Православный Санкт-Петербург | Людмила Коровина | 21.03.2006 |
Не надо говорить о моей скорби, о моей незажившей до сих пор ране, но я знаю, что кончина о. Алексия глубоко опечалила многих и многих православных петербуржцев, да и не петербуржцев только… Со всех концов земли — да, со всей земли! — съезжались к нам в Вырицу паломники, чтобы поклониться св. прп. Серафиму, а встречал их всегда о. Алексий — как путеводитель, как келейник в покоях великого русского святого. Вы понимаете, как это важно, чтобы хранитель святого места сам был человеком достойным, чтобы он не отпугнул, не разочаровал верующих. Отец Алексий, — это подтверждают все, знавшие его, — всегда оставался на высоте своего непростого служения. Он был светлым человеком, он всегда был таким, с самого детства, — я могу это утверждать, ведь перед моими глазами прошла почти вся его жизнь.
Человек счастлив настолько, насколько он светел душой. Детство о. Алексия пришлось на тяжелые голодные военные и послевоенные годы, но оно было счастливым. Пре- красные камские земли, дружная православная семья, крепкая, церковная община в соборе города Ижевска (ничего не помню подобного тем соборным братским молитвам: люди молились воистину едиными устами и жили в едином духе)… Мама его — такая добрая и такая строгая, и три ее сестры, воспитанные при монастыре, — все они обладали удивительными по красоте голосами и всю жизнь пели в церковном хоре. К одной из этих сестер пришел в конце 40-х годов о. Кукша, будущий преподобный старец, а в ту пору — вчерашний лагерник, ищущий пристанища у православных людей. Два года прп. Кукша служил в наших краях вместе с моим папой — протодиаконом Арсением, пока не вернулся к себе на Украину, и все верующие люди из наших краев ездили к о. Кукше за благословением. Вот почему о. Алексий, когда пришла ему пора выбирать жизненный путь, отправился искать совета к о. Кукше в Почаев. Он к тому времени уже успел послужить иподиаконом у Ижевского владыки, и заканчивал учебу в Ленинградской семинарии, но без благословения старца не решался принимать сан и обзаводиться семьей.
Первоначально о. Алексий хотел обосноваться у себя на родине, но вышло иначе… В 1967 году мы с ним впервые приехали в Вырицу, впервые увидели Казанский храм. Батюшка потом рассказывал: «Первое впечатление было просто ошеломляющим: вдруг между сосен встает высокая, стройная деревянная церковь, и на секунду кажется, что каким-то чудом перенесся в Древнюю Русь!» Так у него сердце сразу отозвалось на Вырицу — на свою вторую родину: ведь мы здесь прожили без года сорок лет, здесь выросли наши дети — это истинно наша вторая родина.
Вспоминаю наш первый год в Вырице: о. Алексий учится в Академии, служит в Казанском храме и при этом каждую неделю ездит в Карелию, в город Олонец, — в тамошнем храме нет батюшки, и его попросили временно послужить там. А ведь где Олонец — и где Вырица! Туда добираться целую ночь на поезде, но о. Алексий не пропустил там ни одной воскресной службы, ни одного крупного праздника. Скажут: такое возможно только в молодости — и это правда, но батюшка всю жизнь свою не жалел сил для храма, для прихода, для Церкви. Мы с ним сразу поселились в небольшом домике возле храма и прожили в нем тридцать лет, хотя со временем появились деньги на покупку более приличного жилья. Отец Алексий не хотел удаляться от церкви ни на минуту: вдруг кто-то из паломников захочет отслужить молебен, вдруг крестины, вдруг какие-то хозяйственные неурядицы — настоятель должен всегда быть рядом. Так мы и прожили всю жизнь — воистину под сенью храма.
Вот что еще следует отметить, вспоминая о. Алексия: он был, если можно так выразиться, благодарным потомком — никогда не забывал о всех, прежде служивших здесь батюшках, всегда, на каждой литургии, на каждой панихиде, на домашнем молитвенном правиле неукоснительно поминал их… А вы знаете, что священники в Вырице всегда служили особенные, духоносные, любимые народом: начиная от о. Порфирия Десницкого и далее — о. Михаил Иванов, о. Александр Мощанский… О. Алексий почитал их память по-родственному, как преданный и любящий сын.
