 |
| Невское время | Максим Антипов | 16.05.2006 |
«Уникальным» назвал в своем докладе на соборе положение РПЦЗ архиепископ Берлинский и Германский Марк (Арндт), по праву признанный ведущим идеологом сближения Зарубежной церкви с церковью в Отечестве.
— Во время Гражданской войны все надеялись на то, что это испытание для Русской церкви и общества закончится в ближайшее время, — обратился к участникам собора архиепископ Марк. — Но Господь судил иначе, продлил вавилонский плен на три поколения.
Зарубежная церковь не ведала, сколько лет (а на самом деле десятилетий) в России удержится безбожная власть. В конце концов, по признанию самого владыки Марка, в сознании церковных деятелей Русского зарубежья воцарился пессимизм, а с ним постепенно утратилась трезвая оценка происходящих событий — как в России, так и бывшем СССР. Это и привело «зарубежников» к насаждению в России своей иерархии. Разумеется, такой шаг был продиктован «любовью к России», но являлся нарушением церковных канонов, и, как справедливо признался берлинский архипастырь, «мы потеряли ясное представление о том, что мы, собственно, делаем в России».
Теперь, осознав, что Русская церковь полностью свободна от каких-либо гонений и притязаний со стороны государственной власти, православная эмиграция решилась открыто и, что немаловажно, соборно говорить о возможном объединении. Никто не мог возразить следующим словам архиепископа Марка:
— В конце 2000 года мы узнали о прославлении святых новомучеников на Архиерейском соборе Московского патриархата, узнали о принятии «Социальной концепции» с ее четкими постулатами, направленными против всякого вида подчинения Церкви любому государству, то есть по нашим понятиям — против сергианства. На это мы не могли закрыть глаза. Теперь мы были призваны действовать в соответствии со своими долголетними чаяниями.
Объединительное начало было продолжено резолюцией, где Всезарубежный собор уповает на «грядущий Поместный собор единой Русской церкви», призванный разрешить оставшиеся вопросы. А «духовным мостом» на пути к полному объединению иерархи и духовенство РПЦЗ считают святых новомучеников и исповедников российских.
Однако в той же резолюции содержится указание на обстоятельство, которое до сих пор служит препятствием к окончательному объединению. Это участие Московского патриархата во Всемирном совете церквей (ВСЦ). «Зарубежники» считают факт взаимодействия православной церкви с протестантами и католиками признаком «ереси экуменизма». Однако в последние годы участие РПЦ в этой структуре минимально и совсем сходит на нет. Так что, надо надеяться, этот последний камень преткновения тоже будет преодолен.
МНЕНИЯ
Митрополит Нью-Йоркский и Восточно-Американский Лавр (Шкурло), первоиерарх Русской православной церкви за границей:
— Я доволен, что дело сдвинулось с места. И надеюсь, что будет двигаться и дальше и что евхаристическое общение будет постепенно восстановлено.
Вячеслав Никонов, президент фонда «Политика»:
— Это событие очень позитивное, историческое. Я думаю, это завершение эпохи разделения нации, которая продолжалась более восьмидесяти лет. Конечно, непосредственно объединения русских православных Церквей еще не произошло, но большой шаг к воссоединению сделан. Для нас это очень важно. Русских в мире много, но они все распылены, причем несколько поколений эмигрантов были настроены против своей страны. Воссоединение Церкви послужит и их объединению, что будет способствовать усилению международных позиций России.
Епископ Егорьевский Марк (Головков), заместитель председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата:
— Если решения Всезарубежного собора будут положительными и собор примет решение о готовности воссоединиться с Московским патриархатом на основе выработанной платформы, это даст новое дыхание РПЦЗ. Если же этот акт единства не состоится, то Зарубежная церковь все больше будет отдаляться от реалий Русской православной церкви.
Протоиерей Николай Балашов, секретарь комиссии Московского патриархата по диалогу с РПЦЗ:
— Церковное единство нужно для нашего национального возрождения, для укоренения на Родине тех духовных ценностей, носителями которых осознавали себя вынужденные эмигранты времен гражданской войны.
ИСТОРИЯ ВОПРОСА
Русская православная церковь за границей была создана в 1924 году в Сремских Карловцах (Сербия). Каноническим основанием для ее создания был указ Св. Патриарха Тихона 362 от 7/20 ноября 1920 года, гласивший: «В случае, если епархия вследствие передвижения фронта, изменения государственной границы и т. п. окажется вне всякого общения с высшим церковным управлением или само высшее церковное управление во главе с Святейшим Патриархом почему-либо прекратит свою деятельность, епархиальный архиерей немедленно входит в сношение с архиереями соседних епархий на предмет организации высшей инстанции церковной власти для нескольких епархий, находящихся в одинаковых условиях». Хоть указ и не имел силы за пределами России, Архиерейский синод Русской православной церкви за границей был создан в соответствии с ним.В 1922 году патриарх Тихон велел распустить зарубежный синод, однако карловацкие архиереи не подчинились. После опубликования в 1927 г. декларации митрополита Сергия (Старогородского) о необходимости лояльности Церкви к советской власти синод РПЦЗ разорвал общение с церковным управлением в России. В 1928 году будущий патриарх Сергий объявил недействительными все акты Карловацкого синода. Части единой Церкви прекратили молитвенное общение и оказались в состоянии раскола.
Однако канонических различий между Церквями нет, все обвинения имели политический и частью экономический характер. Например, «зарубежники» обвиняли Московскую патриархию в «сергианстве» — сотрудничестве с коммунистической властью. В свою очередь, часть зарубежных иереев была запятнана сотрудничеством с гитлеровским режимом.
http://www.nevskoevremya.spb.ru/cgi-bin/pl/nv.pl?art=241 195 702&print
