 |
| Православие.Ru | Анатолий Холодюк | 25.09.2008 |
1. «В вертоград духовный Святой горы Афонской»
— Нет-нет, — учит нас, трех паломников, на английском языке ватопедский монах, — слово калимера (доброе утро — греч.) почти не используется на Святой горе. Здесь принято произносить эвлогите. Это означает благословите. На это следует ответ: О Кириос, то есть Господь благословит.
Узнав, что мы сначала направляемся в Пантелеимонов монастырь поклониться его чудотворным иконам и мощам преподобного Силуана, монах-грек продолжает:
— И еще! Если на Афоне день праздничный, то лучше сказать калес йортес (с праздником).
— Эвхаристо! — благодарит один из нас.
На корме парома, следующего из Уранополиса в Дафни, совсем немного монашествующих и паломников, спрятавшихся здесь от встречного ветра и крупных капель сентябрьского дождя. Под монотонный шум мотора и пронзительные крики перегоняющих в полете друг друга чаек наблюдаю, как наш «учитель греческого языка» держит в левой руке мобильный телефон, а пятерней правой руки расчесывает снизу вверх свою густую бороду. Если заметит слева по борту монастырские или скитские строения — тут же крестится, а потом быстро перебирает правой рукой черные узелки коротких четок, украшенных бирюзовым стеклянным шариком.
В воцарившемся на время молчании хочется дать волю своему воображению и представить, как после Божия зова к монашескому подвигу осенью 1892 года в «вертоград духовный Святой горы Афонской» добирался 26-летний русский крестьянин Семен Антонов. Через много лет он стал известным схимонахом Силуаном († 1938), одним из тех избранников Божиих, кто прославил своим подвижничеством Русскую Церковь и Свято-Пантелеимонов монастырь.
Живописная панорама этой русской обители видна еще издалека при подходе парома к монастырской пристани, называемой здесь арсаной. Шатровые колокольни, золоченые кресты на зеленых куполах церквей и зданий, красиво расположенных на пологих зеленых склонах. Все это придает типично греческому пейзажу на полуострове какое-то особое русское очарование.
Наш спутник-монах старательно объяснял, что на греки называют Пантелеимонов монастырь Прасини мони — Зеленый монастырь. Он же обратил наше внимание, что в отличие от других афонских монастырей в русской обители отсутствует пиргос (пирг) — оборонительная башня, предназначенная для наблюдения за окрестностями и своевременного сообщения монастырскому начальству об опасностях.
Во времена земной жизни преподобного Силуана, имя которого в переводе с латыни означает Лесной, русская обитель была самой большой, процветающей и многолюдной на Афоне. За семь лет до его приезда на Афон, здесь скончался иеросхимонах Иероним (Соломенцев; † 1885) — великий старец, духовник и ктитор-обновитель, главный деятель Русского Афона, имевший большое влияние на святогорскую жизнь в целом. При нем Пантелеимонов монастырь достиг всестороннего расцвета и был воздвигнут на такую высокую степень духовного преуспеяния, что стал образцом для других обителей.
К началу ХХ века на всем Афоне подвизались около 4800−5000 русских иноков, а в Пантелеимоновом монастыре в 1910 году насчитывалось более 1900 человек. Этот период называют временем наибольшего духовного расцвета и благоустроения обители. В конце XIX века в обители насчитывалось пять больших и 13 малых храмов. Все многочисленные монастырские здания и хозяйственные постройки представляли собой почти целый русский город. Вне монастырских стен на морском берегу фасадом в сторону Афонской вершины был воздвигнут пятиэтажный Преображенский корпус с тремя небольшими храмами, двухэтажной больницей и общежитием для паломников, называемым здесь архондариком.
