 |
| Русский вестник | Николай Селищев | 28.07.2009 |
В феврале 2009 г. исполнилось 110 лет со дня внезапной смерти (16 февраля 1899 г.) президента Франции Феликса Фора, заключившего в 1897 г. союз с Россией. Фор был награждён орденом Св. Андрея Первозванного, высшим русским орденом царских времён.
Фор торжественно принимал царскую чету во Франции с 23 по 27 сентября (ст. ст.)1896 г. — на смотре французского флота на рейде Шербура, в Париже, на крупных военных манёврах в Шалоне. Нанёс ответный визит в Санкт-Петербург 11/23 — 14/26 августа 1897 г., прибыв во главе французской военной эскадры.
Император Николай II и президент Фор провозгласили франко-русский союз, просуществовавший, по справедливой оценке генерала от инфантерии Н.А. Епанчина, «до Брестского мира в 1918 г.» (Н.А. Епанчин. На службе трёх императоров. М., 1996, с. 244).
В Париже уцелел мост Императора Александра III, заложенный царской четой, президентом Фором и премьер-министром Мелином 25 сентября/7 октября 1896 г. В Санкт-Петербурге сохранился огромный Троицкий мост через Неву, соединяющий центр с Петроградской стороной. Мост заложили Император Николай II и президент Фор 12/24 августа 1897 г.
Франко-русский союз был заключён по геополитическим и национальным причинам, а не по денежному расчёту. Напротив, русские финансы с ущербом для России долгое время были привязаны к берлинской бирже. Так К.П. Победоносцев писал ещё 3 декабря 1886 г. Императору Александру III: «Мы попали в кабалу берлинской биржи, — и кроме неё, все остальные пути нам закрыты. В Англии, во Франции капиталы ропщут, что мимо Берлина нельзя иметь прямого дела с нами» (К.П. Победоносцев. Великая ложь нашего времени. М., 1993, с. 467).
Германия подписала военное соглашение в 1879 г. с Австро-Венгрией Габсбургов. В 1882 г. к ним присоединилась объединённая Италия. Так возник Тройственный Союз против нас, возобновлявшийся в 1887, 1892 и 1902 гг.
Россия усилила оборону на границе. Немцы восприняли наши меры крайне болезненно. Уже 6 сентября 1883 г. Бисмарк жаловался своему другу князю Гогенлоэ на «русские военные приготовления»: «Правда, они /русские/ всё время говорят хорошие слова; но продолжают вооружаться и стоят в боевой готовности на границе. К чему мне хорошие слова, если при этом мне направляют в грудь заряженный револьвер?». 29 октября 1883 г. кайзер Вильгельм I на совещании в Берлине добавил: «.. /русская/ кавалерия на границе — это подозрительный симптом» (Мемуары князя Гогенлоэ. М., русский перевод: 1907, с. 211).
При Императоре Александре III Россия располагала самой сильной армией в Европе. Многие полки лёгкой конницы были преобразованы в тяжёлую (драгунскую) кавалерию. В кавалерийском полку вместо 4-х эскадронов стало 6. Строились крепости в наших приграничных, западных, губерниях.
Гогенлоэ, рейхсканцлер Германии (1894−1900), встречался в 1895 и 1896 гг. с Императором Николаем II. Возможность создания франко-русского союза не обсуждалась. Немцы, к тому же, считали подобный проект невероятным. Бисмарк говорил Гогенлоэ ещё за 20 лет до того: «Мы можем противостоять даже и могущественной Франции. Вся опасность заключается лишь в коалиции, а этой коалиции Франция не в состоянии добиться» (с.173).
В 1887 г. Александр III не гарантировал русского нейтралитета, и Бисмарк отменил нападение на Францию. Летом 1891 г. французская эскадра посетила Кронштадт, и Александр III провозгласил тост за Францию, велев исполнить её гимн — «Марсельезу». «Празднества в честь французской эскадры прошли с большим подъёмом и оставили заметный след в памяти как русских людей, так и французов», — вспоминал генерал Епанчин (с. 196). Одновременно с июня по август 1891 г. шли тайные русско-французские переговоры, о которых Епанчин не знал. Ничего определённого решено не было, кроме одного — совещаться в будущем.
