В окопах атеистов не бывает

Пусть армейский священник станет для солдат развлечением, но расписываться в одной ведомости с офицерами он не должен

Присутствие священника в армии может стать одной из форм контроля гражданского общества над армейской жизнью. Конечно, считать, что полковые священники полностью решат проблему дедовщины, было бы наивно. Но даже если мера такого рода защитит хотя бы одного солдата — игра уже стоит свеч.

Естественно, не все солдаты — верующие. Но, во-первых, священник в армии, как и в тюрьме, для неверующих людей будет некой отдушиной и даже развлечением. Это уже неплохо. Во-вторых, если это умный священник, то он будет обращаться к солдатам прежде всего как к ребятам, а не как к военнослужащим.

Главный фактор, тормозивший создание института военных священников, — преобладание советского мышления, особенно в армейской среде. Однако думаю, что сегодня армия готова к такому шагу. Сегодня большинство офицеров прошли через Чечню. А в окопах, как известно, атеистов не бывает.

Священник должен быть не приходящим, а постоянно присутствующим в части, приписанным к ней. Впрочем, сейчас у Церкви нет возможности направить священника в каждую часть. У нас, может быть, есть сто военных священников. Их будут направлять в ту часть, которая этого пожелает.

По-хорошему, труд духовного лица в армии не должен оплачиваться из оборонного бюджета, чтобы священник сохранял необходимую свободу и соответствующий авторитет в глазах военнослужащих, не воспринимался помощником агитационной части. Здесь нужно будет искать какие-то формы. У Министерства обороны есть внебюджетные фонды. Можно было бы создать совместные фонды с епархиями и за их счет финансировать работу военных священников. Не должны священники расписываться с офицерами в одной ведомости.

…Против присутствия в армии священнослужителей других конфессий РПЦ не возражает. Но я бы не хотел, чтобы армия становилась полем миссионерской деятельности религиозных групп, руководимых зарубежными центрами. Если в армии есть люди, у которых определенные религиозные взгляды, и они хотят, чтобы их духовная жизнь не прерывалась, тогда присутствие представителей таких конфессий оправданно. Но использовать информационный голод в армии, чтобы навязывать солдатам свою религию, — это недопустимо. Ведь когда в армию идет православный священник, он опирается на потребности, которые уже есть у людей. Когда же туда идет представитель никому не известной религии, понятно, что он идет создавать спрос на себя, заниматься саморекламой.

Совет муфтиев России категорически высказался против присутствия Церкви в армии. «Нашу тревогу разделяют все, кроме РПЦ, представители религиозных направлений, в том числе христианские. Они, как и мы, выступают против поспешного введения в армии института военных священников», — подчеркивается в заявлении совета. Однако Центральное духовное управление мусульман России вместе с Координационным центром мусульман Северного Кавказа поддерживают инициативу православной Церкви о введении института полковых священников. Отвечая на вопрос о том, может ли позиция Совета муфтиев быть следствием нехватки подготовленных кадров в исламской общине страны, муфтий Шафиг Пшихачев предположил, что «во многом она этим и продиктована».

В настоящее время в Российской армии институт полковых священников существует только на экспериментальной основе, обычно по личной инициативе командиров. Несмотря на это, роль Церкви в жизни российского воинства становится все очевиднее. Показателем этого является растущее количество воинов, которые причисляют себя к членам Православной церкви. Согласно социологическим опросам прошедшего года, их число превышает 320 тысяч человек. Сегодня на постоянной основе с армией сотрудничают около 2 тысяч священнослужителей, преимущественно в Сухопутных войсках, Ракетных войсках стратегического назначения и ВДВ.

http://www.nevskoevremya.spb.ru/cgi-bin/pl/nv.pl?art=236 203 833