В 1890 году в обители при игумене Андрее (Веревкине) могли находиться одновременно около тысячи паломников. Авторитет афонского монашества и красота совершаемых здесь церковных богослужений были широко известны в России. Приток русских поклонников постоянно множился, игумен в те годы почти никому не отказывал в приеме в число братии, поэтому общее количество русских насельников в обители и ее округе возросло до двух тысяч. Подвижнической жизнью были известны на Афоне духовники иеросхимонахи Агафодор, Вероник, Виссарион, Аверкий, Михаил, затворники-молитвенники схимонахи Тихон и Пантелеимон, по благословению проживавшие в кельях близ монастыря. После исповеди и покаяния они «разрешали сомнения и бури помыслов» многочисленных иноков и паломников. В обители все строго придерживались порядка общежития, поэтому здесь царило братское единомыслие и сохранялся мир в общении всех насельников.
Севернее Преображенского корпуса были выстроены в несколько этажей помещения с кельями для тех насельников, кто трудился в расположенных тут же кожевенной, слесарной, кузнечной и других мастерских. Там уже в ХХ веке нес послушание преподобный Силуан в качестве эконома, в распоряжении которого было около двухсот человек. В настоящее время эти бывшие «монастырские заводы» с кельями заброшены и находятся в аварийном состоянии. На морском побережье находились добротные постройки, где складировали мешки с зерном и разную хозяйственную утварь.
На морском берегу видны монастырские огороды, а на пологой возвышенности по дороге в сторону Нагорного Русика обозреваются расположенные там два мельничных здания, одно из которых знаменито тем, что здесь тоже проходил послушание преподобный Силуан.
..При приближении парома к арсане Свято-Пантелеимонова монастыря у паломников, как говорится, дух захватывает, когда их взору открываются большие и малые кресты, укрепленные на небольших шарах, венчающих зеленые купола колокольни, храмов и монастырских крыш. Фрагмент этой живописной картины, создающей празднично-величественное настроение, фигурирует и на фотографии зелено-желтой обложки «Афонского церковного календаря на 2008 год», добротно изданного Пантелеимоновым монастырем. Этот присланный в подарок духовником монастыря иеромонахом Макарием (Макиенко) календарь держу в руках вместе с книгой архимандрита Софрония (Сахарова) «Старец Силуан», выпущенной в 2004 году издательством московского Сретенского монастыря. Книга карманного образца весьма удобна для паломника и является своеобразным путеводителем по тем местам на Святой горе, которые связаны с именем нашего соотечественника преподобного Силуана, причисленного к лику святых Константинопольской и Русской Православными Церквами.
Вторая часть календаря Пантелеимонова монастыря целиком посвящена преподобному Силуану Афонскому, 70-летие блаженной кончины которого отмечается в этом году 24 сентября престольным праздником, называемом на Святой горе панигиром. Издатели поместили в календаре цветное изображение иконы преподобного Силуана, краткое жизнеописание старца, а также выдержки из его писаний. Отдельные мысли святого приводятся и в конце каждого месяца.
2. «Душа моя приблизилась к смерти и сильно желает видеть Господа и вечно быть с Ним»
Монастырская больница, в которой в ночь на 11/24 сентября 1938 года преставился преподобный Силуан, находилась рядом с арсаной. По воспоминаниям отца Софрония, больницу, называемую покоем, монастырь содержал «ради пустынников и вообще бездомных странников». Она располагалась к югу от монастыря на берегу моря и входила в комплекс многоэтажного здания, примыкавшего к Преображенскому корпусу. Сохранились данные о том, впервые в 1873 году именно Сушкину Ивану Ивановичу, брату архимандрита Макария, первого русского игумена Пантелеимонова монастыря, принадлежала идея «устроить на берегу моря странноприимную больницу с параклисом во имя апостола Иоанна Богослова». Строительство больницы было завершено в 1894 году, через два года после прибытия в монастырь преподобного Силуана.
За больными и немощными стариками ухаживал больничный брат и гироком. Доктором называли любого монаха, проходившего здесь нелегкое послушание. Больничного повара называли магером, вероятно, от немецкого слова «mager» — нежирный, постный, тощий. «Устав Русского на Афоне святого Пантелеимонова монастыря», являющийся творением иеросхимонаха Иеронима, предписывал всем монахам «больных сколько можно чаще посещать и духовно утешать, дабы переносили страдания тела благодушно, а приближающихся к смерти приуготовлять и напутствовать к христианской и непостыдной кончине».