С одобрения Александра III 5/17 августа 1892 г. начальник Главного штаба русской армии генерал от инфантерии и генерал-адъютант Н.Н.Обручев (+1904) и заместитель начальника французского Генштаба дивизионный генерал Р.-Ш. Буадефр подписали секретную военную конвенцию о немедленной мобилизации обеих армий в случае «мобилизации войск Тройственного союза или одной из входящих в него держав». Цель — «чтобы Германии пришлось сражаться сразу и на востоке и на западе» (п. 2 и 3).
Конвенция была утверждена Александром III 15/27 декабря 1893 г. и президентом Франции С. Карно 23 декабря 1893 г./4 января 1894 г. Видимо, в Италии узнали об этом, и президент Франции Карно был смертельно ранен 12/24 июня 1894 г. итальянским террористом.
Генерал Епанчин подчёркивал: «Император Александр III отказался от единения с двумя императорами (германским и австрийским. — Н.С.), а Император Николай II оформил это дело юридически, и это нужно было, чтобы поставить Германию между двух огней, заставить воевать её на два фронта, что привело Германию к крушению в 1918 г., а наше собственное крушение, уж конечно, произошло не потому, что мы отказались от традиционной дружбы с Германией, а вследствие хаоса в наших внутренних делах» (с. 245).
Неверно противопоставлять Александра III, волевого, сильного консерватора, и его сына и преемника Николая II — якобы бесхарактерного и не имевшего своего мнения. Оба монарха проводили, по существу, одну внешнюю политику — русской обороны. Царь Николай II со стальным хладнокровием в течение 20 лет читал частые, нервные, многостраничные письма кайзера Вильгельма II, лицемерно клявшегося в дружбе с Россией и беспрестанно вооружавшегося. Николай II называл кайзера «нудным господином», «несносным Вильгельмом», сожалея, что приходится тратить время на ответы ему (записи от 18.09, 24.10.1895 г., 05.10.1896 г.). Президента Фора, генерала Буадефра и других Царь называл в своём дневнике «добрыми французами» (27.09.1896 г.), которых покидать «совсем грустно» (Дневники Императора Николая II. М., ЦГАОР, 1991).
Если бы Николай II поверил кайзеровским заверениям в дружбе и монархической солидарности, Царя обвинили бы в наивности и замкнутости в узко-сословных интересах. Царь заключил союз с Францией, и его тотчас осудили за подверженность чужим влияниям.
Царскую Россию рисуют военным чудовищем, готовым сменить внешнюю политику ради прихоти. Или, напротив, изображают «гнилой и бессильной». Что бы Царь ни делал, всё очернялось. Историю царской России превращают в карикатуру. Уродуют и историю старой Франции, раз уж она стала союзницей Российской империи.
Например, о президенте Франции Форе, основателе франко-русского союза, по сути, ничего не известно. В трёхтомном «Дипломатическом словаре» (М., 1985−1986 гг.) Фор не упомянут. «Советский энциклопедический словарь» (М., 1987 г.) уделил Фору три строки, сообщив, что он — «один из организаторов французских колониальных захватов (о. Мадагаскар, 1896)». Но о франко-русском союзе — ни слова. Этого союза как бы не существовало!
Правда, в США франко-русский союз помнят и до сих пор содрогаются. Пример — Генри Киссинждер, уроженец Германии, как и многие из американских верхов. В книге «Дипломатия» (Нью-Йорк — Лондон — Торонто — Cидней — Токио — Сингапур, 1994; русский перевод: М., 1997) его представления о начальнике русского Главного Штаба генерале Н.Н. Обручеве настолько фантастичны, что читателю становится страшно. Обручев и «с энтузиазмом приветствовал» возможность «автоматической эскалации» войны, и считал-де, что «любая война обязана быть тотальной» (с. 179, 180).
Имён Фора и Буадефра Киссинджер не называет, так что из его «Дипломатии» совершенно не ясно, с кем Обручев подписывал военную конвенцию и с кем Император Николай II заключал франко-русский союз, или — «роковой альянс» (с.159)!
Киссинджер, как и большинство американских «интеллектуалов», совсем не знает истории. Он пишет о «франко-русской Антанте 1891 года, подкреплённой военной конвенцией 1894 года» (с.159). Но в 1891 г., как мы видели, никакого согласия (Антанты) между Россией и Францией достигнуто не было. Военную конвенцию подписали не в 1894 г., а в 1892 г. В 1894 г. завершилась тайная ратификация этого документа.
