 |
| Милосердие.Ru | Инокиня Ольга (Гобзева) | 30.10.2008 |
Интервью с инокиней ОЛЬГОЙ (Гобзевой), председателем Координационного совета женских благотворительных организаций при Синодальном отделе Московской Патриархии по благотворительности.
Ольга Фроловна Гобзева
(инокиня Ольга) окончила ВГИК, снималась в кино. В ее творческой биографии более сорока картин, тридцать лет работы в столичном Театре киноактера. С 1993 года — инокиня ивановского Введенского монастыря. Ведет передачу «Русское слово» на Народном радио.
По благословению Митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия, руководит патронажной службой и Координационным советом женских благотворительных организаций при Синодальном отделе Московской Патриархии по благотворительности.
— Мать Ольга, с чего началась ваша работа?
— Для чего создан Координационный совет?
- Для распространения удачного опыта. Женский координационный совет занимается координационной, гуманитарной деятельностью, устраивает конференции.
В частности, организации входящие в Совет помогают инвалидам, одиноким женщинам, женщинам, которые попадают в критические ситуации. Раньше у нас было несколько кризисных Центров, которые играли колоссальную роль. Сегодня их, к сожалению, уже нет.
Координационным советом за время его существования проведено более пятидесяти конференций и благотворительных вечеров. Когда мы проводили конференции «Мироносицы жены с миры пришедша..», то приглашали все московские сестричества и все женские организации, которые откликались на наши предложения. Глава нашего отдела, владыка Сергий благословлял не замыкаться и приглашать как можно больше разных женских организаций. Он сказал: «нужно быть открытыми миру», и мы открыты! Владыка призвал нас любить людей, не только своих, близких, но и дальних, ищущих свой путь, тех, которые ждут доброй улыбки.
Сейчас, когда аренда залов стала невыносимо высокой, мы проводим, к сожалению, меньше мероприятий, хотя каждый год, вот уже 8 лет, совместно с Дирекцией президентских программ Российского фонда культуры 15 марта проводятся благотворительные вечера, посвященные Царственным страстотерпцам. Также Советом во время православных праздников проводятся благотворительные акции в Российском Доме народного творчества для подопечных патронажной службы.
— Есть ли какие-то принципы благотворительности?
- Это очень тонкая проблема, как помочь, когда человек страдает. Ему нужно уделить внимание, но делать это надо деликатно. Должна быть культура благотворительности. Нельзя ставить себя отдельно от людей, которым ты благотворишь. Ты такой же, как этот человек, с которым ты сейчас общаешься, будь то бомж или женщина, которая попала в кризисную ситуацию. Вспомните женщину из Евангелия, которую хотели осудить иудеи и помиловал Иисус Христос.
Надо стать другом. Не надо назидать никого и никогда. Люди закрываются мгновенно, и вы не достигните своей цели, если потерян контакт, если тебе не доверяют. А когда доверяют? Когда чувствуют, что ты такой же, как он: «мы с тобой одной крови — ты и я».
Это знала Елизавета Федоровна. Когда она ухаживала за кухаркой, она себя никак не отделяла, она растворялась в человеке. Почему у нее были такие поразительные успехи, когда она выхаживала безнадежных больных, от которых все отказывались? Потому что она душу свою отдавала.
Другой принцип — это труд и молитва, Марфа и Мария. Больше этого принципа для женщины нет, кроме материнства. И Елизавета Федоровна нам и в этом пример. Просто бери с нее пример и делай. Только далеко не все получается, по нашим грехам.
Интересно наблюдать, как человек меняется, когда занимается благотворительностью. Он не видит себя со стороны, и Господь не дает ему этого видеть, чтобы не возгордился, это не полезно. Но так красиво, когда человек раскрывается в добре!
— Вам удается приблизиться к образу Елизаветы Федоровны?
