает в истории с Ищенко?
Что обвинения лежат в основном в плоскости эмоциональной, а не криминально-экономической. «Глупостей он понаделал много, но глупость и преступления — вещи разные», — заметил его отец. Но могут ли эти глупости являться основанием для уголовного дела? Суммы, в хищении которых его обвиняют, для него плевые. Смешно говорить об ищенковских злоупотреблениях, если рядом ходит внезапно разбогатевший экс-мэр Юрий Чехов! Не было такого, чтобы до Ищенко все в этом городе было по-честному. Все было не по-честному, как и везде.— Ищенко очень цинично вел себя по отношению к волгоградскому бизнесу. Он действовал как бизнесмен, в интересах своих структур, и при этом абсолютно не учитывал, что здесь живет еще миллион людей. Он считал так: если выживут, то выживут, не выживут — сдохнут. Он и его команда явно вели политику пришельцев, временщиков, им было наплевать, что будет потом, — его чиновники планировали переместиться вместе с Евгением Петровичем по вертикали или по горизонтали. Они ушли бы, а что осталось за ними, их бы не интересовало, — заключил экс-руководитель волгоградского отделения «Единой России» Олег Керсанов. И это — абсолютная правда.
Но самая большая ошибка Ищенко состояла не в этом. Это не Ищенко развратил провинцию московскими подачками — это провинция развратила его, и он точно так же незаметно увязал в провинциальном болоте, как и все остальные: ненавидел подношения — и тут же подносил сам. Мог уволить любого, если сомневался в честных результатах конкурса, но лоббировал собственные бизнес-проекты.
Ему регулярно посылали сигналы: нежней, Евгений, еще нежней, провинция в отличие от Москвы слезам верит! Но он этих сигналов не понимал. Защитники Ищенко ищут за всей этой скандальной историей политическую подоплеку — дескать, уголовное дело на волгоградского мэра придумали для того, чтобы вовсе отменить по всей стране местные выборы. Да нет же! От Ищенко хотели, чтобы он встроился в существующую систему внутригосударственных отношений. А он не понимал слова «вертикаль». Он, видите ли, хотел перенести в Волгоград опыт Москвы, но в Волгограде — другая, отличная от Москвы, общественная формация и вести себя, как Лужков, здесь не следует — потому что капитализм в феодальной среде становится анекдотом. Механизм провинции, сплошь переплетенной школьными и родственными связями, сложнее московского: сносишь ларек — а он принадлежит другу какого-нибудь прокурора. Наступишь на мозоль мелкого предпринимателя, а он оказывается частью большой цепочки…
Посадить Евгения Ищенко было проще, чем переделать, — вот ответ на вопрос, почему его посадили.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Мэр признал свою вину, а тещу его пока отпустили
На этой неделе события по делу Ищенко развивались стремительно. Главная новость — чудо все-таки свершилось, после почти двухмесячного молчания опальный мэр все же заговорил.Но первой заговорила Елена Атт, гражданская теща Ищенко, которую в начале недели доставили из Москвы по этапу. Ее карьера руководителя оптово-розничного рынка завершилась обвинением в «мошенничестве в особо крупном размере» сразу после ареста звездного зятя. Елена Атт заключала фиктивные договора с подставными фирмами на оказание услуг, но деньги преспокойно утекали из казны. В прокуратуре Атт во всем повинилась и все 1,5 миллиона рублей вернула. Ее тут же отпустили под подписку о невыезде.
Тут не выдержал и сам градоначальник, ранее отказывавшийся давать показания, ссылаясь на 51-ю конституционную статью — никто не обязан свидетельствовать против себя самого. Напомним, что изначально Ищенко предъявили обвинение по трем статьям — «злоупотребление должностными полномочиями», «превышение должностных полномочий» и «незаконное участие в предпринимательской деятельности». Но волгоградский градоначальник признал вину только по последним двум.
В принципе превышение полномочий — это разновидность злоупотребления ими и сроки здесь одинаковые. Однако юристы отмечают, что Ищенко, сознавшись только в превышении, может рассчитывать на более мягкий приговор.
Но прокуратура в тот же день предъявила Ищенко еще одну статью — «незаконное приобретение и хранение боеприпасов», при обыске в его квартире нашли патроны к снайперской винтовке. До кучи Евгений Петрович повинился и в этом. Максимальный срок наказания по трем статьям, в которых сознался Ищенко, — 7 лет.
Татьяна ЖИМУГАЛИЕВА («КП» — Волгоград")
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
— Ну что, довольны? Гордитесь собой, наверное? Самого мэра сместили! — спросила я напоследок у предпринимателя Валерия Карпова.Тот покачал головой:
— Никакой эйфории от победы нет — мы так же беззащитны перед следующим градоначальником, как были беззащитны перед этим.
Ведь народ думал как? Наконец-то! Арестовали Ищенко, за ним последует бывший волгоградский мэр Юрий Чехов, а там, глядишь, доберутся до Романа Абрамовича — сколько можно травмировать народ сообщениями о том, что и почем он покупает?
Ничего этого не произошло, антикоррупционная порка оказалась выборочной, месячник борьбы с коррупцией плавно перетек в летний отпуск. Яхта Евгения Ищенко, покачиваясь у причала, в это лето никуда не поплывет. Но и все мы тоже остались на берегу…
КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР
Нам пришел весьма оптимистичный факс из Волгоградской областной прокуратуры: в ходе расследования дел по факту нецелевого использования бюджетных средств г. Волгограда по обвинению в совершении хищений путем мошенничества руководства ОАО «Волгоградские коммунальные системы» (во главе которого стоял лучший друг Евгения Ищенко Дмитрий Синюков), а также по факту хищения средств директором рынка оптово-розничной торговли Елены Атт (тещи мэра) в бюджет города было возвращено в общей сложности 154 880 040 рублей 2 копейки. Так держать!