После 1917 года монастырь, особенно в 20−30-е годы, испытывал значительные материальные затруднения. Почти все его мастерские и промыслы, в том числе и больница, пришли в упадок. Из-за скудости в деньгах и частых болезней число братии постепенно убывало, в год умирало до 50 человек, а число русских иноков на Афоне уменьшилось до 215 человек. Огромный урон нанес монастырю опустошительный пожар, случившийся 23 октября 1968 года, когда выгорела не только больница, но и вся восточная часть монастыря с шестью параклисами.
К вновь выстроенному зданию монастырской больницы, или больнички, как сейчас ласкательно называет ее братия, можно попасть, поднимаясь с пристани к главной порте обители. Справа в здании, в одной из келий, расположенных на уровне двух небольших балконов, видных паломнику со стороны святого источника и морской купели для крещающихся, в 2004 году проживал покинувший ныне обитель монах Давид, называвший себя этническим греком. Будучи одним из монастырских садовников, он рассказывал на русском языке, что «живет якобы в бывшей келье преподобного Силуана». На этаже этой кельи в 30-е годы будто бы располагался тот самый продовольственный магазин с его деревянными стеллажами, где проходил перед своей кончиной последнее послушание преподобный старец. Однако эта информация отца Давида подтверждалась далеко не всеми насельниками монастыря, указывавшими в Покровском братском корпусе на другие «кельи преподобного Силуана».
Около двух лет понадобилось для восстановление пострадавшей во время пожара больницы. Оно началось в 2005 году, а 20 октября 2007 года при участии многочисленной делегации высокопоставленных гостей из России состоялось торжественное освящение больницы, которое совершил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, возглавляющий Отдел внешних церковных связей Московского Патриархата. Строители и реставраторы постарались придать реконструированному внешнему виду больничного корпуса тот первоначальный исторический облик, который был и во времена преподобного Силуана.
Сегодня в этом благолепном сооружении, крыша которого выложена камнем по древней византийской технологии, можно видеть добротные дубовые полы, небольшие балконы из каштанового дерева. Недавно созданное в Москве Русское афонское общество начало оснащение восстановленной больницы медицинским оборудованием и техникой, закупаемых на частные пожертвования. Открывшаяся больница финансировалась тоже из частных пожертвований, которые были присовокуплены к деньгам Московского Патриархата, Русского афонского общества и Фонда апостола Андрея Первозванного.
Несколько лет назад монастырь получил в дар оборудование для зубоврачебного кабинета, совмещенного с монастырским медпунктом, находящемся во дворе обители, недалеко от монастырской канцелярии, напротив вновь посаженной в начале нынешнего столетия так называемой Пантелеимоновой маслины. Кстати, последние 10 лет послушание монастырского врача и одновременно повара выполняет монах Силуан, которому во врачебном деле помогает еще один насельник, прибывший из Латвии.
Отец Софроний описывает в своей книге, что преподобный Силуан скончался в два часа ночи в нижней палате, то есть на первом этаже старой больницы. В 30-е годы прошлого века больничное помещение представляло собой «большую залу, разделенную простенком на две половины». Здесь, «во второй, задней половине, со стороны окон, обращенных к морю, углы отделены от общего помещения тонкими стенками, образовывая две маленькие комнатушки». Преподобный Силуан скончался в «правой комнатушке», предоставленной ему заведовавшим больницей монахом-«доктором» Фомой.
Причины и сама болезнь преподобного Силуана точно не установлены. Известно, что он уже бывал в этой больнице, когда однажды сильно заболел гриппом. А в последние годы своей жизни старец Силуан долго болел. Он страдал от ревматизма и «мучительных головных болей», как рассказывает об этом архимандрит Софроний. Прогрессирующие болезни дали о себе знать за девять дней до кончины — 2/15 сентября, в то самое время, когда старец находился на послушании в магазине. Зашедший к нему отец Софроний, увидев страдальческое лицо старца, посоветовал ему срочно лечь в больницу. Старец сначала возразил, сославшись на то, что в ней «народ», но вот если бы ему определили отдельную комнатку, то он и согласился бы. Больному нашли место в нижней палате.