Безграмотного Киссинджера надо бы переиздать с подстрочными примечаниями. Ошибок — тьма. Например: «Во время Марокканского кризиса 1911 года французский президент Кайо..» (с. 176). Но Кайо никогда не был президентом Франции, в том числе и в 1911 г. Он был le President du Conseil des ministres (председателем совета министров), но не le President de la Republique (президентом республики). Или: «В 1912 году новый французский президент Раймон Пуанкаре известил русского посла..» (с.176). Но в 1912 г. президентом Франции был Арман Фальер. А Пуанкаре стал «новым французским президентом» не в 1912, а в 1913 г.
Короче говоря, хотите стать неучем — черпайте «факты» из Киссинджера. Он любопытен только как термометр. Чем неприятней для США, тем больше температура возбуждения, обличений, проклятий и злобных пророчеств.
В переродившейся Франции положение схожее. На государственном уровне ни президента Фора, ни генерала Буадефра вспоминать не хотят. Наверное, скоро и во французском генералитете будут сплошь «коренные парижане», как президент Саркози. Недавно, 07.02.2009 г., он заявил, что Франция «счастлива» и «считает за честь» принять у себя немецкий гарнизон, впервые с 1945 г. Его министр обороны добавил, что последний батальон французских оккупационных сил в Германии будет выведен (www.rfi.fr/acturu/articles/110/article_2460.asp).
17.02.2009 г. Саркози объявил и о полном возвращении Франции в военную организацию НАТО. Один французский генерал возглавит штаб НАТО в США, другой — штаб НАТО в Португалии, отвечая за «силы быстрого реагирования». Всего же в натовском интернационале получат кормовые должности 900 французских офицеров (www.rfi.fr/russe/actu/articles/110/article_2536.asp).
Зачем французы гибли в трёх войнах с Германией, включая две мировые? Чтобы в «единой Европе» всё быльём поросло, а врагом считалась Россия?
Во время Второй мировой войны всё было иначе, и в Москве был подписан франко-советский договор о союзе и взаимной помощи. Де Голль выступил 21.12.1944 г. в защиту договора перед депутатами Временной консультативной ассамблеи, или парламента Движения Сопротивления.
Назвав пангерманизм от Бисмарка до Гитлера «постоянной опасностью», де Голль коснулся истории: «В 1870 г., будучи одинокими, мы потерпели поражение, но в 1875 г. дипломатическое вмешательство России помешало Германии вновь обрушиться на нас. Союз, заключённый в 1892 г. (военная конвенция Обручева — Буадефра — Н.С.), сдерживал в течение 22 лет как западные устремления, так и „Дранг нах Остен“ /"натиск на Восток"/ пангерманизма. Когда в 1914 г. Германия и Австро-Венгрия перешли в наступление, русское продвижение в Пруссии значительно способствовало нашему восстановлению на Марне. Если в связи с событиями 1917 г. Бетману-Гольвегу (немецкому рейхсканцлеру. — Н.С.) удалось навязать России драконовские условия, то победоносный исход второго французского сражения в конечном итоге принудил Германию отказаться от своих завоеваний (т.е. в ноябре 1918 г. — Н.С.)». (Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны. 1941−1945. М., 1982, т.2, с.220). Итак, франко-русский союз не был забыт, когда советские войска добивали «третий рейх».
Каков же подлинный жизненный путь французского основателя этого союза — президента Фора?
Франсуа-Феликс Фор родился в 1841 г. в семье парижского лавочника. Учился в коммерческих училищах в провинции, увлекался и рисованием. Поступил на завод, обучившись кожевенному ремеслу. Женился в 1865 г., переехал в Гавр, портовый город, где открыл кожевенную лавку.
Умелый торговец, Фор постепенно превращался в видного гаврского купца. Он устроил в городской ратуше курсы истории для рабочих, кассу взаимной помощи и страхования. Помогал местным школам и больницам, заботился о собственных сотрудниках. Даже во время приезда в Петербург в 1897 г. Фор радовался, видя, как его приветствуют русские рабочие и мастеровые.
У Фора рано проявилась вражда к туркам. Во время восстания греков на Крите в 1868 г. он собирал деньги для восставших. Позже, став колониальным и морским деятелем Франции, он продолжил наступление на османскую «сферу влияния».
