 |
| Новая политика | Игорь Добаев | 20.12.2005 |
В результате демографического взрыва в странах «исламского мира» наблюдается усиливающаяся миграция в более благополучные в социально-экономическом отношении регионы, прежде всего, в США и страны Западной Европы. Благодаря этому, а также продолжающемуся расширению Евросоюза, ислам неуклонно превращается в самую динамичную и активную религию в Европе.
Согласно опубликованным данным, в 2003 г. число мусульман в Европе составляло несколько десятков миллионов человек. Из них во Франции проживало 5,98 млн. человек, в Великобритании — 1,48 млн., в Голландии — 870 тысяч, в Бельгии — 370 тыс., в Австрии — 180 тыс., в Греции — 170 тыс., в Дании — 160 тыс., в Португалии и Норвегии — по 50 тыс., в Польше — 40 тыс., в Словении — 30 тыс., в Чехии — 20 тыс., в Латвии, Финляндии и Эстонии — по 10 тыс. По данным Федерального ведомства по охране конституции за 2003 год, в Германии, население которой на тот момент составляло 82 миллиона человек, проживало 3,2 миллиона мусульман.
Только за десятилетие, с 1989 по 1999 гг. численность мусульман в Европе выросла на 142,35%. Особенно активный рост мусульманского населения наблюдается в Австрии, Голландии, Дании, Норвегии и Швеции, отличающихся наиболее высокой терпимостью, развитыми социальными структурами и либеральным отношением к меньшинствам.
Неослабевающие миграционные потоки из регионов с высокой рождаемостью (Ближний и Средний Восток, Северная Африка) свидетельствуют о том, что с каждым годом Европа будет становиться все более мусульманской. Рождаемость среди мусульман в три раза выше, чем у представителей других религий. На данный момент уже 20% детей и молодых людей в Европе — выходцы из мусульманских семей. В результате исламские общности в Европе, в целом, намного моложе всех прочих. Например, одна треть мусульман во Франции — моложе 20 лет, в то время как число коренного населения этого возраста составляет только 21%.
Таким образом, традиционно христианская Европа стоит перед вызовом исламизации, более интенсивной, чем в любом другом регионе мира. Ислам сегодня является второй по численности религией в Западной Европе. Это приводит к нарастанию исламофобии и национализма во многих европейских странах. Последнее, в свою очередь, усиливает процессы самоидентификации мусульман, проживающих в разных общинах, где бедность и уровень безработицы очень высоки.
Вместе с тем, следует подчеркнуть, что в Европе мусульмане не являются однородной общиной. В европейских странах проживают различные этнические группы мусульман. В таких державах как Великобритания и Франция — это, как правило, население бывших колоний.
Несмотря на этническую, экономическую, социальную и политическую разобщенность мусульман в Европе, они ощущают принадлежность к единой общности благодаря характерным для современного ислама процессам интеграции. Ситуация, сложившаяся после 11 сентября 2001 г., только способствовала политизации и радикализации мусульманского движения в Европе, что облегчило процесс создания на этой базе многонациональных террористических ячеек. Именно поэтому такие организации как «Аль-Каида» имеют ярко выраженный интернациональный состав, включая саудовцев, марокканцев, пакистанцев, алжирцев, тунисцев, палестинцев, сирийцев и т. д.
Глобализация, в принципе, везде приводит не к исчезновению, а к новому расцвету локальных идентичностей, культур, общностей, к нарастающей фрагментации и плюрализации общества. В Европе общности, казалось бы интегрированные в национальные государства, сегодня все больше отстаивают свою обособленность и автономию. Принцип «плавильного котла», где разные расы, этносы, языковые группы исчезают и появляется некая интегрирующая их идентичность, сегодня не работает ни в США, ни в Западной Европе.