От начала болезни до своей кончины преподобный Силуан молчал, и часто посещавший его отец Софроний не беспокоил больного никакими вопросами. Никто в течение последующих нескольких дней не выяснял, что за состояние было у старца, но как тяжелобольной он, по монастырскому обычаю, ежедневно причащался. В понедельник, 6/19 сентября было совершено елеосвящение. Когда через несколько дней состояние резко ухудшилось, к старцу Силуану пришел духовник — схииеромонах Сергий и прочитал над больным умилительный канон. Тихим и ясным голосом отец Силуан говорил, что чувствует себя хорошо. После чтения канона Божией Матери и отходной монахи простились «до утра».
Зашедшего в полночь больничара старец спокойно спросил, началась ли утреня? Она в больнице вычитывается значительно быстрее, чем в соборе. А когда через полтора часа после чтения утрени к старцу зашел иеромонах Николай, то он нашел его уже скончавшимся. «Никто, — пишет в своей книге отец Софроний, — не слышал его кончины, даже те, кто лежали близко к нему. И так тихо отошел он к Богу».
Новопреставленного старца Силуана, как и всех других усопших иноков, в тот же день похоронили по афонскому обычаю. Тело не омыли и нательное белье не сменили, а только облачили в схиму и многокрестие. Сырой губкой сделали знамение креста на лбу, груди, руках и ногах. Лицо покрыли куколем, а затем тело усопшего с головой зашили в рясу и положили на специальные носилки. На грудь покойного обычно возлагают икону Пресвятой Богородицы. По совершении малой заупокойной литии тело накрыли «черным покровом с нашитым на нем темно-красным крестом наподобие креста на схиме» и перенесли в больничную церковь. Здесь была совершена заупокойная лития, а после нее монахи поочередно читали Псалтирь.
Прожившего 46 лет в монастыре и занимавшего в нем ответственные послушания старца Силуана отпевали «собором». После вечерни тело преставившегося старца перенесли в кафоликон, то есть главный монастырский храм великомученика и целителя Пантелеимона, где наместником иеромонахом Иустином был совершен уставной чин монашеского отпевания.
Затем старца Силуана перенесли на носилках на монастырское кладбище и примерно в 16 часов опустили в могилу при пении заключительной литии и «вечной памяти». По установленному обычаю для предохранения от повреждений над головой усопшего в могиле укрепили плиту. Тело засыпали землей, и на образовавшемся холмике укрепили простой деревянный крест.
По монастырским правилам три года имя усопшего старца ежедневно упоминалось на проскомидии, а затем его имя внесли в специальную книгу — «Помянник», называемый на Афоне Куварасом. Такие поминальные книги, читаемые в заупокойные субботы, содержат имена всех усопших монахов обители.
Кроме того, в течение 40 дней после кончины в монастыре ежедневно благословлялось коливо в память о новопреставленном старце Силуане. Как это и положено в обители, монахи прочитывали за него одни четки.
3. «Онебесившие гору сию и показавшие в ней житие ангельское»
— Батюшки, — с почтением обращается к паломникам монах-иконописец Ефрем (Макаров), — сегодня ведь трудно представить, в каком конкретном месте на нашем кладбище находилась могила, в которой был погребен старец Силуан. Я этого не знаю. Да, пожалуй, никто в монастыре этого не знает. Мне хотя уже и за семьдесят, но я ведь из другого поколения монахов. У нас сейчас живут «молодые» монахи. Родились уже после Второй мировой. Ну, а на этом вот монастырском кладбище хоронили почти всех подвижников нашего Пантелеимонова монастыря. Многие из них своей ангелоподобной жизнью прославили Святую гору. Вы же не впервые здесь. И без меня знаете, что среди знаменитых подвижников, как это мы видим на примере преподобного Силуана, было немало простых и малообразованных в мирском понимании людей. Однако вот они стяжали благодатные дары Святого Духа и достигли высокого духовного просветления и святости. Учтите, батюшки, следующее: если будете по горе ходить, то многие святогорские иноки-аскеты старались и стараются себя вести так, чтобы внешне ничем себя не выражать и не открывать людям из мира своего духовного величия. А искусство смирения и мудрой простоты у святогорцев стоит очень высоко. Поэтому большинство афонских святых остаются при жизни. неузнанными. Так случилось и с преподобным Силуаном. При жизни он оставался малоизвестным, и только после его кончины была общепризнанна его святость.