Как служил о. Алексий? Это многие помнят — его неторопливые вдумчивые службы, его ясный глубокий голос… Батюшка обладал красивым голосом, музыкальным слухом, и вообще был человеком музыкальным, потому и служил очень красиво. Весь приход любил его службы и первое время, когда его не стало, очень скучал по тому размеренному, спокойному богослужению и особому молитвенному настрою. Многие потом рассказывали мне, что к концу жизни о. Алексий приобрел — не скажу: прозорливость, — но необычайную интуицию и умение видеть человека. Часто его духовные советы оказывали действенную помощь людям. А еще он был человек аккуратный, приученный к порядку: если случалось, что не было алтарника, то он сам прибирал в алтаре, сам возжигал кадило, — любил он храм и все, что с ним связано, а потому и всякую работу в храме совершал с любовью. И богослужение совершал без помощников — так тихо, спокойно, размеренно. Вот чего он не любил — спешки. Считал, что спешка губит истинное богослужение; священник должен быть чинным и благоговейным — и это невозможно, если все время куда-то торопишься. А ведь ему было куда торопиться: приход постоянно требовал хозяйской руки, дел у настоятеля хватало. И все дела делались без спешки, но в срок — проводились трудные ремонты, принимались паломники, готовилась книга об о. Серафиме.
Книга эта написана В.П. Филимоновым, но вклад о. Алексия в ее создание весьма велик. Батюшка был по натуре историком, и ничего так не любил, как рыться в архивах, изучать литературу, беседовать со старыми, много повидавшими людьми… Он был очень образованным человеком, прекрасно разбирался в истории Церкви, в военной истории, в фалеристике, очень много читал и за книгой забывал о еде и отдыхе, — не забывал только о службе. Естественно, что и сбор материалов для канонизации Вырицкого старца считал он своим кровным делом. И день 1 августа 2000 года, когда в Вырице были торжества по случаю канонизации св. прп. Серафима, стал для о. Алексия и для всех нас нашим личным, семейным праздником. До сих пор этот день стоит у меня перед глазами — разгар осени, а на улице тепло и солнечно, как летом, и батюшка тоже весь солнечный, светящийся, словно весь свет, что наполнял его душу, вдруг вылился наружу… Это был счастливейший день в его жизни, венец его трудов…
А трудов было немало. О. Алексий ведь почти не отдыхал. Единственное, что он себе позволял, — это раз в год съездить на несколько дней на родину, навестить родных, а после канонизации св. Серафима, когда поток паломников несравненно увеличился, батюшка шутил: «Ну, теперь я и вовсе стал невыездным!» Ему предлагали безплатные поездки на Афон, на Святую землю, но он всегда отказывался — не мог оставить приход. Так и не был нигде за всю свою многотрудную жизнь… Так и умер, не бросив ни на минуту своего креста.
30 марта — день его Ангела. Через четыре дня, 3 апреля — день прп. Серафима Саровского, его, не побоюсь сказать, второго ангела. Как Вырица стала его второй родиной, так и батюшка Серафим — вторым его небесным покровителем. Его уход — невосполнимая потеря для всех нас, но мы, христиане, должны понимать, что на все воля Божия… Да и не оставляет Господь: люди нам помогают. Новым настоятелем в Казанский храм назначен о. Георгий Преображенский — батюшка из старинной, известной в Петербурге священнической семьи, не чужой для Вырицы: стараниями его деда, о. Иоанна Преображенского был в 1941 году вновь открыт наш храм. Отец Алексий в свое время встречался с о. Иоанном и навсегда сохранил о нем благодарную память. Жизнь идет, ниточка связывающая духовные поколения, еще не оборвалась, а у Бога мертвых нет, и о. Алексий по-прежнему с нами. Он жив — я это чувствую всегда.
Записал Алексей БАКУЛИН
Адрес Вырицкого храма Казанской иконы Божией Матери: Ленинградская обл., Гатчинский район, пос. Вырица, пр. Кирова, д. 49. Телефон (813−71)93−233
http://www.piter.orthodoxy.ru/pspb/n171/ta009.htm