- Не думаю. Елизавета Федоровна была готова к тем подвигам, которыми Господь ее наградил. Она была жертвенна в семье, когда жила дома, она была жертвенна, когда вышла замуж, она была жертвенна в Марфо-Мариинской обители. Она спала несколько часов в сутки. Сестры ее сильно любили и считали матерью. Если мы возьмем себе весь ее богатейший опыт в качестве программы, и попытаемся исполнять его, но не будем иметь такого воспитания как у Елизаветы Федоровны, то нам будет очень и очень трудно. Ее мама, Великая княгиня Алиса занималась благотворительностью, и дочки с самого раннего детства возрастали в этом духе. Они были очень хорошо воспитаны. Если бы мы могли такое воспитание принести в наши семьи! Когда моя внучка не отдала игрушку своей подружке, я ужасно огорчилась. Пришлось объяснить ей, как важно отдать любимую игрушку другому. Милосердие воспитывается!
Но в русской женщине все-таки есть много качеств, которые помогают приблизиться к такому высочайшему идеалу. Это доброта, любовь, стремление помочь.
— Елизавета Федоровна хотела, чтобы ее сестрам был придан статус диаконис. Как вы относитесь к идее восстановления этого института в Церкви?
- Мне кажется, что это нерусская традиция, и я не думаю, что она у нас скоро приживется. Нужно сначала вырастить таких диаконис, какие были в ранние века в Церкви. Преподобномученица Елизавета Федоровна была воспитана в семье, где помощь страждущим считалась высшей добродетелью. В России она стала глубоко православной, и она была готова к такому служению. Диакония возможна только для людей глубоко воцерковленных.
— Должны ли дела милосердия сочетаться с миссионерской деятельностью?
- У благотворительности есть миссионерская и просветительская направленность. Были случаи, когда неверующий подопечный патронажной службы потом приходил в Церковь. Это не специально, просто человеческое общение. Ты не знаешь, как упадет это семя — слово Божие — в сердце человека. Но если оно прорастает, то ты радуешься. Можно и поспособствовать этому, но деликатно.
Мы ходили в госпиталь к солдатам из «горячих точек» получивших различные ранения. Представьте себе, патронажная сестра — женщина воцерковленная, но живущая благополучной жизнью, приходит к раненому бойцу из Чечни и начинает ему проповедовать, по-своему, по-женски. А он такое повидал. и смотрит на эту женщину, как на чужую, у них нет общего языка. Когда мирянки, кончая Богословский институт, но не имея еще ни жизненного опыта, ни духовного, начинают проповедовать, то они только отталкивают от веры в Бога.
Сестры должны быть очень внимательны, деликатны, ничего не навязывать, а только исполнять просьбы. Я всегда прошу их только об одном — сделай только то, что просят — подать попить, купить мороженное. Иногда даже сигареты (я потом просила прощения у Владыки): человек курил всю жизнь и не может сразу перестать.
Был у нас такой случай. Солдат вылечился, и перед тем как ехать домой в Калмыкию он очень хотел посмотреть Москву! У него были ноги повреждены, ходил с трудом, и мы возили бойца туда, куда он просил — на Красную площадь, на Поклонную гору. И он, я не знаю как, на костылях взошел на ступени храма Василия Блаженного (а там очень крутые ступени), потом он, весь белый от боли, терпел, и мы с ног сбились, чтобы достать обезболивающее. Вот это и есть миссионерство, когда ты идешь и делаешь то, что просит человек. Ведь он пошел не в пивную, а в храм.
А проповедовать могут только священники. От женщин надо просто терпение, добрый взгляд, юмор, улыбка.
— В чем смысл создания благотворительных организаций по гендерному признаку?
- Глубоко в подсознании у всех нас — русская доброта, желание помочь. В русской женщине это особенно сильно, возьмите любую классику, там много об этом говорится. Дай Бог, что бы это не исчезло под воздействием западных веяний «для себя, любимой, бери от жизни все..» Это ужасно!
Женщина — мать, она более эмоциональна, чем мужчина, у нее более сильное желание помочь, это проявление жертвенности. Женщины очень деятельны. Женщине быть жертвенной — легко! Уже потом могут накладываться какие-то другие желания: тщеславие, деловые отношения, реклама, так мы к тому хорошему, что дает нам Господь, примешиваем свои слабости. Трудно уследить за змеем тщеславия.
— С чего бы вы посоветовали начать на приходе благотворительное служение?
- Если есть духовный отец, то должно быть послушание. Послушание именно Церкви, духовнику, а не каким-нибудь идеям. Все исходит из Церкви. Все есть в Церкви. Здесь все гениально устроено. Служение милосердия должен организовывать священник, тогда все получается.