С отцом Ефремом мы покидаем кладбище и направляемся к Покровскому братскому корпусу. Вместе с ним замедляем ход, поднимаясь по ступеням ведущей в Покровской храм каменной лестницы. На одной из ее площадок, слева на стене, можно видеть большое изображение преподобного Силуана. Каждый проходящий мимо монах, даже если и очень спешит к началу службы, останавливается здесь на короткое время, крестится и прикладывается. Эти же действия повторяют и паломники.
— Как называется эта икона?
— «Муж гигантской силы духа, имя его Силуан» — строка из книги отца Софрония. Изображение можно проиллюстрировать и такой строкой: «Старец Силуан десятилетиями рыдал „до великих слез“ о том, чтобы мир познал Бога». Некоторым икона напоминает о «редком даре молитвенного плача», каким владел старец, проводивший многие ночи в «Адамовом плаче».
Прерывая недолгое молчание, отец Ефрем продолжил:
— Мне остается только повторить уже известные вам мысли: Святая гора с древнейших времен известна как место непрестанной молитвы за мир. «Мир стоит молитвою, а когда ослабеет молитва, тогда и мир погибнет», — эти слова старца Силуана вы тоже, наверно, знаете.
И далее монах, поправляя цветочный стебелек в обыкновенном стакане на угловом столике под настенной иконой, вспоминает, как в 1992 году его, художника-реставратора из Санкт-Петербурга, увлекло и заманило на Афон повествование о старце Силуане, особенно записи, изобилующие жемчужинами его духовного опыта. В том же году он прибыл в монастырь, а через два года, получив у священноначалия благословение, в течение десяти дней написал эту икону. Кивком головы подтвердил, что является и исполнителем известной в монастыре алтарной иконы старца в параклисе преподобного Силуана.
Затем монах показал, где в Покровском храме можно приложиться к мощам святого. Честная глава преподобного Силуана Афонского покоится в небольшом серебряном ковчеге на отдельном аналое между иконостасами Покровской и Александро-Невской церквей. На открытой крышке ковчега помещено изображение старца, молитвенно обращенного ко Господу.
Застыв у ближайшей к аналою стасидии, я бесшумно достал блокнот с подготовленными еще до паломничества записями. Из-за мелкого почерка и понятных только мне сокращений их читают только мои глаза. Сохранились свидетельства, что после мирной кончины преподобного Силуана стали происходить чудеса от его мощей. Многие зарубежные паломники еще до канонизации святого спрашивали у монахов Свято-Пантелеимонового монастыря, где находится его честная глава — в костнице или в одном из алтарей? Говорят, что впервые честную голову старца явили людям на Святой горе при подвизавшемся здесь с 1970 по 1979 год игумене Авеле (Македонове; 1927−2006), бывшем послушнике игумена схиархимандрита Илиана (Сорокина). Первоначально глава святого, извлеченная с полки монастырской усыпальницы, где хранятся черепа всех почивших в обители монахов, была вымыта розовой водой и уложена в восьмигранный кипарисовый ковчег, к которому и прикладывались паломники, прибывавшие на Афон.