В 1870 г. во время скоротечной франко-прусской войны «Вторая империя» Наполеона III Бонапарта была разгромлена Пруссией, поддержанной другими германскими государствами. Наполеон III, отбросив прежнее позёрство, сдался в плен немцам. Так же поступил его маршал Базен с огромными войсками, бывшими у него в подчинении.
Национальная катастрофа 1870 г. потрясла французов. Тем более, что впервые в истории на восточных границах Франции вырос гигант — единая Германская империя, заменившая собой аморфный союз прежде самостоятельных немецких государств. Франция осталась без твёрдого правительства и, по сути, без армии в унизительном хаосе внутренних смут.
В 1870 г. Фор, член городского совета Гавра и помощник мэра, не занимал военных должностей. Но горячий патриотизм толкнул его на неожиданный для обывателя поступок. Оставив семью и торговое дело, он возглавил добровольческий эскадрон «Нижней Сены» — для борьбы с немецкими оккупантами. Очевидно, из-за нехватки лошадей, добровольческий эскадрон был преобразован в 6-й пехотный батальон «Нижней Сены». Во главе 6-го батальона Фор воевал с немцами и за боевые заслуги был награждён орденом Почетного легиона.
Однако немцы и не думали уходить из Франции, пытаясь разжечь в ней гражданскую войну. На территории Франции оставалось полмиллиона немецких солдат, живших грабежом. Французов «обязали» снабжать оккупантов всем необходимым.
Временное правительство Тьера подписало 10 мая 1871 года тяжёлый Франкфуртский мир с Германией, согласившись на все немецкие требования: отдать крупные французские окраины — Эльзас и Восточную Лотарингию — и выплатить 5 миллиардов золотых марок контрибуции. Пока Франция не заплатила всё сполна, немецкие войска не уходили с её урезанной территории — по сентябрь 1873 г.
Только в 1875 г. французам удалось принять конституцию Третьей республики и, более или менее, начать залечивать раны.
Жители портового города Гавра, зная Фора как щедрого купца и общественного деятеля, избирают его в Палату Депутатов, где он находит занятие по интересам, заседая в комиссиях по торговому судоходству и мореплаванию. В 1880-х гг. он трижды получал правительственный пост, близкий его купеческому размаху, — должность заместителя министра торговли и колоний. Много путешествуя и наблюдая, издал труд «Бюджеты Франции и главнейших европейских государств», отмеченный наградой французской Академии Наук.
В октябре 1893 года сильная русская эскадра контр-адмирала Ф.К. Авелана (Авелан — из обрусевших шведов) пришла в средиземноморский порт Тулон, восторженно встреченная французами всех сословий. Наши моряки на поезде прибыли в Париж, где торжества продолжились. Французские крестьяне, обступив железнодорожные пути, кричали Vive la Russie! Vive le Tzar! («Да здравствует Россия! Да здравствует Царь!), а молодые француженки целовали наших моряков и дарили им цветы. Оркестры всюду играли «Боже, Царя храни» и «Марсельезу».
Русско-французское сближение встревожило Лондон. Английская эскадра адмирала Сеймура немедленно зашла в порты Италии, союзницы Германии и Австро-Венгрии по Тройственному Союзу. Французы чествовали наших моряков, итальянцы — англичан.
Эскадра адмирала Авелана ввернулась в 1893 г. в Россию через французскую Корсику, порт Аяччо. Поразительно, но корсиканцы с ликованием встретили наших моряков! Ещё раз задумываешься над тайной происхождения уроженца Корсики Бонапарта — а был ли он корсиканцем?
После Корсики эскадра Авелана ушла в Грецию, остановившись, по обыкновению наших моряков, в порту Пирей, с неизменного согласия греческого короля Георгия I и его супруги королевы Ольги Константиновны, внучки Императора Николая I.
В ноябре 1893 года, после франко-русского сближения, Фор занял пост заместителя председателя Палаты Депутатов, а в мае 1894 г. стал морским министром. К концу XIX века Франция, покончив с алжирским и тунисским пиратством, шла в глубь Африки, упразднив работорговое королевство Дагомею. В Азии французы закреплялись на Тихом океане, полностью подчинив себе ряд государств в Индокитае.
Франция, с её более однородным населением, была гордой и не напоминала нынешний проходной двор, где часто боятся «гостей», а лёд толерантности заморозил всё национальное. Со старой Францией сближался Император Александр III и заключил франко-русский союз Император Николай II.
