 |
| Гудок | Андрей Петров | 01.02.2006 |
А начиналось все с пустого места. Все образование Сытина — три класса сельской школы, оттуда вышел ленивым, с отвращением к науке и книге вообще. Нужда заставила пойти «мальчиком» в лубочную лавку купца Шарапова, и паренек завоевал расположение хозяина трудолюбием и сообразительностью. В доме было много книг.
— Получал я эти книги в известном порядке и последовательности, — вспоминал Иван Дмитриевич, — старик украдкой следил, как я исполняю его заветы. Разрешал мне жечь свечу до десяти вечера, но строго приказано было не окапать редкие древние книги, которые стоили больших денег.
Встав на ноги, купил в кредит литографию для печатания лубочных картинок, а в 1883 году приобрел книжную лавку и учредил «Товарищество И.Д.Сытина». Вскоре сделался успешным издателем лубочных картин и книжек, распространял товар через бродячих торговцев-офеней во все уголки России.
Один английский корреспондент сказал ему:
— Пожалуй, мне ясен теперь смысл вашего профита — вы соединили бухгалтерию и поэзию.
За семьдесят лет своей практики он насытил рынок недорогими, прекрасно изданными учебниками, детскими книжками, сочинениями классиков, религиозной литературой, энциклопедиями.
По совету Чехова Сытин стал издавать газету. «Русское слово» сразу же назвали «фабрикой новостей». Круглые сутки у специального телефона дежурил секретарь редакции, принимавший звонки от читателей и всех желающих дать информацию или совет. Александр Блок отмечал в дневнике: «Тираж „Русского слова“ — 224 000, т. е., считая 10 человек на N (это minimum), — около 2 500 000 читателей, газета идет вокруг Москвы и на восток, кончая Сибирью… Газета не нуждается ни в ком (из „имен“) держится чудом — чутьем Ивана Дмитриевича Сытина, не стесняющегося в средствах (Дорошевичу, уходящему теперь, предлагалось 48 000 в год и пожизненная пенсия 24 000)». К 1916 году разовый тираж газеты перевалил за семьсот тысяч. Оперативность газеты по тем временам была фантастическая. Граф Сергей Витте поражался быстроте телеграфных анкет по различным вопросам, которые проводила редакция: «Такой быстроты собирания сведений нет даже у правительства!»
До 1865 года частникам выпускать календари запрещалось. Лишь Академия наук пользовалась такой привилегией. Но только с появлением на Нижегородской ярмарке сытинских календарей они стали общедоступными как по цене, так и по содержанию. Впервые появились статьи по разным отраслям знаний.
Сто лет назад Сытин организовал при типографии художественную школу. Процветали магазины в Москве, Киеве, Варшаве, Екатеринбурге и Одессе. Сытин открыл филиалы в Иркутске и Ростове-на-Дону, в Софии и Саратове. В 1911 году торговый оборот достиг двенадцати миллионов рублей. Товарищество обеспечило выпуск четверти всей книжной продукции России. После Октябрьской революции «Товарищество И.Д.Сытина» было национализировано, правда, издания с его маркой продолжали выходить. Сытинскую типографию назвали Первой образцовой — она и сегодня полиграфический флагман. Сытин еще пять лет был в издательском деле: являлся «уполномоченным» своей же типографии — благодаря его влиянию удавалось привозить из-за границы дефицитную тогда бумагу. Ему было предложили руководить Госиздатом, он отказался, сослался на «малограмотность». Остался при деле в скромной должности консультанта при Вацлаве Воровском — главе издательства. При нэпе Сытин встрепенулся, ему позволили взять сызнова несколько бывших его предприятий — он сделал их преуспевающими, однако короток был век нэпа, да и годы Сытина клонились к закату. Иван Дмитриевич получал персональную пенсию — 250 рублей в месяц. Жил он до самой кончины в доме номер 38, квартира 274, на Тверской. Написал воспоминания «Жизнь для книги».
Издатели есть разные: одни улавливают имеющийся спрос, другие создают новых читателей. Первых — легион, вторых впору заносить в Красную книгу. Сытин в ней. Мнение многих о значении Сытина блестяще выразил Николай Телешов: «Призванный „отворять дверь“ в книжную лавку, Сытин впоследствии действительно во всю ширь распахнул двери к книге — так распахнул, что через отворенную им дверь он вскоре засыпал печатными листами города и деревни и самые глухие „медвежьи углы“ России, куда понесли офени и коробейники — бродячая сытинская армия — копеечные брошюрки „Посредника“ с произведениями крупнейших писателей во главе с Львом Толстым, за которыми следовали Лесков, Гаршин, Короленко, с рисунками выдающихся художников, как, например, Репин».
Его пример недосягаем алчным нынешним «гутенбергам», которые запрудили рынок отходами скудоумия и полуграмотного ремесленничества, внешне — глянец, а ковырнешь — помои. Величие Сытина в том, что он не брался ради выгоды потакать низменным позывам человека, а делал легкодоступною пищу для ума и для души, принося даже в самые затаенные и темные уголки империи плоды просвещения.