Прибывшие в западные страны мусульмане, как оказалось, живут по законам своей культурной идентичности, а не по законам общеевропейского гражданского общества. Потому что культурная и религиозная идентичность намного серьезней, фундаментальней и глубже, чем нормативы и коды гражданского общества. Европейское право, основанное на игнорирование этой идентичности, сейчас фактически рушится. Это можно объяснить тем, что скопилась критическая масса приезжих из других стран, которые никак не интегрируются в европейское общество, или интегрируются, но очень поверхностно. Сохраняя свою культурную идентичность, они создают анклавы самобытного существования, в рамках которых игнорируются все неформальные социальные императивы принимающих государств и обществ.
Европейский опыт показывает, что принимающее государство в состоянии интегрировать и даже ассимилировать прибывающих в страну мигрантов, если их общая численность не превышает 10% от общего числа жителей данного региона. Кроме этого, должен быть преодолен и анклавный образ жизни иммигрантов, который становятся барьером на пути их интеграции в местное общество.
Кроме того, глобальные коммуникации, дающие мусульманам доступ к информации о том, что происходит в других частях мира, укрепляет у представителей этой религии ощущение принадлежности к единой исламской общности. В этой связи некоторые исследователи говорят о «дистанционном исламизме» мусульманской диаспоры во многих странах мира.
В Европе чаще всего говорят о трех поколениях проживающих здесь мусульман. Первое прибыло сюда в 60-е гг. ХХ в., главным образом, по каналам экономической миграции (их средний возраст сегодня составляет порядка 60 лет). Второе поколение — их дети, прибывшие в малолетнем возрасте или даже родившиеся и выросшие в разных европейских странах (им сегодня 30−40 лет). Третье поколение — внуки первых мигрантов, рожденные, выросшие, получившие образование в Европе, являющиеся гражданами европейских государств. Исследования отмечают, что интеграция второго, и особенно третьего поколения мусульман, в европейские сообщества протекают значительно сложнее, чем первого. Молодежь склонна к усвоению радикальных идей, нередко конфликтует с местным населением, отвергает европейские ценности. Многие из них идентифицируют себя в качестве членов всемирной исламской Уммы. Такие настроения характерны для молодых мусульман практически во всех европейских странах.
По данным западноевропейских ученых, в результате миграций треть мусульман в мире живет в виде меньшинств, большая часть из них — в западных государствах. Оторванные от своей исторической родины, они стремятся защитить свою идентичность путем противопоставления «мы» — «они».
Большинство мусульман, принявших 11 сентября 2001 г. участие в террористических атаках на ряд объектов в США — это эмигранты или прибывшие в Америку арабы, прожившие немало лет в европейских странах. Их мировоззрение формировалось именно в Европе, где, несомненно, имеются условия для распространения идей радикального исламизма, отрицающего ценности западных обществ.
Большинство обвиняемых в совершении терактов 11 марта 2004 г. в Мадриде — молодые мусульмане, являющиеся далеко не первым поколением иммигрантов. По данным, полученным в ходе следствия, было установлено, что эта группировка не была напрямую связана с «Аль-Каидой» или какой-либо иной международной террористической сетью, хотя ее члены заявляли о том, что являются последователями «Аль-Каиды». В состав группы входили жители Мадрида, проживающие в нем на законном основании, большей частью марокканского происхождения, которые постепенно прониклись радикальной идеологией международного джихада, в основном пользуясь информацией, содержащейся на радикальных веб-сайтах. Свои операции они финансировали за счет таких уголовных преступлений, как воровство и торговля наркотиками.
Лондонские теракты 7 июля 2005 г. также были осуществлены молодыми мусульманами, родившимися в Великобритании и являющимися британскими гражданами.
Более того, в период с сентября 2001 г. до начала 2003 г. в европейских странах арестовано в двадцать раз больше подозреваемых в терроризме, чем в США. При этом большинство из них — молодые люди, представители среднего класса, пережившие «культурный шок» в Европе. Они не смогли интегрироваться в европейские общества, будучи отвергнуты их секуляризмом и материализмом, пережив личностный кризис и найдя смысл и цель жизни в радикальной исламистской деятельности.