На посту морского министра Фор оставался до своего избрания президентом Франции. По Конституции Третьей Республики 1875 г., действовавшей до нацистской оккупации 1940 г., президент Франции, имевший ограниченные полномочия, избирался в Версале Национальным Собранием — из Палаты Депутатов и Сената. Ныне, в Пятой Республике, президент избирается всеобщим голосованием, обладая почти необъятной властью.
В январе 1895 г. Национальному Собранию были предложены шесть кандидатов в президенты, в том числе и Феликс Фор. Его основным соперником был ярый радикал, враждебно настроенный к царской России, выдвиженец «Великого Востока Франции». Напротив, Фор, купец, друг военных моряков, привлекал многих. В нём видели ловкача, годного для чисто представительских обязанностей президента республики. В итоге Фора избрали 5/17 января 1895 г. президентом Франции 428 голосами из 794-х.
Был ли Фор масоном? Некоторые уверяют — да! Однако даже если эти сведения верны, членство Фора в масонстве — лицемерие. Его президентство доказало, что он не разделял масонских целей, не подчинялся и масонской дисциплине.
Фор превратил президентский пост из церемониального в командный и быстро помог создать умеренное правительство Александра Рибо. МИД Франции возглавил историк-архивист Габриэль Аното (Ганото), сторонник сближения с царской Россией. Видимо, «Великий Восток» почувствовал неладное, и смута в Палате Депутатов свалила правительство Рибо-Аното.
Русский посол в Париже А.П. Моренгейм телеграфировал 18 октября 1895 г. в Петербург: «Вчера вечером имел длительную беседу с президентом республики. Министерский кризис, по всей видимости, уладится образованием кабинета под руководством г-на Буржуа, несколько более левого. Усилия для сохранения Аното. Пока ничего окончательного. Фор заверил меня, что независимо от исхода кризиса во внешней политике никогда не произойдёт абсолютно никаких изменений, пока он сам остаётся на посту главы государства. Как он с большой энергией сказал мне, пусть лучше лишат его жизни, чем он согласится на малейшую уступку в этом отношении: «Будьте добры передать от моего имени заверение в этом Императорскому правительству» (В.Н. Ламздорф. Дневник. 1894−1896. М., 1991, с. 277).
Обратим внимание на слова Фора — пусть лучше «лишат его жизни», чем он согласится на малейшее изменение внешней политики Франции. Не здесь ли ключ к его загадочной смерти в 1899 г.
С ноября 1895 г. кабинет возглавил радикал Леон Буржуа. Современные французские историки считают: из 10 членов его правительства масонами были 8. Я думаю — все 10. Министром колоний назначили малоизвестного египтолога, который дружил с Эрнестом Ренаном. (Ренан — «посвящённый» германофил, русофоб и ненавистник христианства.) Министерство иностранных дел доверили не историку Аното, а химику Марселену Бертло (Бертело). Сейчас во Франции пишут, что политики случайно-де наткнулись на имя Бертло. Но его давним другом был опять-таки Ренан. И Бертло, не раз обвинённый в богохульстве, чтил древнеегипетское язычество. В голодную разруху после франко-прусской войны, когда Франция платила 5-миллиардную контрибуцию немцам, Бертло меньше чем за месяц достал. драгоценную платину для нового прибора (т.н. «калориметрической бомбы»). Его химическая лаборатория процветала. Старинные рукописи ему присылал Британский музей. по рекомендация Ренана!
Президент Фор сразу понял, куда Бертло заведёт МИД Франции. Нарушив Конституцию, Фор оповестил и премьер-министра Буржуа и Бертло, что внешняя политика — дело президента. Он потребовал передавать ему все дипломатические депеши, приходившие в МИД. В итоге Буржуа уволил Бертло. (Спустя четверть века, в 1919—1920 гг., Буржуа, «каменщик"-ветеран, сооружал Лигу Наций вместе с президентом США Вудро Вильсоном.)
В апреле 1896 г. к власти во Франции пришло правительство Жюля Мелина, уроженца горной области Вогезов на востоке страны, где в долинах хорошо развито земледелие. Поэтому премьер-министр Мелин возглавил и министерство сельского хозяйства. Он всю жизнь отстаивал нужды французских крестьян, добившись принятия ещё в 1892 г. закона, защищавшего их труд высокими пошлинами. В те времена протекционизм, или помощь деньгами своему хозяйству и закрытие рынка для привозных товаров, не считался чем-то позорным, как сегодня.