Первое зафиксированное чудо гласит, что однажды (год неизвестен) в Петров пост в Пантелеимонов монастырь приехал некий грек с 14-летним больным мальчиком, «трясущимся и дергающимися». Схиархимандрит Серафим (Томин) решил приложить честную главу препообного Силуана сначала к голове, а потом к рукам мальчика, и болезни после пребывания в Русской обители постепенно стали проходить. Спустя месяц отец вновь решил привезти больного сына. И тогда честную главу старца Силуана приложили к больным ногам подростка, после чего он стал совершенно здоров. Об этом письменно сообщили в монастырь благодарные родители.
Сохранились и воспоминания того же архимандрита Авеля, рассказывавшего в конце октября 2001 года, во время братской трапезы на Афонском подворье в Москве, что еще до официального прославления преподобного Силуана в Пантелеимонов монастырь стали приезжать паломники и представители Русской Зарубежной Церкви и просить «отдать им главу святого». Во избежание тайного исчезновения мощей игумен Авель стал прятать главу преподобного в алтаре, но все же решил подарить одному из просителей «несколько костяных крошек с главы». Через некоторое время, вспоминает архимандрит Авель, на Афоне стало известно, что «частицы, вставленные в мощевик, стали мироточить», а одна приложившаяся к ним женщина исцелилась.
Свои воспоминания оставил и современник преподобного Силуана иеромонах Давид (Чубарь), несший послушание эконома в Пантелеимоновом монастыре уже после блаженной кончины старца, которого он хорошо знал. Отравившийся рыбной ухой иеромонах Давид был чудесным образом спасен преподобным Силуаном от преждевременной смерти. Дело было так. К умирающему подошел одетый по-рабочему старец, спросил: «Ты что, болеешь?» — и провел рукой по телу обессилевшего иеромонаха, который «наяву почувствовал его руку». Отец Давид после этого смог подняться с постели, потому что болезнь его вмиг отступила. Глазами он стал искать старца Силуана, но в келье уже никого не было. Однако дверь, утверждает отец Давид, «как была, так и осталась запертой изнутри на крючок».
Имеются свидетельства и о том, что старца Силуана знали и некоторые его современники. Так архиепископ Цюрихский Серафим (Родионов; 1905−1997) оставил воспоминания о том, что еще в 1925 он познакомился на Афоне со старцем Силуаном, оказавшим «решающее влияние на выбор жизненного пути, указав ему его истинное призвание — монашество».
Лично знаком был с преподобным Силуаном и архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий (Кривошеин; 1900−1985), оставивший о нем такие воспоминания: «Это был, пожалуй, единственный человек из всех, кого я знал, который никогда не осуждал ближнего своего. У него, несомненно, была весьма богатая внутренняя жизнь. Он обладал даром непрестанной умной молитвы. Крестьянин по происхождению, без всякого светского образования, он стяжал исключительную духовную мудрость. Все, кто имел возможность общаться с ним, скоро убеждались в этом. Он был одним из тех духовных отцов, которые способны сказать каждому именно то, в чем он нуждается. После его кончины остались его записи, в которых мы находим его духовные размышления и опыт. Язык его писаний иногда, быть может, неискусен, но, несмотря на это, они производят глубочайшее впечатление своею подлинностью и совершенно особым характером. Нередко они достигают высоты древних мистических творений святых отцов. От личного общения с ним многие испытали на себе его сильное и благотворное влияние, изменившее коренным образом всю их дальнейшую жизнь».
Старца Силуана хорошо знали сербские монахи из монастыря Хиландарь, к которым он приходил на богослужения.
«Однажды шел я в сербский монастырь Хилендарь. Ко мне присоединился, — пишет преподобный Силуан, — отец Николай, фондаричный (гостинник) нашего Фиваидкого скита. Шли мы ночью, зеленым лесом; путь был приятный, и беседа тоже была приятная. Мы говорили о любви к ближнему».
