Между Востоком и Западом. Люблинская уния

Краковский каноник Иван Сокрани в 1500 году писал: «Из всех народов, носящих имя христиан, но отделённых от Римской церкви, нет ни одного, который был так непоколебим в защите своего схизматического заблуждения, как народ русский. По упорству к своей схизме русские не верят никакой предлагаемой им истине, не принимают никакого убеждения и всегда противоречат, убегают от учёных католиков, ненавидят их учение, отвращаются от их наставлений. Признают только самих себя истинными последователями апостолов и первобытной церкви и все анафематствования против них из Рима считают вечным для себя благословением… Русские люди до того ненавидят веру латинян, что желали бы не только всячески вредить ей, но даже искоренить во всём мире. Едва только великий князь Литовский начал в своих владениях обращать русских к единству Римской церкви, как князья и воеводы их с яростью поспешили предаться великому князю, защитнику их схизмы».

Недальновидная политика великого князя Литовского и позже короля польского Александра Казимировича по отношению к православному населению Великого княжества Литовского привела к тому, что положение страны на её восточных рубежах резко ухудшилось. В результате «странной», или «необъявленной», войны с Москвой (1500−1503 годы) на сторону православной Москвы отошли многие приграничные земли. Начался массовый «отъезд» православных князей на службу к великому князю Московскому.

В 1506 году после смерти в виленском замке Александра Казимировича королём польским был избран его брат Жигимонт (Сигизмунд), прозванный впоследствии Старым. «Хроника литовская и жмойтская» сообщает: «Року 1506. Отправивши погреб кролеви Александрови в Вильню все панове и княжата литовские, згодне все Жигмонта, брата Александра кроля, яко пана прирожоного на Великое князство Литовское ведлуг своего звычаю поднесли, а панове теж коронныи и всё рицерство, скоро доведалися, же умер Александр кроль и похован в Вильню, зъехалися на сейм до Варшавы и там Жигмонта, князя литовского и руского, все едностайне на кролевство Полское обрали и з Литвы з великою охотою и радостию провадили до Кракова, и там его короновал на кролевство Андрей Рожен, арцибискуп гнежненский».

Жигимонт I, правивший с 1506 по 1548 год, издал грамоту, которая подтверждала права православных митрополита и епископов. В ней, в частности, говорилось: «Имеет Киевский митрополит держать в своей власти все церкви греческого закона в нашей отчине и управлять ими; давать им по св. Правилам епископов, архимандритов, игуменов и всякий священнический чин греческого закона; судить и рядить как духовных, так и светских и виновных карать, и вообще отправлять всякие духовные дела по уставам Соборной Восточной Церкви совершенно невозбранно; также и епископы, находящиеся под Киевской митрополией, имеют судить и рядить и отправлять все духовные дела в своих епископиях по давнему обычаю».

Несмотря на подобные шаги, напряжение в отношениях Москвы и Варшавы возрастало. В 1514 году великий князь Иван Васильевич пришёл к Смоленску и после 12 недель осады взял его. Там же выявилась измена Михаила Глинского, который вёл переговоры с Жигимонтом о переходе к нему на службу. Глинский был взят под стражу и отправлен в Москву. И в этом же году произошла битва под Оршей, в которой гетман Константин Острожский, кстати, православный по вероисповеданию, наголову разгромил московское войско под началом Ивана Челядина. В плен были взяты князья Иван и Дмитрий Булгаковы, Борис и Иван Стародубовские, три брата Колычовы, князья Ромодановский, Селеховский, Путятич, Китаев, Плещев, Нащокин, Коноплин, Лупандин и многие другие.

В 1564 году московский царь Иван Васильевич, «маючи войска… конного двакрот 100 000, а пехоты 80 000, а… гармат тисячу», взял Полоцк. «Там же татаре, — сообщает „Хроника“, — езуитов, доминиканов, барнирдинов посекли, а жидов всех потопили, а воеводу полоцкого Дивойну з жоною, владыку и пана Яна Глебовича, воеводича виленского, Немеричов, Эшлянов, Корсаков и иншой шляхты много, также мещан всех полоцких зобраных зо всех скарбов их до вязеня взято, и до Москвы… запроважено. И сам царь, зоставивши князя Петра Шуского з войском великим на Полоцку, сам до Москвы з незличоными скарбами и вязнями отъехал».

Война шла с переменным успехом. В 1563 году сын Жигимонта Старого Жигимонт II Август отменил постановление Городельского сейма и уравнял в правах всю шляхту «веры христианской». Но параллельно с этим правящие Ягеллоны наделили правом магнатов-католиков отдавать церкви и монастыри в опеку гражданским лицам с правом брать «все пожитки церковные себе и уживать их до живота своего». Короли Польские и великие князья Литовские, крупные феодалы раздавали архиерейские кафедры и настоятельские места в монастырях без воли и ведома владык, и часто людям недостойным. Стефан Баторий, например, однажды поставил на православную кафедру католика. Все эти нарушения вносили расстройство во внутреннюю жизнь Церкви, подтачивали её устройство и делали бессильной в противостоянии новому наступлению католичества.

В 1569 году была провозглашена Люблинская уния, соединившая Польшу и Великое княжество Литовское в одно государство — Речь Посполитую. В постановлении Люблинского сейма от 1 июля 1569 года говорилось: «Так как королевство Польское и Вел. кн. Лит. представляют собою уже одно нераздельное и неотделимое тело, а также не отдельную, но одну общую республику, которая соединилась и слилась в один народ из двух государств и народов, то необходимо, чтобы этими двумя народами на вечные времена повелевала одна голова, один государь, один общий король, избранный общими голосами Польши и Литвы. Место же избрания его в Польше, а на королевство Польское он будет затем миропомазан и коронован в Кракове. Согласно привилегии короля Александра, такому избранию не может препятствовать отсутствие которой-либо из сторон, потому что сами по себе обязаны и ex debito должны быть созываемы для этой цели советы и все чины Короны Польской и Вел. кн. Лит.».

Однако и эта уния не могла быть полной в силу религиозных различий, существовавших в новом государстве: большая часть населения Великого княжества Литовского оставалась православной. Католицизм, хоть и был государственной религией, в результате распространения реформационного движения находился в кризисном состоянии. В такой обстановке Жигимонт II Август настаивал на церковной унии. Он, правда, оговаривался, что достижение единства веры должно происходить без насилия совести, и Варшавская конференция в 1573 году санкционировала свободу вероисповедания и религиозный мир в Речи Посполитой.

Однако лучше всего обстановкой веротерпимости воспользовались иезуиты, появление которых коренным образом изменило положение в стране. Первым иезуитов пригласил в Польшу в 1564 году кардинал Станислав Гозий. В 1569 году бискуп Валериан Протасевич позвал их в Вильню, а в 1571 году иезуиты утвердились в Галиции.

Охраняя права Римского престола, иезуиты рьяно принялись искоренять «схизму». Становясь духовниками королевских особ и высших государственных деятелей, они оказывали давление на внутригосударственную политику. Во многих крупных городах Беларуси и Украины стали возводиться костёлы и монастыри, в которых открывались иезуитские коллегии. Православные магнаты и шляхта охотно отдавали своих детей в эти школы, откуда выходили убеждённые противники православия и ревностные приверженцы католицизма.

Этот процесс наносил большой вред становлению белорусского этноса. В очередной раз белорусский народ подвергался испытанию на разрыв. Государство, в котором ущемлялись интересы подавляющего большинства населения, не имело исторических перспектив, что и подтвердил ход дальнейших событий.

http://www.lgz.ru/archives/html_arch/lg332006/Polosy/19₈.htm