Таким образом, радикальные интерпретации ислама оказываются в определенном смысле плодом специфических условий Запада, и особенно Западной Европы. В силу ряда объективных и субъективных причин Европа превратилась в своеобразный инкубатор террористических кадров из числа мусульманской молодежи. Исследователи отмечают, что сегодня существует больше возможностей для формирования исламского радикализма в предместьях Парижа, Мюнхена, Лондона или Амстердама, а не в Карачи, Каире, Джакарте или Джидде. Оторванная от своих корней космополитичная исламская интеллигенция, чей язык преимущественно английский, а не арабский, очень часто оказывается носителем радикальных идеологий.
Именно поэтому многие из радикальных интерпретаций ислама рождаются в эмигрантских общностях на Западе, а не в исламских странах. Большинство веб-сайтов в глобальной сети, пропагандировавших джихад, базировались на Западе. Террористические акции в Пакистане и Иордании были организованы соответственно шейхом Омаром Саидом, жившим в Лондоне, и Раидом Хиязи, студентом из Калифорнии (США). Исламистская организация Хизб-ут-Тахрир (партия исламского освобождения) распространила свое влияние в Центральной Азии, Пакистане и на Ближнем Востоке, в то время как ее штаб-квартира расположена в Лондоне.
Процесс глобализации создает дополнительные возможности для рекрутирования в ряды «моджахедов» и обучения основам исламизма все новых и новых отрядов мусульманской молодежи. Важная роль в этом процессе отводится глобальной сети, которая обеспечивает соответствующее «воспитание» молодых мусульман, без непосредственных личных контактов с эмиссарами и вербовщиками террористических группировок, которые могут оказаться под контролем служб безопасности. Безусловно, видеообращения лидеров «Аль-Каиды» оказывают мощное идеологическое и психологическое воздействие на потенциальных адептов радикального исламизма.
Другие интернет-сайты учат будущих «воинов джихада» премудростям террористического ремесла. Так, в течение нескольких месяцев до террористических акций в Лондоне 7 июля 2005 г. на разных исламистских сайтах в интернете демонстрировался 26-ти минутный фильм, где в деталях объяснялось, каким образом изготовить «пояс шахида».
В Западной Европе открыто функционируют более 700 различных «центров», партий и организаций радикальной направленности. «Аль-Каида» располагает многими ячейками не только в странах Ближнего, Среднего Востока, Северной Африки, но и Европы. Поэтому для подготовки и проведения терактов в Европе ей вовсе не нужно отправлять туда исламистов из стран мусульманского Востока, поскольку в Европе они располагают своими сторонниками, натурализовавшимися там радикалами.
Разумеется, не все мусульмане — радикалы, а тем более, экстремисты и террористы. Однако, по данным британских служб безопасности, приблизительно один процент, или 16 тысяч британских мусульман являются носителями террористической идеологии. Около 10 тысяч из них посещали различные экстремистские «образовательные» учреждения. Французские службы, в свою очередь, вывели формулу определения численности радикалов в той или иной мусульманской общине. Согласно ей, практически в любой исламской общности носителей фундаменталистской идеологии насчитывается до пяти процентов. Из их числа примерно три процента готовы к участию в терактах. Это означает, что во Франции проживают примерно 300 тысяч фундаменталистов и порядка 9 тысяч потенциальных террористов.
По данным Федерального ведомства по охране конституции, в Германии число активистов исламистских организаций составляет около 30 тысяч человек, то есть менее 1% общего числа немецких мусульман. По оценкам других немецких аналитиков, в ФРГ, где проживает порядка двух миллионов более секуляризованных, чем, например, арабы, турецких мусульман, число готовых к насилию радикалов, тем не менее, достигает трех тысяч человек.
Увеличение численности мусульманских общин в Европе, безусловно, облегчает пропаганду исламистских идей под прикрытием т.н. «исламского призыва». Проблема, вместе с тем, заключается и в том, что «мирные» мусульмане зачастую симпатизируют радикалам и даже оправдывают их разрушительную активность, что создает дополнительные условия для распространения исламизма.
