 |
| Труд | Валерий Коновалов | 04.04.2006 |
Ну, а Леонид Васильевич получал множество наград, всевозможных поощрений от российских властей, в том числе и от президента страны. Есть у него и боевые награды — в годы войны защищал Родину в воздушных боях. Потом воспитал несколько поколений учеников, строил школы, налаживал систему народного образования.
Но так уж его жизнь сложилась, что в самой России он никогда не жил.
Парадокс? Загадочный сюжет? Нет, все просто. Это своеобразие времени, в котором мы пребываем, так преломилось в частной жизни. Это судьба страны так спроецировалась на биографию человека.
Такие истории, пожалуй, помогают лучше понять, что же с нами происходит, кто мы и с чего все-таки начинается Родина.
Еще в середине XIX века предки Леонида Васильевича, выходцы с Украины, пришли осваивать киргизские земли для Российской империи. Его бабушка в обратном направлении пешком регулярно совершала паломничества в Киево-Печерскую лавру. Сам он родился уже в советской Киргизии, работал учителем истории, директором сельской школы, управленцем на разных ступенях системы образования. В то время он, русский православный человек, не только чувствовал себя в этих краях как дома, это и была его Родина, неотделимая от всей России.
Оказалось, что все неделимое можно разделить, нерушимое — разрушить.
На склоне лет он географически оказался вне России, официально вне российского гражданства, но разве перестал от этого быть русским? И могут ли вообще какие-либо геополитические разборки или отметки в паспорте лишить человека Родины? А патриотизм разве меняет свою суть от перемены названия территорий и их границ?
Последние годы своей жизни Леонид Васильевич жил у сыновей, которые занимаются в Австрии бизнесом. Но и эта перемена места не отдалила его ни от чего, что было в жизни главным, в частности — от многочисленных учеников, разбросанных по всему миру. А соболезнования, кстати, пришли из Грузии и США, Украины и Киргизии, Узбекистана и, разумеется, России. Учитель живет в учениках. А душа человека пребывает на Родине даже без прописки.
Незадолго до этого дня мы гуляли по тому же венскому кладбищу с епископом Иларионом. Его биография тоже выглядит весьма необычно. Он москвич, учился в Консерватории, а теперь — известный богослов, один из иерархов Русской православной церкви, представляет ее в европейских организациях. Но и любовь к музыке осталась. Мы подошли к особо волнующему епископа уголку кладбища — могилам знаменитых немецких и австрийских музыкантов. Среди них и могила Моцарта. Впрочем, как напомнил мой спутник, место это — условно. Где именно останки гениального музыканта, неизвестно. Да важно ли это, если память о нем столь велика? Епископ, как и множество других людей, приходит сюда к Моцарту, а не к его останкам.
Память жива и без точного местоположения тела. Душе не нужна прописка. Патриотизм определяется не составом крови или гражданством. А Родина — понятие не только и не столько географическое. Есть у нас куда более реальные координаты.
