 |
| Известия | Борис Клин | 30.11.2005 |
Чужие здесь не ходят
Новогодние праздники в соседнем со Средней Елюзанью русском поселке Архангельское закончились кровопролитием. 2 января 2005 года толпа хулиганов, в основном татар, на десятках автомобилей без номерных знаков, вооруженная карабинами, бейсбольными битами и прутами, въехала в Архангельское. Они стреляли в воздух и землю, крушили машины местных жителей. То же самое повторилось в селе Чаадаевка и в одноименном поселке. Никто не погиб, но несколько человек получили серьезные ранения. В том числе и огнестрельные.После погромов было обнаружено много пуль и гильз. Само оружие найти не удалось. Баллистическая экспертиза показала, что из зарегистрированных карабинов тогда не стреляли. Но если в событиях 2 января участвовали сотни вооруженных людей, то сколько же в Елюзани незарегистрированных стволов помимо тех 800, что стоят на учете? Впрочем, и эти 800 прокурора не радуют. Правда, сделать он ничего не может. Ведь тревоги прокурора — не повод для изъятия оружия у гражданина. И отказывать в лицензии елюзанцам, отмечает прокурор, нет никаких законных оснований.
На всякий случай в Среднюю Елюзань мы поехали в сопровождении сотрудника областной милиции. В штатском, но с пистолетом. Потому что Елюзань — самое вооруженное село в районе. И уже дважды сюда приходилось вызывать областной ОМОН. Но пообщаться с местными так и не удалось. Раздраженно поглядывая на нас, они что-то отвечали муфтию по-татарски, даже из вежливости не переходя на русский.
Заместитель губернатора области Елена Столярова утверждает, что ни национальной, ни религиозной подоплеки в январском побоище не было: «Молодые ребята из-за девушек поругались. Такие конфликты всегда были». Милиционеры же неофициально говорят о причастности к событиям криминальных группировок. Официально же мотивы нападения не установлены. Поэтому уголовное дело возбуждено по статье «Хулиганство». Судят шесть человек, еще трое объявлены в розыск. Остальных злоумышленников изобличить не удалось.
— Там же почти все — родственники. Кто же своих выдаст? — говорят милиционеры. — Они изолируются от нас. Самоизолируются.
— От власти?
— И от власти, и от нас, русских.
Но оружие, погромы и демонстративная самоизоляция — не единственная проблема Елюзани.
«Вот и думай, чем они торгуют!»
Внешне село выглядит не просто благополучным, а зажиточным. Дома не деревянные, как в соседних русских деревнях, а сплошь кирпичные, очень нарядные, украшены орнаментом. Газ проведен. А вот дороги ужасные, разбитые «КамАЗами». Автоперевозки — популярное в Елюзани занятие. Но не единственное. В основном село живет торговлей. В правоохранительных органах говорят, что большинство коммерсантов не зарегистрированы, налогов не платят. Да и чем торгуют — тоже большой вопрос. Год назад милиционеры ловили уголовника, прятавшегося в окрестностях Средней Елюзани, и перекрыли все дороги вокруг села. Местные были очень недовольны — бизнес прекратился. Участвовавший в операции сотрудник угрозыска говорит: «Вот и думай, чем они торгуют, если мимо милиции свой товар возить не могут. Недели через полторы сами показали нам место в лесочке, где злодей прятался».Во дворе РУВД стоит «КамАЗ» с высокими бортами. Со второго этажа видно, что в кузове лежит цистерна, люк прикрыт автомобильной покрышкой. В таких «КамАЗах» перевозят краденые нефтепродукты. В этом году обнаружено семь криминальных врезок — совсем как в Чечне. Возбуждены уголовные дела, но злоумышленников пока не поймали. Милиционеры говорят, что в Елюзани процветает и еще один традиционный для Чечни бизнес — угон скота с сопредельных территорий.
— Село фактически бесконтрольно, — говорит районный прокурор Александр Наливаев, — на 10 тысяч человек в Елюзани три милиционера! Два участковых и один водитель. До райцентра около 40 километров. Вот посмотрите, я писал в областное УВД о необходимости создания в Средней Елюзани полноценного отделения милиции, установки поста ДПС. А вот ответ — «средств нет». А борьбой с экстремизмом кому там заниматься? До 1994 года у нас был отдел ФСБ. Потом начальник уволился, перешел в налоговую полицию. И оперов своих забрал. Теперь один уполномоченный на два района. А там село одно — как целый район.
Прокурор показывает толстые папки переписки с милицейским начальством. Он бьет тревогу, а его словно не слышат — рассказывают про отсутствие средств, про инструкции МВД и нехватку личного состава. Во сколько обойдутся доставка ОМОНа и солдат, компенсации пострадавшим, если ситуация взорвется? Видимо, в МВД уже забыли про дагестанские села Карамахи и Чабанмахи, где при полной бесконтрольности возникли ваххабитские очаги. Забыли, как потом, в 1999-м, перебрасывали войска и артиллерию. И как штурмовали эти села и какой ценой далось наведение конституционного порядка.
А недавно к проблемам с оружием и торговлей крадеными нефтепродуктами прибавилась еще одна — старики уверяют, что в селе обосновались ваххабиты и обострение на религиозной почве может вылиться во что угодно.
Кто правовернее?