Мелин провозгласил: «Ни реакции, ни революции». Фор держался того же мнения. В правительство Мелина на пост главы МИД вернулся историк Аното. Он вместе с Фором заключил русско-французский союз в 1897 г. Военное и морское министерства Мелин отдал кадровым военным. Министром народного просвещения стал известный историк, член-корреспондент Санкт-Петербургской Академии Наук Альфред-Николя Рамбо (о нём см.: «РВ», 2006, N 24).
Президент Фор, прозванный недругами «Президент-Солнце» (намёк на «Короля-Солнце» Людовика XIV), неизменно покровительствовал военным. Французская армия в 1897 г. получила новую скорострельную 75-мм полевую пушку. Военная служба продолжалась 3 года. Войска были хорошо обучены. Верховья судоходной реки Маас соединялись крепостями с южными отрогами Вогезских гор и укреплениями реки Мозель. Так был создан запасной рубеж обороны от неизбежного немецкого удара с севера — из Меца, центра оккупированной Лотарингии, и с востока — из отторгнутого Эльзаса, соседа Вогезских гор. Все эти меры пригодились позднее, в 1914 г.
И если бы не франко-русский союз, «новый порядок» ждал бы нас уже в 1914 г., только без мюнхенского ефрейтора.
С 1893 г. Генеральный штаб французской армии возглавлял генерал Рауль-Шарль-Франсуа Ле Мутон де Буадефр, из старинной военной семьи. Его предки воевали с вторгшимися во Францию англичанами ещё в начале XV века. Генерал Буадефр был твёрд и своих убеждений не менял. Возможно, он втайне презирал своих врагов — Клемансо, выходца из нуворишей, и ему подобных из «Лиги прав человека».
Буадефр воевал с магометанами в Алжире, затем с немцами во Франции в 1870 г. Военный атташе в Петербурге (1879−1882 гг.), сблизился с нашими военными. Уже в чине генерала присутствовал на маневрах русской армии под Нарвой в 1890 г. и в Красном Селе в 1892 г. Император Александр III наградил Буадефра орденом Св. Анны 1-й степени.
Буадефр представлял Францию на похоронах Императора Александра III в 1894 г. и на коронации Императора Николая II в 1896 г. Буадефр был с Царём на вышеупомянутых манёврах в Шалоне в том же году. Наконец, Буадефр сопровождал президента Фора в Россию и в 1897 г., при провозглашении франко-русского союза.
Этот союз открыл перед Фором возможность плодотворной работы на благо Франции и обеспечил России спокойствие на протяжённой западной границе. Однако внезапно Франция погрузилась во внутреннюю смуту. Судебное дело, ранее казавшееся незначительным, стало знаменем межпартийной борьбы. Фор, Мелин и военные возражали против пересмотра дела, не видя для этого ни фактических, ни правовых оснований. Принято было считать, что суд независим и власть не должна вмешиваться. Однако левые, первоначально равнодушные к предмету спора, вдруг зашумели, придумав чуть ли не заговор «военной касты» против республики.
В июне 1898 г. смута в Палате Депутатов свалила правительство Мелина. Левая истерия привела в 1898 г. к смене пятерых военных министров. В сентябре 1898 г. последовала отставка начальника генштаба генерала Буадефра, в 1899 г. даже отчисленного из армии! Буадефр умер в 1919 г., так и не получив под своё начало и полк, когда немцы рвались к Парижу в 1914—1918 гг. Уход Буадефра открыл дорогу лазутчикам, типа майора связи Жака Ланглуа, использовавшего своё пребывание в русской Ставке в 1914—1917 гг. для клеветы против царской семьи. Ланглуа был в России и в 1918 г. Его «отчёты» любят в Нью-Йорке по сей день.
В 1898—1899 гг. травля французских националистов оплачивалась «Великим Востоком Франции». Но вероятны и вливания из Берлина, Вены и Рима — столиц Тройственного Союза — и даже из США, чьи банкиры были связаны с рядом «свободомыслящих» политиков Франции.
В интриге мог участвовать и Лондон. В июле 1898 г. французский военный отряд, двигаясь из экваториальной Африки на северо-восток, вошёл в южный Судан, бывший под английской властью. Границы в Африке ещё не были прочерчены, но Англия искала повод для войны с Францией.