Святитель Николай Сербский (Велимирович) в своих воспоминаниях отметил, что вся «книга жизни преподобного Силуана исписана бисером мудрости и золотом любви». Он рассказывал, как ему «духовно помогал» отец Силуан: «Я чувствовал, что он молится за меня. Всякий раз, когда бывал я на Святой горе, спешил повидаться с ним. В монастыре он нес трудное послушание. Он заведовал складом, и в его ведении находились ящики, сундуки, мешки и все то, чем был наполнен магазин. Говорили мы с ним о том, что русские монахи очень возмущаются против тирании, которую учинили большевики над Церковью Божией в России. И вот что он сказал: „И я сам вначале возмущался этим, но после долгой молитвы пришли ко мне такие мысли: Господь всех безмерно любит. В Его ведении все времена и причины всего. Ради какого-то будущего блага Он допустил это страдание русского народа. Я не могу этого понять и не могу остановить. Мне остается только любовь и молитва. Так я буду говорить и с возмущенной братией. Вы можете помочь России только любовью и молитвой. А возмущение и злоба на безбожников не поправят дела“».
За семь лет до кончины преподобного Силуана вышла книга игумена Серафима (Иванова) «На Афоне: Пасхальными днями 1931 года: Впечатления паломника» (Владимирово, 1931), где рассказывается и о старце Силуане. «Большим уважением пользуется среди братии схимонах Силуан. Его любит посещать во время своих приездов на Афон знаменитый сербский философ епископ Николай Охридский. Отец Силуан многие годы несет весьма существенное послушание амбарного (заведующего складом продовольствия), которое, однако, не помешало ему стяжать молитву и другие высокие монашеские добродетели. Проникновенно смотрит он на собеседника своими умными, лучистыми глазами, отвечает коротко, просто, но замечательно глубоко и верно. Слушаешь и думаешь: лучше не мог бы сказать и ученейший муж. А отец Силуан нигде, кроме монастыря, не учился. На прощание отец Силуан благословил меня своим нательным крестом, подарил с руки свои молитвенные четки и обещал молиться о нашей миссионерской обители во Владимировой на Карпатах, сказав в напутствие, что потрудившиеся в ней стяжают несомненно милость у Бога».
Близкий нам по времени преподобный Силуан, которого называют «ветвью масличной от корене земли Российския», конечно, был не единственным богопросвещенным подвижником Свято-Пантелеимонового монастыря, к кому как к старцу и истинному свидетелю тайн Царствия Божия приходили за советом люди. Среди прославленных русских подвижников нам известны исихаст Феодосий Карульский († 1937) и его ученик старец Никодим († 1984), имевшие особый дар духовной рассудительности.
— В истории нашей обители, — говорит известный афонит, живущий на горе с середины 70-годов иеромонах Николай (Генералов), — помимо преподобного Силуана были и другие великие светильники Божии, пока, к сожалению, не прославленные. Но, думаю, когда-нибудь, даст Бог, их тоже прославят. Это прежде всего — иеросхимонах Иероним. Да разве только он один?! Целый сонм русских подвижников! Знаете, при ком построен вот этот Покровский храм? При старце Иерониме. Читайте книгу нашего иеромонаха Иоакима «Великая стража» (М., 2001).
В числе «онебесивших гору сию и показавших в ней житие ангельское» (кондак службы афонским святым), в первую очередь был иеросхимонах Иероним (Соломенцев), подвизавшийся на Афоне в XIX веке. Он поселился в Русике в сентябре 1840 года, позже был назначен духовником русской братии, которых поначалу насчитывалось не более двух десятков человек. А в 1885 году здесь собралось уже более 800 иноков. Иеросхимонаха Иеронима по праву считают вознобновителем и устроителем жизни русского монашества на Афоне в XIX веке. Благодаря его духовному руководству и разносторонней деятельности стали возможным невиданный ранее духовный и материальный расцвет Пантелеимонова монастыря и прочность положения русских на Святой горе. Всего за годы жизни отца Иеронима монастырь построил и восстановил около 60 принадлежавших ему храмов. Его попечением были восстановлены многие монастырские постройки, снабжены новой церковной утварью храмы и параклисы, завершено строительство многих сооружений, расписан и снабжен иконостасом Пантелеимонов собор, построены новые храмы во имя святителя Митрофана Воронежского и Покрова Пресвятой Богородицы, придельный Покровскому Александро-Невский храм, Покровский братский корпус, расширена и расписана самая большая на Афоне трапезная. При нем стали действовать типография, иконописная школа и фотолаборатория. Помимо этого при старце Иерониме в Старом Русике был построен большой братский корпус с тремя параклисами, заложен новый собор во имя великомученика Пантелеимона. При отце Иерониме монастырь снабжал продуктами около тысячи русских иноков-бедняков и всех неимущих на Афоне.