В селе три религиозные силы. Два муфтия — Аббас хазрат Бибарсов и Адильша Юнкин — и ваххабиты. Бибарсов возглавляет Единое духовное управление мусульман Пензенской области, а Юнкин — глава Регионального духовного управления мусульман Пензенской области. Первый входит в Совет муфтиев под руководством Равиля Гайнутдина. Второй — в Центральное духовное управление мусульман Талгата Таджуддина. Обе организации традиционно конкурируют между собой. Но, как утверждают в Пензенской областной администрации, Юнкин и Бибарсов уживаются вполне мирно. Бибарсов уточняет — мир наступил после появления ваххабитов. Они оказались страшнее существовавших разногласий.Ваххабитами муфтий Аббас хазрат называет трех молодых людей, местных жителей, прошедших обучение в Саудовской Аравии. Вернувшись, они развернули активную деятельность. Четыре из семи (!) действующих в селе мечетей, по словам муфтия, уже находятся под их контролем. В 2003-м они открыли медресе.
— Ведь я сам им помогал, — сокрушается престарелый священнослужитель, — переводил документы на арабский язык, когда они собрались на учебу в Саудовскую Аравию. А там из них ваххабитов сделали.
Только переводами муфтий не ограничился. Изначально медресе — Пензенский исламский колледж — в 2003 году было зарегистрировано в качестве общественной организации, действующей под эгидой возглавляемого Аббас хазратом Единого духовного управления мусульман Пензенской области. Теперь муфтий на запросы из прокуратуры пишет, что колледж вышел из-под контроля и свою деятельность осуществляет самостоятельно. По словам муфтия, деньги ваххабиты из Елюзани получают из Саудовской Аравии, а литературу и инструкции — из Москвы.
Было у отца два сына
Причастность к ваххабизму ректор медресе Хайдар Курмашев категорически отрицает. Он не бреет головы, а борода едва пробивается. Под внешнее описание ваххабитов не подпадает и помощник Курмашева Юсеф Бухменов. Из троих названных муфтием лидеров ваххабитов Средней Елюзани бороду носит лишь имам мечети Рифат Абузаров. «Маскируются! — говорит в ответ муфтий. — Получили такое указание из центра». Курмашев лишь посмеивается. Деньги откуда? «Это пожертвования прихожан». Много ли жертвуют? «Кто сколько считает нужным». Отношения с муфтием? «Самые прекрасные, мы существуем при его Духовном управлении». Конфликт?! «Что вы, какой конфликт. Ну разве что спор между отцами и детьми. Старики не всегда понимают молодых».У муфтия Пензенской области Бибарсова двое сыновей. Один — заместитель муфтия в Уфе Аюб Бибарсов, хороший, почтительный сын. Другой — Мукадас Бибарсов, муфтий Саратовской области. Известен резкими заявлениями в связи с нарушением прав мусульман в России. Отец его не понимает:
— Так, как он говорит, только ваххабиты говорят.
— Он ваххабит? Ваш сын ваххабит?
— Может, ваххабит.
— Вы с ним говорили на эту тему?
Старый муфтий машет рукой — бесполезно. С Мукадасом он общается лишь по праздникам. Почему молодежь идет к ваххабитам, Аббас хазрат не знает. Может, за деньгами, может, еще за чем. Денег у них много. Саудовская Аравия оплачивает не только обучение, но и проживание, и питание, и даже проезд домой на каникулы.
В мечети у Аббас хазрата молодых лиц нет. Сплошь старики да пара мужчин среднего возраста. На вопрос, почему молодежь не ходит в мечеть с отцами, они лишь угрюмо молчат. Муфтий взывает:
— Не молчите! Скажите правду, ведь вы сами каждый вечер только об этом и говорите. Вы домолчитесь, что они придут и выкинут нас из этой мечети. Вот Ислям, ты скажи! У него два сына пошли к ваххабитам.
«Чем вас ваххабиты не устраивают?»
— А кто вообще говорит, что мы ваххабиты? Где доказательства? — спрашивает Курмашев.— Муфтий говорит.
— Это не доказательство.
Курмашев и его соратники свободно оперируют юридическими терминами.
— Власти утверждают, что медресе работает без лицензии.
— Так они же и не дают под формальными предлогами. Но мы образовательной деятельности не ведем, только просветительскую. Религиозная группа имеет право, — парирует Курмашев.
— У вас здесь были иногородние без регистрации и даже ранее судимые.
— Это не студенты, мы не ведем преподавательской деятельности, а судимость — не преступление
Хайдар Курмашев, вновь заверив, что не ваххабит, спрашивает:
— Чем вас ваххабиты не устраивают?
— Камнями побивают и руки рубят.
— Камнями уже никого давно не бьют, хотя норма осталась. А руки рубят единицам, а выигрывают от этого миллионы. Но это я так, интересуюсь… Мы же не ваххабиты!
Сказать, что власти не замечают деятельности группы Курмашева, нельзя. Замечают. И беспокойство чувствуется.
— Медресе должно работать по закону. А у них лицензии нет и несовершеннолетние вповалку на полу спали — жили они там, — говорит заместитель губернатора Елена Столярова.
Формально все, что происходит в Средней Елюзани, пока что находится в законных рамках. 800 стволов? Но они зарегистрированы, народ увлекается охотой. Семь мечетей на одно село? Но люди здесь очень религиозные. Торгуют? Да все сейчас торгуют! Так и в Чечне, и в Ингушетии все тоже началось не в один день.
Что это? Бессилие власти или ее безволие? Наверное, не важно. Важно то, что дважды уже здесь гремели выстрелы. И вряд ли это было в последний раз…
Когда районный прокурор Александр Наливаев говорил о необходимости устроить в Елюзани полноценное отделение милиции и восстановить полноценный отдел ФСБ, я спросил: не опасается ли он, что молодые мусульмане из Елюзани, да еще вооруженные, на появление силовиков отреагируют как в Ингушетии и Кабардино-Балкарии?
— Это как?
— В леса уйдут, партизанить.
— Да, леса тут дремучие, — ответил задумчиво прокурор.