В сентябре 1898 г. Англия снарядила огромный флот, предъявив Франции ультиматум — вывести отряд из Судана. В ноябре 1898 г. французы отступили. Лишь после смерти Фора, в марте 1899 г., Англия и Франция, наконец, разграничили африканские владения.
Правозащитники-радикалы, беспрерывно подавая запросы, парализовали Палату Депутатов, и она не смогла принять государственный бюджет на 1899 г. Радикалы попытались связать частное судебное дело даже с внешней политикой Франции. Но глава МИД Теофиль Делькассе, твёрдый сторонник франко-русского союза, отбил их атаку в Палате Депутатов в январе 1899 г.
Смысл интриги против Фора, Мелина, Буадефра и других военных был гораздо глубже, чем пересмотр спорного судебного дела. Цель — изменить Третью Республику, превратив её из консервативной в неопределённо-пацифистскую, погасив французский национализм. Лишить царскую Россию её союзника или, по крайней мере, ослабить франко-русский союз. И, наконец, сменить правящий слой во Франции, указав армии «её место».
После отставок Мелина и Буадефра эти задачи, поставленные «Великим Востоком», не были выполнены — у власти оставался Фор, которого никак не удавалось уговорить.
Альберт I Гримальди, князь крошечного Монако, зять американского банкира и сторонник примирения с Германией, присылал своего сына в Петербург к Императору Николаю II в мае 1896 г. Альберт I безуспешно давал советы Фору в феврале 1898 г. и появился в Елисейском дворце в день его смерти 4 (16) февраля 1899 г.
В тот день Фор был бодр, отдавал распоряжения военным. Потом говорил с парижским кардиналом Ришаром и, наконец, последним принял докучливого посетителя — князя Альберта I. Именно во время разговора с князем, будто бы в 18.30 вечера, президент Фор вдруг запнулся, замолчал, встал и подошёл к окну.
Врачи принесли Фору стакан минеральной воды с мятой. Он выпил снадобье, а спустя три с половиной часа умер от инсульта — там же, в Елисейском дворце, пробыв президентом лишь 4 года своего 7-летнего срока.
Англо- и франкоязычный интернет превращает личность Фора в пасквиль. Фор до сих пор не даёт покоя цензорам «мировой паутины». Нам твердят об «архитектуре европейской безопасности». Мы не знаем имён архитекторов, но видим — их здание построено на попранной национальной гордости и упразднённой независимости государств. Фора, «президента-солнце», невозможно представить в майке с английской надписью, бодро бегающим трусцой по Нью-Йорку, а именно этим сразу отличился нынешний главный французский «державник».
Как нам относиться к Фору? Император Николай II, узнав о его кончине, телеграфировал российскому послу в Париже — выразить «..глубокое искреннее участие, принимаемое Их Величествами и всей Россией в жестокой утрате, поразившей дружественную Францию».
Как только Фор умер, правозащитники воскликнули — «голосуем за Лубэ». Эмиль Лубэ имел давно проверенную репутацию сговорчивого взяточника. Его немедленно избрали президентом 18 февраля 1899 г. — сразу 483 голосами. Националист Мелин получил 279 голосов.
С Лубэ (1899−1906 гг.) начинается охлаждение франко-русского союза. Во Франции свирепствует космополитический сыск. Военных и полицейских, замеченных в антипатии к ложам, либо увольняют, либо задвигают по службе.
Фальер, президент в 1906—1913 гг., дал в 1906 г. пост премьер-министра русофобу Клемансо, в чьём прошлом было много потаённого, хотя внешне он гремел как левый трибун и правозащитник. Пишон, «собрат» Клемансо и глава МИД Франции, говорит уже о «европейском патриотизме», надеясь сторговаться с немцами за счёт России.
Так, меняя личины, таились силы, позже лишившие Францию плодов победы в Первой Мировой войне (1914−1918) и приведшие её к порабощению Германией («вишисты» 1940−1945 гг.) и ныне — к единой Европе.
Конечно, Россия заключила союз не с торгашами. Революционную агитку: «царь продал-де пушечное мясо за французские займы» — позже придумали те, кто никогда в окопах не сидел. Царская Россия поступила правильно, заключив союз с Францией французов. Она нынешним «новым франко-говорящим европейцам» и неприятна и не нужна.
