Последствия газовой атаки

Европа и украинский «вклад» в энергетическую безопасность

«Газовая война», разразившаяся между Россией и Украиной повергла в шок почти всю Европу. Кто виноват в прекращении транзита российского газа через украинскую газотранспортную систему (ГТС) для европейских потребителей? Версий и предположений на сей счет и сегодня по-прежнему немало.

Одни говорят о том, что это Россия воспользовалась моментом и попыталась активизировать строительство альтернативных газопроводов Северного и Южного потоков в обход Украины. Эта точка зрения, понятно, имеет наибольшее число приверженцев на Украине. Другие полагают, что это украинское руководство, понадеявшись на поддержку Европы и США, решило таким способом «разрулить» газовый вопрос в свою пользу. Третьи же, и таких немало, особенно в России, прямо указывают на главного закулисного участника конфликта — США. Поиск американских «ушей» привел к пресловутой Хартии о стратегическом партнерстве, подписанной госсекретарем К. Райс и премьером Ю. Тимошенко 19 декабря 2008 года. Не будь газового кризиса, содержание теперь часто цитируемого второго пункта Хартии так и осталось бы уделом анализа узких специалистов. Многократно цитируемое в январские дни наступившего года положение Хартии о том, что США и Украина «планируют тесно сотрудничать над строительством и модернизацией мощностей украинской газотранспортной инфраструктуры, а также над диверсификацией украинских источников ядерного топлива», приобрело особый смысл. Теперь многие убеждены, что именно уходящая администрация США благословила Ющенко на беспрецедентный газово-энергетический конфликт с Россией.

Европа в этой ситуации выглядит по большей части как пострадавшая сторона. Ее вина видится лишь в том, что до самого последнего момента она пассивно созерцала конфликт между газовым поставщиком и транзитером. Мягким упреком стало и то, что ЕС крайне неохотно и сдержанно увещевал Украину, предпочитая не разбираться в сущности конфликта и «разложить» вину на двоих.

Между тем, если и можно представить ЕС в роли жертвы «недобросовестных и ненадежных» партнеров, то только с одной существенной оговоркой. На эту роль Евросоюз во многом готовил сам себя, своей политикой на украинском направлении.

Результаты «первой газовой войны» 2005 года между Россией и Украиной обернулись для последней гораздо меньшими политическими и имиджевыми потерями. Тогда ЕС, официально отказавшись предпринимать односторонние меры и не взяв на себя роль посредника, настаивал на принятии компромиссного решения между сторонами конфликта. Однако фактически основная доля вины была возложена на российскую сторону. В обсуждении европейцами газового спора узловым стало понятие «поставки газа», а основным объектом нападок, соответственно, поставщик, в лице которого Россия и Газпром выглядели неразделимыми.

Пропагандистская машина западноевропейских стран оказалась направленной против России. И если официальная реакция имела относительно сдержанные формы, то западная пресса и аналитика, не связанная этическими и дипломатическими ограничениями, буквально обрушилась с критикой «российского империализма», якобы мстящего Украине за ее «оранжевую революцию» и евроатлантическую интеграцию.

Лояльность официального ЕС и мощная неформальная поддержка Украины со стороны западного неправительственного сектора в первой газовой войне с Россией оказала «анестизирующее» действие на украинское руководство и газо-энергетическое лобби, которые потеряли чувство реальности, определяемое статусом страны-транзитера, располагающей устаревшей газотранспортной системой, погрязшей во внутриполитических скандалах и к тому же критически зависящей от внешних поставок газа для собственных нужд. 2005−2008 годы можно считать для Украины периодом имитации усиления энергетической безопасности на базе декларативной европейской и евроатлантической интеграции. Во всех международных документах Украина создавала образ носителя европейской энергетической безопасности, выступающего на страже интересов объединенной Европы. Это и Планы действий Украина — НАТО за 2006, 2007 и 2008 годы, и Планы действий Украина — ЕС за 2006 и 2007 годы, и Меморандум между Украиной и Европейским Союзом о взаимопонимании в сфере энергетической отрасли, и Договор к Европейской энергетической Хартии, и двухсторонние и многосторонние международные договоры о сотрудничестве в энергетической сфере, а также Меморандум о сотрудничестве, подписанный в 2007 г. кабинетом министров Украины и Международным энергетическим агентством.