Помощником отца Иеронима стал схиархимандрит Макарий (Сушкин). Прибывший на Афон в 1851 году, он через 25 лет был избран братией игуменом Пантелеимонова монастыря. Под духовым руководством старца Иеронима возросли такие известные подвижники обители, как схиархимандриты Андрей (Веревкин) и Нифонт (Четвериков), переводчик и писатель схимонах Азарий (Попцов), переводчик и составитель церковных служб схимонах Аркадий (Любовников), иконописец иеромонах Василий (Селезнев) и другие.
Подвизался в Русском монастыре и архимандрит Софроний (в миру Сергей Семенович Сахаров; 1896−1993), подвижник благочестия, духовный сын и сотаинник преподобного Силуана Афонского. Он известен и как духовный писатель и иконописец. Составленная им книга «Старец Силуан» во многом способствовала канонизации в 1987—1988 годах преподобного Силуана Афонского. Несмотря на небольшое количество сведений о «внешней жизни» святого, отец Софроний создал «духовный образ» старца Силуана — «богослова в смысле — боговидца и боговедца». Книга архимандрита Софрония выдержала свыше десятка изданий на русском и других языках и стала для многих «энциклопедией православной аскетики» и сокровищницей русской православной духовной литературы.
В 1921 году отец Софроний эмигрировал из России и жил в Италии, Германии и Франции. В 1925 году учился в Сергиевском богословском институте в Париже, в том же году через Сербию прибыл на Афон, где в 1926 году в Свято-Пантелеимоновом монастыре принял монашеский постриг. В 1930 году отец Софроний познакомился со старцем Силуаном, который и стал духовником 34-летнего монаха, его первой и главной опорой во всей его дальнейшей жизни. В 1932 году отец Софроний стал иеродиаконом, а в 1941 году — иеромонахом. Перед своей кончиной преподобный Силуан передал отцу Софронию сделанные им записи, которые после значительного редактирования стали основой самого известного творения отца Софрония — книги «Старец Силуан».
После Второй мировой войны, в 1947 году, вместе с группой афонских монахов русского происхождения по политическим соображениям отец Софроний был выслан с Афона. По другим данным, он «вернулся с Афона во Францию после тяжелой болезни». Служил в Никольском храме при Русском доме в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. В 1958 году он переехал в Великобританию, в графство Эссекс, где основал монастырь во имя святого Иоанна Предтечи, ставший со временем одним из наиболее почитаемых православных мест в Великобритании. До конца дней своих отец Софроний подвизался в обители сначала в качестве настоятеля, а с 1974 года — в качестве старца.
Список известных русских подвижников, при которых даже в трудные годы никогда не ослабевала на Святой горе молитва за мир, можно продолжать и далее.
..Иеромонах Николай (Генералов), спеша побыстрее добраться до своего скита, на прощание успел благословить и напутствовать нас, паломников, такими словами:
— Сейчас на Афоне почти во всех обителях встретишь одного-двух монашествующих русских. И мирян здесь уже немало. Живут годами, работают, молятся. Да и белобородых блуждающих старцев можно на пути встретить. Болящих и бесноватых — тоже. Не будьте наивными и подходите ко всему и всем с рассуждением. А то увидите на пристани в Дафни или в «афонском такси-иномарке» какого-то первого попавшегося благообразного старика с белой бородой и кривой палкой и, не зная его, вдруг станете просить его мудрых наставлений или умолять быть вашим духовником. Не каждый иеромонах или старик в черном может быть старцем. Тем более — богосносным и богопросвещенным, каким был старец Силуан. Ну, с Богом!