Так, Целевой план (ЦП) Украина-НАТО — 2008 декларирует интеграцию объединенной энергетической системы Украины с трансъевропейской и сближение энергетических рынков Украины и Европы. План действий Украина — ЕС — 2008 предусматривает сотрудничество с целью получения инвестиций для обновления и модернизации инфраструктуры транзита углеводородов (что, как видно, корреспондирует со вторым пунктом украинско-американской Хартии).

Приоритетами международного сотрудничества названы диверсификация источников и безопасность поставок энергоресурсов, ядерная безопасность, реформирование энергетического рынка, развитие и модернизация энергетической отрасли, обеспечение эффективного использования энергетических ресурсов и возобновляемых источников энергии.

Украина проявила готовность, выражаясь языком официального документа, «продолжить работу по реализации стратегических проектов в энергетической сфере, включая строительство Евро-Азиатского нефтетранспортного коридора, а также обеспечить участие Украины в реализации проекта строительства газопровода «Набукко».

Проще говоря, Украина намерена принять участие в реализации проектов, прямо противоречащих ее национальным интересам, ибо известно, что «Набукко» — это альтернативный газопровод, минующий, в случае его строительства, не только Россию, но и Украину.

Переходящее из документа в документ положение об «осуществлении комплекса мер, направленных на диверсификацию источников поступления энергоносителей», не нашло своего воплощения. Презентация в феврале 2008 года в Брюсселе Юлией Тимошенко амбициозного проекта газопровода «Белый поток» из Туркмении в Европу через Грузию и Украину в обход России не имела успеха. По едкому выражению наблюдателей, она создала информационный шум, но не вызвала даже значительной дискуссии. Что говорить о таких гигантских замыслах, если даже гораздо менее масштабный план — использование нефтепровода Одесса — Броды в проектном направлении и продолжение его до польского города Полоцка переносится из года в год, так и оставаясь нереализованным.

В Целевом плане Украина — НАТО — 2008 есть пункт N 12: «Провести двусторонние консультации с соответствующими государствами-поставщиками и государствами-транзитерами энергоресурсов по вопросу урегулирования порядка стабильной поставки на Украину и транзита по ее территории энергоресурсов с соблюдением экономически обоснованного баланса в ценах поставок и транзита».

Позиция украинской стороны в газовых событиях конца 2008-го — начала 2009 годов наводит на мысль о том, что, возможно, это и есть своеобразное воплощение украинской политики «урегулирования» с поставщиком вопросов стабильных поставок под надежным зонтиком, сотканным из планов, меморандумов, хартий и соглашений с НАТО, ЕС и США.

В этой связи стоит вспомнить пассаж из статьи Юлии Тимошенко, опубликованной в американском журнале «Forein Affairs» в апреле 2007 года, согласно которому «Украина может помочь Европе и США создать дееспособные структуры, в рамках которых могла бы существовать и Россия, не представляя ни для кого опасности». Точно также рукой Тимошенко, незадолго до подписания газового соглашения с Москвой, была подписана и упомянутая Хартия о стратегическом партнерстве с США.

На Украине есть достаточно влиятельные политические силы, которые считают, что политика превращения российско-украинских отношений в газовой сфере в зону столкновения предпочтительнее и почетнее, чем политика компромисса. Не исключено, что кто-то на этом заработает политические дивиденды. Но очевидно и другое, а именно: такая позиция оказывается для Украины все более затратной и рискованной.

Итоги второй газовой войны показали, что в диверсификации энергопотоков поставщик заинтересован в не меньшей (а в случае с Украиной даже в большей) степени, чем транзитеры и конечные потребители. А это означает, что если в ближайшее время в Европе и будет усилена энергетическая безопасность, то произойдет это с минимальным участием Украины. А, может быть, и совсем без нее.

http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/posledstviya_gazovoy_ataki_2009−02−06.htm